Послесловие

Послесловие

Сергей Михайлович Голицын умер вечером 7 ноября 1989 года от обширного инфаркта. Еще утром, как и всегда, в течение пяти часов он работал. Он успел практически набело закончить свое самое большое произведение (свыше 1200 машинописных страниц) "Записки уцелевшего", которое писал более 10 лет. В последний месяц своей жизни он выделил из этого труда главы, посвященные детским дореволюционным годам (он родился 1(14) марта 1909 года. Эту часть намерено опубликовать издательство "Детская литература". Одна из переработанных глав этого периода — о детстве в селе Бучалки Епифанского уезда Тульской губернии — уже напечатана в журнале «Пионер» (июль 1989 года). Период 1917–1941 годов описан здесь.

На войну отец был призван 3 июля 1941 года из деревни Погост под Ковровом во Владимирской области и был демобилизован лишь в конце 1946 года, прослужив всю войну в строительных частях. Он строил оборонительные укрепления, дороги, мосты, дошел до Берлина, восстанавливал потом разрушенную Варшаву, вокзал в Гомеле. Был награжден орденами Отечественной войны 2-й степени, Красной Звезды, медалями "За боевые заслуги", "За оборону Москвы" и др. С декабря 1946 года он стал работать инженером-геодезистом в Государственном проектном институте (ГПИ-1), выбирал и разбивал площади под строительство текстильных фабрик и комбинатов в Серпухове, Ташкенте, Гори, Ашхабаде, Душанбе, Херсоне, Камышине, Озерах. Уже года с 1947-го он возобновил попытки писать, в которых его поддержнвал друг нашей обширной семьи профессор, театровед, искусствовед и литературовед Сергей Николаевич Дурылин (1876–1954). С. Н. Дурылин играл активную роль в жизни русской культуры всей первой половины нашего века, был знаком с Л. Н. Толстым, А. М. Горьким, со всеми видными поэтами-символистами, художниками, артистами Москвы и Петербурга, преподавал русский язык царским дочерям, в 20-е годы получил — 6, жил в Киржаче Владимирской области, а с предвоенных лет — в Болшеве под Москвой.

Первое, за что взялся отец, — это запись воспоминаний о войне по свежим следам. Нам, детям, он много рассказывал про войну, что, как я понимаю, помогало ему в работе над воспоминаниями. Она была завершена в 1949 году. Работал он вечерами в своих длительных командировках и по воскресеньям (суббота до 1960 года была у всех рабочим днем). Он всегда говорил, что пишет воспоминания для историков XXI, а то и XXII веков. Однако он успел дожить до времен, когда "Записки уцелевшего" были приняты к печати. Военные записки после некоторой подготовки также есть надежда издать. В конце 1940-х годов им была написана пьеса "Московская квартира", которую С. Н. Дурылин одобрял, помогал ее «проталкивать», но тщетно.

В начале 1950-х годов отец стал готовить к переизданию "Хочу быть топографом", которая вышла в 1953 году, была переиздана в 1955 г., переведена на чешский, китайский, румынский, болгарский языки. С середины 50-х годов уже все свободное время отец тратил на литературные занятия. Даже отпуска он проводил то в пионерском лагере, то в школе-интернате, то в походе, непрерывно общаясь с детьми. Первой из книг, вышедшей в 1959 году, была "Сорок изыскателей", имевшая с тех пор отдельно и в сборниках около десятка переизданий. В 1959 году он решился оставить службу. Мы с братом уже окончили вузы, появились какие-то деньги за "Сорок изыскателей" (за переводы книг в то время автор ничего не получал), он заканчивал новую повесть "Полотняный городок" — все это давало возможность надеяться жить только литературным трудом.

В 1960 году отец купил небольшой дом в селе Любец на берегу Клязьмы, где мы с матерью и теткой прожили с марта 1942 года, переехав туда из соседнего Погоста, по ноябрь 1945 года. Тридцать лет, или тридцать теплых сезонов, он вместе с матерью, прожил там, обычно с апреля по начало октября. Первую половину дня он всегда работал. Работалось ему там гораздо лучше, чем в Москве, где звонки, коммунальная квартира, в которой он прожил до 1975 года, не давали так хорошо сосредоточиться, как в Любце.

Повести для среднего школьного возраста, написанные им в шестидесятые годы — "Полотняный городок", "Городок сорванцов", "Страшный крокозавр и его дети", наряду с вышеупомянутыми, по свидетельству библиотекарей, до сих пор пользуются большим спросом у детей и быстро изнашиваются, зачитываемые до дыр многими детьми. Последней повестью детского жанра была "Тайна старого Радуля" (1972), сюжет которой навеян его общением с пионерами окрестных лагерей, красотами и тайнами села Любец.

С середины 60-х годов берется за новый жанр — беллетристического описания жизни и творчества художников, близких ему по духу и знакомых лично или через родственников. В 1967 году выходит книга о В. Д. Поленове "Солнечная палитра", а в 1977 году о В. А. Фаворском — "Слово о мудром мастере".

Во второй половине шестидесятых годов он пишет книгу "Сказание о белых камнях" — повесть об истории и архитектуре Владимиро-Суздальской Руси XII–XIII веков, о Любце и об окрестных селах и деревнях, где многие деревянные дома являются настоящими памятниками народного зодчества. Эта книга впервые вышла в 1969 г. и выдержала четыре переиздания.

В начале семидесятых он написал "Сказание о Земле Московской", книгу, похожую по замыслу на предыдущую, по истории жизни, уклада, ремесел, архитектуры и искусства Москвы от ее основания до 1480 года — года освобождения от татарского ига. Несмотря на многочисленные положительные рецензии, книгу издать не удалось ни тогда, ни в первой половине восьмидесятых. "Детям это ни к чему", — был стереотипный ответ в Детгизе. Однако в 1990 году это издательство все же выпускает "Сказание о Земле Московской" в хорошо иллюстрированном издании.

В восьмидесятых годах С. М. Голицын выпустил четыре короткие исторические повести в издательстве «Малыш», хорошо иллюстрированные его племянником, заслуженным художником РСФСР В. В. Перцовым. Это "Сказание о Евпатии Коловрате" (1984 г., о борьбе с татаро-монгольским нашествием), "Ладьи плывут на север" (1985 г., о заселении Северо-Восточной Руси во второй половине XI века), "До самого синего Дона" (1986 г., о походе Владимира Мономаха против половцев в 1111 году), "Про бел-горюч камень" (1989 г., о строительстве церкви Покрова на Нерли).

Живя в Любце, отец не только интенсивно и продуктивно работал, но с удовольствием занимался огородом, сбором и солением грибов, принимал множество гостей — "от диссидентов до прокуроров и корреспондентов", как он любил говорить в последние годы. Почти ежедневно к нему приходили отряды пионеров из трех крупных окрестных лагерей, расположенных по берегу Клязьмы. В одном из них он организовал с ребятами и вожатыми музей предметов народного быта, которым очень гордился. Экспонаты собирали дети по окрестным деревням, и сам он передал туда их заметное количество. Приходящим к нему пионерам он рассказывал истории из военного времени, из своего общения с детьми в походах, из истории Владимирщины. За сезон его посещало до полутора тысяч детей. Длительное время километрах в двух от Любца был палаточный лагерь несовершеннолетних правонарушителей, организованный Ковровским РОВД. Он регулярно ходил и к этим подросткам, беседуя с ними о жизни, об истории.

С. М. Голицын много писал в областные организации о церкви в селе Любец, построенной в 1694 году, об истории села, добился внешней реставрации ее здания. В ее ограде он — по завещанию — и похоронен рядом с нашей матерью, умершей в Любце летом 1980 года. Церковь стоит на высоком бугре на берегу Клязьмы, и от нее открываются виды умиротворенной красоты на излучину реки и лес, на пойму, вдаль на десятки километров за реку. Отец насчитывал пять церквей за рекой, хотя все они были километров не менее чем за двадцать, и угадывались лишь в виде белых черточек у горизонта. Замечательной красоты вид открывался на саму церковь с излучины Клязьмы примерно в километре выше по ее течению. Он был счастлив тем, что жил в Любце, и был уверен, что это, вероятно, самое красивое место средней России. Описания Любца с фотографиями его домов и церкви можно найти в его "Сказании о белых камнях".

Отец хорошо знал жителей всех домов Любца, с многими дружил, знал многих из соседних, более крупных деревень — Погоста и Белькова. Помогал им писать заявления и жалобы.

Отец активно сотрудничал в ковровской районной газете "Знамя труда" и во владимирской областной газете «Призыв», часто там печатал заметки, очерки из местной жизни, отрывки из новых книг. В 1989 г. вышла его книга "Село Любец и его окрестности" из трех повестей и ряда очерков по истории села, его людей, промыслов в окрестных селах, истории разорения неперспективных деревень и попыток разумного ведения хозяйства. Летом и осенью 1989 г. он много хлопотал, чтобы детей из Могилевской и Гомельской областей, пострадавших после Чернобыля, вывозили на три (а не на один) месяца в пионерские лагеря других областей.

Следует отметить еще два очерка о связях предков С. М. Голицына с Ф. М. Достоевским и Л. Н. Толстым. Прабабушка Сергея Михайловича Анна Алексеевна Васильчикова в молодости в конце 1840-х годов была знакома с Федором Михайловичем. В 1859 г. Достоевский по возвращении из ссылки не мог жить в российских столицах (-2, по терминологии двадцатых годов нашего века) и выбрал для проживания Тверь. Анна Алексеевна в это время была женой тверского губернатора графа Павла Трофимовича Баранова, чьи родители и он сам были близки к царю Александру II. По их хлопотам через год проживания в Твери с Федора Михайловича сняли ограничение на места жительства. Их дочь, Александра Павловна Баранова, вышла в 1878 г. замуж за Сергея Алексеевича Лопухина, младшего сына друга Лермонтова, Алексея Александровича. Сергей Алексеевич был юристом. Он работал в Туле, его имение было недалеко от Ясной Поляны, и Лев Николаевич дружил с ним и со всем его большим семейством. Сергей Алексеевич подсказал Толстому сюжет "Живого трупа", консультировал его по юридическим и процессуальным вопросам романа «Воскресенье». В дневниках Толстого сохранился план произведения «Мать», прообразом героини должна была быть бабушка Сергея Михайловича — Александра Павловна. Журнал «Огонек» в 1977 (№ 52) и 1978 (№ 37) годах опубликовал сильно сокращенные очерки С. М. Голицына об этих малоизвестных сторонах жизни великих русских писателей. Яснополянский сборник за 1982 г. поместил статью отца "О неосуществленном замысле Л. Н. Толстого".

Если первая половина жизни Сергея Михайловича Голицына была отмечена печатью постоянной угрозы его свободе и жизни, то вторая половина — это труд, постоянный писательский труд, направленный на воспитание чувства любви к Родине, к России, к ее культуре и искусству, жизненному укладу, на воспитание настоящих граждан Отчизны.

Г. С. Голицын