Запоздалое предисловие (продолжение)
Запоздалое предисловие (продолжение)
Дух Бисмарка стучит в мое сердце…
Впрочем, это я уже писал.
Но, может быть, и на самом деле его бессмертная душа, его энергетическая или еще какая-то неведомая, слава Богу, науке субстанция, существуя в параллельном мире, все последние сто с лишним лет искала в нашем мире того, кто доскажет, наконец, то, что не хотят или не могут сказать его немецкие биографы? Они уже до дыр затерли все самые мелкие факты его биографии, прокомментировали все его высказывания и деловые меморандумы и даже написали тома новых комментариев к старым своим комментариям, но нечто ими недосказанное все жжет и терзает его вечную душу, не дает успокоиться в том параллельном мире и избрало меня, скромного романиста, чтобы моими словами прокричать миру о самом, как он теперь считает, главном в его знаменитой жизни — великой любви и неутоленной страсти?
А иначе как и почему этот роман, тихо и почти забыто спавший во мне уже десять лет, вдруг за какие-то два-три последних месяца вырос сначала до киносценария, но и на этом не успокоился, нет, а продолжает расти уже до романа, не дает спать по ночам, будит и терзает мозг целыми абзацами, репликами и эротическими проказами двадцатидвухлетней красотки Орловой и горечью старого Бисмарка, недолюбившего и недоимевшего самую юную, самую вкусную и самую яркую любовницу в своей жизни?
Вот и сегодня — нет, не сего-дня, а сего-ночью — родовые схватки этого романа вымотали мой сон, сдернули меня с постели и потащили к компьютеру. Пора! Воды исторических и биографических свидетельств уже отошли, отжались, а пронзительное понимание томительной шпионской интриги и банального любовного треугольника уже выкристаллизовалось в моей душе до прямого диалога с первоисточником, то бишь с духом Бисмарка, и уже не могу я, не в силах таскать его ни в себе, ни на себе… Роман Отто фон Бисмарка разрывает меня, как тяжелый десятимесячный ребенок разрывает материнское чрево или переросший страусенок раскалывает свою яичную скорлупу. Пора! Пора написать и выплеснуть эту уже родную мне историю и тяжелую бисмарковскую боль… Может быть, тогда, когда я поставлю последнюю точку и отдам издателю нашу общую с духом железного канцлера рукопись, — может быть, тогда мы оба утешимся и расстанемся, наконец…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.