Встреча с бывшим командиром

Встреча с бывшим командиром

Как-то, придя вечером к В. А. Матавкину, я застал у него гостя из Рыбинска. В разговоре я спросил его, не знает ли он случайно рыбинского горвоенкома Федора Герасимовича Князева, моего бывшего командира батальона во время гражданской войны.

— Как же, Князев мой приятель, он теперь в Ленинграде. Я вчера был у него в гостях, — ответил он и дал мне адрес Князева. Это был для меня приятный сюрприз. В ближайшее воскресение я пошел повидаться со своим бывшим начальством на улицу Чайковского.

Дверь мне открыла его молодая красивая жена.

— Федя, к тебе пришли! — крикнула она в комнату.

Федя, все такой же подтянутый, стройный, только вместо военной формы в серой толстовке, сразу узнал меня.

— Тезка! — крикнул он радостно, стащил с меня пальто и повел в комнату.

На столе стоял самовар, хлеб и булка, масло и хорошая колбаса. Такого богатого стола я давно не видел.

— Садись пить чай, тезка, — пригласил меня Князев.

— Спасибо, я только что… — засмущался я.

— Садитесь, садитесь, — повторила его жена.

— Да садись ты, тезка, чего стесняешься, а то больше приглашения не будет! — полу сердито сказал Федя. Поняв, что, продолжая церемониться, я могу от богатого стола уйти голодным, я придвинул стул к столу, а Федя придвинул ко мне еду и чай.

— Разве чашечку…

— Ешь досыта и рассказывай, как живешь.

Ободренный таким простым радушным приемом, я рассказал о своем безработном положении, а Князев сообщил, что он работает заведующим (так тогда говорили вместо «директор») Колбасным заводом на Лиговке и что его помощником работает Сашка Власов, бывший каптенармус батальона, который живет с семьей в этой же квартире.

— А нельзя ли и мне к вам, тезка? — спросил я.

— Пока нет. Но ты заходи на завод, можно будет — возьмем.

Я не раз заходил на завод и на квартиру к Князеву, — он переехал на Литейный, 55, — но работы не было.

Раза два-три по подсказанной Князевым тематике я писал небольшие статейки в «Ленинградскую правду», но их не печатали.

И вот один раз в начале ноября 1924 года Федя велел мне приходить оформляться, и накануне седьмой годовщины Октябрьской революции я впервые вышел на 2-й Колбасный завод на работу. Каким это было для меня счастьем!

Должность моя была — подсобный рабочий в кладовой готовых изделий. Оклад — 45 рублей в месяц. Князев хотел поставить меня кладовщиком готовых изделий, но этой должности я не мог исполнять, и он перевел меня в экспедиторы. Это значит, что я с утра до вечера на небольшом заводском грузовичке развозил товар заказчикам. Нашими заказчиками были магазины и столовые районных рабочих кооперативов. Я помню названия некоторых из них, например, в Центральном (Куйбышевском) районе он назывался «Центрорайрабкооп», в Петроградском — «Петрорайрабкооп», в Василеостровском — «Василеостровец», в Выборгском — «Выборгский рабочий», в Володарском (Невском) — «Красный Октябрь», и др.

Мне очень нравилась моя работа — быть целый день на воздухе, разъезжая по всему, тогда еще без новостроек, городу С шофером грузовичка, молодым парнем, весельчаком и балагуром Митей Лебедевым, мы подружились сразу. Он когда-то учился на курсах акробатов-эксцентриков и удивлял нас тем, что, сжавшись в комок, скатывался с довольно высокой каменной лестницы.

Движение в 1920-е годы на улицах Ленинграда было не такое густое, дисциплина слабая, поэтому мы частенько, сдав свой вкусный товар, распивали четвертушку водки или бутылку вина и ехали домой. И я до сих пор удивляюсь, что у нас ни разу не случилось аварии и не было ни одного прокола на шоферском документе.

Наш завод до революции принадлежал военной организации — Гвардейскому экономическому обществу, которое в начале двадцатого века построило здание и в нем магазин, в котором ныне помещается универмаг ДЛТ. После гражданской войны его хозяином стало Ленинградское окружное военно-потребительское общество (ЛОВПО). Теперь это Военторг. Районные рабочие кооперативы входили в общегородскую организацию Петроградское единое потребительское общество (ПЕПО), вскоре переименованное в Ленинградский союз потребительских обществ (ЛСПО). Ему и принадлежал наш завод.

Двадцатые годы были годами расцвета нэпа. Кроме двух государственных заводов в городе существовали и частные колбасные мастерские, которые в ряде случаев качеством своей продукции превосходили изделия государственных заводов. Поэтому некоторые завмаги предпочитали торговать колбасами из частных мастерских известных тогда хозяев — Григорьева (Васильевский остров), Рыбкина (Московская застава), Кузнецова (Невский проспект) и др.

Волей-неволей и нашему заводу приходилось вести с ними конкурентную борьбу, бороться за покупателя, а для этого не уступать им по качеству изделий и быстроте их доставки в магазин. Для этого на заводе имелся специальный агент по распространению выпускаемой продукции — эстонец Иван Карлович.

Завод, когда я на нем работал, был полукустарным. На нем работало немногим больше сотни человек. Такие операции, как подготовка кишок, набивка фарша в кишки, резка шпига, обвязка сырых колбас шпагатом и другие, происходили вручную. Отсюда и название выполняющих эти операции: кишечник, шприцовщик, шпикорез, вязальщик. Рабочий у котлов для варки колбас и окороков так и назывался — котельщик.

По старой традиции каждый работник завода, будь это сторож или счетовод, заведующий или уборщица, получали вечером при уходе домой по полфунта (200 граммов) чайной колбасы на завтрак. Но с введением сдельщины на колбасных заводах в 1925 году эта традиция ушла в прошлое.

В те времена (двадцатые годы) завод вырабатывал и отпускал потребителям от 60 до 100 пудов, то есть по одной-полторы тонны колбас и копченостей в день. По сравнению с тем, сколько этот же завод дает продукции теперь, это было, конечно, очень мало, но зато ассортимент его изделий был очень широк. Одних вареных сортов, включая сосиски, было свыше десятка наименований, около десятка наименований было твердокопченых колбас и четыре сорта полукопченых. Все колбасы набивались, или, по профессиональному выражению, шприцевались только в натуральные говяжьи, бараньи и свиные кишки.

Перечисление названий этого вкусного съедобного товара заняло бы много времени, поэтому я лучше от этого воздержусь, а буду продолжать писать о себе и своей жизни на заводе и вне его.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.