Человек в футляре

Человек в футляре

Лазарь Каганович… Когда читаешь его воспоминания, невольно возникает мысль о том, что автор будто бы застыл в своем развитии задолго до того мига, когда решился поведать миру о себе. Идеологические догмы, вознесшие его на вершину коммунистической власти, остались для него непреходящей ценностью. Именно из них он соорудил удобный для себя футляр, который должен был спрятать его человеческие чувства и переживания, попытки понять то время, в которое он жил, его представления о добре и зле, правде и лжи. Застегнутая до последней пуговицы личина «рабочего, коммуниста-большевика, профсоюзного, партийного и советско-государственного работника» должна была явить миру солдата партии, борца за светлые идеалы, для которого главное – классовая целесообразность. По его уверениям, коммунистическая идея «выше, значительнее, могущественнее личных моментов и жизни». Для реализации этой идеи он многое делал. Поэтому, когда он говорит, что «каким был до революции пролетарием-большевиком, таким остался…», не очень-то верится. Скорее можно согласиться с его дочерью, предварившей воспоминания отца статьей «Творец эпохи». «Творец», в отличие от «пролетария», за многое отвечает, а этого-то, наверное, Кагановичу и не хотелось.

Нет сомнений в том, что он был одним из наиболее значительных деятелей сталинской эпохи, решавших важные хозяйственные, военные и иные задачи, как нет сомнений и в том, что он был одним из ярых сталинистов-опричников, организовавших «большой террор» тридцатых годов. Сегодня установлено, что подпись Кагановича стоит под расстрельными списками на 36 тысяч человек, в числе которых были 21 нарком и 23 члена ЦК партии. По количеству подписанных расстрельных списков (188) Каганович занимал четвертое место среди членов Политбюро, уступая только Ворошилову, Молотову и Сталину. В 1933 году на пленуме ЦК он сказал характерную фразу: «Мы мало расстреливаем». Чтобы расстреливать больше, он выезжал в Ярославскую, Ивановскую области, Донбасс, неоднократно бывал и в Челябинской области. Из перепуганного Челябинского обкома в Москву ушло предложение о переименовании областного центра в Кагановичград. И кто знает, посмотри на это прошение по-другому Сталин, стали бы жители нашего города кагановичградцами. Поэтому не будем доверять пенсионеру Кагановичу и его байкам, а посмотрим на его жизнь через призму имеющихся в нашем распоряжении источников и попробуем составить об этом человеке собственное мнение, равно как и о челябинских страницах его биографии.