Время жить

Его называли принцем голкиперов. Он не просто стоял на воротах – точнее, вообще не стоял, а наводил порядок на своей половине поля, по множеству раз обегая подведомственную территорию. Рейд за рейдом: атака отбита, неприятель выдворен, отделение перешло в контрнаступление…

Защитников тогда (лет за пятнадцать до войны) в командах было мало – все по-суворовски шли в нападение, защищаясь атакой. Играли по чудовищной с точки зрения сегодняшнего оборонительного футбола схеме с двумя (2 – 3 – 5) или даже с одним (1 – 2 – 7) защитником. В оборону игроков ссылали за серьезную провинность или стабильное недомогание – это был своего рода футбольно-полевой штрафбат. Но Ли Ричмонд, он же Дик, Руз – будучи вратарем, с удовольствием брал на себя еще и функции защитника: стремительно и дерзко выбегал из ворот на десятки метров, чтобы прервать атаку соперника, – нередко после столкновения с Рузом игроки отлетали на несколько метров, теряя сознание. Но таковы тогда были обычаи: они настаивали на том, что футбол – это контактная игра настоящих воинов. И не случайно правилами не разрешались замены (пройдет полвека, прежде чем командам впервые разрешат заменять травмированного вратаря и одного травмированного полевого игрока) – об усталости и о своих ранах воин вспоминает уже после боя – в случае, если остается в живых. И жизнь у игроков тогда была «без удобств»: достаточно сказать, что великие футболисты той эпохи, которыми гордилась вся империя, добирались в день матча до стадиона… на общественном транспорте.

Представьте: Дэвид Бэкхем или Криштиану Роналду бежит от своего дома до вокзала, втискивается в переполненную электричку (пропала прическа!), доезжает стоя до требуемой станции, от которой до стадиона остается пройти еще пару-тройку километров. После этого необходимо отыграть 90 минут на уровне мирового стандарта (а английский футбол и был тогда мировым стандартом) в условиях активных физических единоборств с реальным риском для жизни. Футболисты оставались играть на поле даже со сломанными руками и ногами, не допуская численного перевеса неприятеля.

Умри, но играй. Смены не будет. И все это счастье – за 4 (четыре) фунта в неделю!

Но вернемся к нашему герою. В те дальние-дальние годы в футболе действовало несуществующее ныне правило: «голкипер может на своей половине поля играть руками, но не носить, а отбивать мяч». Что в связи с этим делает остроумный Руз? Выбежав из ворот и перехватив руками передачу соперника, он бежит, подбрасывая мяч руками, до самой центральной линии поля, и оттуда, как гранату, посылает его к окопам противника. Правила не нарушены, отделение наступает, зрители в восторге. А еще в перерыве Руз любил посидеть на перекладине. Поболтать ногами, семечки полузгать да с болельщиками поговорить о колониальной политике империи. Уже ради этого стоило идти на футбол…

Или ради того, чтобы посмотреть, как Руз отражал пенальти. Он стал первым вратарем, который при пробитии одиннадцатиметрового удара сбивал с толку пробивающего, эксцентрично виляя коленями, – потом этот вратарский трюк назовут «ноги-спагетти».

И зрители шли на Дика Руза. На диво. На театр одного голкипера (не попавшие на стадион, заполняли залы мюзик-холлов, где пела в то время несравненная Мэри Ллойд). Когда Руз вернулся в «Сток Сити» из «Эвертона», аудитория «Стока» сразу же выросла на 300 процентов – ведь на стадион тут же потянулись женщины: ну как было не пойти посмотреть на высокого, сильного, быстрого, красивого, прыгучего, бесстрашного…

Это было его время. Стоило жить и играть в футбол стоило.

Однажды во время международного матча принц голкиперов заговорился со зрителем – с пеной у рта спорили о праве наций на самоопределение в условиях индустриального прогресса – заговорился до того, что не заметил, как удалился от ворот на расстояние, не покрываемое никаким прыжком. А тем временем шотландский защитник, поверив своим глазам, ударил по пустым воротам – и пришлось вынимать мяч из сетки. Обидно, конечно. Зато назавтра об этом говорила вся империя – от Лондона до самых до окраин.

А перед гостевым матчем Уэльса с ирландцами валлиец Руз появился с перевязанной рукой, доверительно сообщив журналистам, что будет играть со сломанными пальцами. Ирландцы стали заранее праздновать победу, на что и рассчитывал Руз: все его пальцы, а также руки, ноги и голова – работали исправно. Кумир отыграл блестяще, Уэльс победил 3 – 2.

Таким был Дик Руз – вратарь, готовый к бою. В эпоху, когда всякий бьющий по мячу мечтал стать профессионалом, Дик Руз принципиально оставался любителем и учился на врача, заканчивая экстерном медицинский факультет Королевского колледжа. Но ведь любителю в футболе запрещено получать деньги от клуба – как же быть с оплатой его труда? Этот вопрос Руз решает как обычно – остроумно и эффективно. Не надо заработной платы – просто оплачивайте мои накладные расходы (зарплата футболиста ограничивалась законом, тогда как накладные и представительские расходы клуба – нет). Каких только счетов не пришлось оплатить клубам, в которых играл Руз – принц знал себе цену, не стеснялся, не скромничал: дорогие костюмы, модные ботинки, престижные рестораны… А однажды Руз опоздал на поезд, который увозил его команду в Бирмингем. Другой бы локти кусал, а кумир не растерялся. Зная, что на подъездных путях стояли частные поезда в ожидании заказов от состоятельных клиентов, он нанимает один из таких составов. Поехали! – Руз махнул рукой, будучи единственным пассажиром в поезде. Счет – на 31 фунт (очень большая сумма: зарплата квалифицированного шахтера составляла в те годы 2 фунта в неделю) голкипер попросил выслать в бухгалтерию клуба.

В итоге кумир британских болельщиков стал объектом расследования со стороны английской Футбольной Ассоциации, которая постоянно получала жалобы от его конкурентов. Руза попросили расшифровать расходные счета. Руз, решив посмеяться над чиновниками, начал список с подробного описания пользования платными туалетами – где, когда, сколько, из-за чего… Смеялась вся империя. Темза вспенилась. Чиновники отстали.

Но Руз мог не только пошутить, но и взорваться, например – наброситься на судей с нецензурной бранью, а однажды во время торжественного обеда после матча со своим бывшим клубом Руз, услышав от болельщика оскорбительное высказывание в свой адрес – рванулся, выбил из-под обидчика стул и ударил по лицу, не поскупившись на силу (этим Руз в корне отличался от джентльмена Вивиана Вудворда, о котором – позже)…

Говорят, что быть гением – значит дать направление. По тропинкам, протоптанным Рузом, шли и Дэвид Бекхэм (который гламурен не менее чем футболен), и Лев Яшин (который чертовски далеко бросал мяч руками, делал акробатические сэйвы и далеко выходил из ворот для наведения порядка), и Эрик Кантона (который и плюнуть в болельщика мог, и ногами в физиономию прыгнуть на недобрую память). И если боги воскрешали мертвых, то Дик Руз воскрешал живых (полуживых) – замученных тяжелой монотонной работой (которую еще надо было найти) и невыносимыми бытовыми условиями существования. Придя на стадион, люди забывали о своем бремени, хотя бы на полтора часа расправляли плечи и поднимались над бесцветным и беспроглядным бытием, ведь на поле выходил принц голкиперов и начиналось фантастическое театрально-футбольное зрелище.

В то время во Франции уже лет десять существовал режиссерский театр, в котором всеми процессами руководил режиссер, вырабатывавший концепцию и расставлявший актеров на сцене. Футбол же еще не был тренерским. Команды в большинстве своем каким-то чудесным образом обходились без человека, который бы внедрял игровую модель и следил за дисциплиной на поле (даже список футболистов, выходивших в основном составе, тренеру, или, как его тогда называли, – секретарю клуба, спускали свыше; представьте, если бы сегодня главный тренер сборной России получал факс со стартовым составом за полчаса до начала матча от Совета Безопасности Российской Федерации). Зато Дику Рузу никто не мешал: он сам режиссировал свое представление и делал на поле что хотел. И это «что хотел» получалось у него на загляденье: Руз стал полубогом, героем британского времени. Бесстрашно, как и положено герою, бросался он на шедшего в атаку противника – только что не стрелял, благо винтовки в руках не было. Впрочем, и атакующие в долгу не оставались – за пять лет до войны нападающий «Ньюкасла», пытаясь выбить мяч из его рук, раздробил Рузу запястье.

Какой без запястья вратарь? Перчатки на полку? Нет, Руз держит удар и возвращается в футбол, где торжество и вдохновенье, казалось, только его и ждали… Но почтальон всегда звонит дважды: за два года до войны английская Футбольная Ассоциация, заваленная жалобами на манеру игры Дика Руза, корректирует правило игры голкиперов: отныне вратарям запрещалось играть руками вне своей штрафной площадки.

Рузу перекрывают кислород.

И Руз, понимая, что его футбольное время вышло, кладет на полку свои характерные белые перчатки.

Вернувшись к карьере врача (Руз был бактериологом), принц голкиперов переезжает в самый фешенебельный район Лондона, ведь, чтобы был в империи порядок, кумир должен жить в столице (вор – сидеть в тюрьме, а вождь – иметь доступ в темное время суток к самому красивому телу империи). Руз ходит в модном костюме, посещает престижные столичные клубы – всеми любимый и… неженатый! Парней тогда много холостых гуляло на улицах Британской империи, но самым востребованным женихом был конечно же он, Дик Руз, – а раз так, то мимо него просто не могла пройти, не задев, самая популярная и экстравагантная певица довоенной Англии. Их часто и раньше видели вместе – то Руз забредет на концерты несравненной Мэри Ллойд, то Несравненная окажется на стадионе, когда в Лондон пожалует «Сандерленд» и его голкипер будет творить на поле чудеса футбольно-эксцентрического жанра. Впрочем, прелестей брака Руз так и не изведал, поскольку певица всякий раз при встрече уже оказывалась замужем, правда – всякий раз неудачно: ее мужья поголовно спивались и в большинстве своем, напившись, самозабвенно дубасили Несравненную (видать, не пели Мэри в детстве русскую пророческую: «Когда будешь большая, отдадут тебя замуж – во деревню большую, во деревню чужую; мужики там дерутся, топорами секутся…»). Руз в эту ловушку не попал. Сделал правильный ход. Но зато угодил в другую…

Руз открывает свой гламурный бизнес «обед со звездой». Сначала с кумиром можно приятно отобедать, а потом послушать, как он рассказывает о пережитом. Гонорар Руза в ходе подобного шоу составлял 50 фунтов, а это означало, что за три часа непыльной работы в разговорном жанре Руз получал столько, сколько самый высокооплачиваемый футболист той прекрасной эпохи зарабатывал… за три месяца. Все дело было в установленной для английских футболистов максимальной зарплатной планке в 200 фунтов в год. 200 фунтов, конечно, соответствовали годовой зарплате декана Лондонского университета, но поверить сегодня в то, что величайший футболист эпохи получал 4 фунта (сто кружек пива в лондонском пабе) в неделю – просто невозможно. И тем не менее так оно и было, причем за превышением выплат тщательно следили компетентные органы Футбольной Ассоциации. А вот за Мэри Ллойд никто, кроме мужей, не следил, и за ту же неделю она зашибала 400 фунтов, то есть – в СТО РАЗ больше!

Лишь в последнее время произошло долгожданное выравнивание благосостояния футбольных и эстрадных исполнителей, своего рода – встреча на золотом песке, после чего Андрей Аршавин уже может смело пригласить Филиппа Киркорова в столовую для обсуждения ситуации вокруг Сирии, не думая о том, что, заказав обед, придется напряженно подсчитывать денежные ресурсы.

Ресурсы же Дика Руза – творческие, удивительные, жизнеутверждающие – похоже, были исчерпаны. От пылающего костра остались тлеющие угли, грозный орел превращался в лакированного уличного голубя. Время строить и жить истекало.

Но шоу должно было продолжаться…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.