6

В 1907 году японцы произвели обследование затонувшего «Варяга».

Однажды на квартиру Руднева явился сотрудник японского посольства и на плохом русском языке изъявил желание видеть контр-адмирала. Он сообщил о предпринятом обследовании затопленного крейсера и попросил в связи с этим встретиться с сотрудниками посольства. Движимый любопытством Руднев согласился.

«Варяг» после подъема со дна моря.

В назначенный день прибыли секретарь посольства, морской атташе и еще один сотрудник с чемоданом в руках. Любезно справившись о здоровье Руднева и его семьи, японские гости сообщили об обследовании «Варяга» и о найденных на нем вещах, принадлежавших его командиру. При этих словах сотрудник открыл чемодан и выложил некоторые личные вещи Руднева, утонувшие вместе с крейсером.

Затем начал говорить атташе. Выразив удовольствие встретиться с «героем России», как он выразился, атташе заявил:

— Ваше превосходительство! Правительство микадо просит вас принять японский орден в знак глубокого уважения к геройскому подвигу, совершенному в Чемульпо.

И он протянул Рудневу черную лакированную шкатулку с государственным гербом на крышке. Внутри на шелковой подушке лежал орден «Восходящего солнца» 2-й степени.

Озадаченный Руднев не сразу нашелся с ответом. Он подумал, не явится ли принятие ордена оскорблением чести варяжцев? Он поблагодарил и заметил, что такие вручения происходят через министерство иностранных дел. Атташе ответил, что посольство уже обращалось туда, но никакого ответа не получило, а потому было решено произвести вручение непосредственно награжденному. Тогда Руднев принял орден и еще раз выразил благодарность, решив сам обратиться в министерство иностранных дел. Гости откланялись и покинули квартиру Рудневых.

Этого ордена Руднев никогда не носил. Он хранился где-то далеко, чтобы не попадался на глаза и тем самым не напоминал Уриу, Мураками и других…

Между тем травля Руднева развертывалась все шире. В морском штабе отменили намеченное ранее присвоение одному из строящихся контр-миноносцев названия «Капитан Руднев». Резко сократился круг друзей и знакомых. Они боялись, как бы связь с опальным контр-адмиралом не отразилась на их службе.

В марте 1907 года в Государственной думе выступил председатель совета министров Столыпин с реакционной правительственной декларацией, требовавшей от думы «восстановить в стране порядок и спокойствие».

С ответом от фракции социал-демократов выступили меньшевики. Депутаты-большевики резко критиковали это выступление за отсутствие в нем основных революционных требований пролетариата.

В ночь на 3-е июня правительство арестовало социал-демократическую фракцию, а утром был опубликован царский указ о роспуске Государственной думы.

Это событие, получившее название «государственного переворота 3-го июня», показало, что царское правительство еще достаточно сильно, чтобы на некоторое время удержать угнетенные народы России в своем повиновении.

Все это отразилось и на дальнейшей судьбе Руднева.

Летом он неожиданно получил приглашение прибыть к Бирилеву. Тот встретил его любезно, заговорил на самые обычные темы, но затем перешел к причине вызова.

— За последнее время, — сказал министр, — ведутся опасные для вас, Всеволод Федорович, разговоры среди офицеров флота, беззаветно преданных монарху. Они выражают недовольство, что вы не понесли за ваше ослушание заслуженного наказания и хотят просить о пересмотре вашего дела. Поэтому в ваших же интересах покинуть столицу в самое ближайшее время. На это не последует никаких письменных указаний, поступайте как вам заблагорассудится, но рекомендовал бы вам прислушаться к моим словам.

Руднев с невозмутимым спокойствием выслушал этот лицемерный совет и ответил с иронией:

— Мне все ясно. Куда прикажете выехать, ваше превосходительство?

— Нет, что вы, что вы, — возразил Бирилев. — Вы можете ехать куда угодно.

— Ну хорошо, поеду на родину, в Тульскую губернию, там и останусь до конца своих дней.

Руднев встал и вышел.

Узнав о разговоре с Бирилевым, Мария Николаевна сказала:

— Поступай, как тебе кажется лучше, но предупреждаю: я с детьми останусь в Петербурге.

Руднева огорчило решение жены и он стал убеждать ее переехать вместе, но она твердо стояла на своем.

Немногие друзья Руднева глубоко возмущались решением Бирилева, но приходилось подчиниться. Генерал-лейтенант П. Н. Воронов и контр-адмирал А. Г. Абрамов хотели писать «на высочайшее имя» прошение в защиту героя Чемульпо, но Руднев отговорил их от этого.

— Плетью обуха не перешибешь! — сказал он. — Не надо унижать ни себя, ни меня…