«Ветер в лицо – уже не больно…»

Ветер в лицо – уже не больно.

Больно, когда возвращается память.

Тогда и случается это невольно,

Случается падать,

Бессильно так падать.

Горькая сладость вечерней прохлады.

Шелест осенней листвы дотемна.

Я постою у склонённой ограды

И наклонюсь тяжело, как она.

Ты не поверишь – пришла снова осень!

Осень опять заглянула ко мне.

Ты не поверишь, меж ветками просинь,

Та, что бывает лишь по весне.

Солнце качается за облаками,

Дарит недолго тепло и покой.

Если б могла, улетела за вами.

Но не крылом я взмахну, а рукой.

Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚

Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением

ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОК

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Читайте также

Чтобы не было мучительно больно… Александр Кабаков рассказывал мне: в его подъезде жила-была старушенция, зюгановская активистка. Банду Ельцина под суд и всякое такое. И вот за пару недель до выборов 96-го года видит Саша дивную картину: идет эта старушенция, а за нею —

«Мне-то что! Мне не больно, не страшно…» Мне-то что! Мне не больно, не страшно — Я недолго жила на земле. Для меня, словно год, день вчерашний — Угольком в сероватой золе. А другим каково, бесприютным, Одиноким, потерянным, да! Не прельщусь театрально-лоскутным, Эфемерным,

«Как больно прошлое, как будущее страшно…» Как больно прошлое, как будущее страшно, Как плевелы пустили в сердце корни! С годами не становишься покорней, Не привыкаешь к пустоте всегдашней… О, дети малые, сердец не отдавайте, Живите разумом и бойтесь верить в

БОЛЬНО И СМЕШНО Случился у меня в Москве почечный приступ. Я легко дозвонился до «скорой помощи», которая мгновенно приехала через один час пятьдесят семь минут и отвезла меня в Боткинскую больницу. В больнице был аншлаг, и попасть на койку в коридоре было невозможно. Меня

Невыразимо больно Его увлечение православной церковью относится к 1877 году, к началу его духовного кризиса. Это было именно увлечение, которому он отдался со всей страстью, как отдавался любому увлечению, но которое оставило в его душе крайне неприятный осадок.В детстве

Глава пятая НЕВЫРАЗИМО БОЛЬНО Что я такое? Один из 4-х сыновей отставного полковника, оставшийся с 7-летнего возраста без родителей под опекой женщин и посторонних, не получивший ни светского, ни ученого образования и вышедший на волю 17-ти лет, без большого состояния, без

«Вначале иногда бывает больно…» Долли Гараванте в городке Хобокен называли Железной До, и неспроста — американская жизнь превратила красотку из солнечной Генуи в крупную, волевую особу. Она вполне могла бы позировать скульптору Бартольди для статуи Свободы — сильные

Глава пятая. «УЖ БОЛЬНО БАРЫНЯ ХОРОША» Какие прекрасные лица!И как безнадежно бледны. Наследник. Императрица. Четыре великих княжны.Георгий

3. Ветер перемен и ветер обратно Однако, вернемся к исторической реальности: альбом все-таки записали, и «Наутилус Помпилиус» явился в свет собранно, мелодично, пусть даже слегка выпивши. Важнее всего в тот момент для ребят было перейти из разряда рок-н-ролльных друзей в

Железный ветер бил нам в лицо Солдаты, пришедшие сюда, в приволжские степи, из всех уголков необъятной Родины нашей, поклялись: «Дух наш бодр как никогда, воля тверда, руки наши не устанут разить врага. Решение наше — стоять насмерть у стен Сталинграда!» И клятву эту

Отчего капиллярным сосудикам больно? Времена «застойные» — это годы брежневского рэпа, рока БГ и «соболезнований несоблазненным». Главное открытие этих лет — не сверхпопулярные «Юнона и Авось», не «Миллион алых роз» Вознесенского. Куда важнее оказался постулат поэта о

Из книги «Ветер северный, ветер южный» 29 ноября 1974Эта маленькая история всплыла у меня в памяти вчера, когда я смотрел по телевизору дебаты во французской палате депутатов по вопросу об абортах. Но я не собираюсь говорить об абортах.Это было в 1945 году. Во время войны я жил в

СЕРДЦУ БОЛЬНО Варю суп из лисичек. Вспоминаю Лену. Она его готовила по рецепту мамы.Однажды гуляли у Никольского собора. Она оставила мне Хокку, который тут же изобразил из себя соляной столб и побежала к Троеручице. У меня была фляжка коньяка. Я к ней прикладывался. Лена

Упал он больно, встал здорово В старые времена было такое понятие – механизированный учет. И были такие устройства – табуляторы, чтобы этот учет вести. Сидели девицы и набивали перфокарты, которые потом обрабатывались на этих табуляторах. И в нашем НИИ было такое

80. Ветер в лицо Он увозил ее прочь из Парижа. В лес, к реке, в поля. Пиаф вдыхала запах нагретой солнцем травы, наслаждалась солнцем. Тео бежал вдоль реки, раскинув руки и поднимая пятками тучу брызг. С криком подбегал к ней, падал у кресла, в котором сидела Пиаф, и обнимал ее