Номер 38. Жан Эшноз. Я ухожу (1999)
Номер 38. Жан Эшноз. Я ухожу (1999)
Почему одна книга нравится нам больше другой? Это дело случая. Просто у тебя сегодня хорошее настроение, или на улице потеплело, или у тебя жена родила — в общем, ничего особо выдающегося. И вот ты натыкаешься на мило написанный абзац, а за ним идет умное замечание, а за ним — точное наблюдение, и дело в шляпе. С «Я ухожу» Эшноза у меня вышло так: мне понравилось начало, а потом, много времени спустя, полюбился и конец. В промежутке я получил возможность высоко оценить множество радующих сердце подробностей. Например, там один тип убивает другого, запирая его в фуре-рефрижераторе. Жертва возмущается: «Что за банальный ход! Так убивают в телесериалах!» На что убийца с чисто тарантиновской невозмутимостью отвечает: «Не спорю. Но и телесериалы — это тоже искусство».
В яростном споре, сотрясающем стены пивного ресторана «Липп» (что в основе — самообман или воображение), любители холодной баранины с фасолью если и приходят к согласию, то только по поводу Эшноза. Несмотря на то что роман написан от первого лица, его автобиографическая природа вызывает у нас сильные сомнения. История изобилует вымышленными деталями, но я не дал бы руку на отсечение, утверждая, что они на сто процентов выдуманы. Эшноз с легкостью преодолевает устаревшие контроверзы (известные аж со времен Жан-Жака Руссо); он видит сны о реальности и сомневается в силе воображения; размытостью контуров и отстраненностью он напоминает Модиано, но Модиано, свободного от ностальгической тоски и более современного. Одним словом, это Модиано эпохи постмодерна.
Одним январским утром живущий в Париже Феликс Феррер покидает жену и перебирается к любовнице — высокой брюнетке Лоранс (с «высокими блондинками» Эшноз нас уже знакомил в 1995-м). Полгода спустя он садится в самолет до Монреаля, затем — в автобус до Квебека, наконец — на корабль до Северного полюса. Он бросает свою жизнь парижского галериста в поисках сокровища, в 1957 году вмерзшего в паковые льды. Он его найдет. Его у него украдут. С ним случится сердечный приступ. Стоп. Пора прикусить язык, не то сейчас проболтаюсь, чем там все кончится.
Ключевое слово для описания этой книги — умолчания. Мне в равной мере нравится то, что в ней есть, и то, чего в ней нет. Эшноз продвигается вперед короткими главами, вдохновенными и смешными; чтобы достичь вершин мастерства, ему понадобилось девять романов. Писательский труд — это тоже ремесло, которому надо учиться, как учатся на сапожника или слесаря. Эшноз тасует парижские и арктические кадры, перескакивает от ледяного постмодернизма к полярной шерсти, от черного юмора к «Белому клыку» и наоборот. Сдвинутый антигерой всех его романов превратился в нелепого бедолагу соблазнителя, которого ничто не трогает, но все раздражает, помимо воли втянутого в подпольную торговлю заполярными древностями. Для описания существования, не поддающегося контролю, Эшноз использует очень точный язык. Он находит единственно верное слово, чтобы выразить невыразимое. Рассказчик отправляется на поиски айсберга? Это был айсберг Хемингуэя.
//- Биография Жана Эшноза — //
Жан Эшноз родился 26 декабря 1947 года в Оранже, департамент Воклюз. Живет в Бют-Шомоне. В своих произведениях часто рассказывает историю человека, который вроде бы уходит, но на самом деле не уходит: «Я ухожу» («Je m’en vais», Гонкуровская премия 1999 года), «Год» («Un an»), а также «Высокие блондинки» («Les Grandes Blondes», Ноябрьская премия 1995 года); персонажи этого романа — Сальвадор, Бельяр — восемь лет спустя снова появляются в романе «За фортепиано» («Au piano»). За роман «Чероки» («Cherokee») в 1983-м получил премию Медичи. Жан Эшноз — писатель скромный, хотя в нем нет ничего от смешной жеманницы. В 2001 году он опубликовал биографию Жерома Лендона, отдав взволнованную дань уважения своему издателю — человеку, любившему запятые («Жером Лендон», издательство «Minuit»). Писатель второго плана, мастер смеховой эквилибристики, он доказал нам, что при желании легко способен вышибить у читателя слезу. Затем он выступил с трилогией вымышленных биографий Мориса Равеля, Эмиля Затопека и Николы Теслы («Равель», «Ravel»; 2006; «Бег», «Courir», 2008; «Молнии», «Des ?clairs», 2010). Интересно, что он пишет сейчас? Это ведь тоже свидетельство таланта — сделать так, чтобы твою следующую книгу ждали с нетерпением.
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКДанный текст является ознакомительным фрагментом.
Читайте также
94. «Я ухожу. Готов мой посох…»
94. «Я ухожу. Готов мой посох…» Я ухожу. Готов мой посох. Мечта далеким занята. Напрасно на воскресших плесах Синей морская красота. Напрасно вверх по непроходным Тропам взбегает камень гор: Уж взору кажется холодным, Чужим сияющий простор. Скорбеть и сетовать
«Ухожу и не знаю — вернусь ли…»
«Ухожу и не знаю — вернусь ли…» Ухожу и не знаю — вернусь ли, Прихожу и не знаю — уйду ль… Где-то в воздухе плачутся гусли И мысли — смертельнее пуль… Где-то редкая радость — утеха И отточенный месяц глядит, Отороченный облачным мехом, На опалово-мутный зенит. Но не надо,
Номер 98. Виктор Пелевин. Хрустальный мир (1999) и Generation «П» (2001)
Номер 98. Виктор Пелевин. Хрустальный мир (1999) и Generation «П» (2001) Тяжелые наступают времена: русские страдают от нашего остракизма, и я далеко не уверен, что в сознании многих слово «остракизм» не рифмуется со словом «расизм». Да, признаемся честно: русские для нас — это
Номер 96. Ричард Бротиган. Почему безвестные поэты остаются в безвестности (1999; посмертное издание)
Номер 96. Ричард Бротиган. Почему безвестные поэты остаются в безвестности (1999; посмертное издание) Не каждый день натыкаешься на такое сокровище! Толстая пачка неизданных произведений Ричарда Бротигана, с 1955 года хранившихся в старом чемодане жительницы Орегона, пожилой
Номер 95. Режис Жоффре. Клеманс Пико (1999)
Номер 95. Режис Жоффре. Клеманс Пико (1999) К концу ХХ века издательства в основном печатали романы двух типов: это была либо история 30-летней женщины, которая ищет себе мужика, либо история психа, который мочит людей. Гениальная идея Режиса Жоффре состояла в том, чтобы
Номер 94. Ханиф Курейши. Луна средь бела дня (1999)
Номер 94. Ханиф Курейши. Луна средь бела дня (1999) Для краткости можно было бы сказать, что Ханиф Курейши — это читабельный Салман Рушди. Однако это было бы упрощенчество (само сравнение отдает расизмом), потому что они совершенно разные: один, пакистанец по отцу, родился в
Номер 86. Дж. М. Кутзее. Бесчестье (1999)
Номер 86. Дж. М. Кутзее. Бесчестье (1999) В лице Кутзее шведское жюри увенчало славой писателя доступного, честолюбивого, но не мутного, одаренного, но не напыщенного. Лучший способ открыть для себя творчество этого уроженца Южно-Африканской Республики с донкихотовской
Номер 68. Альбер Коссери. Цвета подлости (1999)
Номер 68. Альбер Коссери. Цвета подлости (1999) До самой его смерти я часто сидел на террасе бара «Марше» и смотрел, как Альбер Коссери входит в отель «Луизиана», в котором он прожил шестьдесят лет. В ту пору, когда он здесь поселился (в номере 58), его соседями были Симона де
Номер 63. Матье Теранс. Дневник бессердечного человека (1999)
Номер 63. Матье Теранс. Дневник бессердечного человека (1999) Матье Теранс сам себе бросил вызов, мало того, этот мелкий негодяй его принял, совершив невозможное, — создав удачное продолжение единственного романа Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея», опубликованного в 1890
Номер 13. Гийом Дюстан. Николя Паж (1999)
Номер 13. Гийом Дюстан. Николя Паж (1999) Неужели Гийом Дюстан — последний ниспровергатель из числа французских писателей? Он намеренно шокировал публику, нащупывая, где проходят границы свободы. Он экспериментировал с непристойностью, чтобы потом было о чем рассказывать.
УХОЖУ В АРМИЮ
УХОЖУ В АРМИЮ Уже почти два месяца мы ходили по лесам и полям Брянщины и Орловщины, копая противотанковые рвы. Фронт приближался. Иногда мне казалось, что в сутолоке разных дел и событий, связанных с войной, о нас могут забыть или спохватятся слишком поздно и мы останемся
«Ухожу и… забираю генерала…»
«Ухожу и… забираю генерала…» Улица Млынарова, 5. Особняк генерала, обнесенный в два ряда колючей проволокой, напоминал крепость. У ворот ходил часовой. Мимо особняка раз, другой с небольшими промежутками промчался серый стремительный «адлер». Гауптман, сидевший рядом с
Я ухожу «в подполье»
Я ухожу «в подполье» За несколько месяцев я перечинила и перештопала в своем коттедже решительно все. Сверх того я добровольно помогала товарищам по заключению, которые не умели или не желали шить. Я перешивала передники и юбки, укорачивала платья. Для малярной команды я
Прощай, фабрика! Я ухожу…
Прощай, фабрика! Я ухожу… В начале 90-х годов по стране прокатилась первая волна сокращений. Стали закрываться фабрики и заводы. Рушился социализм. Вместе с ним разрушались судьбы и жизни, но никому не было до этого дела. Включился механизм – жесткий, бесчеловечный, – и
«Я в ночь ухожу без возврата…»
«Я в ночь ухожу без возврата…» Я в ночь ухожу без возврата, Один, истомленный и сирый. Моя светозарная тень, Ты краткий румянец заката, Ты вздох отлетающей лиры, Больной, угасающий