Комментарий Коха
Комментарий Коха
И.Ильф, Е.Петров. «Золотой теленок». Глава девятая. «Снова кризис жанра».
«…Чем только не занимаются люди!
Параллельно большому миру, в котором живут большие люди и большие вещи, существует маленький мир с маленькими вещами. В большом мире изобретен дизель-мотор, написаны «Мертвые души», построена Волховская гидростанция, совершен перелет вокруг света. В маленьком мире изобретен кричащий пузырь «Уйди-Уйди», написана песенка «Кирпичики» и построены брюки фасона «Полпред»…
В советское время, когда в большом мире созданы идеологические твердыни, в маленьком мире замечается оживление. Под все мелкие изобретения муравьиного мира подводится гранитная база коммунистической идеологии. На пузыре «Уйди-Уйди» изображается Чемберлен, похожий на того, каким его рисуют в «Известиях». В популярной песенке умный слесарь, чтобы добиться любви комсомолки, в три рефрена выполняет и даже перевыполняет промфинплан. И пока в большом мире идет яростная дискуссия об оформлении нового быта, в маленьком мире уже все готово: есть галстук «Мечта ударника», толстовка «Гладковка», гипсовая статуэтка «Купающаяся колхозница» и дамские пробковые подмышники «Любовь пчел трудовых»…»
В наше время появились календарики с нарисованными настроениями Владимира Владимировича и песенки типа «за нами Путин и Сталинград…».
И. Ильф и Е. Петров это описали так (там же, глава тринадцатая «Васисуалий Лоханкин и его роль в русской революции»):
«…Наконец Севрюгов совершил то, что совершенно сбило с толку… Он нашел затерянную среди торосов экспедицию, успел сообщить точное ее местонахождение, но после этого вдруг исчез сам. При этом известии земной шар переполнился криками восторга. Имя Севрюгова произносилось на трехстах двадцати языках и наречиях, включая сюда язык черноногих индейцев, портреты Севрюгова в звериных шкурах появились на каждом свободном листке бумаги. В беседе с представителями печати Габриэль д’Аннунцио заявил, что только что закончил новый роман и сейчас же вылетает на поиски отважного русского. Появился чарльстон: „Мне тепло с моей крошкой на полюсе“. И старые московские халтурщики Усышкин-Вертер, Леонид Трепетовский и Борис Аммиаков, издавна практиковавшие литературный демпинг и выбрасывавшие на рынок свою продукцию по бросовым ценам, уже писали обозрение под названием „А вам не холодно?“…»
– Алик, а каким тебе виделось будущее страны?
– Ну, я, как человек, который всей душой поверил в перестройку…
– Это стеб, что поверил?
– Какой стеб?! Это чистая кристальная правда! Я-то думал, что вот наконец мы все, как один человек, наконец-то коммуняки осознают, сколько они вреда принесли своему народу… Но не вешать же их на фонарных столбах, они и сами готовы перестроиться. Они начнут перестройку с себя! Я думал, что все теперь о’кей!
– А у тебя были при советской власти эротические мечты?
– Типа?
– Ну как у меня. Иду я, к примеру, по улице и вдруг вижу – толпа народу, и ящики стоят, длинные и короткие. Из длинных винтовки раздают, а из коротких – патроны. Ну, говорят, вот, берите, кто готов идти бить большевиков.
– Не, не было такого.
– …и я беру винтовку, 200 патронов и иду… Это, видимо, навеяно большевистской же пропагандой – так описывали 1918 год обычно, только там белых предлагалось идти бить, ибо социалистическое отечество было в опасности… Аркадий Гайдар чего-то такое описывал… Мне очень живо это представлялось! Я помню, как в детские годы ходил в тир и там стрелял из мелкашки, затвор там такой как бы взрослый, винтовочный, – клац-клац. Патроны были чуть не по пять копеек! Но только я в отличие от Караганова мечтал не про то, чтоб львов бить в Африке, а коммунистов на родине.
– Не, у меня такого желания бунта не было. Все-таки немецкая кровь, дисциплина… Ordnung.
– Да, нас учили на военной кафедре, что немцы обычно твердо стоят на договоренном. Их еще древние римляне считали хорошими солдатами. Вербовщики спаивали германцев и давали им, пьяным, подписаться – а после наутро предъявляли. И немец, похмельный, даже не предпринимал попыток доказать, что его надули: типа, я был в жопу пьяный, ничего не помню, это не считается. Нет! Пьяный, ссаный – это его личные проблемы. Подписал – значит, подписал: все. И идет умирать за Рим. За рейх – первый рейх это был или какой? Значит, не было у тебя такого, ты думал, что все рассосется и будет хорошо?
– Да, да, да. Я так думал. Ну а что, все более или менее рассосалось…
– И теперь пожинаешь плоды своей догадливости.
– Да. Но и молю Бога, чтоб у нас не было срыва в бунт. Потому что русский бунт, как известно, бессмысленный и беспощадный. Тема бунта тебе, как я посмотрю, не дает покоя.
– Не дает. Вот я тут выезжал с Садового на Кутузовский, а там пробка, и непонятно отчего. А когда вдруг мент забегал нервно туда-сюда, стало ясно, что это для Путина дорогу освобождают. Кого-то это возмущает, но я к этой мере предосторожности спокойно отношусь. Я понимаю, как чечены мечтают его достать. И я с ужасом подумал: а вдруг они его достанут? Что тогда начнется в стране? Не дай Бог!
– По Конституции, его место займет Касьянов. Кстати, по телику показывали, как одна женщина родила в автомобильной пробке, которая образовалась, пока Путина пропускали. Муж роды принимал. А врачиха по телефону службы 911 руководила его действиями.
– Да хрен с ним, с Касьяновым. А что произойдет с экономикой? С рублем? С очередями? С армией? С порядком на улицах? Да еще вдруг там будет чеченский след? А? Страна – неуправляемая…
– Не знаю… Почему я должен это представлять?
– Ну как? Вон даже в Америке убивали президентов!
– Ну и что? Что-нибудь от этого менялось? Вон даже Линкольна убили – и что? Что, Север как-то изменил свое отношение к рабовладению? К Югу? Или после убийства Кеннеди Америка встрепенулась, начала давить Кубу? Свергла Кастро? Что случилось? Ничего… Хотя – когда убили Александра Второго, стало хуже. В том числе и тем, кто его убил. А может, и лучше? При Александре Третьем экономический рост был офигенный. «Политика малых дел» и все такое. Опять же войн не было.
– Кстати, насчет Александра Второго: за тысячу лет в России был один вменяемый руководитель, которого волновала судьба вверенного ему народа… При всем нашем уважении лично к Владимиру Владимировичу мы должны признать, что…
– …что Боба Бимона еще никто не побил.
– Да… Что отец родной у этого бедного народа был один. И никто так не лез народ освобождать.
– И никто для народа не сделал большей поганки, чем революционеры из «Народной воли». Которые для этой воли старались.
– Ну тут же «Народная воля» – в кавычках! Как «Правда».
– А еще помнишь, были Игры доброй воли…
– Да. Кстати. Бомжей выслали и проституток, салями продавали. Чисто было в Москве…
– А как они определяли – проститутка или нет?
– Ну так в отделении милиции при отелях все ж знали. И тех проституток, которые слабо работали на Комитет – вяло стучали, – выслали из города, на время. У нас на курсе в университете была девушка, она подрабатывала путаной (удачно совмещала две древнейшие профессии, ха-ха). Надевала, кстати, комбинезон на голое тело, которое рельефно торчало из-под, и шов шел прямо по… э-э-э… осевой линии организма. Она как-то хотела взятку дать преподавателю, экзамен не могла сдать, так он заорал, что ее блядские деньги ему не нужны. Он, видно, тоже работал на Комитет и знал, кто из девушек чем занимается.
– Симпатичная?
– Ну, сегодня б она тянула долларов на 300–400. А на тех Играх впервые, кажется, засветилось Си-эн-эн. А после и на войне в Ираке, и на нашем путче, и на обстреле Белого дома… Мы думали, что отобьемся за Олимпиаду, и все. Никто ж не знал, что мы вскармливаем Си-эн-эн! Это чудовище, которое теперь мечтает показать конец света в прямом эфире!
– Ну да. И комментатор объявляет: «А вот уже и мертвые встают из своих могил. Чтобы присутствовать на Страшном суде. Смотрите внимательно – вдруг в кадре мелькнет ваш прадедушка?…»
– И дальше: «После рекламной паузы в прямом эфире выступит Адольф Гитлер. Оставайтесь с нами!»
– «Что-то вы какой-то обожженный, Адольф Алоизыч! И бензином от вас несет, фу!»
– И его пудрят, как обычно перед эфиром. Тебя, кстати, пудрили, когда позвали в прямой эфир НТВ мочить?
– Ну вообще начало конца света, первые его кадры мы уже видели – 11 сентября 2001 года.
– Через пятнадцать лет после создания Си-эн-эн. Но у нас, кстати, тоже отыграли опыт Си-эн-эн…
– А, с «Норд-Остом»?
– Хм. Нет, в первый раз – с прокурором Скуратовым и его подруж ками.
– Не было там прямого эфира!
– Ну да, запись… Задним числом, к торжественной дате…
– Но эффект присутствия был.
– И национальный вопрос там был затронут. Татарский… А деньги тогда, в 86-м, какие были – старые?
– Старые, старые.
– Был, конечно, полный застой. Но ангелы уже немножко востру били.
– Ангелы вострубили, и там уже публикации пошли робкие, на уровне оправдания Бухарина.
– Фактически была сорвана первая печать – я имею в виду, ядерная энергетика перестала быть делом узких спецов; мирный атом – в каждый дом…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.