Внутренняя политика

Правление Павла Первого, продолжавшееся неполные пять лет, одни историки называли «непросвещенным абсолютизмом» (Н. Я. Эйдельман), другие – «военно-полицейской диктатурой» (М. М. Сафонов), упоминались также определения «русский Гамлет», «романтический император». Однако даже те историки, которые видели в его правлении положительные стороны, подчеркивали, что в период его царствования не было различий между понятиями «самодержавие» и «деспотический режим». Придя к власти в 42 года, сложившимся человеком с устоявшимися представлениями о характере императорской власти и своих задачах, Павел с первых дней правления начал их осуществление.

Платон Зубов.

«Во всех мерах Павла явно прослеживается стремление к ограничению личной свободы подданных, унификация всех сфер жизни, борьба с многообразием мнений, суждений, с правом выбора образа жизни, стиля поведения, одежды и пр., – пишет современный историк А. В. Каменский. – В самой этой возможности Павел видел революционную опасность. С проникновением революционных идей боролись и иным способом – введением цензуры и запретом ввоза книг из-за границы». О последнем сюжете известный литератор середины XIX века П. П. Каратыгин сообщал: «Павел с яростью попирал осколки якобинизма, принимал эхо за живой голос, тень за живое существо, внешность за внутренность. В первый же год своего воцарения, государь подверг строжайшему преследованию французские моды: фраки, круглые шляпы, пряжки, широкиe галстуки, самую обувь. Затем обратил внимание на очистку русскаго языка от иностранных слов, напоминавших недавний переворот во Франции, или наоборот – вводил в употребление новыя иностранныя слова, взамен русских. Так, например, в донесениях на высочайшее имя следовало писать: вместо «степень» – класс, «стража» – караул, «отряд» – деташемент, «общество» – собрание, «гражданин» – купец, или мещанин, и т. д. Соблюдение той же осмотрительности вменено было в неукоснительную обязанность всем литераторам, подчиненным строжайшей, неумолимой цензуре, предварительной и карательной. Книга, или театральная пиеса, дозволенная к представлению на сцене, или к печати, могли быть внезапно запрещены и конфискованы; наоборот, запрещенныя – дозволены. Таковы были отношения цензуры к оригинальным русским сочинениям; понятно, что строгость к иностранным – доходила до невозможного». Для просмотра книг, привозимых из-за границы, назначались цензоры при таможнях в Москве, Петербурге, Риге и Радзивилове – тогда приграничном городке на границе с Австрией. По официальным документам, в течение двух лет (1797–1799) было конфисковано 639 книг, из которых 552 – только при одной рижской таможне.

Эта сторона деятельности Павла отмечена несколькими главными направлениями, тесно связанными между собой: реформой государственного управления, изменениями в сословной политике и военной реформой. В конце XVIII века Россия была аграрной страной, где господствовало крепостное право. Большая часть населения находилась в зависимости от дворян-помещиков или государства и продолжала жить земледельческим трудом. Несмотря на это, в стране уже сформировался капиталистический уклад и крестьяне нередко выступали в двух формах, с одной стороны, как крепостные, а с другой – как вольнонаемные работники на мануфактурах, если помещики переводили их на денежный оброк. Хотя при Екатерине число мануфактур значительно выросло, промышленность была развита сранительно слабо и сосредоточена главным образом вокруг Петербурга, Москвы и на Урале. Однако появился такой феномен, как крестьянские мануфактуры, хозяевами которых являлись капиталистые крестьяне, сами находившиеся в крепостной зависимости, например, у графов Шереметьевых.

П. А. Пален.

Крестьяне в основном делились на три группы: помещичьи, государственные и удельные, то есть принадлежавшие царской семье. Особенно тяжелое существование влачили помещичьи крестьяне: они были полностью бесправны, их можно было продавать, закладывать поодиночке или целыми селами. При Екатерине было упрочено положение дворянства, единственного сословия, имевшего только права (в том числе право не служить) и никаких обязанностей. Благодаря гильдейской реформе было регламентировано положение купечества.

Павел, отвергая внешне все, что было сделано его матерью, тем не менее продолжал укреплять самодержавное государство, но другими методами. При Екатерине особенно усилилось значение генерал-прокурора Сената, в ведении которого оказались многие государственные дела, включая финансы. Только самые деликатные финансовые дела, например, займы на ведение войн, решались императрицей тайно в узком кругу самых доверенных лиц. При Павле генерал-прокурор получил в свое ведение функции руководителя еще не созданных министерств внутренних дел, юстиции и частично финансов. Ряд судебных учреждений был ликвидирован, слиянию подверглись палаты гражданского и уголовного суда. Следствием этих нововведений было усиление роли Сената как судебного органа.

А. А. Аракчеев.

Павел восстановил некоторые из упраздненных матерью коллегий, но заменил их министерствами. Таким образом, принцип единоличного управления пришел на смену коллегиальному. В 1797 году было создано новое министерство уделов, отвечавшее за земли, принадлежавшие царской семье. В 1800 году появилось министерство коммерции. Серьезной перестройке подвергалась система местного управления, созданная Екатериной II. Были ликвидированы должности наместников, обладавшие, по мнению императора, слишком большой властью, уничтожены городские думы; городское сословное управление, раздражавшее Павла видимостью самоуправления, тоже было разрушено.

Л. Л. Беннигсен.

Соответственно усилилась роль органов полиции. Изменилось административно-территориальное деление страны. Вместо 50 губерний появились 41 губерния и Область Войска Донского. При объединении упраздненных губерний были образованы новые гигантские Новороссийская, Малороссийская, Белорусская и Литовская губернии. Некоторые изменения произошли на окраинах страны. Так, в прибалтийских губерниях и на Украине были восстановлены старые органы самоуправления. Исследователи единогласно отмечают противоречивость этих преобразований. С одной стороны, они сосредотачивали власть в руках царя, с другой строны, он опасался, что жестко управлять из столицы огромными окраинными территориями будет непросто. Он также боялся всплеска национальных движений.