Глава 8 Командующий ВДВ
Глава 8
Командующий ВДВ
Прежде чем понять, что досталось генералу Маргелову в наследство при вступлении в новую должность, есть смысл посмотреть на его предшественников сквозь призму их военных биографий.
Генерал-лейтенант (1944) Глазунов Василий Афанасьевич (1896–1967) был первым командующим воздушно-десантными войсками. Дважды Герой Советского Союза (19.3.1944 и 6.4.1945) он родился в деревне Варваровка, что находится в Пензенской области. В русской армии служил с августа 1915 года. Унтер-офицер. С февраля 1918-го в РККА.
Образование: Стрелково-тактические курсы усовершенствования комсостава РККА «Выстрел» (1929), Курсы усовершенствования начсостава при Военной академии РККА им. Фрунзе (1941), ВАК при Высшей военной академии им. Ворошилова (1950).
С 1919-го помощник командира взвода, старшина роты, командир взвода, помощник командира и командир роты.
В межвоенный период: помощник командира (1921 г.) и командир роты, временно исполняющий должность командира батальона, командир батальона (1922 г.), помощник командира полка, командир отдельного территориального стрелкового батальона (1931 г.), помощник командира 168-го стрелкового полка (1934 г.), помощник командира 56-й стрелковой дивизии (1937 г.), помощник командира 33-го стрелкового корпуса (1938 г.), командир 59-й стрелковой дивизии (1939 г.).
С начала войны командовал 3-м воздушно-десантным корпусом. С 29 августа 1941 г. командующий Воздушно-десантными войсками Красной Армии.
Руководил формированием десяти воздушно-десантных корпусов и пяти бригад, их подготовкой к боевым действиям.
Под его руководством в январе — феврале 1942 г. была подготовлена и проведена Вяземская воздушно-десантная операция.
В июне 1943 г. по состоянию здоровья был освобождён от должности командующего ВДВ и назначен заместителем командира 29-го гвардейского стрелкового корпуса 8-й армии.
С ноября 1943 г. и до окончания войны — командир 4-го гв. стрелкового корпуса 8-й гв. армии 3-го Украинского фронта.
После войны командовал корпусом, а в июне 1946 года был назначен генералом-инспектором Воздушно-десантных войск Главной инспекции Сухопутных войск. С мая 1949 г. находился на учёбе, с октября 1950 г. — помощник командующего войсками Восточно-Сибирского военного округа, с декабря 1950 г. находился в распоряжении.
С 1954 г. в отставке по болезни.
Генерал-лейтенант (1944) Капитохин Александр Григорьевич (1892–1958). Родился в деревне Каменка-Логиновка в Липецкой области. В русской армии с октября 1914 года. Поручик. В РККА с декабря 1918 года.
Образование: Чугуевское пехотное училище (1915), Стрелково-тактические курсы усовершенствования комсостава РККА «Выстрел» (1924), военный экономический факультет Военной академии РККА им. Фрунзе (1931).
В Гражданскую войну: командир батальона, командир ударной группы 16-й армии, помощник командира и командир 23-й бригады. В 1920 г. был в плену в концлагере у белополяков. С 1920 г. — командир 1-й отдельной стрелковой бригады.
В межвоенный период: помощник командира стрелкового полка. С сентября 1924 г. состоял в запасе. В 1930-м снова призван. Учился в академии, состоял в резерве, был начальником мобилизационной обороны в Управлении Центрсоюза СССР, затем начальником полярной станции Главсевморпути. В 1936 г. уволен в запас, с 1939 г. в кадрах.
В августе 1941 года — командир 161-го стрелкового полка 95-й стрелковой дивизии.
С 29 августа 1942 г. — командир 10-го воздушно-десантного корпуса. С декабря 1942 г. — командир 8-й воздушно-десантной дивизии. С августа 1943 г. — командующий ВДВ.
В сентябре 1943 г. организовал высадку воздушного десанта в Букринской излучине Днепра для захвата и удержания плацдарма на реке до выхода в этот район войск фронта.
В августе 1944 г. назначен командиром 38-го воздушно-десантного корпуса в МВО.
С марта 1945 г. был начальником Тамбовского суворовского училища. В июле 1950 года уволен в отставку.
Генерал-лейтенант (1944) Затевахин Иван Иванович (1901–1957). Родился в деревне Кобылёнка в Тульской области. В Красной Армии с ноября 1919 года.
Образование: 17-я Тульская пехотная школа комсостава (1922), Высшая школа физического образования им. Ленина (1924), Военная академия им. Фрунзе (1933), Военная академия им. Ворошилова (1949).
В межвоенный период: командир взвода, помощник командира роты, командир роты.
С 1933 г. — начальник оперативного отделения штаба 21-й стрелковой дивизии. С 1936 г. — начальник оперативного отделения штаба 39-го стрелкового корпуса.
С июня 1933 г. — командир 3-го авиадесантного полка и начальник парашютно-десантной службы управления ВВС армии.
С 1938 г. — командир 212-й воздушно-десантной бригады. На Халхин-Голе был награждён орденом Красного Знамени.
С начала войны — командир бригады, в сентябре 1941 г. — командир корпуса.
С января по май 1942 г. — исполняющий должность начальника управления формирования и укомплектования Главного управления ВДВ. С мая 1942 г. — заместитель командующего ВДВ. С августа 1944 г. командующий ВДВ. С октября 44-го и до конца декабря 1944-го одновременно командующий Отдельной гвардейской воздушно-десантной армией ВВС Красной Армии. С января 1945 г. и до конца войны исполняющий должность начальника управления ВДВ Красной Армии.
В апреле 1946 г. снят с должности за «слабую организацию и беспечность при переходе армии на учёбу в условиях мирного времени», что привело к гибели офицера-парашютиста во время занятий.
С июля 1946 г. — заместитель командующего 23-й армией, с февраля 1947 г. — на преподавательской работе в Высшей военной академии.
Генерал-полковник (1944 г.) Глаголев Василий Васильевич (1898–1947). Герой Советского Союза (1.11.1943 г.). Родился в Калуге. В русской армии с 1916 года. В РККА с 1918 года.
Образование: 3-и Бакинские командные курсы (1921), кавалерийские Курсы усовершенствования командного состава (1926 и 1931), ВАК при Военной академии им. Фрунзе (1941). Участник Первой мировой и Гражданской войн.
В межвоенный период: командир взвода, помощник командира эскадрона, зав. Разведкой 68-го кавполка, командир эскадрона, командир отдельного эскадрона (1924), начальник штаба 66-го кавполка (1929), руководитель тактики старшего курса кавалерийских КУКС РККА (1931), командир и комиссар 76-го кавполка (1934), начальник штаба дивизии, командир 157-й стрелковой дивизии (1939), командир 42-й отдельной кавалерийской дивизии.
С февраля 1942 г. — командир 73-й стрелковой дивизии 24-й армии Южного фронта, с октября 1942 г. — командир 176-й стрелковой дивизии, с ноября 1942 г. — командир 10-го гвардейского стрелкового корпуса.
В феврале 1943 г. назначен исполняющим должность командующего 9-й армией Северо-Кавказского фронта, а в марте 43-го — командующим 46-й армией.
С мая 1944 г. — командующий 31-й армией 3-го Белорусского фронта, с января 1945 г. — командующий 9-й гвардейской армией, сформированной на базе 7-й армии и гвардейских соединений ВДВ.
С 1946 по 1947 г. генерал-полковник Глаголев был командующим вдв.
Генерал-лейтенант (1944) Казанкин Александр Фёдорович (1900–1955). Родился в городе Буинске. В РККА с июня 1919 года.
Образование: Ульяновские пехотные курсы (1921), Петроградские командные курсы (1924), Омская пехотная школа (1927), Военная академия РККА им. Фрунзе (1934), Курсы усовершенствования высшего начсостава РККА (1940), ВАК при Высшей военной академии им. Ворошилова (1951).
В межвоенный период: и.д. помощника командира (1924) и командир взвода. Начальник боепитания батальона (1930), помощник начальника 5-го отдела штаба корпуса (1934), помощник начальника курсов младших лейтенантов (1935).
С 1936 г. — и.д. помощника начальника 1-го отдела штаба корпуса, начальник 5-го отдела, врид начальника 1-го отделения, врид начальника 1-го отдела, и.д. начальника штаба 47-й авиадесантной бригады.
С 1939 г. — начальник штаба, и.д. командира 214-й воздушно-десантной бригады.
С 1941 г. — начальник штаба 4-го воздушно-десантного корпуса.
С 23 февраля 1942 г. — командир корпуса.
В декабре 1942 г. — командир 1-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, а с декабря 1943 г. — командир 16-й гвардейской воздушно-десантной дивизии.
С ноября 1944 г. — начальник Управления боевой подготовки Отдельной гв. воздушно-десантной армии, с февраля 1945 г. — командир 12-го гвардейского стрелкового корпуса, с июня 1946 г. — командир 39-го гвардейского стрелкового корпуса, с октября 1947 г. — командующий ВДВ ВС СССР, с декабря 1948 г. — 1-й заместитель командующего воздушно-десантной армией, с июля 1951 г. — генерал-инспектор Инспекции ВДВ Главной инспекции Советской Армии, с мая 1953 г. — заместитель генерал-инспектора Инспекции стрелковых и воздушно-десантных войск по ВДВ.
Маршал авиации (1955) Руденко Сергей Игнатьевич (1904–1990). Герой Советского Союза (19.8.1944). Родился в посёлке Короп Черниговской области. В Красной Армии с 1923 года.
Образование: Ленинградская военно-теоретическая школа лётчиков (1926), 1-я военная школа лётчиков в Каче (1927), командный (1932) и оперативный (1936) факультеты Военно-воздушной академии им. Жуковского.
В межвоенный период: младший лётчик, исполняющий должность начальника штаба, старший лётчик, исполняющий должность командира авиационного звена, исполняющий должность военкома авиационного отряда, исполняющий должность командира, командир авиационной эскадрильи, командир и комиссар дальнеразведывательной авиационной эскадрильи.
С 1937 г. исполняющий должность командира 118-й скоростной бомбардировочной авиабригады, исполняющий должность командира 60-го скоростного бомбардировочного полка, с 1938 г. — командир 1-го скоростного легкобомбардировочного авиационного полка, с 1939 г. — исполняющий должность командира 26-й смешанной авиабригады, с 1940 г. — заместитель командира авиадивизии, с 1941 г. — командир 31-й авиационной дивизии.
В ноябре 1941 г. назначен командующим ВВС 20-й, затем 61-й армии. С января 1942 г. — командующий ВВС Калининского фронта, с апреля — 1-й оперативной авиационной группой Ставки ВГК.
С июня 1942 г. — заместитель командующего ВВС Юго-Западного фронта, а с сентября 1942 г. и до конца войны — командующий 16-й воздушной армией.
После войны командует той же армией. С февраля 1947 г. командующий 17-й воздушной, с декабря 1948 г. — воздушно-десантной армиями, с сентября 1949 г. — начальник Главного штаба ВВС, с августа 1950 г. — командующий дальней авиацией — заместитель Главкома ВВС.
С июня 1953 г. начальник Главного штаба — 1-й заместитель Главкома ВВС, с февраля 1958 г. 1-й заместитель Главкома ВВС. С мая 1968 г. начальник Военно-воздушной академии, с августа 1973 г. — военный инспектор-советник Группы генеральных инспекторов.
Генерал армии (1955) Горбатов Александр Васильевич (1891–1973) — седьмой командующий ВДВ. Герой Советского Союза (10.4.1945). Родился в деревне Похотино Ивановской области. В русской армии с 1912 года. Старший унтер-офицер. В РККА с августа 1919 года.
Образование: Командные кавалерийские курсы (1926), курсы усовершенствования высшего комсостава (1930). В Гражданской войне командовал взводом, эскадроном, полком и отдельной кавбригадой.
В Межвоенный период: командир кавалерийского эскадрона (1921), командир кавполка (1921–1928), командир кавбригады (1928–1931). Помощник командира кавдивизии (1931), командир кавдивизии (1933–1937).
В 1937 г. репрессирован и осуждён на 15 лет. В 1941 г. реабилитирован и освобождён.
С 1941 г. — заместитель командира стрелкового корпуса, с октября 1941 по июнь 1942 г. командовал 226-й стрелковой дивизией. В июне-октябре 1942 г. инспектор кавалерии Юго-Западного, затем Сталинградского фронтов. С октября 1942 г. по апрель 1943 г. заместитель командующего 24-й армией, с апреля по июнь 1943 г. командир 20-го гвардейского стрелкового корпуса, с июня 1943 г. — командующий 3-й армией.
После войны: командующий 5-й ударной армией и комендант Берлина.
В 1946–1950 гг. командовал общевойсковыми армиями, в 1950–1954 гг. ВДВ, в 1954–1958 гг. — войсками Прибалтийского военного округа. С апреля 1958 г. в Группе генеральных инспекторов МО СССР.
Если проанализировать биографии всех вышеперечисленных командующих ВДВ, то можно заметить, что все они, за исключением A.B. Горбатова, командовали Воздушно-десантными войсками недолго. Например, первые трое возглавляли ВДВ весь период Великой Отечественной войны. Последующие трое до Горбатова лишь с 1946 до 1950-го. Что-либо изменить в этих войсках у них не было ни времени, ни возможности.
Вот почему назначение генерала Маргелова командующим оказалось самым удачным и продуманным из всех. Всё-таки его послевоенное командование десантной дивизией и корпусом не смогли не заметить и не отметить вышестоящие начальники. И что особенно важно, от их взгляда не укрылось личное отношение Василия Филипповича к Воздушно-десантным войскам. Оно было совершенно иным, в отличие от многих других генералов ВДВ, так как было приправлено его особой любовью, выстрадано всей военной жизнью и принято всем сердцем и душой. Более того, Маргелов отличался опытом и компетентностью. Да и его особый характер был уже сложившимся десантным.
Словом, пророческим оказалось оно, а самое главное, полезным и счастливым для самих войск на долгие десятилетия!
«В марте 1950 года меня вызвали в Москву, — пишет в своих мемуарах генерал армии A.B. Горбатов. — Я получил приказ о назначении меня командующим Воздушно-десантными войсками. На этот раз переход на другую работу я считал слишком уж преждевременным. Кроме того, я не чувствовал себя достаточно компетентным в том деле, которое мне поручалось, и доложил об этом начальству. Но А. М. Василевский при встрече сказал: «Ваш самоотвод, товарищ Горбатов, признан неубедительным, беритесь за дело смело, работа интересная, уверен, что вам она понравится».
Первое знакомство с генералами и офицерами управлений штаба войск, политического управления и службы тыла произвело на меня положительное впечатление. В войсках тоже были знающие и любящие своё дело генералы и офицеры.
Особенно же хорошее впечатление оставили у меня солдаты и сержанты. У всех была отличная выправка, образование не ниже шести классов, семьдесят процентов солдат и сержантов были комсомольцы. Командиры батальонов, рот и часть командиров взводов участвовали в Отечественной войне, многие отличились в боях…
Было видно, что много внимания уделяется парашютной, физической и строевой подготовке.
Наблюдая подготовку и проведение учений с десантированием, я с удовольствием видел тщательность в укладывании парашюта, точную выброску десантников в заданный район, смелость и сноровку, с какой парашютисты покидали самолёты и приземлялись. Но иногда десантников выбрасывали только в хорошо знакомые районы, а это снижало значение такого учения. Кроме того, люди подчас были медлительны в действиях при захвате района после приземления и в окапывании при обороне.
Глубже вникая в жизнь подразделений, анализируя причины недостатков, я в каждой части проводил опрос относительно претензий, особенно в тех частях, в которых было больше проступков».
После окончания Великой Отечественной войны на Воздушно-десантные войска было обращено особое внимание не только Генерального штаба, но и советского правительства.
Так в апреле 1946 года они были выведены из состава ВВС и были включены в состав резерва Верховного Главнокомандования, с подчинением непосредственно министру Вооружённых Сил. А чуть позже, в июне этого года, была учреждена должность командующего Воздушно-десантными войсками. Также были определены и его обязанности.
На формирование ВДВ направлены 8,15,38,39-й гвардейские стрелковые корпуса в составе 76,98, 99,100,103, 104,105,106,107 и 114 гвардейских стрелковых дивизий.
Также на доукомплектование войск были переданы 5, 8 и 24-я воздушно-десантные бригады. Кроме того, в состав ВДВ вошли 1-я, 12-я и 3-я, 6-я, 281-я (сформированные дополнительно) авиатранспортные дивизии.
Осенью 1946 года транспортно-десантная авиация ВДВ пополнилась новым самолётом Ил-12, монопланом с двумя двигателями, который мог взлетать и садиться на полевых аэродромах и выполнять полёт на одном двигателе.
В феврале 1947 года принято решение о начале массового производства автомата М. Т. Калашникова АК-47 (поступил на вооружение в 1949 году. Патрон 7,62 мм образца 1943 г., масса со снаряжённым магазином (30 патронов) — 4,3 кг, темп стрельбы — 600 выстр./мин.; боевая скорострельность: до 100 выстр./мин. короткими очередями и до 40 выстр./мин. — одиночными).
В октябре 1947 года ВВС СССР получили новый самолёт Ту-4 конструкции А. Н. Туполева — тяжёлый бомбардировщик с четырьмя двигателями, преодолевающий расстояние в 5100 километров. Его стали приспосабливать для десантников.
К концу 1948 года Воздушно-десантная армия насчитывала около 150 тыс. человек. В её состав вошли пять гвардейских воздушно-десантных корпусов (8-й, 15-й, 37-й, 38-й, 39-й по две воздушно-десантные дивизии в каждом), пять авиатранспортных дивизий (1-я, 11-я, 13-я, 21-я, 31-я), а также дополнительно ещё пять воздушно-десантных дивизий.
На снабжение ВДВ принят парашют ПД-47 (конструкторы H.A. Лобанов, М. А. Алексеев, А. И. Зигаев). Купол, изготовленный из перкаля, имел квадратную форму, площадью 71, 8 кв. м, вес парашюта 16 кг.
Как пишут сыновья В. Ф. Маргелова: «Василий Филиппович получил войска боевые, высоко подготовленные, но состоящие в основном из пехоты с лёгким вооружением и военно-транспортной авиации (она была тогда составной частью ВДВ), оснащённой устаревшими самолётами Ли-2, Ил-14, Ту-2 и Ту-4 с весьма ограниченными десантными возможностями. Ил-12 (чисто пассажирский) и Ил-14 (имевший две боковые двери, транспортёры для десантирования грузов в правую и левую двери, прекрасное радиотехническое оборудование) буксировали планеры Як-14 с находящейся внутри них боевой техникой… В таком состоянии ВДВ не были способны решать крупные задачи в современных операциях…
В 1948 году на вооружение войск была принята авиадесантная самоходная артиллерийская установка АСУ-76, разработанная конструкторским бюро H.A. Астрова. Её корпус из сварной листовой стали толщиной до 13 мм позволял защищать экипаж от пуль и осколков. В открытой рубке сверху была размещена 76-мм пушка Д-56Т с боекомплектом в 30 выстрелов…
К 1951 году там же была создана более лёгкая, тоже гусеничная и с открытым верхом АСУ-5 7 с меньшим весом за счёт применения алюминиевых сплавов и уменьшения толщины брони (до 6 мм). Её экипаж состоял из 4 человек…
В 1954 году появилась модифицированная плавающая АСУ-57П с улучшенной пушкой Ч-51М, но она не была принята на вооружение — достаточно было выпускающихся серийно АСУ-57, к тому же началась разработка уже новой, более мощной техники.
В это же время появилась достаточно мощная самоходная установка СУ-85, на которой была установлена 80-мм пушка Д-70, спаренная с пулемётом СГМТ. Лобовой лист корпуса толщиной 45 мм оберегал экипаж даже от бронебойных снарядов малого и среднего калибров. Как и вся послевоенная бронетанковая техника, самоходка была оснащена приборами ночного видения, радиостанцией, на корме крепились дымовые шашки БДШ-5. Су-85 дважды модернизировали, в результате чего боевое отделение прикрыли крышей, установили вентиляционную установку, а позже её вооружение дополнили зенитным пулемётом ДШК. Но весила она более 15 тонн, десантирование её посадочным способом стало возможным только с появлением самолёта Ан-22…
В середине 50-х годов в войска поступила противотанковая управляемая ракета (ПТУР…), что значительно усилило боевые возможности десантников по борьбе с танками. В это же время на вооружение десантников стали поступать ручные и станковые гранатомёты и безоткатные орудия Б-10. Основным их достоинством была простота конструкции, небольшая масса и высокая бронепробиваемость (до 40 мм). Увеличивалось количество зенитных средств: в воздушно-десантном корпусе во время Великой Отечественной войны было 18 зенитных пулемётов, а к 1960 году только в воздушно-десантной дивизии было 36 зенитных установок ЭУ-23…
В 1946–1959 гг. улучшилось оснащение войск автомобильной техникой и современными (для того времени) средствами связи. Самым массовым оружием личного состава оставалось стрелковое вооружение, развитие которого осуществлялось параллельно с совершенствованием вооружения Сухопутных войск, основные изменения которого были произведены в конце 40-х годов. Для десантников создавались модификации стрелкового оружия, позволяющие его десантирование на парашюте — меньший вес, складывающийся приклад».
28 апреля 1950 г. Совет Министров СССР принял постановление «О создании надёжно действующего десантного парашюта». Перед научно-исследовательским институтом парашютно-десантной службы и заводом № 9 Министерства лёгкой промышленности ставились задачи по разработке новых людских десантных парашютных систем для применения их на скоростях полёта до 500 км/ч и по созданию основного десантного парашюта из ткани искусственного волокна для применения на скорости полёта до 350 км/ч.
Но вернёмся ещё раз к воспоминаниям предшественника В. Ф. Маргелова — генерала армии A.B. Горбатова.
«Раньше мне не приходилось задумываться над обучением десантников, — пишет Александр Васильевич. — Мне казалось, что основное отличие от занятий в стрелковых войсках заключается здесь в обучении прыжку с парашютом, в действиях же на земле я большой разницы не замечал.
Но, когда я присутствовал на первом для меня учении с десантированием, мне показалось странным, что десантники после приземления в тылу условного противника слишком медлят с началом действий.
По своей натуре я не терпел тех вновь назначенных командиров, которые, прибыв в соединение или часть, не успев ещё ознакомиться с условиями их жизни и работы, не узнав, почему то или иное делается так, а не иначе, начинают отменять существующее, вводить нечто новое, находить негодным всё, что было до них. Но на этот раз я изменил своему правилу и, присутствуя на этом малознакомом мне по принципам организации учении, выступил на разборе с довольно решительной критикой и потребовал, чтобы сразу же после приземления, не теряя ни одной минуты, войска приступали к решению задачи.
На одном из учений произошёл интересный случай. После выброски большого десанта два парашютиста, у которых были раскрыты парашюты, столкнулись в воздухе, и у одного из них парашют сложился, что угрожало ему гибелью. Другой не растерялся в столь сложной обстановке, мгновенно схватил стропы и удержал товарища. На одном парашюте с удвоенной скоростью они начали приближаться к земле.
Командир части вместе с врачом сели в машину и поехали к месту вероятного их приземления, а мы продолжали наблюдать в бинокли за их ускоренным спуском. Видели, что они приземлились и что никто из них не поднялся, как это обычно бывает, чтобы погасить наполненный ветром парашют…
Вскоре вернулся командир части и с улыбкой доложил: «Всё благополучно, оба отделались небольшими ушибами, а когда мы к ним подъехали, оба обнимали и целовали друг друга…».
Позднее я не раз наблюдал на тренировках и учениях подобные столкновения парашютов, и почти всегда это происходило с куполами парашюта одной системы. У меня и раньше возникал вопрос: почему сейчас у десантников такие парашюты? Но я молчал, боясь, с одной стороны, показаться невежественным в глазах подчинённых, опытных десантников, а с другой стороны, опасался этим вопросом невольно подорвать веру в принятый тогда парашют.
После ряда случаев я собрал пятерых ответственных и опытных парашютистов из руководящего состава и задал им такие вопросы: почему прежний парашют был заменён новым? От кого исходила инициатива замены? При этом я их предупредил, что разговор должен остаться между нами.
— Конечно, старый надёжнее, — сказали двое из пяти. Трое высказались за новый. При этом все они ответили, что перешли к нему в конце войны, а по чьей инициативе — никто не мог сказать. Тогда я подумал: «Инициатор, вероятно, находится в этой тройке. Все пятеро знают виновника замены и не хотят его поставить в неловкое положение в глазах нового командующего».
Но вот пришло время, когда мы должны были заказывать промышленности очередную большую партию парашютов. Я заказ отменил.
Это вызвало бурю возмущения со стороны руководства фабрики. Они нам говорили, что мы на это не имеем права, заказ утверждён в плане и т. п. У специалистов, прибывших с фабрики для крупного со мной разговора, мне удалось узнать историю перехода от старого парашюта к новому. Они мне ответили: «Новый шить значительно проще, его может сшить любая мастерица, а прежний значительно труднее, его может сшить только высококвалифицированный мастер. Во время войны рабочих рук не хватало, мы и предложили десантникам упрощённые парашюты, они испытали и согласились».
Узнав это, я с ещё большим недоверием стал относиться к парашюту упрощённой формы и утвердился в решении их не заказывать. Мы решили перейти на другую систему купола, доложили об этом в Министерство обороны, и с ним согласились.
То же самое было с заказом на ножи для десантников. На складах их было очень много, и каждый год заказывались всё новые партии. Когда я поинтересовался, зачем они нужны, то оказалось, что задолго до войны, когда десантники прыгали с крыла тихоходного самолёта, один из них зацепился за хвостовое оперение; чтобы в таком случае можно было разрезать одну из строп, были введены ножи. Но самолёты уже давно стали иными, и ножи использовались исключительно для открывания консервных банок. С заказом на ножи мы покончили».
В апреле 1953 года решением Совета Министров и МО СССР Управление ВДА реорганизовано в Управление ВДВ, воздушно-десантные дивизии (за исключением 103 и 114-й) переведены на штаты трёхполкового состава.
А 1954 году генерал-лейтенант Маргелов вылетел на самолёте Ил-12 с Дальнего Востока в Москву. Там он сначала поселился с семьёй в гостинице при Центральном доме Советской Армии, где и жил некоторое время.
Свои первые шаги новый командующий начал, как и положено в таком случае, с решения кадровых вопросов.
Первым делом он заменил прежних командиров пяти воздушно-десантных корпусов, оценив их в аттестациях как несоответствующих занимаемой должности по причине отсутствия необходимой оперативной подготовки. Выросшие в годы войны, все эти комкоры не имели необходимого академического образования, а точнее, им не довелось окончить Академию Генерального штаба, весьма необходимую для службы в современных условиях.
«Но главной причиной кадровой перетряски с приходом на ВДВ нового командующего было его стремление к замене командиров соединений и полков на молодых и энергичных, совершающих парашютные прыжки, как и весь личный состав, — пишут сыновья В. Ф. Маргелова. — Да и сам Василий Филиппович был ещё сравнительно молодым, ему шёл 46-й год. Решению вопроса с комкорами помогла компания расформирования корпусов в армии, и он сам отпал, а уж обновление командного состава в дивизионном и полковом звене не представляло особого труда, но требовалось время для изучения прежних командиров».
К слову, в 1955–1956 годах управления ВДК, 11,21,100, 114-я, а в 1959 г. — 107-я, и в 1959 г. — 31-я гвардейская воздушно-десантная дивизия были расформированы.
«Генерал Борисов М. И., наблюдая в годы службы в ВДВ последующую кадровую политику командующего Маргелова, часто удивлялся тем или иным назначениям, которые, казалось, не укладываются в определённые требования к военным кадрам. А причина такого положения, по его мнению, состояла в особенностях характера и мышления командующего. Главный принцип, которым он руководствовался при назначении командиров соединений и полков, заключался в том, что командир должен иметь твёрдый кулак, способный навести порядок, и крепко держать в узде подчинённых командиров. Он отрицательно относился к так называемым командирам-интеллигентам, которые несмотря на хорошую оперативную подготовку, высокое общее развитие и хорошие человеческие качества не могли сделать дивизию по-настоящему боеспособной, — тогда все их прекрасные качества не принимались во внимание.
Но часто такой подход не всегда себя оправдывал и приходилось потом менять решение».
Сам же командующий оставался всё таким же, как и прежде! Замечательным и уникальным человеком называет Василия Филипповича Даниил Арнольдович Элькин:
«Генерал Маргелов был для десантников как родной отец. Несмотря на возраст он бегал и стрелял лучше молодых солдат. На инспекции выстраивал офицеров штаба на спортивной площадке, сам делал на турнике «скобку» и отдавал приказ — «Делай, как я». А тем, кто не справлялся, Маргелов приказывал тренироваться месяц и снова сдавать этот «зачёт». Его обожали солдаты-десантники, он всегда находил для них доброе слово, отличившихся награждал часами и отпуском домой. Во всех отношениях генерал Маргелов был для нас образцом для подражания».
Добрые слова о Василии Филипповиче говорит и Александр Васильевич Пыльцын: «Свои первые прыжки с парашютом я совершил при штабе 8-го ВДК в Полоцке, а затем, после его расформирования, прыгнул уже в 105-й Гвардейской воздушно-десантной Венской Краснознамённой дивизии, штаб и несколько полков которой дислоцировались в Костроме. Там я занимал уже должность заместителя командира дивизии по технической части. В десантных войсках было много интересных традиций. Но одна из них, особенная, касающаяся только офицеров игра в преферанс в воздушных кораблях (так было принято называть самолёты с десантом на борту) во время перелётов к месту высадки, длившихся по часу и более. Штурман самолёта за 15 минут до десантирования предупреждал играющих, и те успевали «расписать пульку».
Ну, а вообще, здесь, в дивизии, мне пришлось поближе узнать «дядю Васю» Маргелова — и его крутой характер, и его душевность.
Помню, однажды он строго наказал меня за то, что во время моего отпуска командир одного из полков, решив построить для техники к зиме более совершенные укрытия, уже в конце лета сломал все старые, но не рассчитал силы и средства, и в осень техника осталась под открытым небом. Меня, только что вернувшегося из отпуска, вызвал в полк прибывший с инспекторской проверкой командующий генерал Маргелов. На мою попытку оправдаться тем, что я был в отпуске и вообще не знал о таком решении командира полка, генерал едко заметил: «Отпускные получал? Так прежде, чем уезжать, надо было спланировать все дела наперёд. Вот и отвечай теперь за планирование. — А потом добавил: — Командира полка я тоже накажу, но он просто глупец, а ты мне нравишься, мне такие десантники нужны. Поэтому с тебя и спрос больше. Поймёшь и, уверен, сделаешь всё, чтобы не промахнуться в дальнейшем».
Суровое было наказание, но, поразмыслив, я пришёл к выводу, что и справедливое».
Что и говорить, если на протяжении всей своей службы Василий Филиппович действовал не «кнутом и пряником», а обыкновенную требовательность сочетал с «необыкновенной» заботой. Этот штрих подмечают очень и очень многие очевидцы.
«Но главное, он обладал собственным видением перспектив применения десантных войск в тылу врага, — подчёркивает Б. Костин. — При этом командующий ВДВ шёл в ногу с развитием техники и вооружения, зачастую предвосхищал многие способы ведения боевых действий… Если в начале пятидесятых годов в действиях десантников доминировал ближний бой и оборона, в шестидесятых — начале семидесятых годов десант обрёл достаточную мобильность и способность противостоять танковым ударам, решать оперативно-стратегические задачи. Показательны в этом отношении учения, которые становились настоящими экзаменами на зрелость всех десантников от солдата до командира соединения.
В программе боевой подготовки десантников преобладающим стало слово «сколачивание». Процесс этот был длительным и начинался с индивидуального обучения солдата, а затем охватывал отделение, взвод, роту, батальон, полк. Венцом организаторской деятельности, проверки навыков и умения командного состава становились дивизионные тактические учения. […].
Поскольку части и соединения Воздушно-десантных войск обладали своего рода «экстерриториальностью», то есть жили и существовали по собственным законам, то в военных округах почитали их за «пасынков» и не жаловали особым вниманием. Редко упоминались они в армейской прессе. Для того чтобы ликвидировать этот информационный голод, командующий ВДВ совместно с политуправлением принял решение организовать в каждой дивизии многотиражку. Эти газеты, конечно, не могли соперничать ни по формату, ни по объёму материалов с окружными. Однако десантники, находя в них имена известных командиров, фотографии и заметки об однополчанах, о примерах отваги и мужества, даже после увольнения в запас хранили газетные листы, как драгоценные реликвии. И уж конечно, редакции дивизионных газет трудились не покладая рук накануне войсковых учений».
Но, к сожалению, не всё было гладко в жизни командующего на новом поприще. Как мне рассказывал один из генералов ВВС, в то время шла самая настоящая борьба за должности. Ведь вся проблема заключалась в том, что после войны много было генералов и много было Героев Советского Союза, а вот должностей хватало не на всех. В ход шли не только интриги. В борьбе использовались самые разные методы борьбы, в том числе и грязные.
В конце 1958 года в Закавказье в течение десяти дней работала Главная инспекция Министерства обороны. В частности, проверялась 104-я гвардейская воздушно-десантная дивизия. Группу проверяющих, состоявшую из генералов и офицеров штаба и управления ВДВ, возглавлял сам командующий. Когда всё закончилось, дивизии была поставлена хорошая оценка, а затем её руководством был организован обед. Гостей было много, да и стол совмещал русскую и азербайджанскую кухни, что придавало ему в некотором роде определённый налёт барства.
Только потом в ЦК КПСС поступило письмо от анонима, в котором тот самый обед был изображён совершенно не дружеским, а банальным «коллективным пьянством», организованным командующим ВДВ.
Сами понимаете, выводы кем надо были сделаны.
Но истинным преддверием снятия Маргелова с должности стало чрезвычайное происшествие, случившееся в Псковской дивизии.
«В артполку дивизии была разоблачена группа насильников над местными женщинами. И, как раньше практиковалось, первыми о происшествии в армии узнавало высшее политическое руководство страны, а уж потом оно начинало пенять Министру обороны и за происшествия, и за то, что он не знает о них, — пишут сыновья Маргелова. — Другая практика, вытекающая из первой, заключалась в повальном и огульном наказании командиров всех степеней, которым не удалось распознать намерений солдат-насильников. Всех поснимали, а некоторых уволили, начиная с младших командиров и включая командующего ВДВ, у которого в подчинении сотня тысяч десантников с разными характерами…».
14 марта 1959 года Министром обороны был подписан приказ о назначении генерал-лейтенанта Маргелова с понижением первым заместителем командующего ВДВ.
Сменил Василия Филипповича на этом посту генерал-полковник (1959) Тутаринов Иван Васильевич (1901–1976). Он родился в станице Красноярской Астраханской области.
Обучался на командных курсах усовершенствования командного состава и в Военной академии им. Фрунзе. Командовал взводом, ротой, батальоном.
В начале войны — начальник штаба корпуса. Затем в ходе войны командовал 9-й гвардейской Кубанско-Барановичской казачьей кавалерийской дивизией.
В послевоенный период занимал ряд штабных и командных должностей в различных округах.
В ВДВ он оказался человеком случайным, однако Василий Филиппович, что называется, и глазом не повёл по этому поводу. Их отношения сложились вполне ровными, без какой-либо фамильярности.
Однажды, узнав, что его разыскивает командующий, Маргелов практически бегом направился к своему начальнику и, приблизившись, как подобает офицеру-строевику, подошёл и доложил о своём прибытии согласно уставу.
Видимо, генерала Тутаринова такое отношение Маргелова несколько коробило, и он однажды, естественно в шутливой форме, сделал заместителю замечание:
— Зачем вы, Василий Филиппович, так слишком со мной официально?
— Я солдат, товарищ командующий! — ответил Маргелов.
Но жизнь шла своим чередом, и кто знает, как бы повёл себя любой другой на его месте. Он же не только выдержал испытание с честью, но по воле опять-таки судьбы прошёл для себя ещё одну, возможно, необходимую для будущего должность — заместителя. Ровно через два с лишним года положение будет исправлено. Маргелова вновь назначили командовать Воздушно-десантными войсками, а генерал-полковник Тутаринов был назначен на повышение — командующим войсками Уральского военного округа. Произошло это в июле 1961 года.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.