В Киргизии

{104} В мае 1973 года я перешёл на работу в Ташкентское отделение фирмы «Каскад». Это одно из старейших пусконаладочных предприятий Союза было создано в первые годы Советской власти и занималось монтажом связей в правительственных учреждениях. Специалисты фирмы выполняли работы на космических и оборонных объектах, многочисленные группы программистов?математиков занимались составлением программ по заказам предприятий, проводились работы по монтажу и пуску ЭВМ. Не гнушалась фирма прокладкой и монтажом кабельных линий на объектах, доступных только ей, и к тому же имела от этих работ хороший доход. Главный инженер предприятия Марат Хамраевич Рамазанов прекрасно знал меня и пригласил на должность начальника лаборатории с хорошим окладом, гораздо большим, чем я получал до этого.

Хочется рассказать немного об этом замечательном человеке. Зачастую мы судим о человеке по его работе, совершенно не обращая внимания на его человеческие качества. Марат Хамраевич был воспитаннейшим, интеллигентнейшим человеком, не способным повысить голос, хотя обстановка, когда главным в деятельности предприятия всегда остро стоял вопрос выполнения производственных планов, казалось бы, требовала этого. В его присутствии невозможно было выразиться нецензурно. Я это сразу почувствовал, он не пресекал, но по его глазам было видно, что ему это неприятно. Глаза у него были прекрасные, тёмные, выразительные, хотя по лицу его нельзя было отнести к красавчикам. Он был моим ровесником, а может быть, даже на пару лет моложе. Работать под его началом было хорошо, намеченные планы должны, безусловно, выполняться, невыполнение плана исключалось.

В общем, Марат Хамраевич не случайно занимал пост главного инженера, впоследствии он возглавил предприятие, но я уже тогда не работал в «Каскаде». В первые годы раза два разговаривал с ним по телефону из Свердловска, и он всегда говорил, что у него для меня место всегда есть, и слышать это было приятно.

При вступлении в должность для меня сразу же нашлась работа. В эти годы велось строительство крупнейшего военно?морского объекта, который должен работать на подводные лодки в Индийском океане. Территориально объект находился в степи, где?то на границе между Киргизией и Казахстаном, занимал большую площадь, на которой располагались высоченные мачты антенн, производственные помещения и около десятка полузаглубленных бетонных сфер, засыпанных грунтом. На объекте была проложена масса кабелей различного назначения: от городских до междугородных и сигнальных. В основном кабели были смонтированы. Передо мной стояла задача привести их в нормальное рабочее состояние. Работами на объекте занимался прорабский участок, расположенный во Фрунзе.

В июне я прибыл на автобусе из Ташкента во Фрунзе. До этого я здесь не бывал, и первая поездка запомнилась надолго. Отправлялся из Ташкента вечером, стояла жара, и я соответственно был одет. Со старшим прорабом договорился по телефону, что он за мной на автовокзал во Фрунзе заедет в 6 часов утра. Автобус прибыл по расписанию в 3 часа ночи. Небольшой автовокзал был переполнен, пришлось стоять на улице. И тут я понял, что допустил большую оплошность, одевшись легко. Оказывается, ночью во Фрунзе очень прохладно — из?за близости гор. Чтобы окончательно не замёрзнуть, пришлось втиснуться в зал ожидания автовокзала и дожидаться приезда прораба.

Наконец приехал прораб Букреев Александр Михайлович, и через какое?то время, позавтракав, мы были готовы к выезду на объект. Для того чтобы попасть на объект, пришлось ехать по той же дороге обратно до райцентра Калининского (Кара?Балты) и затем сворачивать в сторону Казахстана.

Участок дороги от Фрунзе до Калининского проходит по наиболее развитому сельскохозяйственному району Киргизии, заселённому русскоязычным населением: русскими, украинцами, которые когда?то давно, ещё в царские времена были приглашены на освоение здешних благодатных земель в междуречье рек Чу и Курагаты. Проходило и самовольное заселение. Проживали там и немцы. По данным известного историка, доктора исторических наук Бекмахановой Н.Е., автора ряда публикаций по этому вопросу, в Казахстан и Среднюю Азию с 1897 по 1916 год прибыло более 1,3 млн мигрантов из европейской части империи. В хозяйственный оборот были введены огромные массивы земель. В Семиреченскую область, в которую входили эти районы, за это время прибыло 118,5 тысячи человек. Переселенцы были из Чернозёмного центра, Левобережной и Правобережной Украины и других районов страны. В Чуйской долине находились земли Киргизии, в долине Курагаты — казахские земли, граница была установлена в советские времена. Киргизы раньше назывались кара?казахами и в основном занимались животноводством. Вообще, более точное название этого этноса кыргызы. Слово «кыргыз» хорошо переводится как «кырк» — сорок, «гыз» — девушка. В мифологии тюркских народов встречается понятие «сорок девушек». Совершенно не знаю, как привязывается оно к названию этого древнего этноса. У историков пока нет единого мнения о происхождении кыргызов, но в последние годы стала преобладать точка зрения об обитании кыргызов (цзяньгуни) в первой половине 1 тыс. до н.э. на территории Восточного Туркестана. Затем место обитания сместилось в район Енисея в Минусинскую котловину и Алтай, где происходил процесс этногенеза кыргызов с другими разноязычными племенами. В 840 году это воинственное и безжалостное племя Великой степи появилось во Внутренней Монголии, захватило столицу Уйгурии Каракорум, казнило всех вельмож и разгромило эту наиболее могущественную на данный момент державу. Справедливости ради отмечу, правители этой страны, приверженцы манихейской религии, настроили против себя всех соседей и простых людей своего государства. Согласно этой религии мир — не творение, заслуживающее любви, а результат катастрофы, и подлежит уничтожению. После принятия манихейства, как государственной религии, начались гонения на представителей других религий. Приняв такие религиозные взгляды, правители предопределили гибель своего государства. И на территории Тянь?Шаня в конце XV века завершился процесс этногенеза киргизов, и началась этническая история киргизской народности на Тянь?Шане.

Тема очень интересная, но вернёмся к переселенцам. Новоселы получали по восемь десятин земли на душу в постоянное пользование, но за это платили казне поземельную подать и отбывали казённые и земские повинности. Новые поселенцы стали развивать поливное земледелие, где преобладали посевы зерновых: пшеница, ячмень, кукуруза. Выращивали сахарную свёклу, кормовые культуры, развивали молочно?мясное животноводство. В общем, это был богатый сельскохозяйственный район, с хорошим, нежарким климатом. Жилые дома были укрыты садовыми деревьями, и вся дорога от Фрунзе до Калининского шла вдоль населённых пунктов.

Если заглянуть в далекую историю, то эти земли с незапамятных времен были во власти племён, занимавшихся отгонным животноводством. Земли предгорий Тянь?Шаня служили пастбищами для зимних выпасов скота, а с наступлением лета стада перемещались в горные долины, богатые в это время года зеленью. Перекочевки семей строго ограничены определёнными территориями, и земельные участки распределены между семьями, границы участков не должны нарушаться. Поэтому думаю, что прибытие переселенцев из различных районов России, с последующим изъятием пастбищ под посевы, не прошло безболезненно. Перемещения кочевых народов, ведущих захватнический образ жизни и создающих кочевые государства, коснулись и этих земель.

Гунны, тюрки, уйгуры, монголы поочерёдно владели ими. Создаваемые государства возникали и рассыпались, так как громадные военные территориальные образования плохо управлялись и неминуемо дробились. По этим землям проходил северный участок Шёлкового пути. Караваны выходили из бассейна реки Тарим через город Урумчи. Южная ветка пути шла через город Кашгар, находящийся в западной части Таримской впадины. Караваны, которые шли по северному или южному пути, подвергались нападениям кочевников — грабили купцов или назначали пошлины. Наиболее значительным товаром, поступающим в западные страны, являлся, несомненно, шёлк, вывоз которого осуществлялся, по некоторым источникам, с VI века до новой эры. Несмотря на дороговизну шёлка, покупали его не ради моды. Шёлк, обладая красотой, лёгкостью ношения, имеет ещё одно важнейшее и главнейшее достоинство — он обладает дезинсекционными свойствами. Нити тутового шелкопряда обладают уникальной особенностью отпугивать вшей, блох и прочих паразитов, которые пытаются гнездиться в складках одежды. А в западных странах, в отличие от Руси и других восточных стран, в те времена наблюдалась чудовищная антисанитария, так как люди в банях не мылись, были грязны и дурно пахли, поэтому ношение шёлковой одежды для состоятельных граждан было в полном смысле спасением.

Тайна изготовления шёлка долгое время была неизвестна, но постепенно культура тутового шелкопряда была перенесена примерно в 140 году в Туркестан, который впоследствии стал важнейшим местом вывоза, а в 557 году византийцы освоили производство шёлка и тем самым сумели подорвать монополию торговли шёлком у Персии. Торговля шёлком с Китаем пришла в упадок, но это был не окончательный упадок. После того как европейские государства установили с Китаем торговлю морским путём, цены на шёлк упали, и китайский шёлк стал снова конкурировать на мировом рынке.

Надо отметить: трассы, по которым шли караваны, были соответственно оборудованы. Сооружались купола над источниками воды и прудами, направление дороги обозначалось вёшками, строились караван?сараи для ночёвок и днёвок в жаркие дни. От Красного моря до Китая было около 200 дневных переходов, а по дороге менее безопасной — через Устюрт на Хазарию, на севере Каспия, ещё больше. Хазария находилась на перекрёстке путей. Второй путь — по северному маршруту Кама – Хазария – Иран. По этому пути «шло» серебро в обмен на меха.

Несмотря на значительные перепады в торговле шёлком, караванная торговля продолжалась, одними из известных товаров были лак и глазурь. Но особый взлёт приобрела торговля фарфором и чаем. Фарфор стал изготовляться Китаем в VI веке. Чай начал культивироваться в Китае в IV веке и постепенно стал необходимым напитком кочевых народов. Это обстоятельство поставило беспокойные племена кочевников в зависимость от Китая. Позже чай завоевал рынок Европы. Но с течением времени появились новые пути торговли через Сибирь и морской путь, значение Великого шёлкового пути стало теряться.

От Калининского дорога к объекту шла в сторону Казахстана. Там тоже шли населённые пункты, количество которых по мере удаления от Калининского уменьшалось, и местность всё более и более приобретала степной характер, но всё равно попадались поля, засеянные кукурузой, сахарной свёклой и зерновыми культурами. По дороге к объекту въезжаем в военный городок открытого типа, где кроме двухэтажных кирпичных жилых домов, заселённых военными, находились дома гражданского населения. Устроился в гостиницу воинской части, и поехали на объект, который расположен в 10 км от посёлка. По прибытии на объект начал знакомиться с кабелями, проложенными по территории объекта. Основной была линия между объектом и ОУП в Сокулуке. Длина её примерно 100 км и выполнена кабелем МКСБ 7?4?1.2.

При ознакомлении с проектом у меня возникло много вопросов. Линия не предусматривала высокочастотное уплотнение, на ней согласно проекту были установлены пупиновские катушки, позволявшие увеличить дальность связи по цепям. Такая схема связей явно недостаточна для такого крупного объекта. Пупинизация линии проводится на низкочастотных кабелях, а здесь был проложен высокочастотный, который позволял пропустить более широкополосные системы связи. Пупинизация кабеля — изобретение чешского инженера Пупина, предложившего включать в цепь дополнительные индуктивности, за счёт которых происходит компенсация ёмкостного преобладания, и затухание цепи, соответственно, уменьшается, увеличивается дальность связей.

Линия не была введена в объект, и вообще не было известно её состояние со стороны объекта. В Сокулук линия была введена, но на расстоянии 30 км от ОУП была в обрыве, так как там предусматривалось её включение в другой воинский объект. Несколько муфт были не смонтированы и оставлены для симметрирования. По результатам знакомства с состоянием линии наметили план дальнейшей работы. Прежде всего, нужно выполнить работы по вводу кабеля в объект.

На следующий день сделали монтаж муфт на территории объекта. Измерения прибором КМ?61С показали обрыв на расстоянии около 4 км. Следует сказать, по моему мнению, — это один из лучших мостовых приборов, созданных отечественной промышленностью. Помимо отличных технических характеристик, у него была прекрасная и продуманная оснастка, в комплект прибора входили замечательные измерительные шнуры, сам прибор выполнен монолитно, с учётом работы в жёстких полевых условиях. Мне приходилось этим прибором определять место повреждения при такой изоляции, которую ни одним другим прибором такого типа не промерил бы. К сожалению, прибор был быстро списан с эксплуатации. Я интересовался у прибористов причиной, и они объясняли это тем обстоятельством, что не могли ремонтировать измерительную головку, а замены не было. По такой простой причине не прижился этот замечательный прибор.

Обрыв кабеля в последующие дни был обнаружен. Его оборвали при строительстве дороги, и нужно было сделать вставку длиной не менее 30 м. Участку в течение следующей недели нужно было выполнить работы по вводу кабелей в объект и смонтировать вставку.

Измерения кабелей внутри объекта показали их неудовлетворительное состояние. Дело в том, что на самом объекте велись интенсивные строительные работы. Кабели проложены более года назад, не все муфты были смонтированы, так как котлованы муфт оказались засыпаны строителями и, естественно, потеряны. На некоторых парных кабелях финского производства из?за неправильной прокладки была нарушена бумажная изоляция жил, и кабели не подлежали восстановлению.

На объекте полным ходом шла стройка, главными строителями были военные, УНР возглавлял полковник, по виду прошедший огонь и воду старый опытный волк. Тут же размещались казармы стройбата. Главный контингент состоял из узбеков и армян, были воины и других национальностей. При утреннем построении этого воинства наблюдалась незабываемая картина. В строю стояла разномастная, плохо одетая толпа. У одних на телогрейках отсутствовали один или оба рукава, у некоторых на спинах бушлатов или телогреек зияли прожжённые дыры, на ногах — разномастная обувь: у некоторых на одной ноге был сапог, на другой — ботинок. Если для каких?то работ выделялись такие строители, то для них нужно было обязательно покупать курево, иначе сам останешься без курева, так как тебя «обстреляют». Но, несмотря на такой внешний неприглядный вид воинов на объекте, солдаты, уезжавшие в отпуск или выходящие за пределы части, были одеты безупречно, форма проглажена, обувь, бляха, пуговицы начищены до блеска.

Свой режим работы я установил следующим образом. Работаю десять дней на объекте, провожу измерения по определению мест повреждений на линиях, нахожу эти повреждения. Остальные десять дней специалисты прорабского участка устраняют эти повреждения, а я на это время уезжаю в Ташкент. Основное время, конечно, занял магистральный кабель, проложенный на Суклук. После того как был смонтирован и приведён к норме ввод этого кабеля на объект, на повестку дня встали вопросы приведения параметров по защищённости и постановки его под воздушное давление. Так как магистраль не была полностью смонтирована, осталось несколько стыковочных муфт, то были проведены только измерения переходного затухания на ближний конец, которые показали, что этот параметр соответствует норме. Для сращивания шагов симметрирования использовал прибор венгерского производства ТТ?3151, с помощью которого подбирались схемы скрещивания. При выполнении неожиданно выяснилось, что работа прибора существенно зависит от температуры окружающей среды. Как только температура воздуха в зоне измерений достигала более +30 градусов, происходило изменение режима работы полупроводниковых элементов прибора, и прибор отказывался работать. Это состояние наступало примерно в 11?м часу дня. Приходилось закапывать корпус прибора до панели в землю, и это продлевало работу ещё на один час. Так как работа проводилась в котловане, проблем с закопкой прибора не возникало. В пятом часу вечера, когда температура несколько снижалась, прибор снова начинал функционировать. С 11 и до 17 часов был вынужденный простой.

Трасса кабеля проходила по степной местности, иногда пересекала водные препятствия в виде речек, где встречались и камыши. В степи иногда попадались чабаны с отарами овец. Один раз во время вынужденного простоя пришлось наблюдать такую картину. Местность была холмистая, и на вершине одного холма сидел чабан, ниже по склону питались овцы, на другом холме сидел его коллега со своими овцами, и расстояние между ними было приличное. Несмотря на это, они спокойно, ничуть не напрягаясь, между собой переговаривались. Я думаю, обычные городские жители не смогли бы в таких условиях вести спокойную беседу. По?видимому, условия жизни и общения у степняков выработали у них такие замечательные голосовые качества. Что касается камышей, то иногда приходилось пересекать участки до пятисот и более метров. И здесь я впервые увидел фазанов. Когда первый раз фазан перебежал дорогу, я как?то не смог отреагировать на это, но когда второй раз фазан перебежал дорогу, я спросил водителя: «Откуда здесь петухи?» Уж больно они были похожи на петухов, цветастые, красно?оранжевого цвета. Водитель сказал, что это фазаны. В камышовых зарослях, наверное, их было достаточно много. Иногда трассу пересекали небольшие арыки, глубина арыков 1 – 1,2 м, вода в них холодная, так как они наполнены горной водой, которая не успевала нагреваться. Купаться в них нужно очень осторожно. От незнания один раз после работы я залез в такой арык, намылил голову и давай мыться. Через некоторое время чувствую, что начинаю замерзать, нужно вылезать, а голова намылена. И надо сказать, что во время этого купания я здорово простыл и потом долго доходил до нормального состояния.

Сукулук — районный центр, находящийся в 50 км от Фрунзе, нынешнего Бишкека. Это небольшой уютный городок, расположенный на магистральной автомобильной дороге Ташкент – Фрунзе – Алма?Ата, которая связывает Узбекистан, Казахстан и Киргизию. В Сукулуке находится обслуживаемый усилительный пункт, входящий в кабельную магистраль, связывающую столицы этих республик. Территория ОУП с входящими в неё техническими и жилыми зданиями запомнилась большим яблоневым садом. Я был там в то время, когда на деревьях было много крупных яблок, которые в большом количестве лежали и на земле. Обилие яблок на деревьях производило очень хорошее впечатление, а их обилие на земле говорило о том, что они уже никого не интересовали.

Наконец с горем пополам закончили монтаж стыковочных муфт, и осталась муфта на 30?м км от Сукулука. На ней должна осуществляться врезка в организуемое воинское подразделение, где полным ходом строились казармы, в одной из которых пришлось ночевать, чтобы не ездить далеко в гостиницу. Для того чтобы получить полную картину электрического состояния 100?километровой линии, решил смонтировать эту муфту. Предварительно промерил кабель из котлована в обе стороны, изоляция жил была отличная, во много раз выше допустимой величины для такой длины смонтированных участков. Сразу было видно, что монтажные работы выполняли хорошие специалисты. Остался монтаж последней муфты. Это поручили достаточно опытному кабельщику?монтажнику из Фрунзе, когда?то работавшему в Свердловске в Промсвязьмонтаже. Эта организация занималась монтажом связей при строительстве промышленных предприятий. В первый день, находясь в Сукулуке, я никак не мог дождаться кабельщика на связи с котлована. Наконец к вечеру он появился, чувствовалось, что он не трезв, и всё?таки он смонтировал муфту и поехал ко мне. Измерив кабель, я обнаружил на одной жиле низкую изоляцию к земле, порядка 100 МОм. На следующий день пришлось провести измерения по определению места пониженной изоляции, и здесь свои прекрасные качества показал прибор КМ?61С. С его помощью я определил, что место повреждения — в только что смонтированной муфте. При измерениях мостом постоянного тока при определении места пониженной изоляции для получения результата, например методом Муррея, нужно, чтобы соотношение между изоляцией исправной жилы и неисправной было не менее 100. То есть изоляция исправной жилы в этом случае должна быть не менее 10 000 МОм. Конечно, такой изоляция не была, но она была высокой, во сколько раз она превышала изоляцию неисправной жилы, я не помню. Может быть, в 40 – 50 раз, но измерить такую пониженную изоляцию мне удалось. Надо сказать, что изоляцию порядка 30 МОм этим прибором мне удавалось измерить несколько лет назад до этого случая, поэтому я немного знал о возможностях этого прибора. В лабораторных условиях такую изоляцию можно измерить и прибором из серии ПКП, но в полевых очень трудно, здесь играет существенную роль наличие помехи в кабеле и помехозащищённость самого прибора. Через день снова посылаю этого товарища на перемонтаж муфты, с чётким указанием о неисправности конкретной жилы, однако товарищ на связь не вышел. Пришлось поехать за ним. Обнаружил я его в котловане, нетрезвым и неспособным выполнять какую?либо работу. Забрав его с собой, я довёз его до асфальтовой дороги и у какого?то населённого пункта высадил из машины. До сих пор каюсь в данном поступке, но надо сказать, что мое негодование было так велико, что я удивляюсь тому, что ещё не избил его. Как он добирался до Фрунзе, не знаю, наверное, не все деньги пропил и приехал на автобусе, которые там ходили часто. После этого случая он у меня не появлялся. Муфту смонтировал Стешаков Виктор, великолепный, знающий себе цену кабельщик?спайщик, до этого много лет проработавший в Межгорсвязьстрое, работал на монтаже КМ?23, КМ?61 и других объектах. Многие из старых кабельщиков в Ташкенте и Свердловске его знают. Виктор при перемонтаже муфты обнаружил на скрутке жилы с пониженной изоляцией вместо полиэтиленовой гильзы бумажную от папиросы «Беломор». У горе?спайщика не хватило гильз, и он решил использовать гильзу от папиросы, которая и понизила изоляцию до 100 МОм. После этого провёл измерения защищённости кабеля на дальний конец. Она соответствовала норме. Наступил этап постановки кабеля под постоянное воздушное давление. На конечных пунктах были установлены АКОУ. После этого на объекте произошёл довольно анекдотичный случай, который показывает, насколько грамотны военные связисты. Старший по помещению, где была установлена АКОУ, капитан 2?го ранга, увидев, что баллон со сжатым воздухом покрашен в чёрный цвет, что, по его мнению, не гармонировало с общим состоянием оборудования в помещении, распорядился покрасить его серой краской под цвет оборудования. Пришлось ему долго объяснять, что баллон должен иметь чёрную окраску и на нем должна быть надпись «Сжатый воздух» белого цвета, чёрный цвет также имеет баллон с азотом с надписью «Азот» жёлтого цвета, а баллон для фреона должен иметь серебристый цвет окраски с цветом надписи «Фреон?12». «Фреон?22» чёрного цвета, а баллон с кислородом должен иметь голубую покраску и так далее. Не потому ли в армии так часты несчастные случаи?

Постановка кабеля под внутреннее избыточное давление шла туго, но дело не стояло. Быстро освоились пневматические характеристики кабеля МКС 7?4?1.2. Я вёл записи, с какой скоростью по времени падает давление при той или иной негерметичности, и при устранении негерметичности скорость падения давления привязывал к расстоянию до негерметичности. Достаточно было иметь 3 – 4 точки, чтобы составить кривую скорости падения давления в зависимости от расстояния до места негерметичности. При этом характеристика падения давления в кабеле должна иметь линейный характер. Это достигается в том случае, когда количество поступающего в кабель воздуха равно количеству выходящего из него, и наступает так называемый установившийся режим. Поэтому район предполагаемой негерметичности определялся достаточно быстро и точно. Точное место негерметичности определялось течеискателем БГТИ, фреон закачивался в ближайшей муфте в районе негерметичности. Это обязательное условие, обеспечивающее положительный результат. Если фреон закачивается с конца кабеля или на достаточно далёком расстоянии от места негерметичности, то в месте выхода его из кабеля давление практически равно нулю, и фреон не выходит из кабеля или выходит самотёком, и определить место выхода фреона не представляется возможным. Когда знаешь все эти тонкости, отыскание негерметичности оболочки кабеля не представляется сложным делом. К тому же сухой климат всё?таки способствует более эффективному выполнению этой работы. И всё?таки постановка под постоянное воздушное давление не обошлась без казуса. Когда осталось определить последнюю негерметичность, находящуюся недалеко от Сукулука, и остался всего один день работы для её устранения, пришла команда: «Работы прекратить, кабель будет ставиться на контроль». Приёмная комиссия, в которую входили заказчики, не вняла моей просьбе отложить постановку кабеля на контроль по воздуху на пару дней. Пришлось вечером выехать в район негерметичности и сделать дополнительную подкачку устройством для ручной подкачки КЛ67 в котловане в районе оставшейся негерметичности.

Я уже знал, сколько нужно сделать качков, чтобы при опломбировании кабеля было давление воздуха в Сукулуке 0,5 ати. Следующие точки, где должны были провести опломбирование, были далеко, на 30?м км и на самом объекте, на давление в которых данная негерметичность в течение установленного контрольного срока практически не влияла. На следующий день комиссия провела опломбирование, на всех точках стояло давление 0,5 ати. Кабель опломбировался на 10 дней, на 9?й день я поехал на котлован и сделал необходимое количество качков. На следующий день, когда комиссия сняла контроль, на всех точках стояло давление 0,5 ати. У заказчиков было подозрение, что дело нечисто, но доказать они ничего не смогли. Это был единственный случай в моей практике, когда пришлось так поступить. Поскольку место негерметичности практически было известно, то прораб через какое?то время принял меры для её устранения, хотя делать это ему очень не хотелось.

Государственную комиссию по приёмке кабеля возглавлял вице?адмирал, который оказался технически грамотным специалистом, и сразу определил, что кабель МКС 7?4?1.2 по своим характеристикам не нуждается в пупинизации, и на комиссии было решено проложить второй кабель, снять пупиновские катушки, уплотнить кабель высокочастотной аппаратурой.

Работа в «Каскаде» приносила большое моральное удовлетворение. Это была не ординарная работа, а работа, требующая творческого подхода к выполнению тех или иных операций. Руководители полностью доверились моим возможностям и не навязывали свои методы при проведении той или иной работы, не торопили и не ставили нереальных сроков. При этом уважительно относились к моему мнению по тем или иным вопросам, неизбежно возникающим в ходе достаточно сложной и ответственной работы. Все эти факторы позволили успешно подготовить и сдать в эксплуатацию многочисленные кабельные линии этого объекта.

И ещё одно обстоятельство хотелось бы отметить — линейные работы проводились в основном в зоне степи. Великое многокилометровое холмистое пространство в апреле – мае покрывается зелёным ковром травы, а местами алым и жёлтым коврами тюльпанов. То тут, то там попадаются выползшие из земли черепахи, торопящиеся полакомиться сочной зелёной травой и чтобы через какое?то непродолжительное время вновь забраться в землю на многомесячную спячку. Иногда из травы торчит приподнятая голова ужа, на солнышке на проплешинах греются удавчики. Слышится оживлённый гомон птиц, гнездующихся в укромных местечках. Среди этого гомона выделяется кукование кукушки, так и хочется начать счёт её кукованиям, но не надо соблазняться — кукушка всё равно обманет. Вот попадаются колонии белых степных грибов, спешащих насладиться мягким весенним солнышком и ещё влажной землей. Я так и не смог разгадать, почему они растут не по всей площади степи, а в определённых, ими облюбованных местах. Проходит весна в степи, жухнет трава, степь приобретает новый облик. Уже нет тех ярких весенних красок. Трава высохла, а местами и исчезла, но в степи стоит великолепный запах травяного настоя. Трава превратилась в сено, и животные — обитатели степи перешли на сухой корм, который тоже калорийный. И несмотря на жару, работать в степи хорошо, если рядом находится транспорт. Вот по степи верхом на лошади едет абориген, свесившись набок, как все люди, проводящие большую часть жизни на коне. Он едет прямо, не сворачивая, это его степь, и что?то поёт. Поёт он о том, что видит, вот в поле его зрения попал я, сидящий в котловане, и он поёт обо мне, о приезжем чудаке, зачем?то сидящем в земляной яме и что?то там делающем. Я понимаю его простое и искреннее пение и в знак признательности машу приветственно рукой.

Коренные обитатели степи живут в юртах. Вход в юрту располагается с востока. Юрта — великое творение кочевников, тесно связанных с природой, и жизнь в таком жилище идеально подходит для условий степи. Великий китайский поэт Бо Цзюй И (772 – 846) посвятил юрте прекрасное стихотворное описание, переведённое Гумилёвым Л.Н. с немецкого подстрочника.