ПОСЛЕСЛОВИЕ
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Народная отнюдь не по официальному статусу – по тому, как воспринимали ее и самые простые, не отягощенные глубокими духовными поисками и образованностью, жители необъятной России, и интеллектуалы, и иностранцы, видевшие ее на экране и – реже – на сцене.
Любимая многими и многими, представлявшими самые разные поколения – от девчонок и мальчишек до увенчанных сединами женщин и мужчин.
Умная, тонкая, остро чувствующая.
И – невероятно, феерически одаренная...
Это все о ней, о Наташе, Наталье Георгиевне, Наталье Гундаревой.
Но это – далеко не все, лишь малая часть того айсберга, который представляла собой личность актрисы.
Ей была дарована очень короткая, но невероятно насыщенная жизнь – в одном из некрологов справедливо было сказано, что Наталья Гундарева, может быть, и успела наиграться, но беда в том, что мы не успели на нее насмотреться. Это верно. Не успели. По причинам самым разным, в том числе и по той, что кинематограф и театр 1990-х годов уже не давали нам щедрой возможности, которую дарили в предшествующие десятилетия, – смотреть и видеть, сопереживая, сострадая всеми силами тому, что нам предлагалось. Но именно эта «недовостребованность» Натальи Гундаревой, как ни парадоксально, углубила ее мироощущение и мировосприятие, заставив в многочисленных интервью последнего десятилетия предстать перед нами такой, какой она предстала. И оказалось, что мы не только не насмотрелись на нее – не наслушались, не оценили до конца, каким мудрым и интересным собеседником была эта актриса. И не просто собеседником – какой она была вообще.
Борис Плотников написал свои воспоминания о Наталье Гундаревой, озаглавив их многозначительно и точно – «Мона Лиза».
«В окружении прекрасных полотен великих мастеров в одном из залов Лувра хранится непревзойденный шедевр Леонардо да Винчи „Мона Лиза“.
Рядом с этой картиной все вокруг становится лишь достойным обрамлением. Вот уже пять веков она притягивает внимание людей всего мира. Женщина, изображенная на полотне, поражает какой-то магической простотой своей красоты и в то же время загадочностью. Я думаю об этом потому, что Наташа мне напомнила образ Моны Лизы. Я благодарен судьбе за то, что мне удалось познакомиться с ней и быть ее партнером в фильме Светланы Дружининой «Дульсинея Тобосская». Уверен, что Альдонса, ради которой «рыцарь печального образа» готов на любые подвиги, была именно такой, какой сыграла ее Наташа. Необыкновенно женственная и мягкая и в то же время страстная и умеющая за себя постоять. Лиричная и застенчивая, но мужественная и решительная.
Наташа – актриса редкой, какой-то «неактерской» органики. Это как дети и животные, с которыми существовать в кадре «на равных» невероятно трудно. Она могла все. Даже строптивый ослик Гришка, который должен был возить на себе Дульсинею и Санчо Панса, слушался только ее. Никакие уговоры и угрозы кого бы то ни было на него абсолютно не действовали. Но стоило Наташе пошептать ему какие-то тайные слова, как он мгновенно трогался с места и выполнял все «актерские» задачи, возложенные на него. Если даже ослик открывался душой Наташе, то что говорить об остальных. Как повезло всем нам! Такая актриса, такая женщина в современном кинематографе – большая редкость. Она излучала теплоту и нежность, с которыми для каждого из нас связан образ матери. Поэтому Наталья Гундарева для миллионов зрителей всегда будет любимой и родной. Ведь в переводе с латинского имя Наталья означает «родная», «природная»...»
На Троекуровском кладбище, на холме, Наталья Гундарева нашла свой вечный покой. Беломраморный памятник воздвигнут на ее могиле – то ли ангел, то ли прекрасная женщина изображена на нем. Здесь очень тихо, здесь всегда много цветов, здесь ее последний приют. Между днем рождения Натальи Гундаревой и днем ее именин – десять дней последнего летнего тепла, еще неувядшей зелени, синего неба. И, когда стоишь здесь, невольно снова прощаешься с ней и – так и не можешь проститься. А в памяти возникают, словно сами по себе, строки из стихотворения ее мужа, Михаила Филиппова, написанные ей и только ей:
Восьмое сентября —
и цифра восемь мне
Для рифмы пригодится в этот стих.
С днем ангела, мой милый
Ангел Осени!
Целую перышки на крылышках твоих.
Михаил Филиппов написал о ней книгу «Наташа». Собственно, это и не книга, а прощание с любовью, с жизнью, которая была прожита ими двоими в бесконечных расставаниях и встречах, коротеньких записочках, рисунках, стишках – во всем том счастливом разнообразии, что принадлежит только двум людям, свыше предназначенным друг другу.
А потому попрощаться с Наташей надо теми словами, которые нашел человек, связанный с ней крепче других:
«Ты была ребенком, сказал я, но ты была грустным ребенком, в Тебе жила никому не ведомая печаль. Ты, открытая всем радостям мира, как никто переживала и страдала из-за несправедливости, хамства и чуждого, не тебе принадлежащего горя. А может, печаль в Тебе жила с рождения, Ты родилась на пороге Осени – поры грусти и увядания, – Ты была Ангелом Осени».
И – добавлю – ангелом-хранителем того лучшего в нас, чего мы порой стесняемся, от чего стыдливо отмахиваемся. И сегодня, когда мы смотрим по телевизору старые фильмы с Натальей Гундаревой, мы вспоминаем не только ее, но и себя – с былым умением разделить чужое горе, чужую печаль, с былым умением любить и прощать...
Данный текст является ознакомительным фрагментом.