Заметки об Островском

Заметки об Островском

Единство, доподлинность художественного мира, властвовавшего живым и целостным в воображении Островского, подчеркнута в его пьесах одним обстоятельством. Герои кочуют под своими именами из одной комедии в другую.

Глумов – в «Мудреце» и «Бешеных деньгах», Счастливцев-Робинзон в «Лесе» и «Бесприданнице», Досужев в «Доходном месте» и «Талантах и поклонниках», Манефа упоминается как реальное лицо в «Последней жертве».

Мир един, и в кругу героя новой пьесы Островского легко может оказаться прежний знакомец зрителей.

Иногда общим именем или отчеством подчеркнута сходная функция персонажа: Ираклий Стратонович Дулебов («Таланты»), Нил Стратонович Дудукин («Без вины…»). Оба богатые поклонники, один социальный тип.

То же:

Нина Васильевна Смельская

Нина Павловна Коринкина

} актрисы богемного толка

Кто родители Липочки?

Самсон Силыч, его родословная – голицами торговал. Значит, из мальчиков при Гостином дворе. Точнее из крестьянских мальчишек в недавнем прошлом. А Аграфена Кондратьевна – панёвщица у Преображенского – крестьянка, то бишь подмосковного села.

Вот откуда ее тяготение к добропорядочности и желание, чтоб жених был старообрядцем и т. п.

Вспоминается «Мещанин во дворянстве», но здесь до дворянства далеко. Партия Липочки пока – Подхалюзин.

О самодурах надо бы сказать распространеннее. Тут и «Тяж. Дни», и «Грех да беду» надо цитировать. Курицын учил жену – что его нога хочет. Не отсюда ль поговорка? (Ср. у Даля.)

Надо подробнее сказать – о жизни того слоя, что он открыл, купечества московского и мещанства. Его отрицательные черты и его привлекательность (размах неофициальной натуры против чиновничества, песни, народный язык – все это было у И. И. Шанина).

У купцов, кто стыдится своего крестьянского прошлого, своего «рода», – тот дурной человек. Это высказывает Любим Торцов в конце I акта «Бедность не порок», обличая брата.

Черемухов в «Санях» и уездный город в «Бедности» – не Ржев ли? Вал, мост через реку… Надо проверить реалии. Или Переславль-Залесский – там и валы, и мост через реку Трубеж.

Наивность героев «Саней» и «Бедности»? Нет, обаяние простых душ, простодушие. Чистые сердца, хитрости на ладони. Можно высокомерно взглянуть, можно и с теплым сердечным чувством, потому что всё неподдельно.

«Мери» – зовет Мерич Марью Андреевну. В «Бесприданнице» много цитат из «Бедной невесты». («Я любви искала…»)

Анна Ивановна (?), тетушка, зараженная модой, в «Санях» и Африкан Коршунов – выражение отрицательных качеств – не без психологизма.

Купечество – уже сложившееся торговое сословие (Савва Грудцын XVII века, дома в Иваново-Вознесенске – по двести лет, несколько поколений).

Но другая сторона – крестьяне, выступившие из крепости, значит, наиболее деятельный, яркий народ.

Остались еще корявые деревенские традиции и приобретен новый обиход сословия, речения, слог. Купцы тертые люди – постоянное общение с разным людом в лавке, – и оттого очень развитой, в «развязке» язык.

Островский сам к этому сословию не принадлежал – наблюдал его со стороны. Но русский купец («буржуазия») был на подъеме, становился фабрикантом, переживал розовую пору своего становления – и давал множество талантливых, ярких, самобытных людей. Вернее, русский купец имел две стихии: накопив начальный капитал, кутить, самодурничать, проматывать – и поощрять искусство, науки, музеи, Художественный театр, как Третьяковы, Морозовы, С. Мамонтов, Алексеевы.

Кстати, Прибытков в «Последней жертве» – такой вот «полированный купец», слушающий Патти и дорожащий красотой Ю. Тугиной.

Русаков, Торцов – несут в себе крестьянские добродетели, крестьянский лад и уклад, а их жены и дочери поют русские песни, сыпят русскими присказками.

Жена Большова – из Преображенского «панёвница», то бишь крестьянка.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.