Из сборника "Незавершенное Небо" (1962)

Из сборника "Незавершенное Небо" (1962)

Через лес

Зовется место болотом Якоба —

это летнего дня подвал

где свет скисает в напиток

с привкусом старости и трущоб.

Гиганты бессильные тесно спеленуты

чтобы с них ничего не упало.

Гниет там сломанная береза

прямая как догма.

Со дна леса встаю я.

Светлеет между стволов.

Льет дождь над моими крышами.

Я — сточный желоб для впечатлений.

На опушке воздух теплый.

Большая ель, темна, стоит спиной

зарывшись мордой в чернозем пьет тень дождя.

Перевод Александры. Афиногеновой

Ноябрь с отливами благородного меха

Небо стало таким серым что

земля сама начинает светиться:

луга с их робкой зеленью,

пашни цвета кровяного хлеба.

Вот красная стена сарая.

А там затопленные водой участки

как белые рисовые поля где-нибудь в Азии,

там замирают чайки — и вспоминают.

Туманные пустоты посреди леса

тихо перекликаются друг с другом.

Творящий дух, что живет укромно

и бежит в лес, как Нильс Даке[4].

Lamento[5]

Он отложил ручку в сторону.

Она тихо лежит на столе.

Она тихо лежит в пустоте.

Он отложил ручку в сторону.

Слишком о многом нельзя ни написать, ни умолчать!

Он парализован тем, что происходит далеко отсюда,

хотя чудесный его саквояж бьется как сердце.

На улице — скоро лето.

В кустах кто-то свистит — человек или птица?

И вишни в цвету гладят ветвями

вернувшиеся домой грузовики.

Проходят недели.

Медленно наступает ночь.

На окно садятся мотыльки:

крохотные белые телеграммы планеты.

Перевод Алёши Прокопьева