ВСЕГО НЕ ПРЕДУСМОТРИШЬ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ВСЕГО НЕ ПРЕДУСМОТРИШЬ

19 октября 1943 года на нашем крыле фронта большое и радостное событие: освобождена Пятихатка.

На следующий день командир части сообщил нам о переименовании фронтов: наш Степной переименован во Второй Украинский, сосед слева, Юго-Западный (его поддерживала 17-я воздушная армия), — в Третий Украинский, а сосед справа, Воронежский фронт, где наш полк начал боевую деятельность, — в Первый Украинский.

В тот день получаю задание: прикрыть район Пятихатки. Я удивлен: ведь наши войска подвинулись вперед! Командир пояснил:

— Там, на железнодорожной станции Пятихатка, противник оставил много техники. Танкисты так быстро продвигались вперед, что он не успел ничего вывезти и уничтожить. Есть данные, что немцы готовятся нанести бомбовой удар с воздуха по железнодорожному узлу. Полетите на пределе, поэтому в затяжной бой не вступать! Надо дерзкими атаками быстро отогнать противника. Главное внимание — в южном направлении.

И вот мы над Пятихаткой. Действительно узел забит: на путях эшелоны, оставленные гитлеровцами при бегстве. Ждем противника. И он появился. Это группа пикирующих бомбардировщиков. Летят без прикрытия. Очевидно, враг рассчитывает, что наша истребительная авиация еще не перебазировалась. Мы устремились навстречу «юнкерсам» и разметали их на дальних подступах.

Наутро получен приказ о нашем перебазировании из Касьян в район Пятихатки — в Зеленую, ближе к наземным войскам.

Перелетели к вечеру.

Аэродром невдалеке от переднего края. До нас доносится артиллерийская канонада, гул орудий. В тот вечер мы долго смотрели на запад. Линию фронта освещали огненные разрывы снарядов, багровое зарево пожаров. Мы односложно переговаривались:

— Да, тяжело приходится нашим товарищам на земле. В боях и день, и ночь…

Вместе с нами на аэродром сел уже давно знакомый нам братский 193-й авиаполк. Вместе мы сопровождали «ПЕ-2» бомбить мост в районе Днепропетровска. А теперь Днепропетровск возвращен Родине.

В Зеленой получаем задачу прикрывать на главном, Криворожском, направлении наши наземные войска, которые глубоко вклинились в расположение немцев. Танкисты 5-й гвардейской армии уже дрались в районе Кривого Рога. Мы были на острие наступления наших войск, поэтому воздушный противник мог появиться неожиданно, со стороны флангов. Надо было атаковать его так же внезапно.

Однажды командир поставил перед нами задачу прикрыть тыловые объекты фронта. Наши фланги были открыты, рыскали фашистские охотники, и командование выделило для выполнения задачи несколько пар. Я должен был полететь четверкой, в том же составе, что и несколько дней назад: с Мухиным, Колесниковым и Жигуленко. На земле до мелочей продумали, как будем вести бой. Казалось, ничего не упустили.

— Таких случаев допускать больше нельзя, — сказал я, подразумевая нашу недавнюю неудачную встречу с асами в районе Пятихатки. — Даже со стороны солнца надо видеть атакующего противника.

Но на земле всего не предусмотришь.

Погода стояла ясная. Мы поднялись тысячи на четыре метров, чтобы иметь преимущество в высоте. Было видно далеко: хорошо просматривался передний край и фланги.

Издали я увидел: восточнее Кривого Рога, курсом на север, на одной высоте с нами летят самолеты пятеркой. Двухкилевые, похожи на наши «ПЕ-2». Но почему без прикрытия? И боевой порядок — пятерка — необычен для «ПЕ-2». Решаю подлететь поближе — «познакомиться». Вижу: на темно-серых плоскостях и фюзеляже черные кресты с белой окантовкой. Ясно, это новые немецкие бомбардировщики «Дорнье-215». Изучил их только по силуэтам — встречаться не доводилось. Очевидно, они летели бомбить важный объект, вернее всего — Пятихатку. Вот когда противник решил нанести по ней удар!

Враг заметил нас: самолеты плотнее прижались друг к другу. Мы разошлись в лоб на параллельных курсах.

На «Дорнье-215» было мощное вооружение. Фашисты считали, что самолеты неприступны, и экипажи «дорнье», как видно, были убеждены, что безнаказанно зайдут с флангов.

Передаю по радио на КП:

— Встретил группу «Дорнье-215» с курсом на Пятихатку.

Последовала команда:

— Атаковать!

«Дорнье» увеличивают скорость. Сейчас главное — без промедления построить правильный маневр для атаки. Быстро разворачиваюсь на 180 градусов. Набираю высоту. Приказываю паре Колесникова прикрывать мою пару — противник мог выслать охотников. Иду в атаку. Резко перевожу самолет в пике и с кабрирования атакую сзади снизу. Фашистские самолеты принимают еще более плотный боевой порядок и открывают ответный огонь — «дорнье» хорошо защищены с хвоста. Резко бросаю свой самолет вниз и снизу под живот атакую всю группу.

Проскакиваю под немецкими самолетами в сторону. Делаю переворот. Атакую врага в лоб.

«Дорнье» поспешно сбрасывают бомбы в поле, не долетев до Пятихатки. И поворачивают назад.

Задача выполнена: к Пятихатке враг не допущен. Но фашистов надо наказать!

После выхода из атаки я помчался вдогонку врагу. Противник летел в сомкнутом строю. Я быстро начал сближаться с крайним левым самолетом. Открыл огонь с короткой дистанции. На фашистском самолете вспыхнул пожар. Но и мне досталось. Мой самолет вздрогнул. Пришлось резко отвалить.

Еще удар. Снова сильно затрясло мотор. Приборная доска заходила ходуном: зарябило в глазах.

Что-то неладное с лопастями винта: нарушился режим работы мотора. Пришлось сбавить обороты, чтобы он не отвалился.

Меж тем противник пересек линию фронта. Он уходил на запад. Я не рискнул его преследовать. Да и время подходило к концу. Жаль было, что враг мало наказан. И вдруг я увидел, что «дорнье», подбитый мною, стал отставать. Пожар на его левом крыле разгорался.

…На аэродроме после осмотра моего самолета оказалось, что снаряд пробил лопасть винта (поэтому так и трясло), обшивку центроплана возле фюзеляжа и хвост.

— Совсем не так сложилась обстановка, как мы предполагали перед вылетом, — сказал мне Мухин.

— Да, всего не предусмотришь. Но надо быть ко всему готовым — и к схватке с охотниками, и к отражению налета.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.