Первые тревожные звоночки
– Как думаешь, у меня получится с Фрэнком? – спросила Миа свою мать, Морин О’Салливан. Они завтракали. Их обслуживал Джордж Джейкобс.
Морин приехала погостить по приглашению Синатры. Связь юной дочери внушала ей серьезные опасения.
– У Фрэнка кризис среднего возраста. Ты, Миа, нужна ему для самоутверждения, – объясняла Морин. – Я очень за тебя волнуюсь, доченька. Все нормальные мужчины в таких случаях делают себе пересадку волос и покупают спортивные машины. А этому, видишь, ты понадобилась.
Впрочем, погостив несколько дней у Фрэнка, Морин смягчилась. Синатра, когда хотел, мог вести себя как настоящий джентльмен. Ему удалось обаять и Морин О’Салливан. Например, был такой случай: зазвонил телефон, некий репортер просил Фрэнка об интервью. Фрэнк репортеров на дух не переносил. Этого он тоже послал куда подальше, швырнул трубку и вдруг заметил Морин. Она всё слышала. Тогда Фрэнк крайне учтиво извинился за крепкие выражения, которые использовал в разговоре с репортером. Морин умилилась. Сочла его жест высшим проявлением учтивости, но не перестала переживать из-за будущего дочери.
Морин было на тот момент пятьдесят три года. За плечами – несколько десятилетий работы в шоу-бизнесе. Таких, как Фрэнк, она насмотрелась достаточно. Понимала, что с подобными мужчинами рано или поздно возникают проблемы. И не надо торопиться связывать с Фрэнком судьбу.
– Мам, он мне нравится, – сказала Миа за завтраком. – Мне кажется, он классный.
– Мистер Синатра и есть классный, – вмешался в разговор Джордж Джейкобс.
– Конечно! – подхватила Морин и рассмеялась. – Он же не кто-нибудь, он – Синатра. Но это не значит, что он подходит моей девочке. Как бы он не разбил тебе сердце, Миа.
– В любом случае решать буду я, и никто больше, – заявила Миа.
– Да, родная, – вздохнула Морин. – К сожалению, так и есть.
Вспоминает Джордж Джейкобс:
– Миа выслушала мать, но не приняла к сведению ее опасений. Она серьезно увлеклась мистером Синатрой и не собиралась отступать. Миа была не из тех, кого легко отговорить.
Через пару недель безоблачного счастья возникли проблемы. Даже по прошествии нескольких десятилетий Миа с содроганием вспоминает день, когда Фрэнк заявил:
– Я тут подумал – тебе надо бросить карьеру актрисы. Кому нужна твоя игра? Мы с тобой будем жить вместе, я буду о тебе заботиться, обеспечивать тебя. Так что давай, завязывай с кинематографом.
Миа не тратила время на размышления и колебания. Ее ответом стало категорическое «нет».
– Моя работа – единственный смысл жизни, – заявила Миа. – Бросать кинематограф я не намерена.
Фрэнк опешил. Он-то думал, Миа сразу согласится, тема будет закрыта.
– Фрэнк, мы собираемся жить вместе, – объяснила Миа. – Поэтому научись меня слушать.
И добавила: мол, мама говорит, отношения возможны только тогда, когда двое понимают друг друга. Джордж Джейкобс как раз подавал коктейли. Он очень старался не подслушивать, но это было невозможно.
– Полная фигня, – раздраженно бросил Фрэнк. – Эй, Джордж! Что ты так мало виски в коктейль налил? Ну-ка, добавь!
– Привыкай, Фрэнк, – продолжала Миа. – Учитывай, что у меня своя голова имеется. Ты мне не отец, я тебе не дочь. Не указывай, что мне делать и чего не делать.
Фрэнк аж рот разинул. А Миа вскочила и выбежала из комнаты.
Фрэнк обратился к Джейкобсу:
– Видал? Побежала в куклы играть.