Светлана КРЮЧКОВА
Светлана КРЮЧКОВА
С. Крючкова родилась 22 июня 1950 года в Кишиневе. Ее отец был родом из Белоруссии (служил следователем в МГБ, имел звание майора), мать - поморка из Архангельска.
С. Крючкова вспоминает: «Мой отец был очень суровый человек, я его всегда боялась. Когда он жил с мамой, то ничего не делал в доме. Садился за стол, перед ним ставили тарелку, потом убирали. Он даже не приподнимал руки, чтобы отодвинуть ее. После тридцати лет семейной жизни развелся с матерью и переехал из Кишинева в Москву к женщине, которая не умнее, не красивее мамы и не лучше ни по каким качествам. Когда я оказалась у них в гостях, была потрясена: он все делал сам: готовил, стирал, мастерил, благоустраивал квартиру. Соединение одного и того же человека с разными людьми дает разные оттенки...
В детстве до меня никому не было дела. Душа моя никого не волновала. Поэтому я научилась сама принимать решения. Но от недостатка тепла в детстве у меня до сих пор осталась обидчивость...
Я не мечтала быть актрисой, как обычно мечтают школьницы, участвующие в художественной самодеятельности. К своей однокласснице, у которой была такая мечта, я относилась с почтением и некоторым даже благоговением: она будущая артистка. Кем я хотела стать? Твердого решения, раз и навсегда выбранного пути не было. Просто я знала, чувствовала, что у меня должна быть какая-то особенная, необычная судьба. Необычная, и все. Сама не знаю какая...»
Закончив десятилетку в 1967 году, Крючкова отправилась в Москву - поступать на филолога. Однако случайно оказалась возле Театрального училища имени Щепкина и решила испытать судьбу. Несмотря на то, что конкурс туда был огромным (400 человек на место), Крючкова успешно прошла три тура. Но большего сделать не сумела: когда осталось всего лишь два человека на место, ее благополучно «срезали». Крючкова вернулась в Кишинев, с твердым намерением в следующем году повторить свою попытку. А пока устроилась работать оператором вычислительного центра при ЦСУ Молдавской ССР.
Год пролетел незаметно, и Крючкова вновь оказалась в Москве, в Щепкинском училище. Но прошлогодняя история повторилась: ее вновь «срезали». Встав перед выбором - возвращаться ли ей ни с чем на родину или попытаться устроиться в Москве, - Крючкова выбрала последнее. Безуспешно обошла несколько столичных предприятий в поисках хоть какой-то работы. Но ее никуда не брали, даже в дворники, потому что она была лимитчицей. Ей приходилось тяжело: она закладывала вещи в ломбарды, спала на вокзалах. Наконец ей повезло: ее взяли слесарем-сборщиком на ЗИЛ на трехсменку. Платили мало, и она на всем экономила. Ела по две рыбные котлеты в день по 5 копеек и одну булочку за 7 копеек. И везде ездила бесплатно, «зайцем». Однако это продолжалось недолго. Выдержать физически работу у станка Крючкова не сумела - однажды перед сменой села на кровати, а встать не смогла. Тут же подала заявление об уходе.
Вернувшись на родину, Крючкова устроилась на работу старшим препаратором в Кишиневский сельскохозяйственный институт. Проработала там до лета, после чего вновь отправилась покорять Москву. Только на этот раз решила испытывать судьбу не в «Щепке», а в Школе-студии МХАТ.
С. Крючкова вспоминает: «Поздний вечер. Комиссия устала. Думаю: сейчас остановят, надо быстрее продемонстрировать все - обаяние, темперамент, выразительность. И как начала дурным голосом орать. Олег Георгиевич Герасимов говорит мне: «Что ты так орешь-то? Не надо так, ты неправильно читаешь». И тут у меня вся обида, которая за три года накопилась, все бессонные ночи на вокзалах, это безденежье, этот голод, завод с его трехсменкой - все всколыхнулось, я разрыдалась и сказала: «Я знаю, как вам надо читать и кого вы сюда принимаете. И как - тоже знаю». И дальше пошел «Монолог Чацкого». Думала, сейчас услышу: «Пошла отсюда вон!» А он сказал: «Выйдите все; Крючкова, останься».
Начало учебы в Школе-студии радостей и легких успехов Крючковой не принесло: этюды делать она не умела, была слишком скованна и неприметна. Но когда стали играть отрывки, тут она оказалась далеко впереди многих своих однокурсников. На студийной сцене она сыграла роли: Анфиса в «Угрюм-реке», Леди Милфорд в «Коварстве и любви», Хадича в «Тополек мой в красной косыночке». На четвертом курсе Школы-студии Крючкова вытянула свой счастливый билет - попала на одну из главных ролей в телевизионную картину Алексея Коренева «Большая перемена» (до этого она снялась в эпизодической роли в фильме «Двое в пути»). Причем попала туда благодаря помощи своего первого мужа - актера. Ему предложили в этом фильме сыграть роль Ганжи, но роль его не устроила, и он попросил жену отнести сценарий обратно на «Мосфильм».
С. Крючкова вспоминает: «Я приехала на студию и в дверях столкнулась с незнакомым человеком, который вдруг спросил: «А что вы делаете вечером?» Я сразу насторожилась, надменно так говорю: «А что?» - «Приходите репетировать».
Это был Коренев, режиссер фильма. И я пошла на репетицию. Увидела там Кононова и Збруева, уже известных актеров. Режиссер мне поставил задачу: «Вы - Светлана Афанасьевна, жена Ганжи». Он вас втаскивает в комнату, а вы изо всех сил сопротивляетесь». Начали репетировать. Збруев меня тащит, а я чувствую, что силы неравны - он побеждает. И от отчаяния, не зная, что делать, я его укусила за палец. Пошла кровь. Режиссер сказал: «Все! Достаточно!» Я пошла домой и по дороге расплакалась, понимая, что не справилась с задачей. Только я пришла домой - раздается телефонный звонок. Звонит ассистентка режиссера: «Вы будете сниматься, но совсем в другой роли». Я была потрясена: меня, студентку, утвердили практически без проб!
Петь в фильме, по сценарию, должен был Ганжа. Но Збруев у нас был непоющим. А на съемках в Ярославле мы по вечерам собирались в гостинице и пели. Когда вернулись в Москву, мне позвонил Коренев и вызвал к себе. Когда я приехала, там сидел композитор Колмановский. Я остолбенела, а Коренев сказал: «Спой что-нибудь Колмановского». У меня сразу же все вылетело из головы! Спрашиваю: «А можно, я спою Пастернака?» Спела Пастернака «Засыпало все дороги». Колмановскому понравилось, и они решили, что петь в фильме буду я. Была написана песня «Черное и белое», которую я исполняю в картине...»
Фильм «Большая перемена» вышел на голубые экраны в 1973 году и принес огромный успех его создателям. Не стала исключением и Крючкова, исполнившая в картине роль Нелли Ледневой. Став на долгие годы визитной карточкой актрисы (при том, что получила она за нее не самые большие деньги - 400 рублей), на сыграла положительную роль в ее творческой судьбе - когда в том же году Крючкова закончила Школу-студию, ее пригласили к себе сразу пять столичных театров: «Современник», Ленком, Маяковского, Станиславского и МХАТ. Крючкова выбрала МХАТ.
Однако на сцене Художественного театра Крючкова отработала всего около полутора лет (сыграла в спектаклях: «Последние дни» М. Булгакова, «Синяя птица» М. Метерлинка, «А зори здесь тихие...» Б. Васильева). После чего покинула Москву и уехала в Ленинград. И виной всему была любовь.
В 1974 году режиссер «Ленфильма» Виталий Мельников пригласил Крючкову на роль судьи Наташи Макаровой в картину «Старший сын». Оператором фильма был Юрий Векслер. Именно ему и суждено было стать главным виновником произошедших в судьбе Крючковой изменений (Векслер тогда был в разводе, прожив с первой женой 11 лет).
Оказавшись в Ленинграде, Крючкова устроилась по договору в труппу Большого драматического театра. После того, как почти одновременно сыграла 16-летнюю школьницу и 35-летнюю старую деву, ее наконец зачислили в штат театра. А вот с пропиской в городе у актрисы долгое время были проблемы. И однажды это едва не стоило Крючковой здоровья.
Актриса вспоминает: «Через два месяца после моего переезда в Ленинград со мной произошел случай из разряда анекдотических. У меня жутко заболел живот, и близкие вызвали «скорую помощь». Врач, приехавший по вызову, открыв мой паспорт, заявил, что в больницу меня не повезет, потому что у меня нет прописки. Мои близкие долго убеждали доктора, что я - известная актриса и работаю в Большом драматическом театре... В больницу имени Карла Маркса (теперь она называется именем Святого Георгия) меня все-таки доставили. Но на этом злоключения не закончились, поскольку там мне неправильно поставили диагноз - приступ аппендицита. Когда же разрезали, оказалось, что аппендицит как раз спокоен. Но раз уж разрезали, заодно его и вырезали. А истинную причину тех острых болей так и не нашли...
Процесс реабилитации в этой больнице тоже был до слез смешным. Меня положили в хирургическую палату около двери, так что со всех сторон дуло. Там было еще 14 женщин. И чтобы никого не беспокоить ночью, уколы делали исключительно в ту руку, на которую падала узенькая полоска света из коридора. Через несколько дней рука у меня была совершенно синей.
А еще очень своеобразно кормили: приносили, например, тарелку супа и ставили на тумбочку за два метра от кровати, так что я, прикованная к постели, ну никак не могла до этой тарелки дотянуться. И одна сердобольная бабулька, тоже после сложной хирургической операции, с этой тарелкой ко мне подползала и с ложки меня кормила...
А потом ко мне в больницу пришел Сергей Юрский - я была нужна ему для спектакля, и это сыграло огромную положительную роль в моем дальнейшем пребывании в этой больнице...»
Во второй половине 70-х Крючкова довольно активно снималась в кино у режиссеров самых разных направлений. Она играла в фильмах: Леонида Марягина («Вылет задерживается», 1974), Алексея Коренева (телефильм «Три дня в Москве», 1974), Леонида Гайдая («Не может быть!», 1975), Сергея Микаэляна («Премия», 1975), Натальи Бондарчук («Пошехонская старина», новелла «Бессчастная Матрена», 1976), Виталия Мельникова («Женитьба», 1978), Ильи Авербаха («Объяснение в любви», 1978), Михаила Козакова (телефильм «Безымянная звезда», 1978), Натальи Трощенко («Пани Мария», 1979), Владимира Венгерова («Вторая весна», 1979), Никиты Михалкова («Родня», 1981), Игоря Масленникова (телефильм «Собака Баскервилей», 1981) и др.
В 1979 году Крючкова имела прекрасную возможность сыграть у Эльдара Рязанова - в фильме «О бедном гусаре замолвите слово» ей предназначалась роль Жужу. Однако, прочтя сценарий, Крючкова недовольно поморщилась и от роли отказалась. Рязанова это возмутило, он тогда заявил: «У Крючковой претензии как у народной артистки! Тоже мне, дама с приветом». И отдал роль Гундаревой, которая посчитала за счастье сыграть в фильме признанного мэтра отечественного кино. А с Крючковой После этого случая Рязанов перестал здороваться.
Что касается театральных работ Крючковой, то они были не Менее разнообразны, чем роли в кино. В те годы на сцене БДТ актриса играла в спектаклях: «Фантазии Фарятьева» А. Соколовой, «На всякого мудреца довольно простоты», «Волки и овцы» А. Островского, «Тихий Дон» М. Шолохова и др.
Касаясь работ Крючковой в кино и театре, критики И. и Ю. Павловы писали: «Прокручивая в памяти сыгранное актрисой на сцене и в кино, ловишь себя на мысли, что все ее роли, Разные до полярности, внутренне объединены. Связующим звеном здесь является общая для каждой из ее героинь потребность
в самореализации. Женщины Светланы Крючковой полны жизни, и любой застой их тяготит...»
В 1981 году у Крючковой и Векслера родился сын - Митя. Актриса вспоминает: «Мы прожили с Юрой, не расписываясь, шесть лет. Вот как раз перед рождением ребенка расписались, и очень смешная запись в книге загса сохранилась: «Просим ускорить брак в связи с беременностью невесты». Когда в загс позвонили с «Ленфильма» и попросили ускорить дело, «потому что он только что после инфаркта, а она - беременная», там спросили: «Может, к ним на дом с урной прийти?»
Когда Митя родился, ситуация с «еврейским вопросом» у нас в стране была очень напряженная. И я решила защитить ребенка, дав ему свою фамилию. И муж к этому нормально отнесся. Он понимал все не хуже меня...»
В 1983 году С. Крючковой присвоили звание заслуженной артистки РСФСР.
За последующие семь лет актриса снялась еще в 14 фильмах, при этом наиболее плодотворными выдались для нее 1988 - 1989 годы - она снялась сразу в восьми картинах: «Неприкаянный», «Светлая личность», «Это было у моря...», «Князь Удача Андреевич», «Оно», «Мой друг инопланетянин», «Искусство жить в Одессе», «СВ. Спальный вагон».
На съемках последнего фильма с Крючковой произошел любопытный случай. Режиссер Владимир Хотиненко должен был снять картину за 12 (!) дней. Однако в самый разгар съемок у Крючковой на глазу внезапно вскочил здоровенный ячмень. Никакие ухищрения гримера не помогли, и тогда кто-то из съемочной группы посоветовал обратиться к знахарке. Та поколдовала и поставила диагноз: актрису сглазили. Когда ее спросили, кто? - она указала на одну из девушек, работавших в техническом персонале. Виновницу порчи тут же из коллектива убрали, и знахарка спокойно провела сеанс заговора. И свершилось чудо - через сутки ячмень на глазу актрисы исчез.
Между тем в 1988 году распался брак Крючковой с Векслером. Причину развода Крючкова объясняет следующим образом: «Мы прожили вместе четырнадцать лет. За эти годы мы познали все - и счастье, и горечь, и редкое духовное единение, и трагические периоды взаимонепонимания. Юра был очень талантливый человек, и он сыграл огромную роль в моем духовном, творческом становлении. У нас было много совместных картин, мы всегда советовались друг с другом, обсуждали все свои работы. Некоторым режиссерам может показаться самонадеянным такое заявление, но я уверена, что многие роли мне срежиссировал он. Ну а я в меру своих сил советовала ему в его делах. Так было довольно долго, пока однажды он не сказал мне с горечью: «Все, мне больше нечего тебе дать, ты стала умнее меня...» «Но ведь это твоя заслуга, Юра», - возразила я. «Не знаю, не знаю, - ответил он, - я прожил со своей первой женой одиннадцать лет, и она ничуть не изменилась...»
Дело в том, что он в последние годы очень ревновал меня к моей актерской известности. Порой это приобретало формы патологические. Однажды мы слушали вместе радиопередачу с моим участием. Юра весь кипел, хотя и старался не подавать виду. Прорвало его через полчаса. Он вошел в комнату, бросил резко: «Я все понял, ты - гениальная актриса», - и хлопнул дверью.
К сожалению, подобные срывы случались не только на почве творчества. Юра сильно болел, наверное, поэтому у него стал портиться характер, с ним становилось все труднее и труднее жить. Он не знал, где хранится сахар, соль, где можно найти чашку для чая, где взять чистую простыню... Я была ему нянькой, медсестрой, сиделкой, кухаркой... Он дома перенес инсульт, отказавшись идти в больницу, потом его уложил инфаркт... Постепенно в семье сложилась такая невыносимая психологическая атмосфера, что я уже стала бояться за здоровье Мити, на котором это все пагубно сказывалось. И мы решили расстаться. Ни Юра, ни я не искали счастья на стороне, а просто разводились во имя ребенка...»
После развода Ю. Векслер ушел к другой женщине, однако Прожил с ней недолго: в 1991 году он скончался.
Что касается Крючковой, то она в 1989 году встретила новую любовь - Александра. В свое время в прессе была опубликована информация, что судьба свела их в доме у актрисы. Александр работал телевизионным мастером, пришел к Крючковой чинить телевизор, так они и познакомились. Однако на самом деле все было иначе.
Рассказывает С. Крючкова: «После развода с Юрой у меня были, скажем так, какие-то симпатии-антипатии с представителями сильного пола. Так вот, если любили меня, но не любили Митю, то этого человека я вычеркивала из моей жизни. Я его не принимала сердцем.
Что касается Александра, то мы с ним познакомились в ресторане, где он работал барменом. Он меня ничем не привлек, я вообще внимания на него не обратила. Я сидела с подругой, актрисой Ларисой Гузеевой, разговаривала. А поскольку я всегда и везде хожу с детьми, то я пришла с ребенком. А ему надоели наши бабские разговоры, и он пошел куда-то. Два часа он провел за столом с каким-то человеком, а потом сказал: «Мама, познакомься, это дядя Саша».
Чуть позднее сын сказал: «Саша, я хочу, чтобы ты стал моим папой». А потом долго приставал ко мне: «Ну почему ты не хочешь, чтобы он жил с нами?» А я не то чтобы не хотела, я присматривалась к тому, как Саша играет с Митей, как он добывает для него фрукты, вытирает нос... И, глядя на все это, склонялась к решению связать с ним жизнь. А тут оказалось, что я жду ребенка, и тогда, совсем как гоголевская Агафья Тихоновна, решила положиться на волю Божью. Причем я даже не просчитывала в уме варианты: распишемся мы или нет, будем жить вместе или разбежимся. Решила оставить ребенка - и все тут (отмечу, что желание иметь второго ребенка у Крючковой было настолько сильным, что она ради этого пожертвовала своим здоровьем. Восемь месяцев она провела в постели, за это время ей вкололи 8 (!) гормональных препаратов и она набрала лишних 40 кг веса. Она лежала практически без движений, ей было запрещено даже переворачиваться с боку на бок. - Ф. Р.).
Я за Сашу не цеплялась и в загс его не гнала, тем более что он тоже, как выяснилось, ко мне внимательно присматривался. Он мне потом как-то признался, что если бы он не видел моего бережного, нежного отношения к ребенку, то вряд ли бы отнесся к нашим отношениям столь серьезно. Так что нас с мужем связали дети. Митя, которого Саша бесконечно любит, и Сашуша, который весь - вылитый папа. Ну и еще, наверное, потрудилась судьба. Да и как тут в нее не поверишь, если мы с мужем родились в один день - 22 июня и оба - в год Тигра. Правда, муж на двенадцать лет позже.
Когда мы только начинали вместе жить, многие говорили мне: а ведь он тебя бросит. Ну и ладно, отвечала я, хоть лет пять поживу в любви и заботе. Силой все равно счастья не удержать, а то, что мне предназначено Богом, - моим будет в любом случае...»
Второй ребенок Крючковой - Саша - родился в мае 1990 года. Роды были настолько трудными, что роженица едва не умерла. Сама Крючкова вспоминает об этом следующим образом: «Мне сделали кесарево сечение и по ходу операции обнаружили еще что-то. Добавили наркоза, да не рассчитали. Представляете, я пришла в себя, а операция продолжается! У меня перевязаны руки, трубка во рту, и я никак не могу подать знак врачам, что уже в сознании. Лежала и думала, что сойду с ума от боли. В какой-то момент нащупала чью-то руку и сжала ее. И человек почувствовал. Меня сразу спросили: смогу ли дышать, если вытащат трубки? И, не дождавшись ответа, резко выдернули их изо рта, даже повредили зубы... Как мне потом объяснили, я могла умереть от болевого шока. И еще запомнилась жестокость анестезиолога, она заявила, что я все придумала, что отойти от наркоза во время операции не могла...»
Через год после родов с Крючковой случилось новое несчастье - она едва не погибла, попав в серьезную автокатастрофу. К счастью, трагедии не произошло, но актриса получила сотрясение мозга и гематому - синяк в пол-лица. Ее тогда утвердили на роль в картине Валентина Ховенко «Курица», но из-за полученных травм календарь съемок пришлось поменять и сцены с участием Крючковой перебросили в конец съемок. За это время актриса отлежалась в больнице. Однако даже несмотря на это, съемки для актрисы были тяжелыми. Чтобы хоть как-то облегчить ее страдания, невдалеке от съемочной площадки поставили кровать, на которой актриса после каждого дубля отдыхала.
Помимо «Курицы», Крючкова в 90-е годы снялась еще в нескольких фильмах. Среди них: «Первый этаж», «Царская охота» (оба - 1990), «Убийца» (1991), «Виновата ли я?..» (в этом фильме одну из ролей сыграл и Митя Крючков), «В той области небес...», «Глаза» (все - 1992), «И вечно возвращаться...», «В Багдаде все спокойно», «Наводнение» (все - 1993), «Утомленные солнцем» (1994).
Работа Крючковой в кино в 90-е годы была отмечена рядом наград. В 1991 году она получила «Нику-90» за лучшую женскую роль второго плана в фильмах: «Царская охота», «Оно» (в обоих фильмах сыграла Екатерину II) и «СВ. Спальный вагон»; в 1995
году - приз «Созвездие» за лучшую женскую эпизодическую роль в картине «Утомленные солнцем».
В начале 90-х карьера Крючковой в театре складывалась не слишком гладко. После смерти Г. Товстоногова (май 1990 года) она почувствовала себя пасынком в родном некогда коллективе. По ее словам: «Особенно это усугубилось конфликтом с режиссером Шапиро на «Вишневом саде» (Крючкова играла Раневскую. - Ф. Р.). Конфликт был совершенно высосан из пальца, раздут режиссером и разнесен им в Москве так, как старая баба может разносить сплетни. Это не лирика - все у меня есть, все вырезки, где писали, например, такие вещи: «Она великая артистка, но плохой человек». Разве зрителей интересует, какой я человек?
Какой я человек - видно на сцене. На сцене артист голый. Здесь порядочность и доброта имеют свой запах. А если доброты нет, значит, ее не сыграть. После конфликта и травли в печати я вся была покрыта нейродермитом целый год и одно время плохо играла...»
Здоровье в те годы часто подводило Крючкову. После рождения второго сына у нее чередой пошли беды - операция за операцией. Актриса вспоминает: «Я ведь поправилась не потому, что много ем, а потому, что я лежала девять месяцев и меня раскалывали гормонами... Однажды во время операции я вышла из-под наркоза, а меня так и продолжали резать. В другой раз мне неправильный диагноз поставили и не с той стороны резали...
Меня муж из больницы вытаскивал, ему даже койку в палате рядом поставили. Я ведь и наши отношения не спешила узаконить. Мы расписались только перед моей последней операцией, когда была опасность, что я не встану с больничной койки. Я оформила завещание, чтобы Сашу с детьми никто не мог обидеть. Но, как видите, пронесло. Накануне операции мне даже сон приснился, как будто я куда-то ухожу, а Саша в последний момент меня останавливает. Когда после такой операции просыпаешься и понимаешь, что ты жив, всего-навсего жив, больше ничего не нужно...
Николай Васильевич Гоголь говорил как-то, что болезни даруются человеку во благо. Потому что в каждодневной суете У каждого из нас нет времени для душевной работы. И вот когда ты ложишься на больничную койку, у тебя, как ни странно, появляется возможность заглянуть в себя, есть время для тихой, самоуглубленной работы души и ума. И когда меня друзья спрашивают порой, за какие грехи тебя так наказывает судьба, я отвечаю, что. наверное, это расплата за мою слишком безмятежную молодость. Я ведь до 20 лет жила как птичка, порхала с одной зеленой ветки на другую. И только познав горечь потерь, пройдя через страдания, я поняла, что такое жизнь. Я научилась анализировать свои и чужие поступки, научилась сострадать человеческому горю. И когда мои сыновья вырастут и им придет время жениться, я бы не хотела, чтобы им встретились на пути такие безмятежные птички, какой былая в молодые годы...»
Сегодня народная артистка России С. Крючкова вместе с мужем и детьми по-прежнему живет в Санкт-Петербурге. Актриса все так же работает в БДТ (последняя премьера с ее участием состоялась в 1997 году - спектакль «Мамаша Кураж и ее дети» по Б. Брехту, где у Крючковой главная роль), в кино почти не снимается. Дачи у них нет. Да и на что ее построишь, если в театре актриса получает 604 тысячи 200 рублей (на ноябрь 1997 года). Именно этим объясняется тот факт, что Крючкова с детьми снялась в рекламном ролике «про фольгу для гуся». На деньги, заработанные рекламой, удалось купить компьютер для старшего сына и телевизор для младшего.
Из интервью С. Крючковой: «Я не отказываюсь ни от какой работы. Работаю и за пятьсот долларов, и за сто тысяч рублей. У меня нет такого снобизма, когда люди говорят: вот мне предложили двести тысяч, что же, я буду работать за такие гроши?..
С возрастом больше стала любить, уважать коллег и прощать. Драматические актеры - уникальные люди, подвижники. Работать за мизерную зарплату, за стыд, за унижение? И тратить на это здоровье, время, силы, жизнь? В любой стране ценится и поддерживается национальная театральная школа. У нас же она растаптывается, заплевывается, размазывается. Я преклоняюсь перед коллегами...
От недостатка тепла в детстве у меня до сих пор осталась обидчивость. Поэтому возникает ощущение, что я такая резкая. Глузский как-то удивлялся: «Света, я не могу понять, как в тебе совмещаются такой чудовищный мат и такие волшебные стихи?» Да, я знаю три тысячи стихов. Действительно, много читаю. Но очень сильно ругаюсь. У меня такой способ защиты. Людям кажется, что если оболочка как бы грубая, то можно со мной бестактно разговаривать. Во мне срабатывает детская обида, и иду хамством на хамство. Конечно, неправильная позиция. Но, к сожалению, опять-таки истоки в детстве находятся...
Сегодня мне доставляет удовольствие тратить деньги не на себя, а на мужа, детей. Я вообще из тех, кто любит делать подарки, а не получать, любит отдавать, а не брать. Такая уж я родилась. Мне кажется, что за это Бог вознаградил меня любовью близких. Я живу среди троих мальчиков и знаю, что нам всем вместе очень хорошо...».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.