Расставание гвардейцев

Расставание гвардейцев

Весна и лето сорок шестого года – период увольнения в запас на Дальнем Востоке воинов старших возрастов и отслуживших положенный срок. Из западных группировок Советской Армии эта категория военнослужащих была демобилизована еще год назад. Семья гвардейцев-«эмчистов» нашей бригады начала быстро редеть.

В первой волне уезжающих домой оказались старшина батальона Григорий Нестеров, мой отец и Григорий Жуматий. И снова переживания для Николая Радина – Нестеров забирал с собой Николая Демковича, его друга и одноклассника.

Отец еще раз обратился ко мне с просьбой отпустить с ним Радина, на что я ему ответил: «У югослава другая дорога. Он уедет со мною в Москву, когда я поеду учиться в академию». В том, что это произойдет, я не сомневался. Отправлял на Украину, где к этому времени у нашей семьи не было «ни кола, ни двора», одного отца. Мать умерла еще в сороковом году, дом сгорел. Как Федор Федорович будет там устраивать жилье и житье-бытье? Он надеялся первое время остановиться у своих старых друзей. А потом? К этому добавилась и другая трудность. Я планировал и обговорил с командованием бригады, что с отъездом на учебу бразды командования батальоном передам своему заместителю гвардии старшему лейтенанту Павлу Абрамову. Прекрасный боевой офицер, единственный в части кавалер трех орденов Александра Невского и многих других высоких боевых наград, замечательный организатор и исполнитель любого армейского дела, он был на три года старше меня. Но Павел Николаевич в армии оставаться не собирался и подал рапорт на увольнение: «Я – землепашец. Война заставила меня надеть военную форму. Мной выполнен долг перед Родиной, а дома ждет большая семья: родители, жена, двое детей еще младшего школьного возраста». Довод – убедительный, хотя мы все были уверены, что его ждала бы неплохая армейская карьера.

Приближалась годовщина Великой Победы на Западе. Готовились ее праздновать скромно, внутри каждой части. Понимали, что со многими однополчанами мы ее отмечаем последний раз. Разъедутся, разлетятся по разным уголкам широкой нашей страны. Хотелось каждому уходящему в запас преподнести хороший памятный подарок, но в разрушенной войной Родине – где его найти? Да и на что купить?..

Мобилизовали все имеющиеся трофейные резервы, взятые в мукденском арсенале японской армии: нижнее белье, армейские удобные теплые полупальто, кое-какую обувь, добротные рукавицы и даже шапки. Ко всему этому добавили десяток банок мясных и молочных консервов, десять кусков мыла и по пять килограммов риса. В то послевоенное время все это ценилось на вес золота, ведь в городах и селах Советского Союза еще действовала карточная система.

9 Мая состоялся общебригадный митинг с выносом боевого знамени. Минутой молчания почтили память погибших в операциях на Западе и Дальнем Востоке. Начальник политотдела гвардии подполковник Валентин Якимов поздравил сержантов и офицеров с Днем Победы. Призвал танкистов быть достойными славы гвардейцев-фронтовиков в дни мирные.

Значительную часть выступления он посвятил воинам, уволенным в запас. Их отправка домой была намечена на 20 мая: «Вы последние дни в родной бригаде. Ваше мужество и отвага на фронтах вывели часть в ряды лучших в составе соединения. Подтверждение тому – ее боевые награды и почетные наименования. Вы сражались за свободу в независимость Родины, презирая смерть. Ваши ратные подвиги вписаны золотыми буквами в летопись танковой бригады.

Вы скоро разъедетесь по домам. Будете участвовать в восстановлении разрушенного народного хозяйства. Командование части, все воины, оставшиеся в строю, не сомневаются, что вы – наши однополчане – останетесь достойными бойцами и на мирном поприще. Это веление сотен павших танкистов-«эмчистов» на поле брани!..»

Боевое знамя медленно проплывает вдоль застывших шеренг. Митинг окончен.

Личный состав батальонов направляется в празднично убранную столовую. На столах горят яркие забайкальские тюльпаны. Молодцы хозяйственники!

Обед открывает командир бригады Герой Советского Союза гвардии подполковник Николай Михно. Предлагает первый тост за нашу Великую Победу, за Сталина, за Коммунистическую партию! Так тогда было положено. Все танкисты выпили по сто граммов «наркомовских». Хотя война и ушла в прошлое, гвардейцы продолжали по-фронтовому именовать всякое официальное принятие внутрь «горячительного».

Выдумщики-повара накрыли столы, можно сказать, богато: были салаты из дикого чеснока, свежей и квашеной капусты, селедка, жареная рыба. Потом подали наваристые щи и картошку с мясом. На третье – компот.

Подробно я все это описываю потому, что данный праздничный обед большой «танковой семьей» оказался последним. Пошли всякие организационные мероприятия: бригада была переименована в танковый полк, механизированный корпус – в дивизию. Правда, с преемственностью «боевой биографии» предшественников.

16 мая для меня лично день особенный, день огромной неожиданной радости. Пришла в часть газета «Красная Звезда» за 15 мая. В ней опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении большой группе солдат, сержантов и офицеров, в том числе и мне, звания Героя Советского Союза за бои под Балатоном и Вену. Этим же Указом высокой награды посмертно удостоен и гвардии капитан Иван Игнатьевич Якушкин.

Вечером «обмыли» награду. Было командование бригады, командиры всех батальонов и начальники служб части, все офицеры первого танкового. Столовая позволила накрыть столы для такого немалого коллектива. Пригодились мои личные запасы этилового спирта. Отец и Григорий Жуматий сделали отменный «ликер» из разведенного спирта и расплавленного сахара. Закуска тоже была добротная – ком-бат-2 Герой Советского Союза гвардии капитан Афанасий Щербань принес два внушительных шмата сала, а его ординарец Василь Иващенко поставил на стол аж целое ведро вареников в масле как подарок новоиспеченному герою-хохляку.

Пишу об этом, а сердце – чуть защемило от воспоминаний о той далекой поре нашей юности. От тоски по многим ушедшим уже из жизни участникам того застолья.

Наступило 20 мая. Гудит, шумит расположение подразделений части. В путь далекий провожаем друзей боевых, с которыми делили хлеб насущный, все фронтовые тяготы, ели из одного котелка, вместе смотрели смерти в глаза не день или два, а месяцы и даже годы!

Много различных прощаний было на жизненном пути, но то особенное, грустное. Братство боевое, братство фронтовое. Огнем спаянное. Кровью орошенное. Есть ли более крепкие узы между людьми? Из сплоченного строя уходят смелые, обстрелянные, закаленные, опытные танкисты. Частица «золотого фонда» броневого подразделения. Для меня – командира – это большая потеря. Боевой потенциал батальона резко понизится. Умом я понимал, что это неизбежная необходимость, а сердцу было больно и тревожно. Жаль расставаться с друзьями, с прекрасными подчиненными.

Демобилизованные выстроились коробочками побатальонно. В центре небольшого плаца перед штабом бригады застыло гвардейское боевое знамя. Четко подходят к нему солдаты и сержанты, правое колено опускают на землю, берут в руки край кумачового полотнища и целуют его. Встав на ноги, поворачиваются кругом и, печатая шаг, становятся в строй. И так все воины первого, а затем второго танковых батальонов и других подразделений бригады и воспитанник Николай Демкович.

Трогательная церемония. Она со всеми подробностями в памяти на всю жизнь. Последний раз прикоснуться к знамени, под которым ты и твои друзья по отделению, расчету, экипажу, взводу ходили в бой с врагом. В четырех наградах бригады есть частица и твоего ратного подвига.

После обеда погрузка в вагоны. До Читы они поедут общим эшелоном, после – каждый вагон пойдет своей дорогой, во вновь сформированных составах, увозя кого на запад, кого на восток. Одним словом, домой!..

Крепкие прощальные рукопожатия, объятия однополчан, поцелуи. Расставание – на годы, а со многими – навсегда.