Глава 41 Нападение на Fundacion Pachamama

Глава 41

Нападение на Fundacion Pachamama

Хотя попытка свержения Корреа оказалась неудачной, в каком-то смысле она все же принесла результаты. Я знал, что шакалы многому научились после «неудачного» покушения на Сейшельских островах: иногда лучше оставить президента в живых. Напуганный, он будет играть по их правилам и станет одним из тех глав государств, которые знают — сопротивляться бесполезно. В любом случае Корреа изменил свою политику и выставил на продажу нефтяным компаниям более 6 миллионов акров лесов Амазонки в тринадцати регионах — так называемых блоков.

Однако не все шло гладко. Протест населения против нефтяного аукциона пошатнул решимость Корреа — или, по крайней мере, заставил его изменить планы. Он колебался. С ноября 2012 года дважды откладывал аукцион.

Ко времени моего возвращения из Вьетнама и Стамбула нефтяные компании и их PR-штат перешли к активным действиям. Статьи в испанских газетах и блогах потрясли меня до глубины души, напомнив мне те, которые писались во времена президента Рольдоса. Они стремились убедить эквадорцев, живущих в перенаселенном андском и прибрежном регионах в том, что единственный способ финансирования школ, больниц и строительства инфраструктуры для развития энергетики, транспорта, водоснабжения и канализации — то есть единственный способ выбраться из нищеты, — освоение амазонской нефти. Вновь и вновь газеты утверждали, что в Эквадоре, самой бедной и густонаселенной стране континента, треть территории практически пустует. Там находятся ливневые леса с богатыми месторождениями нефти.

Летом 2014 года мне вновь довелось проделать удивительный по красоте путь от Кито до Шелла и оттуда на небольшом самолете и каноэ до земель ачуаров. Ачуары и их соседи — гуарани, кечуа, сапара, шивиа и шуары — были напуганы, возмущены и, главное, намерены со всей решимостью защищать свои земли. Они понимали колоссальную ценность ливневого леса — не только для них, но и для жизни всей планеты. Они называли лес и сердцем, и легкими земли. Помимо того, что лес Амазонки представляет ценность сам по себе, именно здесь отмечается такое биоразнообразие, какого не встретишь практически нигде на Земле, к тому же лес — это защита от углекислого газа, отравляющего атмосферу, и место обитания еще не изученных видов растений, которые, вполне возможно, помогут нам найти лекарство от рака и других болезней.

Билл Твист и сотрудники Союза Пачамама и Fundacion Pachamama тратили много времени, сил и денег для поддержания самобытных народов региона. Они объявили во всеуслышание, что многие из тех, чьи страны являются крупнейшими потребителями нефти, поддерживают местных жителей, пытаясь убедить американцев и европейцев сократить объемы потребления и заставить нефтяные компании уйти из бассейна Амазонки.

Для меня это стало еще одной возможностью искупить грехи прошлого. В конце 1960-х годов я слышал ложь о том, что Texaco принесет процветание стране. Я был в числе ЭУ, которые в 1970-е годы поощряли военных диктаторов топить свои страны в долгах. Я пытался втянуть Хайме Рольдоса в наши ряды. Совесть не давала мне покоя; пора перейти к действиям. В частности, я намеревался активно участвовать в работе Союза Пачамама.

Я присоединился к Биллу, Линн и нашим крупнейшим жертвователям, чтобы разработать план помощи Корреа. Мы понимали, что он попал в тяжелое положение, и намеревались организовать саммит во главе с этим президентом, который покажет всему миру, что он — разумный человек, ищущий альтернативу нефтяному аукциону.

В то же время туземные народы приступили к реализации собственного плана. При поддержке Fundacion Pachamama они устроили шествие — по своим ливневым лесам, через Анды, до самой столицы, пикетировали президентский дворец и потребовали, чтобы Корреа отменил нефтяной аукцион. Об этих протестах сообщали СМИ всего мира. Но ничто не смогло остановить Корреа. Он провел аукцион в ноябре 2013 года.

Однако произошло чудо. Большинство нефтяных компаний отказались участвовать в аукционе. По крайней мере, не было ни одной американской компании. Заявки были поданы только на четыре из тринадцати блоков. Топ-менеджер одной нефтяной компании признался мне: «Не стоит рисковать, слишком много негативной огласки в СМИ».

Эквадорцы из густонаселенного прибрежного региона и Анд, те, которые верили, что нефть — катализатор экономического роста, были в бешенстве. Как и экономические убийцы и ЦРУ. Корпоративные магнаты по всему миру получили предупреждение. События в Эквадоре стали очередным признаком того, что сознание меняется, а бедные обездоленные и брошенные люди, объединившись, способны действительно повлиять на ход истории.

Корреа загнали в угол. Его карьера и, возможно, сама жизнь висели на волоске. В декабре 2013 года, в поисках козла отпущений, он направил полицию в офис Fundacion Pachamama. Полицейские в гражданской одежде внезапно появились на пороге офиса, предъявили свои бляшки и приказали исполнительному директору Белену Паезу закрыть его организацию. Выгнав всех из здания, они опечатали двери, официально обвинив организацию в дестабилизации положения в стране. Затем полиция потребовала от Fundacion Pachamama передать все свое имущество другим организациям.

Хотя никого не арестовали, полиция следила за Беленом и другими сотрудниками и несколько раз угрожала им.

Приехав в Эквадор после закрытия наших офисов, я встретился со сторонниками и жертвователями Fundacion Pachamama, а также с представителями других некоммерческих и неправительственных организаций. Как вы понимаете, все мы были разочарованы действиями Корреа. Организации и люди, которые ранее поддерживали президента, теперь публично осуждали его. Хотя я разделял их возмущение, меня мучили и другие мысли.

Я все время думал о Рафаэле Корреа — о человеке, а не президенте. Кто добрался до него? Чему он противостоял? Я знал, что до нас доходят лишь обрывки информации.

Однажды поздним вечером я сидел там, где когда-то ужинал с сейсмологом из Texaco в свой первый приезд в эту страну, 40 лет назад, — в ресторане на самом верху гостиницы «Кито» (бывшего отеля InterContinental). Вновь я любовался потрясающим видом на вулкан Пичинча, нависший над городом. Солнце отбрасывало тень вдоль вулкана, и я вспомнил, какие надежды связывались с нефтью в этой стране в 1968 году. Я задумался о том мире, в котором жил Корреа.

Несмотря на резкое осуждение его новой политики и расправу с Fundacion Pachamama, я понимал его. Он знал, что ему не побороть крупные нефтяные компании, что придется идти на компромисс, чтобы сохранить свой пост, и вступать в бой, если у него есть хотя бы шанс одержать победу. Иначе его свергнут, как Селайю в Гондурасе и многих других, или убьют, как президента, которого он так часто мне напоминал, — Хайме Рольдоса. Корреа был умен и прекрасно понимал, что, если он погибнет, его заменит марионетка ЦРУ.

На самом деле Корреа многого достиг. Он был президентом уже почти восемь лет — знаковое событие для страны, которая сменила восемь президентов за десять лет до этого. Он вкладывал огромные средства в социальные программы. Он инициировал создание Buen Vivir (благополучие) — государственного агентства, призванного следить, чтобы действия каждой ветви власти способствовали благополучию эквадорцев. Он проявил удивительную отвагу, когда бросил вызов Вашингтону, закрыв крупнейшую американскую военную базу в Латинской Америке и пересмотрев нефтяные контракты с ущербом для нефтяных компаний и с выгодой для своего народа. Его пример заложил новые стандарты. Во время его правления 30 тысяч эквадорцев выиграли судебные иски против Chevron (нынешнего владельца Texaco): компанию признали виновной в эквадорском суде и выставили штраф в 9,5 миллиардов долларов (хотя Chevron до сих пор пытается обжаловать это решение с помощью целой армии юристов). Была принята новая конституция — первая конституция в мире, законодательно защищающая окружающую среду. Согласно данным Всемирного банка, уровень бедности снизился с 32,8 процентов в 2010 году до 22,5 процентов в 2014.

Меня поразило то, как этот доктор экономики противостоял западным магнатам с их кредитной системой. Он назначил ревизионную комиссию по кредитам, чтобы проверить легитимность займов, взятых предыдущими главами государства, — особенно диктаторами — ставленниками ЦРУ. Комиссия выявила много случаев «противоправных и нелегитимных» иностранных обязательств страны. Корреа отказался выплачивать проценты в размере 30,6 миллиона долларов, предпочел объявить дефолт и вызвать гнев Всемирного банка, МВФ и Уолл-стрит.

Как оказалось, «противоправность и нелегитимность» банковских операций не ограничивалась только Эквадором. По сути, даже Соединенные Штаты — и практически все страны планеты — стали жертвой преступных действий самых авторитетных и уважаемых финансовых институтов мира.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.