Университетские годы

Университетские годы

Альфред Майерович, профессор минералогии и петрографии (Польша) «Это был лучший поющий геолог»

Фото с аттестата о среднем образовании Анны Герман. Из архива Збигнева Тухольского

Во Вроцлавском университете Анна была любима, к ней относились с большой симпатией. Уже на первом курсе все убедились в том, что Аня прекрасно поёт. Но её первый концерт услышали лишь во время геологической экспедиции. Это было где-то около Соботки, в окрестностях Ольбрахтовиц (местность недалеко от Вроцлава. – Прим. ред.). Наша экспедиция была прервана из-за сильной бури. Мы спрятались в ближайшем стоге сена. Буря и ливень продолжались несколько часов. Однокурсницы Ани знали, что самая высокая на курсе девушка ещё и прекрасная певица. «Спой, Аня!» – попросили они. И она спела…

Пела она чудесно. Её голос на каждого произвёл необыкновенное впечатление. Тогда я подумал, что её место на большой эстраде, а не на факультете геологии.

Это было, кажется, в 1961 году. Мы устроили Первый съезд Общества геологов, выпускников Вроцлавского университета. Чтобы показать уровень нашего мероприятия, было решено провести это торжество в отеле «Монополь». Там в ресторане пела штатная певица-шансонетка. Никто из присутствующих не обращал внимания на то, как она поёт. И тогда вновь однокурсники Ани попросили её спеть, и я присоединился к их просьбе: «Спой, Аня!». На тот момент она уже знала, что её голос нравится людям, и не заставила просить дважды. Она начала петь, сразу же вступил ансамбль. То выступление она начала с популярной тогда песни «Если ты уйдешь» и лукаво посмотрела на профессора Казимира Масланкевича. Шансонетка больше не пела, Аня покорила всех…

Барбара Чапкович, в 60-е годы – главный специалист секции баскетбола Вроцлавского университета (Польша) «Аня часто шутила над своим ростом»

Играла ли Аня в баскетбол? Её рост был 1,84 метра, таких девушек было тогда немного. Мой муж Леонард Чапкович проводил в университете занятия по физической подготовке студенток, он был настоящим профи в баскетболе. Увидев Аню, он пригласил её на тренировку.

Аня пришла, но без энтузиазма. Она даже не переоделась в спортивную одежду, так и осталась в платьице. Несколько раз бросила мяч в корзину… После этого мы её больше никогда не видели в спортивном зале.

Студентка Анна Герман на геологической практике, 1959–1960 годы, Польша

Аня часто шутила над своим ростом, называя себя «Моё высочество». Но это был её комплекс. Она была на голову выше окружающих – даже тех, к кому она проявляла симпатию… Несмотря на её рост, я видела её большое сердце, наполненное любовью.

Богумила Горлицка, выпускница геологического факультета Вроцлавского университета, однокурсница Анны Герман (Польша) «Аня пела на моей свадьбе»

Студенческие годы во Вроцлаве, конец 50-х годов

С Аней Герман мы вместе учились в 1955–1961 годах, изучали геологию на природоведческом отделении Вроцлавского университета. На первом курсе ребята, которые с нами учились, подтрунивали над нами: «Геология – не женское занятие». Но никто из девушек не испугался, и, несмотря на трудности учебного процесса, на летние практики, отнимавшие много сил, мы все благополучно окончили наш университет.

На первом курсе у нас уже образовалась компания из четырех подружек: Аня, Елуня, Люся и я – Богуся. Все шесть лет в университете мы были вместе, как говорят, не разлей вода. К экзаменам тоже готовились вместе, разбившись на две подгруппы: Люся и Елуня, я и Аня. Я вслух читала конспекты и учебники, а Аня со слуха запоминала. Все экзамены мы сдавали очень хорошо.

Особенно нам нравилось в июне – июле ездить на летние практики. Наша великолепная четвёрка во главе с Аней всё время пела. Пели мы популярные песенки, итальянские шлягеры и разные песни, которые тогда крутили по радио. Благодаря этому мы могли ходить пешком целый день (иногда по 30 км), дружно напевая. На этих выездах мы ночевали в основном в сельских школах и сами себе готовили еду. В 50-е годы магазинные полки зачастую были пустыми, поэтому в нашем походном котелке обычно оказывалась снедь, собранная нами по дороге, например яблоки с придорожных яблонь.

Однажды Аня пообещала нам приготовить вареники с яблоками. Когда вечером наша группа вернулась на место стоянки в сельскую школу, мы обнаружили на закрытых дверях школы прибитую табличку: «Я слепила 100 вареников, и меня украли нечистые силы!».

Особенно я вспоминаю нашу месячную практику в шахте. Аня, Елуня и я поехали на шахту «Анна» в Пшове (город недалеко от Катовиц. – Прим. авт.). Поселились мы в гостинице для горняков, вместе с нами были практиканты из Кракова и студенты Горного техникума. За каждый спуск в шахту мы получали дополнительное денежное вознаграждение, поэтому с удовольствием делали это каждый день. Однажды один старый работник, увидев на наших лицах слишком довольное выражение лица, предложил нам посмотреть настоящую шахту. В шесть утра следующего дня мы спустились в шахту вместе с горняками, откуда тот старый шахтер провел нас в самые труднодоступные места. Лазы там были 50–60 сантиметров, нужно было ползти, всё время ударяясь спиной или головой о балки. Там было очень сыро, и мы вынуждены были отжимать свои комбинезоны, изображая «хорошую мину при плохой игре». На следующий день за нами в гостиницу вновь прислали работника шахты, но мы были не в состоянии встать с кроватей: всё болело.

28 октября 1958 года, будучи на третьем курсе, я вышла замуж за Хенрика, в которого влюбилась ещё в первые дни обучения. Мне был 21 год. В одном из своих концертов в СССР Аня позже рассказывала зрителям о моей свадьбе и сказала, что мне было тогда 18 лет. Это не так, мне было 18 лет в 1955 году, когда мы познакомились, а в день свадьбы мне был 21 год.

Я хорошо помню свою свадьбу, и как Аня впервые на ней выступила публично в Кафедральном соборе Вроцлава. Аня спросила меня, не буду ли я против, если она споёт «Аве Мария». В Польше есть такая традиция – спеть «Аве Мария» на счастье молодой пары. Я была только рада, но нужно было договориться с органистом. Сейчас не помню его фамилию, но это был профессор музыки. Когда я сказала ему, что однокурсница желает выступить на моей свадьбе, он спросил: «А на кого она учится?». И, когда узнал, что на геолога, категорически запротестовал: «Прошу прощения, но в Кафедральном соборе не может петь кто-либо без подготовки. Вы должны понимать, что свадьба – это вам не какие-нибудь семейные именины, где может петь каждый, кто хочет».

Я настаивала, просила, чтобы он послушал, как Аня поёт. И он согласился. Аня пришла в собор, органист начал играть «Аве Мария» и дал знать, когда нужно вступить… Уже после первых слов этого песнопения органист онемел от удивления… Глянул на Аню и стал играть с ещё большим воодушевлением. Когда закончил – встал, поцеловал ей руку и сказал: «Вы должны заниматься своим прекрасным голосом, оставьте геологию». Во время свадебной церемонии, когда Аня пела «Аве Мария», все были поражены её голосом, а я плакала…

В феврале 1960 года, на пятом курсе, я родила дочь Беату. С тех пор наши контакты с Аней стали редкими. Она уже начала концертную деятельность, много времени проводила в обществе музыкантов. А мы все просто радовались, что наконец-то исполнилась мечта Ани – она начала покорять мир своим пением…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.