Глава 11. Скорость Virgin

Глава 11. Скорость Virgin

Брэнсон любил говорить, что его не страшат поражения. «Мать учила меня никогда не оглядываться назад с сожалением, а двигаться дальше. Я получаю удовольствие от управления всеми подразделениями Virgin, так что неудачи никогда не становятся плохим опытом; это просто часть кривой обучения». Лейбл Virgin был налеплен на многие предприятия, оказавшиеся неудачными, но до 2008 года снимки Брэнсона, окруженного белокурыми стюардессами Virgin Atlantic или катающегося на виндсерфе по Карибскому морю с прильнувшей к его спине обнаженной «подружкой», укрепляли имидж Virgin как компании, летать с которой модно и приятно. А еще здорово и стильно покупать музыку с этим лейблом и тренироваться в фитнес-центрах Virgin Active. На пике своей популярности бренд Virgin был воплощением безумного духа подростков, низвергающих истеблишмент. Честолюбивые бунтари поклонялись Брэнсону как защитнику контркультуры. Он был модным миллиардером, который приглашал публику участвовать в вечеринках и прибылях, и клиенты Virgin попирали традиционные условности, присоединяясь к герою-индивидуалисту. По всему миру образ неустрашимого пирата смягчал идущие на убыль деловые успехи Брэнсона.

Попытка запустить Virgin Radio в Дубае оказалась неудачной. Компания Брэнсона Virgin Vie, выпускавшая одежду, шла к своему концу, разделяя участь Virgin Cars. Virgin Cosmetics, у которой, как сказал в 1997 году Брэнсон, через пять лет должно было появиться сто магазинов, довели до неплатежеспособности. Чтобы избежать паники, основатели заплатили 8,8 млн фунтов стерлингов и сменили название компании на Effective Cosmetics. В Америке «мегасторы» Virgin (первый из них был открыт в 1992 году в Лос-Анджелесе, и сеть достигла своего расцвета в 2002-м, когда работали 23 «мегасторов») умирали. Брэнсон обвинял супермаркеты в продаже компакт-дисков по слишком низкой цене, что было странной позицией для человека, провозгласившего себя защитником потребителей и регулярно обвинявшего конкурентов в том, что те «обдирают» людей. В Великобритании после того как 22 «мегастора», переименованные в Zavvi, были переданы управляющим, Брэнсон стал свидетелем краха сети, понесшей убытки в 122,5 млн фунтов стерлингов. Из них 57 млн фунтов стерлингов легли на Virgin. Попытка запустить в Нью-Йорке компанию Virgin Comics в сотрудничестве с компанией Gotham Entertainment of India не протянула и двух лет. Virgin Vine, новый бренд в виноторговле, был запущен и исчез. Одновременно с этим Брэнсон окончательно бросил музыкальный бизнес. Компания V_2, преемница Virgin Music, была учреждена в 1996 году на деньги братьев Маккарти. Через два года это предприятие лопнуло, и братья еле-еле могли наскрести денег на пинту молока. Выдавив их из бизнеса, Брэнсон передал V₂ банку Morgan Stanley, который кредитовал неудачливую компанию, и Virgin вышла из музыкального бизнеса. Другим недолговечным предприятием стал Virgin Health Bank, открытый в 2007 году с благословения Гордона Брауна, который в то время был министром финансов Великобритании. Разрекламированный как некоммерческий банк крови, где хранились стволовые клетки, взятые из пуповин новорожденных, Virgin Health Bank был учрежден в партнерстве с профессором Кристофером Эвансом, занимавшимся биотехнологическим бизнесом. Брэнсон заявил, что у созданного учреждения достаточно площадей для хранения в течение 20 лет 300 тысяч замороженных образцов, необходимых для восстановления тканей и лечения рака крови. В первые месяцы существования этого центра плату в размере 1500 фунтов стерлингов (2940 долларов) сочли слишком высокой, и от услуг банка стали отказываться пациенты, а затем и Национальная служба здравоохранения. И Virgin Health Bank исчез из Великобритании.

Утилизация неудавшихся предприятий по бросовым ценам никогда не мешала Брэнсону объявлять о создании новых. В Майами он заявил местным журналистам, что Virgin намеревается заняться круизным бизнесом, но ему не удалось заинтересовать владельцев круизных судов и привлечь их к партнерству, так что и эта идея была предана забвению. В 2008 году, во время посещения Макао в ходе визита на Дальний Восток, Брэнсон объявил, что в сотрудничестве с Tabcorp, австралийской компанией, занимавшейся игорным бизнесом, он собирается конкурировать с магнатами Лас-Вегаса и открыть в Макао казино Virgin. Хотя у Брэнсона не было опыта организации игорного бизнеса и азартных игр (в отличие от других магнатов он редко играл в рулетку или блек-джек в Лас-Вегасе), в конце первого дня пребывания в Макао Брэнсон объявил о том, что «ведет успешные переговоры» со старшим администратором Макао Эдмундом Хо о строительстве курорта стоимостью 3 млрд долларов. Брэнсон сказал, что «близок к покупке» участка в 50 акров (20 га), где построит три отеля и казино. «Надеемся, что за следующую пару месяцев мы получим все необходимые кредиты и вскоре после этого начнем освоение участка». Но как только Хо понял, что Брэнсон не собирается вкладывать деньги и рассчитывает на то, что Макао заплатит за появление на его территории бренда Virgin, переговоры закончились. Вместо казино в Макао Virgin создала виртуальное казино в Интернете.

Озираясь в поисках других возможностей, Брэнсон бросал завистливый взгляд на состояния, которые делали в богатой за счет полезных ископаемых российской экономике. Желая найти бизнес и союзников, Брэнсон полетел в Москву. Он объявил о том, что вскоре Virgin Atlantic начнет совершать рейсы между Лондоном и Москвой и он откроет авиакомпанию Virgin, обслуживающую внутренние рейсы по России. «Мы ведем переговоры с двумя-тремя разными партнерами в России», – заявил Брэнсон, предсказав, что соглашение будет подписано в течение трех месяцев. Он также сообщил о запуске в России Virgin Mobile и новой интернет-компании Virgin Connect. По словам Брэнсона, Virgin Connect, управляемая Ростиславом Громовым из швейцарской компании Trivon, через пять лет захватит 10 % российского рынка. «Мы разрушим завесу тайны, окружающую джунгли сложных тарифов и бюрократических игр». Во всех странах Брэнсон реализовывал один и тот же сценарий, но удивительным было, пожалуй, то, что он набросился на олигархов, своих потенциальных партнеров. «Владение большой яхтой едва ли принесет вам много удовлетворения, но создаст дурную славу капитализму». Брэнсон считал, что владение островами и множеством самолетов отличает его олигархов, владевших безвкусными дворцами. В Москве Virgin не добилась ни малейшего успеха.

В поисках новых предприятий Брэнсон переосмыслил былые провалы, особенно неудачу, постигшую его заявку на проведение национальной лотереи в Великобритании. Сочетание огромного денежного потока и постоянной рекламы, за счет того, что каждую неделю победителей объявляли бы «миллионерами Virgin», гарантировало Брэнсону обогащение. Чтобы отклонить подозрения в корыстной заинтересованности, Брэнсон назвал свою лотерейную компанию, которая, предположительно, должна была стать некоммерческой, «Народной лотереей». Его показной альтруизм убедил не всех. В первый раз заявку Брэнсона отвергли в 1994 году, отдав предпочтение компании Camelot. Тогда Брэнсон расстроился до слез. Вторая заявка была отвергнута на сходных основаниях и вызвала вопросы о пригодности Брэнсона на роль руководителя лотереи. В период между первой и второй заявками состоялся процесс о клевете, который разрушил репутацию Гая Сноудена, американца, основавшего Camelot. Пренебрегая собственным обещанием не делать третью попытку, весной 2008 года Брэнсон начал искать партнеров для победы на аукционе за Camelot, стоимость которой была определена примерно в 450 млн фунтов стерлингов. Потерпев неудачу в попытке мобилизовать достаточные средства у Dubai International, фонда, который располагал 12 млрд долларов, Брэнсон вышел из борьбы.

Череда разочарований угрожала имиджу корпорации. Хотя поклонники Брэнсона в журнале Forbes в 2002 году поставили бренд Virgin на четвертое место в мире и сочли его, возможно, лучшим в Европе, диверсификация создала ему угрозу. После смерти Стива Джобса Брэнсон очень вовремя стал его расхваливать, называя своим «самым любимым предпринимателем». И Джобс, и Брэнсон понимали, что бренды создают дополнительную стоимость, но глава Apple сосредоточил силы на инновациях, касавшихся немногочисленных уникальных продуктов. Джобс избегал стрельбы по площадям, которую практиковал Брэнсон в надежде, что счастливое попадание принесет прибыль. Если репутация Apple продолжала расти и укрепляться, то бренд Virgin утрачивал неотразимость, которой обладал поначалу. Он стал зрелым и мейнстримным. Он уже не искрился, как шампанское. Уйдя от взаимодействия напряженно работающего офиса и уличной культуры, Брэнсон полагался скорее на обычных менеджеров, нежели авантюристов. Магнат с запозданием осознал, что эти управленцы выжали первоначальный мятежный дух Virgin досуха. И вот с такими людьми Брэнсон пытался вновь разжечь пламя и обновить имидж Virgin.

По замыслу Брэнсона, возродить прежнее воодушевление была призвана компания Virgin Galactic. В Америке реклама Virgin Atlantic и Virgin America регулярно показывала космического первопроходца, предлагающего релаксацию в межконтинентальном путешествии. Растиражированные образы магната, летящего на космическом корабле Virgin Galactic, побуждали американских комментаторов преувеличивать могущество империи Virgin, в которую входили от 200 до 400 компаний и совокупный оборот которой составлял, по сведениям журнала Forbes, 17 млрд долларов. Работавшие на Брэнсона пресс-агенты никогда не оспаривали эту гиперболу. Но вопреки общему представлению Брэнсон владел лишь половиной компаний Virgin Atlantic и Virgin Trains – и малыми долями в других компаниях Virgin. Если сложить обороты всех компаний, в названии которых присутствовало слово Virgin (а из них активными были только 40), получается, что Брэнсон явно контролировал самое большее четыре крупные компании, ежегодный оборот которых составлял около 6 млрд фунтов стерлингов.

Основной урожай империи Брэнсона приносил бренд Virgin, которым владела Virgin Group Holdings. Большинство компаний, работавших под лейблом Virgin, платили 0,5 % своих ежегодных доходов за использование бренда. В 2009 году эти платежи приносили около 35 млн фунтов стерлингов. По словам Питера Норриса, председателя совета директоров Virgin Group Holdings, Брэнсон надеялся на то, что в течение пяти лет поступления удвоятся. Будущий успех зависел от возрождения бренда Virgin во всем его блеске и от передачи модернизированного бренда новым, дающим прибыль предприятиям. Поиск возможностей сводился к случайности, но финансовый крах 2008 года предоставил одну неожиданную возможность – автомобильные гонки «Формула-1».

Понеся убытки в кризис, компания Honda отказалась от спонсирования автогонок. Самой известной жертвой этого решения стала команда Honda, которой руководил выдающийся конструктор Росс Браун. Шансы Брауна найти нового спонсора, обладающего достаточными средствами, в разгар финансового кризиса были ничтожны не в последнюю очередь из-за технических неопределенностей, которые неизбежно возникли бы вследствие решения конструктора заменить двигатель Honda на двигатель Mercedes. Установка немецкого двигателя на раму, сконструированную под двигатель Honda, ставила под угрозу шансы Брауна на победу в чемпионате. Среди возможных спасителей команды и семисот ее сотрудников был не кто иной, как Ричард Брэнсон.

В попытке встроить Virgin в «Формулу-1» ничего нового не было. Во время эпизодических встреч Берни Экклстоун, фактический владелец гонок, пытался соблазнить Брэнсона. «Мы примем тебя в объятия, – говорил Экклстоун, имея в виду гарантированное освещение деятельности Virgin мировыми СМИ. – Ты – как раз то, что нам нужно». Экклстоуна всегда удивляли колебания Брэнсона. Бывший торговец машинами, наживший более 4 млрд долларов на автогонках, переоценивал богатство Брэнсона. Хотя Брэнсон и представлялся как миллиардер, он не хотел рисковать 80 млн долларов в год, а это было минимальной суммой расходов на команду, выступающую в «Формуле-1». Хотя Экклстоун выплачивал слабейшим командам по 30 млн долларов из денег, полученных за права телевизионной трансляции, в остальном доходы команд зависели от привлечения спонсоров, хотевших удостоиться упоминаний в СМИ. Чемпионы вроде команды McLaren покрывали свои ежегодные расходы в размере 300 млн долларов, размещая логотипы спонсоров на корпусах болидов и на форме гонщиков. Компания Red Bull, зарабатывавшая миллиарды фунтов стерлингов на продажах энергетического напитка, расцвела благодаря успеху своей команды, выступавшей в «Формуле-1». Автоспорт мог бы стать идеальным инструментом продвижения бренда Virgin, но у Брэнсона никогда не было достаточно денег для того, чтобы заплатить за этот инструмент.

После того как Honda отказалась от поддержки Брауна, финансовые условия вхождения в автоспорт изменились. Новость об этом заставила одного из директоров Брэнсона позвонить Брауну. Алексу Таю, добросовестному, но не слишком одаренному пилоту Virgin, была поставлена задача найти новые направления бизнеса. Реакция Брауна на звонок Тая была предсказуемой. После того как в разговоре было упомянуто имя «Ричард», Браун ухватился за намек Тая о том, что Virgin, возможно, заинтересована в инвестировании миллионов фунтов стерлингов. Браун бросился к своему директору Нику Фраю в Скул-Хаус, штаб-квартиру Virgin в Хаммерсмите. Брэнсон, который находился на Некере, принял участие в видеоконференции. Он разделял восторг Тая, но не хотел принимать обязательства. «Не вижу коммерческого смысла в «Формуле-1», – повторил слова Брэнсона Гордон Маккаллум.

«Спонсоры сегодня встречаются так же редко, как зубы у куриц», – фыркнул Фрай после того, как они ушли из штаб-квартиры Virgin. Для того чтобы обеспечить выживание предприятию Брауна, надо было уволить половину команды Honda.

В течение следующих дней Тай убеждал Брэнсона пойти на риск. Тай говорил, что в отсутствие конкурентов на спонсорство затраты Virgin могут оказаться очень малыми. Брэнсон согласился. «Мы хотели бы стать спонсором команды», – сказал после этого Тай Фраю.

На языке Брэнсона такое обещание означало предложение использовать бренд Virgin, но не выделение каких-либо средств. Фрай скорчил гримасу. Нужны были живые деньги, и предельный срок платежей наступал 28 марта, накануне первой гонки сезона в Мельбурне.

Брэнсон пригласил Брауна и Фрая на обед у себя дома в Кидлингтон-Милле в Оксфордшире. Обед проходил в непринужденной атмосфере, но Брэнсон определенно почувствовал решимость своих гостей. Благодаря обычным выплатам, которые Экклстоун делал всем командам, у Брауна и Фрая было почти достаточно средств для того, чтобы начать сезон, но они нуждались в деньгах для того, чтобы дойти до середины сезона. Отправляясь к Брэнсону, они надеялись на лучшее. Но Брэнсон снова отказался от каких-либо обязательств. Он сказал, что примет решение после того, как Тай 9 марта посмотрит пробные заезды команд в Барселоне. В ответ на вопрос одной из газет о его возможном вовлечении в автогонки Брэнсон сказал: «Формуле-1» необходимо привести себя в порядок».

В Барселону команда Брауна прибыла с опозданием. В пробных заездах обнаружились сильные и слабые стороны соперников. Никто не ожидал того, что Дженсон Баттон на болиде Брауна бросит вызов фаворитам. Пока Баттон гнал болид по трассе, удивление стало явным. Благодаря тому что Браун неожиданно установил на болиде двойной диффузор, Баттон пришел к финишу первым, на добрую секунду опередив всех остальных. Явно возбужденный увиденным, Тай позвонил Брэнсону и сказал ему, что Virgin может спонсировать победителя. Тай убеждал в необходимости заключения сделки. Брэнсон позвонил Брауну и снова стал оговаривать условия спонсирования, которые не предполагали каких-либо денежных вливаний. Браун ответил: «Нет». И улетел в Мельбурн. За несколько дней до срока внесения взносов Брэнсон предложил 6 млн фунтов стерлингов, часть которых выплачивал деньгами, а часть – билетами авиакомпании Virgin. Заключив сделку, Брэнсон полетел в Мельбурн и направился на проложенную в городском парке трассу, чтобы посмотреть, как действует спонсируемая Virgin команда.

«Формула-1» чествует своих героев постоянным вниманием. Это полностью отвечало интересам Брэнсона. Находясь на трибуне для особо важных персон, Брэнсон грелся в лучах славы в числе других знаменитостей. Довольный тем, что привлек исключительное внимание СМИ (журналисты толпилось вокруг него), Брэнсон был потрясен, когда Баттон, управлявший болидом Virgin, завоевал выгодную позицию на завтрашних гонках. Внимание сосредоточилось на фаворите гонок. «Ты станешь моим новым Бартом Рутаном, – сказал Брэнсон Фраю. – Вытаскиваешь кроликов из шляпы».

В тот вечер вся команда собралась на обед в ресторане «Нобу». Фрай задержался на два часа и, приехав, обнаружил, что Брэнсон и члены его семьи дожидаются его, попивая шампанское, но не притрагиваясь к еде. Через несколько минут Брэнсон направился в туалет. Возвращаясь оттуда, он остановился у столика, за которым сидел Дженсон Баттон. Неожиданно Баттон начал протестовать против заигрываний Брэнсона с его подружкой Джессикой Мичибата. Брэнсон вернулся за свой столик. Фрай не заметил возникшей суматохи. На следующее утро они встретились в вестибюле гостиницы. Рассказав о своем недостойном поведении, Брэнсон сказал Брауну и Фраю: «Собираюсь бросить пить. И принесу извинения». Вот-вот должны были начаться гонки, но никто ими не интересовался.

Бедой для Брэнсона стало то, что гнев Баттона проявился в момент, когда СМИ изливали на главу Virgin потоки нелестных замечаний. Семена враждебности упали на благодатную почву. Некоторые австралийцы уже критически отзывались об использовании едва не обнаженных женщин в рекламе авиакомпаний Virgin. Другим не нравилось проецирование лица Брэнсона высотой в 100 футов на мост через Сиднейскую гавань. Чтобы уменьшить ущерб, пресс-агенты Брэнсона отвечали на вопросы, связанные с жалобой Баттона, так: «Ричард не помнит о том, что случилось. У них был отличный вечер, на котором присутствовало множество знаменитостей». Но после того как Баттон рассказал об инциденте в интервью, которое дал Пирсу Моргану, пресс-секретарь Брэнсона признал истину: Брэнсон напился и был «сконфужен». В результате этого печального происшествия он отказался от спиртного на три месяца.

Начало сезона гонок было замечательным: Дженсон Баттон и Рубенс Баррикелло, выступавшие на болидах Брауна, заняли первое и второе места. 100 миллионов человек по всему миру увидели изображение Брэнсона, стоявшего между пилотами-победителями перед нанесенным на белый металлический корпус машины логотипом Virgin. Ничто не могло остановить Брэнсона, который привлекал общее внимание и произносил слова, становившиеся газетными заголовками. Он все-таки заключил отличную сделку. Рекламу, которую Брэнсон получил в Мельбурне, оценивали примерно в 20 млн фунтов стерлингов. За каждую гонку Брэнсон платил 200 тысяч фунтов, и Virgin была единственным спонсором команды, которая, как казалось, наверняка выиграет новые гонки Большого приза. Острым оставался вопрос о том, действительно ли Брэнсон установил продолжительные и стабильные отношения со спортом.

«Я дружу с Берни и знаю его много лет, – говорил Брэнсон тем, кто расспрашивал его о дальнейших планах. – Он соблазнил нас на это дело, до сегодняшнего дня мы колебались, стоит ли вступать в формальные отношения. Оказалось, что мы выбрали удачное время для этого. И я рад, что ранее противился натиску Берни, ибо выбор времени – это все в нашей жизни». Брэнсон не мог совладать со своими привычками и предложил улучшить бизнес Экклстоуна. «Мы планируем получить как можно больше удовольствия от участия в «Формуле-1» и добавить ей жизненных сил, ведя дела так, как их ведут в Virgin. Мы собираемся внедрять инновации, и я хочу побудить Берни и Макса [Мосли] стать не только первопроходцами в области инженерии, но в области экологически чистого топлива. Мы создаем для двигателя «Формулы-1» чистое горючее, которое работает, и надеемся внедрить его на гонках «Формулы-1». Брэнсон предложил Экклстоуну сократить расходы на горючее и «призвал другие бренды присоединиться к «Формуле-1», чтобы поддержать воодушевление, которое вызывают гонки».

Экклстоун едва ли принял во внимание замечания Брэнсона. Он сомневался в том, что миллиардер смыслит в уникальном инженерно-техническом аспекте «Формулы-1» или в аэродинамике болидов, а идея экологически чистого горючего Экклстоуна не интересовала. Он не хотел подпускать Брэнсона к бизнесу, но ожидал, что машины Virgin оживят гонки «Формулы-1».

Если Брэнсону отказывали во влиянии, он вставал в позу глобального финансиста. «Формула-1», подробно объяснял Брэнсон, была вкладом в спасение мировой экономики. «Последствия рецессии просто парализовали всех, – сказал Брэнсон газете New York Times, – и если все так и останутся ослепленными и парализованными этими последствиями, то ситуация будет только ухудшаться. Если вырваться из этого состояния, предпринимать попытки и инвестировать, то мы сможем начать вытягивать мир из рецессии». Брэнсон говорил так, словно вложенные им в «Формулу-1» 6 млн фунтов стерлингов могли оказать какое-то влияние на экономический спад.

Грэм Лоудон, британский специалист по информационным технологиям, тщательно изучил победу, одержанную Virgin в Мельбурне. Перед отлетом в Мельбурн Лоудон определил команду Manor GP Racing как возможного победителя в следующем сезоне гонок «Формулы-1». Глядя, как Брэнсон обнимает Брауна, Лоудон распознал в миллиардере человека, всерьез заболевшего «Формулой-1».

Шестью днями позднее Лоудон снова наблюдал за тем, как Брэнсон купается в лучах славы на гонке «Гран-при Малайзии». Первым в той гонке снова финишировал Браун, команда которого стала претендовать на общую победу в сезоне. Надежды Брэнсона продолжить выделять средства в размере 6 млн фунтов стерлингов в следующем сезоне растаяли. Теперь Браун хотел получить по меньшей мере 80 млн долларов. Миллиардера, решил Лоудон, надо убедить в необходимости спонсирования его новорожденной команды.

Хотя ни Лоудон, ни его партнер Джон Бут не были богатыми людьми, их опыт в гонках заслужил признание в «Формуле-3». Их шансы на вступление в «Формулу-1» поддержал Макс Мосли, президент Международной автомобильной федерации, бывшей регулятором «Формулы-1». Мосли планировал ввести новые правила, которые ограничивали ежегодные расходы каждой команды суммой в 42 млн долларов. Это предписание было направлено против ведущих команд вроде Ferrari и Red Bull. Их огромные бюджеты отпугивали желавших попробовать себя в гонках, а уход Honda и Toyota делали появление новичков необходимым. Мосли опасался того, что покинуть гонку могут и другие производители двигателей, в частности Mercedes и Renault.

Принимая во внимание потолок расходов на уровне 42 млн долларов и будучи опытным конструктором автомобилей, Лоудон считал, что у него появился хороший шанс на успех. Ник Вирт, которого тоже уволили из команды Honda, согласился создать болид для Лоудона, не выходя за установленный лимит расходов. В целях экономии средств Вирт собирался сконструировать машину и испытать ее с помощью компьютерной модели, а не в аэродинамической трубе. Это позволяло сэкономить по меньшей мере 35 млн долларов. Но и в этом случае Лоудону надо было найти 42 млн долларов.

Лоудон представился Даррилу Илсу, управляющему директору инвестиционной группы Lloyds Development Group, связанной с одноименным банком. За чашкой кофе в Кенсингтоне Лоудон убедил Илса в том, что вводимые Мосли новые правила дают команде Manor шанс на успех. Финансирование команды, сказал Лоудон, будут рассматривать как поддержку британского инженерного искусства. Илс ответил, что в течение ближайших восьми недель изучит предложение инвестировать деньги и подготовит контракты.

Следующей остановкой Лоудона стала Virgin. Лицом, с которым контактировал Лоудон в Virgin, был Тони Коллинс. Там он вел переговоры с Тони Коллинсом, старшим управляющим Virgin Trains. Когда-то Лоудон продал Коллинсу свое последнее изобретение – беспроводной Интернет для пассажиров. Коллинс, любитель автогонок, познакомил Лоудона с Таем, и в середине апреля Лоудон и Вирт торговались в Хаммерсмите, подогревая стремление Тая оставаться в центре внимания и наслаждаться еще большей славой. Пока Тай обдумывал предложение, Вирт выложил свои козыри: «Брэнсону не надо заключать такую же сделку, какую он заключил с Брауном. На следующий сезон Браун запросит 20 млн долларов просто за стикер с логотипом Virgin на машине. И минимум 80 млн долларов за то, чтобы команда носила название Virgin». Тай помалкивал о реальном положении дел: с тех пор как Браун одержал третью победу, между ним и Брэнсоном не было ни одного разговора. Победители отвергли Брэнсона в пользу более серьезных и богатых спонсоров, таких как Mercedes, одна из малазийских нефтяных компаний и несколько европейских банков.

«Вы лично можете поднять мир автогонок, – сказал Вирт Таю. – Браун не в состоянии предложить вам такого». Лоудон играл на самолюбии Тая: «Вы смогли бы стать управляющим команды Virgin Racing». В той же научной манере, которая убедила Даррила Илса в блистательном будущем предприятия, Лоудон подробно рассказал о том, как новые правила Макса Мосли привлекут Virgin уже потому, что у нее будет возможность «воспользоваться расстройством рынка». История с Брауном, заметил Лоудон, доказала ценность спонсорства. Эксперты по брендам считали, что 6 млн фунтов стерлингов, инвестированных Брэнсоном, уже принесли 60 млн фунтов благодаря рекламе, которую Virgin получила на телевидении. «Как думаешь, сможешь ли ты убедить Брэнсона спонсировать Manor», – просил Лоудон.

Тай знал, что для того чтобы остаться в «Формуле-1», Брэнсон должен быстро принять решение. Установленный Мосли предельный срок внесения взносов на участие в сезоне «Формуле-1» 2010-2011 года наступал 28 мая. Чтобы получить право участвовать в гонках, Лоудону надо было назвать главного спонсора. Его позицию укрепило согласие Илса инвестировать 13 млн фунтов стерлингов. «Перспективы получения хорошей прибыли на инвестированные средства великолепны», – скажет Илс газете Financial Times.

Но получение большей части средств зависело от поддержки Тая. В ходе разговоров один из руководителей Virgin сказал Лоудону, что, если его компания примет на себя обязательства, он лично сможет найти по меньшей мере 10 других спонсоров, особенно из числа компаний, входящих в империю Virgin.

«Ричарду нравится эта идея», – сказал Тай Лоудону в середине мая. Браун выиграл четыре из пяти гонок, и Брэнсон наслаждался мировой популярностью. В конце мая Брэнсона как равного принимали богатые и знаменитые в Монако. Устроенная на берегу Средиземного моря трибуна для очень важных гостей была заполнена знаменитостями, многие из которых приветствовали Брэнсона как героя. За день до гонок Брэнсон находился в отсеке для болидов и команд и болтал с миллиардерами, временами уходя на их сияющие яхты. В тот вечер он устроил собственный прием в соседнем Виллафранше. Браун выиграл выгодную стартовую позицию, и команда была уверена, что завтра одержит победу (если не случится аварии). Руководители Virgin, по-видимому, мало о чем думали, кроме как о двух украшенных логотипом Virgin автомобилях, которые видели 100 миллионов зрителей.

Тем не менее судачили все не о возбуждении Брэнсона и успехе Брауна. Инсайдеры «Формулы-1» обсуждали примечательный спор, состоявшийся прошлым вечером в Автомобильном клубе Монако между лидерами команд и Мосли о его плане ограничить расходы. Сохранение за Мосли поста президента Международной автомобильной федерации стало вызывать сомнения.

Старые команды «Формулы-1» всегда выступали против установленного максимума расходов. Их управляющие, возглавляемые Лукой Монтедземоло, старшим руководителем команды Ferrari, отвергали всякие ограничения расходов. Их противодействие могло привести как к увольнению Мосли, так и к выходу несогласных из Международной автомобильной федерации (и их уходу от Экклстоуна) и организации ими собственных соревнований. В битве за выживание Мосли поощрил Лоудона согласиться с потолком расходов, который хотел навязать «Формуле-1» для того, чтобы разрушить господство Ferrari. После чего Ferrari неизбежным образом возглавила заговор против Мосли. Находившийся под влиянием Росса Брауна, который поддержал выступление против Мосли тех, кто хотел создать собственную «Формулу-1», Брэнсон сказал Дональду Маккензи, финансисту, купившему долю в «Формуле-1» Экклстоуна: «Я собираюсь поддержать раскольников». На что Маккензи ответил: «Желаю удачи», – и вышел из офиса Брэнсона. Брэнсон каким-то странным образом не понял, что его собственным интересам соответствует схема Мосли, а не план расточителей. Это непонимание вызывало у Экклстоуна издевательскую усмешку.

На следующее утро, перед самым началом гонки, Лоудон повел Тая на пришвартованную в бухте Монако большую яхту Lionheart. Яхта принадлежала занимавшемуся торговлей одеждой миллиардеру Филипу Грину. Лоудон хотел спокойно поговорить с Таем и заручиться его согласием. Лоудон понимал, что Тай «разогрет, как никогда». Взволнованный близостью к богатым под солнцем Монако, посланец Брэнсона хотел еще более близкого общения с этими людьми. И Лоудон сыграл на эйфории Тая. Чтобы обеспечить участие Брэнсона, он повторил выдумку о том, что предложенный Мосли потолок расходов в 42 млн долларов будет введен в новом сезоне. «В следующем году Ричарду не выиграть, но мы будем претендовать на победу, – сказал Лоудон. – Таким образом, Virgin станет брендом претендента». Таю снова пообещали, что, если Брэнсон заключит сделку с Лоудоном, Тай станет управляющим команды Virgin и получит акции новой компании. Он улыбнулся и сошел на берег.

С наступлением ночи, последовавшей после того как Браун в пятый раз одержал победу, Брэнсон прибыл в Марракеш. В последнем разговоре Экклстоун убедил Брэнсона финансировать команду Virgin и начать сезон 2010 года с гонки в Мельбурне. Против этого выступал старший управляющий коммерческими инвестициями Virgin Гордон Маккаллум, который твердил: «Это не будет работать». Брэнсон, захваченный маркетинговой мощью «Формулы-1» и ее участников, пренебрег советом Маккаллума и поддался заверениям Лоудона, который говорил, что успеха можно добиться и без расходования 80 млн долларов. Ни Брэнсон, ни Тай, по-видимому, не задавались вопросом о том, намеревается ли Ferrari конструировать свои машины с помощью компьютерных моделей, а не с помощью испытаний в аэродинамической трубе.

Лоудон провел вечер в Монако, пьянствуя в ожидании телефонного звонка Тая. И тот в конце концов позвонил. «Ричарду действительно нравится этот план. Мы в игре», – сказал Тай.

«Алекс отлично справился и убедил Ричарда сделать это», – с облегчением вздохнул Вирт.

Но в согласии Брэнсона был подвох: миллиардер отказывался платить какие-либо деньги. Он предлагал только бренд. Привлекательность бренда, объяснял Тай, заключается в том, что ярлык Virgin поощрит другие корпорации стать спонсорами и дать реальные деньги, а Тай найдет спонсоров из числа 300 компаний Virgin. Лоудон, мечта которого вступить в соревнование на следующий год с гонки «Гран-при Монако» оказалась под угрозой, согласился с этими условиями. Его планы зависели от того, получит ли он бренд Virgin. Лоудон знал, что Вирт не смог решить технические проблемы на компьютере, что нужны испытания в аэродинамической трубе, но все это было не важно по сравнению с честью получить гарантированное место в графике гонок «Формулы-1». Личное обязательство Тая сводилось к покупке акций на сумму около 4 тысяч фунтов стерлингов. Сам же Брэнсон считал, что терять тут нечего.

«Мне определенно привили патологическую зависимость от гонок, – сказал Брэнсон после заездов, проведенных в Турции и закончившихся шестой победой Баттона. – Мы вошли в этот бизнес, когда он был очень дешев, и это обеспечило нам освещение в мировых СМИ, но подозреваю, что на следующий год цена станет измеряться астрономическими цифрами, и нам, вероятно, придется поискать новые возможности для меньшей команды где-то еще. Мы в Virgin скорее всего получим от этого дела то, что нам нужно. Мы проведем с ними фантастический год, так что сейчас настало время сесть и поговорить об обеспечении и продвижении моих интересов».

Через три дня после этого Лоудон подал Мосли заявку. Команда Virgin Racing конкурировала с другими честолюбивыми новичками за три места в графике гонок. На состоявшихся слушаниях комитет Международной автомобильной федерации скептически отнесся к возможности того, что Virgin захочет связываться с неудачниками, но в ответ на эти сомнения Тай устроил спектакль, который заслуживал премии «Оскар». «Мы не хотим зависеть только от Брауна, – сказал директор команды. – Virgin любит рисковать и терпеть поражения».

Впечатленный красноречием пилота, Вирт сказал Таю: «Вы выступили блестяще. И выбили нам место в графике гонок».

Позднее Вирт скажет: «Вовлечение Брэнсона обеспечило нам половину шансов на успех».

Экклстоун, довольный тем, что в его клубе стало миллиардером больше, сказал: «Отлично». Он предполагал, что Брэнсон и Virgin Group инвестируют около 80 млн долларов и команда привлечет еще 100 млн долларов, которые дадут другие спонсоры.

Директором команды Virgin Racing назначили Алекса Тая. «Мы готовим новую машину, – сказал Тай агентству Reuters. – Мы надеемся, что будем заниматься этим делом следующие 60 лет и в течение всего этого времени извлекать прибыль, а не закачивать деньги в дело. Иметь выступающую в «Формуле-1» команду, которая действительно приносит прибыль, возможно».

В конце июня Мосли был вынужден подать в отставку, и идею финансового потолка похоронили. Теперь Лоудон и Вирт столкнулись с ситуацией, которую называли «кошмарной». Вместо того чтобы сказать Таю о том, что их финансовый план пошел насмарку, Лоудон, в июле прибывший на гонку «Гран-при Британия» в Силверстоуне, лишь упомянул о том, что надеется на модификацию правил и без Мосли. Тай хотел верить в этот вымысел. Тем же самым страдали Даррил Илс и его заместитель Карл Уормленд. Оба они приехали в Силверстоун, чтобы завершить инвестиции LDC. Атмосфера приема смягчила коммерческий скептицизм банкиров, которые приняли заверения Тая и Брэнсона в том, что компании Virgin будут спонсировать команду. Илс заметил, что Брэнсон весьма тепло говорил о близких отношениях Тая с директорами компаний Virgin. Все были уверены в том, что у Virgin Racing достаточно денег.

К сентябрю правда вышла на свет божий. Конструкторские работы и испытание болида на компьютере, а не в аэродинамической трубе были технически невозможны. «Это – кризисное заседание, – сказал Вирт Таю. – Мы рискуем потерпеть неудачу. Машина будет развивать очень небольшую скорость». Новость смутила Тая, но Вирт был предельно откровенен. «Еще не поздно изменить всё, но дело пойдет лучше, если вы дадите денег». Тай не сообщил дурных вестей банкирам. Как вспоминают Илс и Уормленд, им сказали, что все идет по плану. Чтобы закрыть разрыв между планом и реальным положением дел, Лоудон положился на заверения Брэнсона в том, что компании Virgin начнут спонсировать команду. Тай повторил свое обещание и сказал: «У меня много возможностей, и я работаю над этим вопросом».

«Virgin Group умеет приводить дела в порядок», – обнадежил Вирта Лоудон.

Тай обратился с просьбой ко многим потенциальным спонсорам, которые выслушали его. Однако никто не обязался выделить деньги команде, которая, как считали, неизбежно потерпит поражение.

Вирт сообщал: «Был проведен масштабный поиск денег, но мы не получили ни гроша». Поставщикам Вирт платил из собственного кармана, надеясь на то, что Virgin наконец выделит 3 млн долларов. Тай отказывал в деньгах, повторяя: «У меня много возможностей, просто для получения денег времени требуется больше, чем я думал».

– Мы с самого начала были где-то на заднем плане, – сказал Вирт Таю. – Тебя надули. И с этим ничего не поделаешь.

– Мы будем участвовать в гонках с рукой, привязанной к спине, и прыгая на одной ноге, – предупредил Лоудон Тая. Лоудон воображал, что Брэнсон потратит какие-то деньги на защиту своего бренда, нанесенного на корпус машины.

Накануне последней гонки сезона в Абу-Даби Брэнсон полетел туда, чтобы отпраздновать триумфальную победу Брауна в чемпионате 2009 года, устроить по этому случаю прием и насладиться последними благами всеобщего внимания. Спонсирование команды, выступающей в «Формуле-1», обычно обходится примерно в 125 млн фунтов стерлингов. Брэнсону это обошлось всего лишь в 6 млн фунтов. В числе посетителей его номера-люкс в отеле был Даррил Илс. LDC намеревался вложить еще 6 млн фунтов стерлингов в Virgin Racing, и Илс хотел проверить, собирается ли Брэнсон выполнять свои обязательства. К облегчению Илса, Брэнсон его обнадежил.

– Я в игре, – сказал Брэнсон.

– Мы еще нуждаемся в деньгах. И хотелось бы узнать, не будете ли вы возражать, если мы найдем другого инвестора? – спросил Илс.

– В этом вопросе я занимаю гибкую позицию, – ответил Брэнсон. – Если можете, привлекайте нового инвестора.

– А вы можете заставить компании Virgin спонсировать команду? – спросил Илс.

Тут Брэнсон смутился. Запинаясь, он объяснил, что хотя сам он хотел бы, чтобы компании Virgin участвовали в спонсировании команды, но столкнулся с трудностями, убеждая членов совета директоров. В частности, препятствием оказался Стивен Мерфи. Несмотря на невнятное бормотание Брэнсона, выдававшие смятение жесты и мимику и то, что он избегал смотреть в глаза собеседнику, Илс принял объяснения, не задумавшись о том, что Брэнсон как единственный собственник Virgin мог делать что ему угодно. Задним числом Илс сожалел о том, что поверил разыгранному спектаклю.

Формальное открытие Virgin Racing было организовано Международной автомобильной федерацией как главное событие 2010 года, и пресс-агенты Брэнсона проявили необычайный энтузиазм. Брэнсон собрался 25 декабря провести рок-н-ролл вечеринку в Ноттинг-Хилл Гейт (праздник должен был продолжаться всю ночь). Темой вечеринки был лозунг «Virgin, бросающая вызов», и всем участникам полагалось явиться в кожаных летных куртках, украшенных логотипом Virgin. Пока гостей окатывали шампанским, у Лоудона на минутку появилась надежда на то, что миллиарды Virgin придут на помощь команде. Вирт был настроен более реалистично. Смекнув, что алкоголь, пища и даже куртки были бесплатно предоставлены спонсорами, инженер взглянул на Брэнсона. И понял: Брэнсон «испытывает не временные финансовые трудности. Он просто беден».

Внешне все выглядело иначе. Накануне презентации болида Virgin Джон Бут, общий управляющий командой гонщиков, сказал журналистам: «Ричард Брэнсон придаст вес «Формуле-1». Сбылась наша мечта о том, чтобы в совет команды вошли люди, подобные сэру Ричарду и директорам Virgin. Сэр Ричард – глобальная медийная фигура и один из самых узнаваемых людей в мире. Спонсоры хотят сотрудничать с ним, он заряжает все дело энергией». Уверовавший в Брэнсона Бут преувеличивал перспективы Virgin Racing, предсказав, что как самая передовая из новых команд она определенно будет иметь успех в открывающемся гонкой в Бахрейне новом сезоне. «Иметь дело с человеком, который дал название команде, который заинтересован в ней и питает к ней страсть, – это здорово», – согласился Вирт.

В частных разговорах Брэнсон проявлял понимание проблемы. Неудачники не выигрывают автогонки. Брэнсон искал оправдания. «Формуле-1», жаловался он, следовало бы «сократить свои обременительные расходы. Чтобы получить удовольствие, не надо тратить сотни миллионов». Virgin, обещал Брэнсон, «сделает «Формулу-1» более привлекательной, более сексуальной». Не тратя таких средств, какие тратила Ferrari, Брэнсон ручался сделать гонки «еще более сексуальным зверем. Команда Virgin докажет, что можно быть по-настоящему хорошей командой и гоняться на очень высоких скоростях при весьма ограниченном бюджете». Затем он споткнулся: «Нет нужды проводить жутко дорогие аэродинамические испытания и все прочие штуки лишь для того, чтобы выиграть секунду-другую». Говоря это, Брэнсон обнаружил свое невежество в спорте.

Победы в «Формуле-1» определяются долями секунды. Каждый сезон каждая ведущая команда нанимает примерно полсотни докторов наук и тратит до 300 млн долларов на то, чтобы сбросить со своих лучших достижений долю секунды. Virgin Racing пренебрегала основами спорта, но Брэнсон требовал, чтобы его слушали как равного. Он хотел, чтобы Virgin Racing удостаивалась такого же внимания СМИ, как Ferrari, причем бесплатно. Как мастер очень многих искусств, он убедил себя в том, что команды, участвовавшие в гонках в течение 40 лет, будут приветствовать «Virgin как маркетинговый ценный инструмент наших партнеров» (Брэнсон выразился именно так).

Даррил Илс почувствовал надвигающееся бедствие. Его разочарование нарастало с момента ухода Мосли с поста президента Международной автомобильной федерации. «Сделка оказалась трудной», – сказал Илс, признавая свою ошибку. Lloyds согласилась увеличить сумму кредита, предоставляемого Virgin Racing, с 12 до 30 млн фунтов стерлингов. Попытки убедить Брэнсона в том, что Virgin следует пожертвовать какие-то деньги, вызвали у Илса сомнения. В разговорах с глазу на глаз, заметил он, Брэнсон был «загадочен и не так уж уверен». Доверие Илса к заверениям Тая о том, что Virgin Group окажет команде поддержку, тоже не оправдалось. Кроме одной-единственной рекламной кампании в Австралии, ни одна из компаний Virgin не согласилась стать спонсором хотя бы одной гонки. Аутсайдеры не могли вообразить, какое острое соперничество существует между директорами Virgin. Илс не знал о недавнем признании, сделанном Дэвидом Баксби, старшим управляющим Virgin в Женеве: «У нас нет общей согласованной концепции, в которой все должно происходить на уровне группы». Баксби пояснил: от каждой компании Virgin ожидали того, что она будет действовать на свой страх и риск, сама поплывет или утонет, пытаясь «соответствовать потребностям клиентов».

«Тай хорошо продает себя, но чрезмерно оптимистичен, – решил Илс. – Он – не трезво мыслящий специалист по гонкам. Нам нужен директор-профессионал. Тай не годится на эту роль». Перед тем как сообщить о своем мнении, Илс, сидя за чашкой чая, посоветовался с Гордоном Маккаллумом. Старший управляющий Брэнсона в ответ сказал Илсу: «Вы должны делать то, что хорошо для бизнеса».

В результате короткого эмоционального заседания Тая уволили и на его место поставили Джона Бута. «А теперь надо найти инвестора с глубокими карманами», – сказал Илс.

Во время испытательных заездов, предшествовавших первой гонке сезона, управляющие Ferrari наблюдали за соперниками своей команды. И единодушно пришли к выводу: «Машины Virgin кое-как доберутся до старта да там и останутся».

Уязвленный этой критикой, Брэнсон огрызнулся: «Ferrari в тоске. Думаю, что в конечном счете новые команды заставят их побегать за деньгами». И добавил: «Я не хотел выписывать чек на очень большую сумму старой команде. Команда Virgin – последняя в «Формуле-1» полностью, на все 100 % британская команда». Маккаллум смотрел на вещи более реалистично. «Мы не должны рисковать нашим брендом, если знаем точно, что команда сможет завершить сезон», – сказал Маккаллум Таю, спросив одного из членов команды: «Можете гарантировать, что ни одна машина Virgin не остановится посередине гонки?» Вопрос повис в воздухе: ответа на него не дали.

В начале марта 2010 года команда Virgin прибыла в Бахрейн на первую гонку сезона. Тут-то и обнаружилось, что Брэнсон впал в немилость у Экклстоуна. По мнению того, медленно двигавшиеся машины Брэнсона только создавали беспорядок на трассе. Миллиардера признали полным неудачником. Брэнсон понял сигнал, поданный Экклстоуном, когда его привели в «стойло», отведенное команде Virgin. Каждой команде под штаб-квартиру и прием посетителей выделяли участок длиной минимум 15 м. Команды Red Bull получили участки размером 35 м. По приказу Экклстоуна, длину участка, выделенного Virgin, сократили до 5 м, причем располагался он в самом конце ряда. Брэнсона отправили в изгнание.

Когда Карл Уормолд и Даррил Илс посмотрели на бахрейнскую трассу, ожидавшую первую гонку сезона, до них дошло, что в Virgin царит полное расстройство. Неожиданно из «стойла» с ревом выехали две машины Virgin. «Черт бы меня побрал. Я и не знал, что у нас целых две машины», – вскликнул Уормолд.

Наследник бахрейнского престола пригласил владельцев команд на обед по случаю открытия сезона. Брэнсону отвели место в самом конце длинного стола. После резкого окончания бессмысленного обеда избранных гостей принца пригласили на гламурную вечеринку во дворце, стоявшем на берегу моря. Брэнсон выглядел потерянным и забытым. На следующий день, после шутливого разговора с механиками в мастерской команды, Брэнсон взял пару наушников и, стоя за ограждением, посмотрел начало двухчасовой гонки. Экклстоун, как обычно, смотрел ее по телевизору, находясь в своем шатре для приёмов. Через 40 минут он увидел, что машины Virgin сошли с дистанции. «Ну, понятное дело: экономия», – презрительно бросил Экклстоун.

«Последствия строгого бюджета», – сказал Вирт.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.