Глава 10 Михаил Рудяк «ИНГЕОКОМ»

Глава 10

Михаил Рудяк «ИНГЕОКОМ»

 Глава о том, кто звенит, проходя через металлодетектор в аэропорту, и о том, кто за свой счет построил храм Апостола Якова

Михаил Семенович Рудяк - руководитель одной из крупнейших и влиятельнейших инженерно-строительных компаний России, ЗАО «Объединение «ИНГЕОКОМ». Всего за несколько лет своего существования «Ингеоком» построил около сотни объектов различного масштаба и сложности в 12 странах мира. Компания Рудяка участвовала в сооружении гидротехнического тоннеля в Жинвали, ГЭС в Грузии, автодорожных тоннелей в районе Сочи, реконструировала здания и подземные объекты в Австрии и в Бельгии, занималась укреплением основания Королевского замка в Кракове, участвовала в строительстве тоннеля через горный массив Анды в Перу, возводила подземный паркинг в Ватикане и т.д. Ко многим из них применим эпитет «самый» - самый большой в Европе торгово-развлекательный комплекс, самый большой городской котлован в мире, самая сложная эстакада в городе. Основатель и президент «Ингеокома» любит сложные задачи.

Михаил Рудяк родился в I960 году в городе Староконстантинове Хмельницкой области. Окончил геофак МГУ им. М.В. Ломоносова по специальности геофизик. В 1980- 1989 годах работал геологом, ведущим геологом, начальником экспедиции московского института «Гидропроект». В 1989 году стал генеральным директором Московского межотраслевого объединения «Ингеоком», которое в 1997 году преобразовалось в Закрытое акционерное общество «Объединение «Ингеоком».

Владея сложными, уникальными технологиями, компания выполняет специальные проекты, в реализации которых с ней трудно конкурировать.

Михаил обладает удивительной способностью, очень редкой для состоятельных людей: он умеет быть настоящим другом. К нему можно обратиться с любой просьбой, и он обязательно поможет. Думаю, что его великодушием пользуется немало людей. Он имеет боевое геологическое прошлое. В юности я тоже пыталась связать свою жизнь с романтикой изучения минеральной жизни Земли. Поэтому так люблю бывать в гостях у брата-геолога - в его кабинете с роскошной коллекцией камней: полудрагоценные камни, кристаллы, друзы, сталактиты и т.д. Я так люблю смотреть на все эти чароиты, родониты, лазуриты, малахиты и яшмы.

«Ингеоком» начинался с нескольких человек в коммунальной квартире, на площади 18 кв. м, а через два года там работало больше тысячи людей. Сейчас их более семи тысяч человек. Монополия «Ингеокома» - это подземные сооружения, тоннели, специализация - снос высотных и других зданий (гостиница «Москва», гостиница «Интурист»). Один из самых блестящих проектов, реализованных этой компанией, - строительство «Москва-Сити». «Ингеоком» имеет все основания гордиться этим сложным и трудным с технической точки зрения строительством самого крупного в мире подземного комплекса - более полумиллиона квадратных метров. Второй такой, но немного меньше, есть в Монреале. От «Москвы-Сити», под Красной площадью, идет очень сложная извилистая линия метро до станции «Киевская». Это будет крупный деловой центр. Это «Ингеоком» построил роскошный коммерческий центр «Атриум» в центре Москвы, это «Ингеоком» построил «Охотный ряд» и выиграл в цене в два раза, и построил его за меньший срок, чем предлагали другие участники тендера. И это тоже, помимо технической виртуозности, является фактором доверия к этой компании Московской мэрии и персонально господина Лужкова.

Бесстрашие Михаила Рудяка дважды приводило его к серьезным травмам и критическому балансированию между жизнью и смертью. Один раз это произошло высоко в горах, когда его, всего разбитого, с трудом вытащили на вертолетах. Другой раз это произошло под Москвой на снегоходе, причем Михаил Семенович перенес такие переломы, что и сейчас без рентгеновского снимка не может проходить через контрольные устройства при посадке на самолет: все звенит от металлических скоб и штырей. Блестящая голова, интересный собеседник, причем русской ненормативной лексикой владеет в полном объеме. Примеры приводить не буду. Хотя в его устах некоторые обороты звучат как произведения искусства - выразительно, метко и вовремя. Удивительное явление - он всегда называет вещи своими именами, и никого это не шокирует; часто проявляет резкость, но все продолжают его обожать. Покоряют его порядочность и готовность помочь в тяжелых ситуациях. Меня, когда я работала над програмои «Парижские откровения», прессинговал руководитель телевизионного канала господин Попцов. Я без зарплаты снимала, продюсировала передачи, в которых брала интервью у Жерара Депардье, Пьера Ришара, Клода Лелуша, Катрин Денев и других звезд. А с меня канал еще умудрялся брать деньги за эфир. Я должна была находить спонсоров, которые соглашались оплачивать и производство, и размещение. Брать деньги одновременно и за то, и за другое было несправедливо до такой степени, что я в отчаянии обратилась за помощью к Михаилу Семеновичу, большому приятелю Поп-цова. Последней каплей, переполнившей чашу моего терпения, стал эпизод, который я теперь рассказываю как анекдот, а тогда мне было совсем не до смеха. Я договорилась со своим хорошим приятелем Сергеем Зуевым, создателем мебельных центров «Гранд» и «Три кита», что он пустит рекламу моей будущей телепередачи на свои рекламные щиты повисеть целый месяц. Очень великодушно и щедро со стороны Зуева. И когда я, счастливая, вбежала в кабинет Попцова с радостной вестью: «Со следующей недели бесплатно на пятидесяти шести щитах города будет висеть анонс программы с рекламой канала, срочно скажите мне большое спасибо!» - Попцов ответил сакраментальное: «Заплатите за право использования логотипа ТВЦ». Любому бизнесмену понятно, что это он должен платить за рекламу на щитах, а не наоборот. Немая сцена закончилась моей клятвой больше никогда не работать с м…ми. Я нажаловалась Рудяку. Тот пригласил к себе Попцова и потратил час своего драгоценного времени на обсуждение какой-то мелкой программы. И хоть денег с меня канал меньше брать не стал, но и платы «за использование логотипа» тоже больше никто не требовал. Мне было приятно, что Рудяк защищал слабого без всяких своих интересов. Просто привык вступаться за младших братьев в силу развитости моральных принципов. Поэтому я его обожаю. Впрочем, его обожают все.

Сидим пьем чай у Рудяка в кабинете. Он то и дело отвлекается на телефонные звонки пяти аппаратов, в том числе престижной «Кремлевки». По привычке отмечаю, какие у моего героя часы на запастье - «Louis Vuitton» спортивные, стальные с черным кожаным ремешком, стоимостью тысячи три евро.

Вслух возмутилась тем, как многие наши сограждане, не делая разницы между разными представителями бизнеса, огульно всех клеймят. А ведь мы-то хорошо знаем, что есть достойные предприниматели, которые работают по восемнадцать часов в день и все силы отдают своему делу.

– Я не думаю, что многие наши сограждане, - решил поспорить со мной Рудяк, - огульно осуждают наших бизнесменов. Россия пережила тяжелое время и сейчас еще его переживает. Произошло резкое перераспределение государственной собственности и природных ресурсов. Эти изменения в стране вызвали реакцию, при которой у талантливых людей появились возможности приобрести и собственность, и ресурсы. Тем, кто хотя бы немножечко задержался, приходилось все проходить гораздо тяжелее. Я говорю о тех, кто занимался естественными монополиями, а те, кто занимался профессиональным бизнесом, - это еще более сложный процесс. Если говорить об «Ингеокоме», то он начинался с нескольких человек в коммунальной квартире. Сейчас это достаточно сложный бизнес, достаточно сложные отношения, сложная организация. Многие из тех, кто тогда заработал деньги, исчезли потому, что рынок диктует свои условия: нужна профессия, образование, умение организовать работу.

Перешли к обсуждению роли личности в истории. Я высказала мнение, что крупный бизнес - это театр одного актера. И если взять и отрубить голову, например, изъять Рудяка из «ингеокома», то компания развалится. И о том, как можно прогнозировать существование компании в таком случае.

– Мне хотелось создать коллектив людей, которым интересно работать и которые получают достойные деньги за свою работу. И, несмотря на сложное положение «Ингеокома» пять лет назад, в котором он оказался из-за моей неосторожности, я и сейчас продолжаю идти не на самые выгодные контракты только потому, что мне это интересно. Иногда это благотворительность научного плана, потому что мне хочется что-нибудь развить. Я не жалею. Мне так интереснее жить. Жизнь определяется не только тем, что у тебя на счете, не только твоими возможностями, но и тем, чтобы к тебе было интересно приходить за чем-нибудь.

Попросила Михаила рассказать, о какой своей «неосторожности» он говорит и что произошло пять лет назад.

– Я разбился на снегоходе, погиб близкий мне человек, там была и ее дочь. Я пережил жестокую психологическую травму. Виноват я или не виноват - можно судить по-разному. Но два месяца я был не в состоянии работать, был полностью разбит, в шоковом, коматозном состоянии, подвергся тяжелым операциям. Потом, в течение года, я восстанавливался до нормальной работоспосооности. Зa это время произошло много разных обстоятельств. Люди, видимо, испугавшись, что меня нет, сделали много такого, что мне до сих пор приходится исправлять.

– Вас предали?

– Да, это был первый и, надеюсь, последний раз в моей жизни. Я думаю, что они обворовали сами себя, потому что у них была интересная работа и возможность жить достойно.

Я спросила его о меценатстве и благотворительности.

– Я стараюсь помочь людям, которым вряд ли кто может помочь, в том числе детям. Вон стоит, - он кивнул на окно, - храм Апостола Якова, который я построил на свои средства на месте старого гаража. Это было восемь лет назад.

Это, должно быть, очень приятно - работать в производстве, которое сохранит после тебя на сотни лет памятники твоего мастерства.

– Строительство, - задумчиво проговорил Рудяк, - это красивый бизнес, потому что после тебя остаются вещи, которыми будут пользоваться многие годы. У меня есть друг - известный архитектор, и он сказал фразу, которая больше всего мне нравится, она является смысловой. Он сказал, что есть улицы в нашем городе, по которым он старается не ездить потому, что там он совершил профессиональную ошибку.

Не успела я заикнуться о коррупции, мешающей честному бизнесу в России, как он меня осадил:

– Приведу один пример. Я однажды читал лекцию за границей в одном из крупнейших университетов мира, лекцию технократического плана. Меня спросили: «Как вы работаете в России? Там все коррумпировано, все абсолютно. Там нельзя шагу сделать». Я сказал, что попытаюсь ответить, если не будет больше вопросов. «У вас должен был строиться, - начал я им отвечать, - самый большой тоннель в мире. Его изначальная стоимость была менее 4 миллиардов долларов, сейчас потрачено уже около 17 миллиардов долларов. Примерно пятьдесят человек арестованы, находятся под судом. Губернатор, насколько я знаю, так как он друг президента, уехал послом в Канаду для того, чтобы получить статус неприкосновенности. У вас есть вопросы по поводу коррупции в России, весь бюджет которой сравним с тем, что здесь было перерасходовано, и тоннель не закончен?» Меня больше ни о чем не спросили.

Мне захотелось поговорить о том, что уже вошло в нашу историю как приметы начала эпохи российского капитализма, - криминал, крыши, шантаж и группировки.

– Это уже исчезло, - согласился со мной Рудяк. - Были люди, пытающиеся напугать, а в стране отсутствовала система защиты граждан. Трудиться было трудно. Была слабая милиция. Все было слабое и коррумпированное. Учитывая, что есть возможность запугать, некоторые пытались любым путем достигнуть этой цели. Они приходили и сюда, но, к моему счастью, мне удалось избежать контактов такого рода. Хотя в свое время пришлось вывезти всю семью за границу.

Спросила, какое было самое большое посягательство на него.

– Это похищение ребенка, - отвечает. Когда до меня наконец дошел ужас того, что с ним реально произошло, поинтересовалась, как же ему удалось ребенка вернуть.

– Примерно теми же методами, как его украли.

Видно, как ему больно об этом говорить, поэтому я не требовала подробностей. А лишь спросила про милицию.

– Милиция пыталась помочь потом, но это все кончилось скверно, хотя она в какой-то мере помогла.

Мне стало страшно. Мы немного помолчали.

Молчание прервал очередной телефонный звонок.

Потом снова разговорились о работе. Я рассказала, что на Западе думают, что в России бизнесмены или совсем не платят налоги, или используют схемы ухода от них.

– В любой стране существуют аудиторы, которые контролируют заполнение налоговых бумаг. «Ингеоком» платит все налоги, потому что понимает: уход от налогов - это удар по моей стране, по моему бизнесу. В конце концов это на мне же и отразится. И хотя я пытаюсь уменьшить налоги всеми законными путями, все равно за прошлый год наша компания заплатила налогов на сумму более 140 миллионов долларов.

По- приятельски позволила себе задать Михаилу несколько вопросов о личной жизни. Оказалось, что он женат. Тогда я осмелела еще больше и спросила, изменяет ли он своей жене, как это принято в большом бизнесе.

– Моя жена живет в другой стране, - уклонился он от ответственности.

Хороший исчерпывающий ответ. В этом месте я принялась осуждать моральный облик некоторых наших бизнесменов, превративших модельные агентства в бордели и путешествующих с толпой едва совершеннолетних малоодетых девушек. «Все, что надо, прикрыто, а все, что не надо, - открыто». Происходит ли подобное из-за того, что этого у нас не хватало и мы, то есть они, кинулись в крайность, или это особенности национального бизнеса.

– Этого всегда хватало. Но если человек физиологически и психологически нездоров, всегда возникают извращения. Я никогда не ездил за границу с толпой молодых девушек.

А еще у Рудяка особое отношение к люксу.

– Я когда-то жил в тундре, в палатке. И сейчас так могу жить. Для меня бытовые вещи не являются определяющими. Я попытаюсь сформулировать главное. Можно жить и умереть в золотой клетке, потому что рядом с тобой будут люди, с которыми тебе будет скучно и нехорошо. И можно быть счастливым, живя без комфорта, если рядом будут люди, с которыми тебе достойно и весело.

Замечательный он друг, этот Михаил Рудяк.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.