VI Дружеское предложение

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

VI

Дружеское предложение

Военный министр поднялся из кресла, обошел свой внушительный письменный стол и, улыбаясь, протянув Кромову обе руки, двинулся ему навстречу.

— Здравствуйте, господин Кромов, — сказал министр. — Надеюсь, вы извинили мою настойчивость?

— Добрый день, господин министр.

Изящным жестом указав Кромову на кресло у стола, министр занял свое место.

— Надеюсь, очаровательная мадам Кромова здорова? Помнится, она говорила, что плохо переносит пасмурную погоду.

— Благодарю вас, господин министр. Погода в этом году действительно не из лучших.

— О да.

Помолчали.

— К сожалению, — сказал министр, — ничего нового о политической обстановке сообщить вам не могу. Ничего утешительного ни в настоящей ситуации, ни в прогнозах. Господин Кромов… — Министр замялся, подыскивая точные слова. — В течение последних лет мы встречались с вами как официальные лица. И должен заметить, что мне, как военному министру Франции, эти встречи всегда приносили глубокое деловое удовлетворение. И не только потому, что мы встречались как союзники. Вы меня понимаете?

— Надеюсь, что да, господин министр.

— Прекрасно! Теперь я хочу воспользоваться тем, что на вас нет военного мундира, и задать вам один вопрос, неофициальный. Вы разрешите?

— Сделайте одолжение, господин министр.

— Что вы собираетесь предпринять в ближайшем будущем? Вы лично, граф Кромов?

Министр откинулся на спинку кресла.

Алексей Алексеевич не сдержал тяжелого вздоха. Это не ускользнуло от внимания министра. Он тонко улыбнулся.

— Мне кажется, я понимаю ваше душевное состояние как военного человека и патриота, столько сил и способностей отдавшего ради победы общего нашего дела в эту кампанию, — мягко, с теплыми нотками в голосе сказал министр. — Скажите, вы намерены возвращаться в Россию?

— В ближайшем будущем, господин министр, это вряд ли возможно.

— Мы, французы, пережили не одну революцию. Может быть, именно этот солидный опыт, — продолжал министр, — дает мне сейчас моральное право принять участие в вашей судьбе. Вы начали свою службу в Париже в котором году?

— В девятьсот девятом.

— Восемь лет, восемь лет. Вы смело можете считать себя французом, граф. Более того — парижанином.

— Я польщен.

— Это не только мое мнение. Ваша многолетняя служба в Париже в качестве военного атташе недаром принесла вам высшую французскую военную награду — офицерский крест Почетного легиона. Так не льстят.

— Благодарю вас, господин министр.

— Друзья трудно приобретаются, граф, и их больно терять. Вы сейчас, без преувеличения, самый дорогой русский друг Франции. Мы не хотим, чтобы наша дружба, проверенная в боях, погибла по не зависящим от нас обстоятельствам.

Кромов посмотрел собеседнику прямо в лицо. Министр продолжал, улыбаясь:

— Я уполномочен французским правительством предложить вам, граф, мой полковник, перейти на службу во французскую армию. Это дружеское предложение и деловое. Ваши личные качества, ваш военный опыт дороги Франции, и, поверьте мне, мы сумеем оценить ваши достоинства.

Кромов сидел, глубоко задумавшись. Министр долго не прерывал молчания.

— Вы удивлены, мой генерал?

— Господин министр?

— Я не оговорился, французским правительством принято решение: в случае вашего согласия присвоить вам чин генерала французской армии. Одна ваша подпись, и вы приобретаете вторую родину, а Франция — рыцаря без страха и упрека.

Кромов и военный министр снова взглянули друг на друга. Министр перестал улыбаться и опустил глаза.

— Господин военный министр, — сказал Алексей Алексеевич. — Ваше предложение настолько неожиданно и серьезно, что я прошу дать мне время на достойный ответ.

Военный министр действительно неплохо узнал за эти годы русского полковника графа Кромова и понял, что разговор окончен.

Прощаясь, министр задержал руку Кромова в своей.

— Не забывайте, граф, — сказал министр, — что двери этого кабинета всегда открыты для вас.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.