На тост в память Белинского, 6 июня 1858 года

На тост в память Белинского, 6 июня 1858 года

И мертвый жив он между нами,

И плачет горькими слезами

О поколенье молодом,

Святую веру потерявшем,

Холодном, черством и немом,

Перед борьбой позорно павшем…

Он грозно шел на грозный бой,

С самоотверженной душой

Он, под огнем врагов опасных,

Для нас дорогу пролагал

И в Лету груды самовластных

Авторитетов побросал.

Исполнен прямоты и силы,

Бесстрашно шел он до могилы

Стезею правды и добра,

В его нещадном отрицанье

Виднелась новая пора,

Пора действительного знанья,

И, умирая, думал он,

Что путь его уже свершен,

Что молодые поколенья

По им открытому пути

Пойдут без страха и сомненья,

Чтоб к цели наконец дойти.

Но молодые поколенья,

Полны и страха и сомненья, —

Там, где он пал, на месте том

В смущенье рабском суетятся

И им проложенным путем

Умеют только любоваться.

Не раз я в честь его бокал

На пьяном пире поднимал

И думал: «Только! Только этим

Мы можем помянуть его!

Лишь пошлым тостом мы ответим

На мысли светлые его!»

Пока мы трезвы, в нашей лени

Боимся мы великой тени…

Мы согласились уж давно,

Что мы………… [37]

Понятно, какое впечатление эта выходка должна была произвести на молодое поколение времени Белинского, сделавшееся теперь уже старшим поколением, на почтенных литераторов, учеников и друзей Белинского, и как они должны были отнестись к мальчишке самоновейшего поколения, который вздумал поучать и даже обличать и бранить их, и в то же время был чуть не первым лицом в редакции журнала, издаваемого их сверстниками, такими же, как и они, учениками и друзьями Белинского. Это, конечно, переполнило чашу их терпения, и они, вероятно, поставили решительный ультиматум редакторам «Современника»: выбирайте: или он, или мы, а вместе с ним мы не можем. Как ни старался Некрасов примирить враждующие стороны и предупредить разрыв, но ничего не мог добиться, и сам он, увлеченный личностью Добролюбова, стал на его сторону, чем окончательно оттолкнул от себя старых литературных друзей. Поэтому могло казаться, как и казалось многим, что Добролюбов своею непочтительностью, своими резкостями и дерзостями был яблоком раздора и главным виновником раскола между старым и молодым поколением литераторов как в самом «Современнике», так и вне его. Но это совсем неверно. Причины раскола лежали гораздо глубже и были гораздо серьезнее, чем личные отношения между литераторами...

Конец ознакомительного фрагмента.