5.04.1913

5.04.1913

Вчера, Фелиция, я неожиданно получил от Тебя письмо; часов в семь вечера, когда я шел домой, мне внизу передала его наша домоправительница. Почтальон поленился подняться на пятый этаж. Как ласково, как мирно Ты мне пишешь! Словно ангел-хранитель сопровождал меня вплоть до самого последнего, рокового шага и сделал так, чтобы я, решившись сказать о себе если не совсем все, то, во всяком случае, большую часть правды, подобрал в итоге щадящие, невразумительные слова и только по недоразумению посчитал их недвусмысленными. Но теперь у меня уже нет пути назад, этот последний шаг, если я имел и имею в виду сделать его всерьез и честно, я не могу превратить в шутку. К тому же в письме, которое Ты получила вчера со второй почтой, и в следующем, которое, вероятно, доберется до Тебя сегодня, я сказал слишком много, и то, что сегодня я остался без весточки от Тебя, видимо, прямое тому следствие.[61]

Нет, Фелиция, мой внешний вид вовсе не самое скверное мое свойство. «Хоть бы уже настала Троица!» Это желание со всей непостижимой дуростью рвется сейчас и из меня тоже, сейчас, когда как раз для меня едва ли можно подыскать желание более бессмысленное. Позавчера я проходил мимо зала ожидания городского вокзала. Не думая ни о чем особенном, ни хорошем, ни плохом, я почти не заметил носильщиков, убого одетых отцов семейства, которые, как это водится у нас в Праге среди этого люда, позевывая и поплевывая, лениво протирая глаза, маялись там без дела. Не сразу поняв почему, я вдруг ощутил к ним острую зависть (что само по себе даже не удивительно, ведь я завидую каждому и с упоением вживаюсь в чужие жизни) и только немного погодя сообразил, что эта зависть как-то связана с мыслями о Тебе, что, по всей вероятности, те же самые бедолаги вот так же стояли тут, когда с вокзальной лестницы Ты впервые ступила на этот тротуар, что они видели, как Ты нанимаешь извозчика, расплачиваешься с носильщиком, садишься в пролетку и укатываешь прочь. Немедленно кинуться следом за Тобой сквозь сумятицу и толчею городского движения, не упуская из глаз Твоей пролетки, не давая ни одному препятствию сбить себя с толку – вот, вероятно, задача, которая была бы посильна мне. Но что-то еще? Что же еще?

Франц.