ПРБ — союз единомышленников
ПРБ — союз единомышленников
В 1934 году Рудницкий стал военным летчиком. Часть базировалась в Киеве, только теперь Януш ходил летать не на пустырь, а на настоящий аэродром Жуляны.
В то время наша авиация переживала пору своего становления. Одна захватывающая новость сменяла другую и каждая говорила о растущей мощи Воздушного флота Страны Советов.
Сообщение о полетах невиданно огромного «Максима Горького» еще продолжало волновать советских людей, когда их внимание приковал к себе новый подвиг летчиков: спасение экипажа «Челюскина». Всенародным праздником стала встреча героев ледовой эпопеи. Именинниками ходили летчики. Еще бы: первыми звания Героя Советского Союза удостоены пилоты.
Отважной семеркой восхищались, гордились, ей завидовали, сетуя на то, что все меньше остается возможностей для подвига… Спустя несколько лет Рудницкий и его друзья пройдут на своих боевых машинах не менее тяжелые испытания, и будет время, когда один из семерки отважных — Николай Петрович Каманин поздравит Януша Ольгердовича с завершением сложных полетов… Все это будет. А тогда молодому военлету хотелось хоть как-то, хоть чем-то помочь авиации, хоть немного чувствовать себя причастным к ее великим свершениям.
Что мог он сделать? Получше летать? Да, он летал все лучше и лучше. Но Рудницкий мог еще и строить. Ведь он — конструктор. Нельзя, чтобы его опыт планериста остался без применения.
Единомышленников долго искать не пришлось. Ими стали летчик этой же части М. Барановский и студент КПИ, летавший в аэроклубе на планерах и самолетах, И. Перлов.
Так родился союз единомышленников. Начальные буквы их фамилий дали название будущему планеру — ПРБ. Главного в их союзе не имелось. Но друзья Рудницкого признавали его опыт — ведь он спроектировал уже три планера. Поэтому их общей машине решили дать номер «4», подчеркнув тем самым продолжение работы Януша Ольгердовича.
При создании ПРБ-4 ставились довольно сложные задачи. Рудницкого, профессионального летчика и опытного планериста-инструктора, уже не могли удовлетворить просто полеты. Он не мог забыть петли Степанченка, выполненные на планере Королева, а также его выступления на VIII Всесоюзных соревнованиях планеристов в 1932 году. Степанченок тогда впервые выполнил на планере петли, штопоры, перевороты, полет на спине. Настоящим триумфатором спустился он на землю.
Высший пилотаж на планере — не только захватывающий каскад фигур, но и отличная тренировка для военного летчика. У киевских же планеристов еще не имелось машины для фигурных полетов. Ею и должен был стать ПРБ-4.
Однажды планер увидел командир части. Он внимательно осмотрел его, а потом спросил:
— А кто будет испытывать ваш аппарат?
— Мы, — не очень уверенно ответил Рудницкий.
— Вдвоем? — чуть насмешливо переспросил командир. — Нет, дорогие. Испытает ваш планер летчик, — он на миг задумался, — Павлов. А уж потом полетите вы. Согласны?
Разве можно было не согласиться с приказом командира? К тому же он, конечно, прав: пилотажного опыта у летчика-истребителя Павлова побольше, чем у них троих, вместе взятых.
Испытывали ПРБ-4 в Жулянах. Барановский летел сцепщиком во второй кабине По-2, а Рудницкий с Перловым наблюдали за планером с земли. Самое это тягостное для конструктора, который умеет летать. В такие моменты все в нем восстает. Ведь если конструктору и снится его машина, то непременно в полете. И вот этот-то наиболее интересный «кусочек» работы приходится передавать другому, отдавать свое детище в чужие руки.
Павлов один за другим выполнил три полета. Планер ему понравился, и он передал машину радостным друзьям. Они тут же по очереди слетали на своем ПРБ-4. Планер, послушно следуя рулям, рисовал в небе петли, спирали, вращался в штопоре.
Прослужив в армии год, Рудницкий и Барановский демобилизовались и стали работать инструкторами в аэроклубе «Динамо». Планеризм уже давно вышел на широкую спортивную арену и теперь перед инструкторами стояла более сложная задача, чем первоначальная подготовка планеристов. Своих подопечных они должны были обучать тонкостям парящего полета, стратегии и тактике турнирной борьбы.
Советские планеристы все больше и больше теснили на клетках рекордных таблиц своих зарубежных соперников. Перед войной нашим мастерам безмоторных полетов принадлежала почти половина всех мировых рекордов. А главным достижением было то, что планеризмом в стране занимались десятки тысяч молодых людей.
Впоследствии это оказало неоценимую помощь нашим Военно-Воздушным Силам, особенно в войну. Планерная подготовка значительно ускоряла обучение боевых летчиков. Но важность планеризма подтвердилась позже, а тогда лишь закладывались основы стройной и эффективной методики подготовки авиаторов.
С планера — на самолет! Так ставилась задача. Но чтобы подготовить планериста, нужны машины, в которых рядом с курсантом мог бы сидеть инструктор. Именно такой планер и задумал Рудницкий со своими друзьями — трехместный ПРБ-5. На нем предполагалось вывозить курсантов, освоивших полеты с амортизатора.
Проект ПРБ-5 представили в Москве авторитетной технической комиссии. Ученые, планеристы, конструкторы всесторонне обсудили качества будущей машины. Хороший отзыв о ней дал Олег Константинович Антонов, руководивший тогда планерным КБ. Януш Ольгердович часто бывал у него на заводе, нередко они вместе обсуждали схему какого-нибудь «узелка», новую идею.
Техническая комиссия проект одобрила. Первый на Украине многоместный планер строили на авиационном заводе в Харькове по заказу Центрального совета Осоавиахима. Своим «полпредом» на завод конструкторы отправили Перлова, закончившего к тому времени Политехнический институт. Испытания, которые провел талантливый планерист Семен Гавриш, и последующая эксплуатация машины подтвердили правильность идеи, заложенной в ПРБ-5. Планер сыграл немаловажную роль в создании новой системы подготовки планеристов, а затем и летчиков.
Прямо с завода Гавриш перегнал ПРБ-5 в Коктебель на XI Всесоюзные соревнования планеристов. Это были последние состязания на Горе. Спортсмены прощались со своим гнездом, ставшим для них вторым домом. И словно желая как можно успешнее провести последние старты на легендарной Узун-Сырт, они добились выдающихся результатов: свыше 38 часов беспрерывно продержался в воздухе Иван Сухомлин, более 15 — Маргарита Раценская.
Да, техника совершенствовалась стремительно, быстро росло мастерство спортсменов. Они уже освоили полеты в термических восходящих потоках, научились парить над равнинами. Поистине безграничными стали их возможности. Теперь они не были «привязаны» к гористой местности и в Коктебеле им становилось тесно.
В планеризме наступил новый этап. Перед конструкторами он ставил новые задачи. Чем отличались планеры прежних лет? Легкостью, малой удельной нагрузкой — качествами, которые нужны, чтобы подольше парить над одним местом. Для полетов над равнинами уже требовались машины иные. Такой машиной и был ПРБ-6 — новый планер Рудницкого и его друзей.
Януш Ольгердович не без основания считает его лучшей своей конструкцией. Задуманный как рекордный паритель, он имел многие интересные особенности, одной из которых была большая удельная нагрузка. Она достигала 41 килограмма на квадратный метр несущей площади и намного превышала общепринятые нормы. На что рассчитывали конструкторы?
— Прежде всего, — говорит Януш Ольгердович, — мы хотели, чтобы планер за сравнительно короткое время действия восходящих потоков пролетал большое расстояние. Для этого нужна высокая скорость. А ею, как известно, может обладать планер с большой нагрузкой. Однако тогда он теряет способность «выпаривать». Этот проигрыш мы надеялись компенсировать аэродинамическим качеством машины. По нашему замыслу потерянное при наборе высоты время планер должен был наверстывать в пути, перелетая от облака к облаку. «Шестерку» мы рассчитали на скорость до ста километров в час. Аэродинамическое качество — до тридцати двух. Для того времени это было очень много.
Условия себе конструкторы поставили необычайно жесткие. Чтобы справиться с задачей, они нашли ряд оригинальных решений, явившихся тогда огромным достижением в проектировании парящих машин. Скажем, фонарь, сменивший козырек. Нынешний паритель немыслим без него. А впервые он появился на ПРБ-6. Стремясь уменьшить поперечное сечение фюзеляжа, так называемый мидель, конструкторы сейчас размещают пилота полулежа. Раньше всех это сделали киевляне. К тому же полотняную обшивку крыла они заменили фанерной. Это значительно повысило прочность плоскостей с очень большим удлинением и уменьшило их сопротивление.
Конструкция была смелой — так еще не строили. И потому проект, представленный на утверждение техкому, вызвал разные мнения. Идея обещала результаты как будто неплохие, но что будет в воздухе? Стоит ли строить такой необычный планер?
Весомое слово сказал тогда Олег Константинович Антонов. Увидев в будущей машине интересные задатки, он поддержал проект.
Да, в смелости ни конструкторам, ни экспертам не откажешь. А ведь в 1937 году, когда строили ПРБ-6, Рудницкому было всего двадцать пять лет! Ненамного старше был и Антонов — тридцати одного года. К тому времени он уже шесть лет руководил конструкторским бюро планерного завода.
Итак, планер решено строить. Общество «Спартак» выделило необходимую сумму денег, пригласили рабочих и трое друзей во главе бригады принялись за дело.
Для каждого конструктора самое приятное время, когда начинает вырисовываться ажурный остов машины. Сухие звонкие стрингеры из авиационной сосны плавно обтекают овальные шпангоуты. Нервюра к нервюре врезаются в длинные лонжероны, образуя тонкие изящные крылья. Фанера-миллиметровка ладно обхватывает каркас. Остается зашкурить стыки, загрунтовать и положить слой краски, который разом укроет все швы и соединения, сделает планер монолитным.
И вот уже политура навела глянец, а темно-вишневая краска приобрела ту особую сочность, которая свойственна только этому цвету. Там, где стыкуется фюзеляж с крыльями, горит отполированный алюминий «зализов». Сверкает прозрачный фонарь, и стоит немного замечтаться, как планер кажется стремительно несущимся под пушистой кучевкой.
Испытать «шестерку» хотелось каждому из друзей. Рассудил жребий. Под откровенно завистливые взгляды Рудницкого и Перлова Барановский занял место в кабине.
Все, кто был в тот день на аэродроме хутора Грушки, собрались у ПРБ-6. Рудницкий, выполнявший обязанности сцепщика, забрался в самолет, летчик запустил мотор, и они пошли на взлет. И тут произошел досадный случай. Барановский не сумел справиться с быстро взлетевшим планером, отцепился раньше времени, и к величайшему огорчению конструкторов «шестерка» глухо ткнулась носом в землю…
Планер пришлось ремонтировать. К счастью, поломка оказалась незначительной, и вскоре ПРБ-6 опять стоял на старте.
Кто полетит? Можно ли снова доверить испытания Барановскому? Но друзья были друзьями настоящими, и право продолжить испытания осталось за ним.
Планер оправдал надежды. На нем летали многие спортсмены, машина им нравилась, она была действительно новым словом в планеризме.
ПРБ-6 стал последним общим планером друзей. Окончив институт, уехал из Киева Перлов, перешел работать в аэроклуб Барановский, а Рудницкий стал инструктором в школе планеристов при Доме обороны Осоавиахима.
Конструировать Януш Ольгердович продолжал. Как и в прошлые годы, его работа отвечала насущным требованиям дня. Когда в 1939 году для более интенсивной подготовки военных летчиков в летных училищах ввели парящие полеты, Рудницкий создал учебно-тренировочный планер «Учлет». Три такие машины были построены в одном из летных училищ. Скольких пилотов успели подготовить на них — сказать трудно. Но то, что «Учлеты» Рудницкого хоть малой каплей, но влились в общее дело укрепления обороноспособности страны — несомненно.
Последние предвоенные всесоюзные соревнования планеристов — пятнадцатые — проводились в Туле. Шесть международных рекордов установили тогда спортсмены, заполнив большинство клеточек таблицы высших достижений. Но уже фашисты захватывали Европу. При нападении на остров Крит они использовали десантные планеры. Становилось очевидным, что эти безобидные летательные аппараты могут стать грозным оружием. Понимал это и Рудницкий. Почти перед самой войной он начинает проектировать десантный планер. Опыт ПРБ-5 пришелся здесь как нельзя более кстати. Только теперь машина должна была брать уже не трех спортсменов, а восьмерых десантников в полном снаряжении.
Януш Ольгердович выполнил все расчеты, провел аэродинамические продувки и отослал материалы на экспертизу в Москву.
Ответа он не успел получить.