Кода

Перечитал написанное и усмотрел в своем повествовании некоторую нескромность. А нас всю жизнь с детских лет учили совсем другому.

Опять высовываюсь! Как дурно!

Моя нескромность может быть выражена и по-иному: “Композитор тепло отозвался о своих сочинениях!”.

Но существует вечный, беспристрастный и единственный критик — его величество Время! (Чуть не написал — рабочий класс!)

Мои театральные работы — долгожители. Они не сходят со сцены по двадцать-двадцать пять лет. А когда я сегодня выступаю в концертных залах, будь то фестиваль “Золотой шлягер” или скромная встреча с учителями Ивангорода, происходит самое важное и дорогое для меня: зал вместе со мной увлеченно поет “Карелию”, “Качает, качает…”, “Опять плывут куда-то корабли”, “Стоят девчонки”.

Не хочется, чтобы обо мне сложилось ложное представление, мол, композитор Колкер просыпается часов в двенадцать дня и, выпив чашечку горячего шоколада, погружается в музыкальные грезы. Фигня!

Я — шофер, электрик, сантехник, доставала, кухарка, нянька, а уж потом…

Моей внучке исполнилось только восемь лет. Это совершенно очаровательная блондинка “с голубыми глазами озер”.

Надо поставить ее на крыло. Удачи вам, Александр Наумович!