ЖИЗНЕННЫЕ КРИЗИСЫ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ЖИЗНЕННЫЕ КРИЗИСЫ

Фонда провела все свое детство в постоянных переездах с одного побережья на другое, и это научило ее справляться с проблемами, возникающими из-за встреч с незнакомым или иностранным окружением. Ей приходилось обучаться в многочисленных школах «только для девочек», в которых судьба уготовила ей множество разнообразных возможностей выбора женских ролевых моделей в то время, когда она была еще подростком. Проживание в школах-пансионатах в Калифорнии, Коннектикуте и в окрестностях Нью-Йорка приучило ее к независимости и умению позаботиться о себе самой. Она постоянно боролась за любовь и привязанность отца, который всегда был эмоционально холоден, и матери, у которой случались беспрестанные эмоциональные срывы на протяжении всего детства Джейн. Даже будучи совсем малышкой Леди Джейн вызывала у окружающих подсознательное стремление обращаться с ней, как с королевой. Друзья и родственники обожали ее, что подсознательно укрепляло ее уважение к себе. Такая последовательность постоянно отмечается в судьбах наиболее великих творческих мечтателей. Фонда признавалась в неприязни к своей матери, так как та «на самом деле совсем не любила ее». Из-за холодности ее отца и недостатка к ней любви матери Джейн изводила себя страстной устремленностью к сверхдостижениям.

Джейн было только одиннадцать лет, когда у ее матери возник очередной нервный срыв, в результате чего ее поместили в психиатрическую лечебницу, где она в конце концов убила себя. Этот кризис сформировал характер Фонды. Все случившееся поселило в ее душе ужасное чувство вины плюс ненасытное стремление к совершенствованию и необходимости сверхдостижения. Самые душераздирающие переживания были связаны с эпизодом в двенадцатилетнем возрасте, который вызвал у нее булимию. Ее мать прибыла домой из психиатрической лечебницы, очевидно, чтобы последний раз встретиться со своими детьми — Джейн и Питером. Джейн решила сыграть ужасную шутку со своей психически неуравновешенной матерью. Она взяла на себя роль зачинщицы и побудила Питера скрыться с нею на часок, в то время как ее отчаявшаяся мать напрасно взывала к ним. Когда медсестры говорили матери, что им необходимо уезжать, Фрэнсис сказала «Еще нет. Я должна поговорить с нею». Больше часа обезумевшая мать выкрикивала ее имя, а затем оставила дом, решив никогда сюда не возвращаться. Два дня спустя, 14 апреля 1949 года, Фрэнсис Фонда перерезала себе горло бритвой. Джейн восприняла новость о смерти своей матери внешне без эмоций, в то время как Питер неудержимо разрыдался. Джейн таила свои чувства глубоко в душе, но чувствовала внутреннюю вину перед неизлечимо больной матерью, погибшей столь ужасно. Это, очевидно, и предуготовило длительные страдания Фонды от булимии. По словам подруги Джейн, Брук Говард, этот случай вызвал у Фонды многолетние кошмары. Брук говорила, что «дикий крик не прекращался в течение многих часов» каждый вечер в течение десяти лет.

Как уже говорилось, немногим позже смерти матери Питер предпринял попытку самоубийства и в течение четырех дней после выстрела был между жизнью и смертью. Возможно, что это случайное совпадение, но выстрел прозвучал салютом, отметившим первый день «медового месяца» его отца с Сьюзан Бланчард. Фонда боялась за жизнь Питера, но, в отличие от брата, была очень счастлива в связи с новым браком ее отца. Джейн и Питер были очень близки, но они существенно различались в отношениях к своим родителям. Питер позже как-то сказал: «Она пыталась любым путем добиться внимания нашего отца, любым способом, которым только можно было этого достигнуть: сбежать из Ваззара и вытворять всякие штуки вдали от присмотра в Париже, где, как предполагалось, она училась в художественной школе, а на самом деле бегала повсюду за самым модным среди местных киношников гулякой». Фонда так никогда и не освободилась полностью от чувства вины в смерти своей матери, и это подталкивало ее с какой-то одержимостью быть во всем безупречной. Создается впечатление, что ее ранние кризисы породили многое из того, что стало плодами ее более позднего творчества и вселило в нее неудержимое стремление быть во всем самой лучшей.