Казус с министром торговли

Казус с министром торговли

Наши картины на бурятском материале «Весна Бурятии» и «Художник Сампилов» благополучно сданы. Но мы снова в Улан-Удэ – работаем над литературным сценарием фильма к юбилею республики, по просьбе обкома, высоко оценившего наши первые работы.

В гостиничный номер, мешая работе, постоянно звонят: то Машу подавай, то Сашу или Катю, то Дамдин Дымбрыловича, – надоело!

И вот как-то утром бреюсь. Звонок! Мужской голос с «кашей во рту»:

– Санжиеву!

– Нет таких!..

Кладу трубку. Не успел отойти, опять звонок:

– Анну Семенну Санжиеву!

– Анны Семеновны нет. Нет таких!..

Положил трубку. Второй раз намыливаю лицо. Опять звонок, твою мать!.. Снимаю трубку.

– Попросите пожалста Анну Семенну!..

– Товарищ, сколько можно?! Вам же отвечают: «нет таких»!

Кладу, скорее бросаю трубку! Иду ополаскиваться. Звонок… Снимаю трубку. Молчу…

– Я вас очен прошу! Будьте любезны! Это, однако, очен нужно!..

– Кого?!

– Семенну, Анну!

– Вы что, издеваетесь?! Который раз вам говорят: нету здесь «Анны Семенны»! Нет! Понимаете? Не-ет!

– А куда я попал?

– Ой, господи! Это гостиница. Номер занят режиссером. Вы мешаете работать!..

– Рустам Бекарыч?..

– Да… А кто звонит?

– Рустам Бекарыч, пожалста извиняйте! Это Хабов!.. (Или Хамов – неразборчиво!)

На всякий случай говорю и я также неразборчиво:

– Я слушаю вас, товарищ Хамов.

– Анна Семенна – наш человек. К ней, однако, на базу ревизия должна прийти! Ее нужно предупредить!.. Это я, Ахал Ахалыч. У меня она, однако, по этому телефону записана…

Я уже потешаюсь:

– Нахал Нахалыч, здесь в списке ее телефона нет.

Лара покатывается со смеху:

– Что это у тебя за друг «Нахал Нахалыч» появился?

Развеселился и я…

– Рустам Бекарыч, я ее разыскиваю. Дело очен серьезное! Предупредить ее, однако, надо. Прошу еще раз: пожалста, простите!.. Заходите! С супругой заходите! Может, что нужно?!

– Нет-нет, Нахал Нахалыч! Однако ничего не нужно! Спасибо!

Извинившись еще раз, он повесил трубку. Думаю: «Какой-то Хамов!.. А может, не “Хамов” и вовсе, а по-другому как-то! Ведь Бурятия, акцент-то у многих сильный!.. Да еще телефон искажает!.. Нахал Нахалыч какой-то. А если шутки в сторону?.. Меня знает. Пригласил… И еще ревизия где-то, – а это действительно серьезно! А я – “хаханьки”: Хамов, Нахал Нахалыч!.. Надо его разыскать, объясниться…»

Недавно, буквально на днях, мы сдавали картину. Присутствовало человек двадцать, все из Совета министров Бурятии. Скорее всего, этот «Хамов» – из Совмина! Товарищ номенклатурный… Еще может подумать, напоролся на московского человека, проговорился про ревизию!.. Нет, надо его навестить.

На второй день иду в Совмин. В приемной у дежурной спрашиваю, на всякий случай незаметно прикрывая рот, чтобы произношение было неразборчиво:

– Скажите, как пройти к товарищу Хамову?

Она лихо подхватывает:

– Хаболову? Это третья дверь справа, по коридору.

Иду по коридору… На дверях надпись: Хаболов М. М., министр торговли. Я был потрясен!.. Министр торговли республики, – а я, пенек! В ушах звучит: «Ахал», или «Махал», или «Нахал»…

Представляюсь секретарю:

– Я режиссер Мамин из Москвы. К товарищу Хаболову можно?

– Пожалуйста!

– Простите, а как его правильно называть?

– Михаил Михайлович!

Только она произнесла имя, открывается дверь и, надевая на ходу плащ, выходит бурят. Вроде лицо знакомое. Поворачивает голову:

– Ой!.. Рустам Бекарыч! Пожалста, проходите. Я не спешу.

Он снимает плащ и в кабинете кладет на спинку стула. Рассаживаемся. Он смущен:

– Вы меня, бога ради, извините за тот разговор. Рустам Бекарыч, я виноват!..

Этот низенький бурят давал мне урок такта – чистая душа. Он делал вид, что не понял, как я над ним потешался. А может быть, и в самом деле не понял?..

– Понимаю, оторвал вас от работы, Рустам Бекарыч! Но, к сожалению, я не знал, что ее телефон изменился! А предупредить было необходимо!.. Вы же знаете, какие бывают ревизоры, как они относится к работникам торговли. Они не учитывают ни нюансы работы, ни наличие необходимых товаров… На всю страну требуются десятки тысяч шапок пыжиковых, это же немыслимо! Да и не сыщешь столько!.. Их какой-нибудь десяток – на всю нашу республику! Или дубленки, – на всех не нашьешь! А так – пяток-другой для работников правительства или района! Вы понимаете, завотделом в телогрейке на работу не пойдет! Так ведь?.. Вы понимаете… – он постепенно успокоился и участливо спросил: – А вам, Рустам Бекарыч, ничего не надо? Супруге? Вы скажите. Не стесняйтесь! Что можно, всегда сделаем…

Теперь пришла моя очередь проявить учтивость. Я извинился, объяснил, что по телефону речь неразборчива, да и ошибаются номером часто… Словом, отказавшись от его предложений, я откланялся.

Лара в женской запальчивости упрекнула меня:

– Надо же, отказался!.. Посмотри, какие воротники на базаре продают – собольи!.. Ведь у них можно было и шапки купить, и дубленки! А мы в чем ходим?!

Вечером, когда мы со съемок пришли к себе в номер, на подоконнике стояла литровая банка, на три четверти наполненная черной икрой, и знаменитый байкальский омуль, копченый. Красота!.. Лара тогда была беременна, мы ждали нашего первенца, и эти деликатесы пришлись нам весьма и весьма кстати. А утром в дверь постучала официантка из ресторана и спросила: «Что будете заказывать на завтрак, на обед и на который час?..»

Да, работа в Восточной Сибири и, особенно в Бурятии, привнесла в нашу жизнь множество самых ярких, добрых и памятных впечатлений. Съемки, поездки – это удивительная творческая наполненность жизни, удовлетворение, подъем души, радость. Это яркие эмоции, праздник, полет – словом, это просто мечта! Сказочная природа вокруг, экзотика, масса новых впечатлений – колоссальная эмоциональная подпитка! Это жизнь на взлете, это ощущение счастья. И люди… Незнакомые, интересные, обогащающие нашу жизнь новыми впечатлениями, добротой, заботой, открывающие наши души для света, благодарности и любви.

Время было непростое, но мы при всех продовольственных трудностях получали все желаемое: облепиховый сок, омуля и байкальского осетра, любое мясо и фрукты – так люди из правительства республики выражали заботу о нашем первенце, которого донашивала Лара.

Но, к сожалению, предстоящие роды заставили нас покинуть Бурятию, отказаться от предложенной обкомом работы над полнометражным фильмом к юбилею республики, ибо рисковать жизнью жены и ребенка я не мог, хотя, повторяю, в Бурятии нам были готовы создать все условия и даже предоставить квартиру. Но, конечно, какая там могла быть работа с новорожденным на руках – ущерб и творчеству, и ребенку. Пришлось закусить удила, наступить «на горло собственной песне» и вернуться в Москву.

Но все-таки память о Сибири, о Бурятии до сих пор жива…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.