Широкие брови и Жаклин Сьюзен

Широкие брови и Жаклин Сьюзен

Пока я пребывал в Принстоне, произошло давно ожидаемое событие – умер Брежнев. Мне позвонили из Парижа из «Русской мысли» и спросили, что бы я сказал по этому поводу. Я ответил, что некролог, готовый, на эту тему уже существует, его написал Гоголь. И повторил совет, данный когда-то Питеру Осносу, найти в «Мертвых душах» то место, где Чичиков, покидая город N., видит похоронную процессию. Хоронят прокурора. Чичиков, откинув кожаные занавески, смотрит и думает. Что вот жил прокурор и умер. И, пожалуй, напишут про него, что он был верным сыном отечества, был почитаем вдовами и сиротами, а ведь если подумать хорошенько, то всех достоинств у него было только что широкие брови. В «Русской мысли» обрадовались, и слова про брови дали в газете шапкой.

Брежнев умер. И как водится, сразу стало несладко его родственникам, выдвиженцам и прихлебателям. Всем, кто крутился возле дочери Брежнева Галины. Мужа ее, заместителя министра внутренних дел Чурбанова, посадили, ее любовник-цыган повесился в тюремной камере. Свояк Брежнева министр внутренних дел Щелоков и его жена застрелились.

Через год после смерти Брежнева я был на Франкфуртской книжной ярмарке. Посетил советскую секцию, которая оказалась более убогой, чем могла быть. Была на ней пара книг Андропова. Несколько человек представляли эту экспозицию. Я спросил их:

– Товарищи, а вот был такой писатель, лауреат Ленинской премии Брежнев, почему здесь нет его книг?

Пока я произносил эту фразу, все разбежались.

Еще до воцарения Андропова западные газеты наперебой создавали его положительный образ, как интеллигентного человека, либерала, политика, готового к серьезным реформам. Американские газеты особо подчеркивали, что он в подлиннике читает американскую писательницу Жаклин Сьюзен. А по их представлениям, если уж человек говорит как-то по-английски, а тем более читает в подлиннике американскую литературу, то он непременно должен быть интеллигентом и либералом.

Взойдя на престол, что сделал Андропов? Нагнал страху на брежневское окружение. Расстрелял директора Елисеевского магазина Соколова. Стал укреплять дисциплину, вылавливая людей в банях и кинотеатрах. При нем был сбит корейский самолет с 269 пассажирами на борту. Ясно было, что с его приходом ничего хорошего не случится. Но надежда на перемены оставалась. И возросла, когда я увидел, что Андропов сам уже передвигаться не может, а ходит поддерживаемый под руки дюжими молодцами. Советские вожди вели себя так безвкусно, что собственные смерти превратили в комедию. Только к власти пришел неподкупный и строгий начальник, а его уже ведут, и чуть ли не прямо к смертному одру. Немощному Черненко высшая власть тоже досталась как предсмертный подарок. Уже почти не стоявший на ногах, он промычал перед писателями что-то бесцветное и бессмысленное о новых достижениях советской власти. Главный редактор «Литературной газеты» Александр Чаковский откликнулся панегириком, в котором, не стесняясь ни публики, ни себя самого, восторженно заявил, что, когда он слушал дорогого Константина Устиновича, ему казалось, что это сам Ленин держит речь перед аудиторией. Умирали брежневские соратники – Суслов, Устинов… Советское телевидение одну за другой показывало траурные церемонии. Советское общество воспринимало это без печали, а, наоборот, как повод для анекдота: человек пришел на очередные похороны не по разовому билету, а по абонементу. Держателям абонемента не пришлось долго ждать. Черненко умер, не прожив на вершине власти и года.

В марте 1985 года на трибуну Мавзолея взошел новый лидер – Михаил Сергеевич Горбачев.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.