VI Дружеское предложение

VI

Дружеское предложение

Военный министр поднялся из кресла, обошел свой внушительный письменный стол и, улыбаясь, протянув Кромову обе руки, двинулся ему навстречу.

— Здравствуйте, господин Кромов, — сказал министр. — Надеюсь, вы извинили мою настойчивость?

— Добрый день, господин министр.

Изящным жестом указав Кромову на кресло у стола, министр занял свое место.

— Надеюсь, очаровательная мадам Кромова здорова? Помнится, она говорила, что плохо переносит пасмурную погоду.

— Благодарю вас, господин министр. Погода в этом году действительно не из лучших.

— О да.

Помолчали.

— К сожалению, — сказал министр, — ничего нового о политической обстановке сообщить вам не могу. Ничего утешительного ни в настоящей ситуации, ни в прогнозах. Господин Кромов… — Министр замялся, подыскивая точные слова. — В течение последних лет мы встречались с вами как официальные лица. И должен заметить, что мне, как военному министру Франции, эти встречи всегда приносили глубокое деловое удовлетворение. И не только потому, что мы встречались как союзники. Вы меня понимаете?

— Надеюсь, что да, господин министр.

— Прекрасно! Теперь я хочу воспользоваться тем, что на вас нет военного мундира, и задать вам один вопрос, неофициальный. Вы разрешите?

— Сделайте одолжение, господин министр.

— Что вы собираетесь предпринять в ближайшем будущем? Вы лично, граф Кромов?

Министр откинулся на спинку кресла.

Алексей Алексеевич не сдержал тяжелого вздоха. Это не ускользнуло от внимания министра. Он тонко улыбнулся.

— Мне кажется, я понимаю ваше душевное состояние как военного человека и патриота, столько сил и способностей отдавшего ради победы общего нашего дела в эту кампанию, — мягко, с теплыми нотками в голосе сказал министр. — Скажите, вы намерены возвращаться в Россию?

— В ближайшем будущем, господин министр, это вряд ли возможно.

— Мы, французы, пережили не одну революцию. Может быть, именно этот солидный опыт, — продолжал министр, — дает мне сейчас моральное право принять участие в вашей судьбе. Вы начали свою службу в Париже в котором году?

— В девятьсот девятом.

— Восемь лет, восемь лет. Вы смело можете считать себя французом, граф. Более того — парижанином.

— Я польщен.

— Это не только мое мнение. Ваша многолетняя служба в Париже в качестве военного атташе недаром принесла вам высшую французскую военную награду — офицерский крест Почетного легиона. Так не льстят.

— Благодарю вас, господин министр.

— Друзья трудно приобретаются, граф, и их больно терять. Вы сейчас, без преувеличения, самый дорогой русский друг Франции. Мы не хотим, чтобы наша дружба, проверенная в боях, погибла по не зависящим от нас обстоятельствам.

Кромов посмотрел собеседнику прямо в лицо. Министр продолжал, улыбаясь:

— Я уполномочен французским правительством предложить вам, граф, мой полковник, перейти на службу во французскую армию. Это дружеское предложение и деловое. Ваши личные качества, ваш военный опыт дороги Франции, и, поверьте мне, мы сумеем оценить ваши достоинства.

Кромов сидел, глубоко задумавшись. Министр долго не прерывал молчания.

— Вы удивлены, мой генерал?

— Господин министр?

— Я не оговорился, французским правительством принято решение: в случае вашего согласия присвоить вам чин генерала французской армии. Одна ваша подпись, и вы приобретаете вторую родину, а Франция — рыцаря без страха и упрека.

Кромов и военный министр снова взглянули друг на друга. Министр перестал улыбаться и опустил глаза.

— Господин военный министр, — сказал Алексей Алексеевич. — Ваше предложение настолько неожиданно и серьезно, что я прошу дать мне время на достойный ответ.

Военный министр действительно неплохо узнал за эти годы русского полковника графа Кромова и понял, что разговор окончен.

Прощаясь, министр задержал руку Кромова в своей.

— Не забывайте, граф, — сказал министр, — что двери этого кабинета всегда открыты для вас.