Наконец, Потсдам

Наконец, Потсдам

Сразу же, как только фашистская Германия была повержена, встал в практическую плоскость вопрос о подведении итогов войны и созыве с этой целью новой конференции руководителей трех союзных держав. Разумеется, все три столицы после Ялты готовились к такой конференции. Она состоялась на еще дымившихся руинах преступного «третьего рейха». Этот форум — как советский посол в США, я стал членом нашей делегации — явился, может быть, особо важным событием и в моей политической жизни.

Участию СССР в Потсдамской конференции предшествовала напряженная подготовительная работа. Основное направление этой работы — мне довелось, находясь в Москве, внести в нее свой непосредственный вклад — определялось советским руководством во главе со Сталиным, уделявшим исключительное внимание проблемам, которые предстояло обсудить в Потсдаме. Советская делегация подготовилась хорошо и направилась на конференцию с намерением искать соглашения.

Все это стало возможным прежде всего потому, что советский солдат совершил бессмертный подвиг и Красная Армия стояла в бывшей цитадели фашизма — Берлине. Народы освобожденных стран выражали свои симпатии к армии страны-освободительницы. Конференция собралась в условиях вызванного победой подъема прогрессивных настроений в Европе и мире.

США представлял Трумэн. Для Сталина он был деятелем малоизвестным, а в персональном плане совсем неизвестным. Черчилль, разумеется, больше знал политическое лицо Трумэна. И в первые дни работы конференции, пока Черчилль участвовал в ней, каждый присутствовавший замечал, что они понимали друг друга с полуслова.

Черчилля на посту премьер-министра и главы английской делегации в Потсдаме сменил Эттли. Новое лейбористское руководство Англии полностью восприняло ту линию, которая проводилась до этого на конференции Черчиллем, консерваторами. Трумэн легко находил общий язык и с Эттли.

Стоит напомнить о некоторых аспектах обстановки на самой конференции. Хотя кое-кто из зарубежных участников уже писал об этом, но неточностей в описаниях хоть отбавляй.

Поскольку Потсдам находился в советской зоне оккупации, заботы по поддержанию порядка, обеспечению безопасности глав делегаций, а также других участников конференции лежали на советской стороне. И все это, согласно общему мнению, организовано было по высшему классу.

Советская делегация располагалась в Бабельсберге — небольшом городке, находившемся в нескольких минутах езды от Потсдама, бывшей резиденции германских королей. Сами же заседания конференции проходили во дворце Цецилиенхоф.

Помню, когда основной состав советской делегации прибыл в этот дворец, Сталин так прокомментировал увиденное:

— Да, — сказал он, осматриваясь по сторонам, глядя на лестницы и коридоры, — в общем-то не особенно презентабельно. Дворец скромный. У русских царей дело было поставлено солиднее. Дворцы так дворцы! Лестницы так уж лестницы!

Все мы с пониманием отнеслись к его словам, так как они точно характеризовали действительность.

На всем пути от Бабельсберга до Цецилиенхофа машина Сталина, да и другие проезжали между двумя шпалерами охраны — солдат, расставленных через каждые пять-шесть метров. Кроме того, по обе стороны от этой линии охраны находился на удалении примерно пятидесяти метров еще один ряд охраны, менее плотный: солдаты стояли уже на большем расстоянии друг от друга.

Часто Сталин приглашал в свою машину Молотова. Звал и меня; видимо, потому, что у него перед отъездом на заседания возникали, как правило, какие-то вопросы к советскому послу в США. Эти вопросы касались позиции Трумэна, настроений американских политических кругов и прочего.

Вначале я даже чувствовал известную неловкость, особенно когда Сталин садился в своей автомашине на откидное сиденье, а мы с Молотовым — на главные места. Но потом я понял, что Сталину просто нравилось это место, поскольку оно находилось в середине машины и его здесь меньше трясло. А он тряски не любил.

По ходу движения машин на всех перекрестках, площадях и площадках стояли советские девушки-регулировщицы с флажками; одели их безукоризненно аккуратно, в новую, прекрасного покроя военную форму. Их манипуляции флажками, все их движения представлялись столь грациозными, что каждая из них казалась чуть ли не балериной. Нам передавали, что ими одинаково, а то, пожалуй, и еще больше восхищались американские и английские участники конференции.