В юбилейном 1987 году
В юбилейном 1987 году
1987 год – год 70-летия Великой Октябрьской социалистической революции и моего 60-летия – был примечателен во многих отношениях. Это была уже пора зрелости для страны и для меня. Можно было бы только радоваться.
За короткое время (всего за семь десятилетий) наша Отчизна сделала гигантский шаг в своём развитии, в социалистическом преобразовании страны, достигла невероятных успехов во всех областях своего развития.
К сожалению, именно этот юбилейный год для нашей социалистической Родины стал рубежным между пройденным 70-летием и начинавшимся новым курсом – провозглашенной генсеком Горбачевым «перестройкой», началом обострения и нарастания кризиса КПСС и в целом советского государства.
Мыслящие, умеющие анализировать и смотреть вперед ученые вскоре назвали этот курс, эту политику, само понятие «перестройка», как «перемену строя». Ближайшее время покажет их прозорливость и правоту.
Пока же, до 1987 года мы только размышляли, прогнозировали, пытались понять, куда приведет этот крутой поворот в развитии страны. На первых порах Горбачев охарактеризовал перестройку, как курс на демократизацию партии и в целом советского государства, обозначив его лозунгом «Больше демократии – больше социализма». Сам по себе этот лозунг не содержал угрозы социализму, и большинство советских людей восприняли его как диалектическую необходимость и продолжали надеяться на лучшее.
Короче, было смятение, но сохранялась и надежда на благополучное развитие советского общества…
По сути своей, перестройка началась в 1983 году, по инициативе Ю. В. Андропова. Он определял её как процесс совершенствования социализма, осуществления назревших преобразований для дальнейшего успешного развития страны.
В первые горбачевские годы термин «перестройка» звучал редко и не вызывал тревоги.
…Тем не менее, в конце 1986 года я обратился к В. И. Ленину, чтобы узнать его отношение к переделкам и перестройкам. Нашел у Ленина различное отношение к ним, исходя из времени и задач, которые они решали, и различные оценки.
В своей брошюре «Устав КПСС – основной и незыблемый закон партийной жизни», изданной в декабре 1986 года, я писал:
«В связи с тем, что за последние три десятилетия было немало перестроек и многие из них не оправдали себя, у некоторых людей возникают опасения и сомнения в целесообразности новой перестройки, проявляются пессимистические настроения. Их надо решительно преодолевать.
В. И. Ленин прямо указывал, что „доделывать, переделывать, начинать сначала придется нам еще не раз“. И добавлял: „Переделок предстоит много, и „смущаться“ этим было бы верхом нелепости (если не хуже, чем нелепости)“ (Ленин В. И. Полн. собр. соч. т.44, с.224.).
В. И. Ленин беспощадно критиковал тех, кто страшился трудностей и перестроек, кто впадал в панику на крутых поворотах, кто был не готов к крутой ломке, переделке устаревших форм и методов: „Погибшими наверняка надо было признать тех коммунистов, которые бы вообразили, что можно без ошибок, без отступлений, без многократных переделываний недоделанного и неправильно сделанного закончить такое всемирно-историческое „предприятие“, как завершение фундамента социалистической экономики… Не погибли (и вероятнее всего, не погибнут) те коммунисты, которые не дадут себе впасть ни в иллюзии, ни в уныние, сохраняя силу и гибкость организма для повторного „начинания сначала“ в подходе к труднейшей задаче… Не бояться признавать своих ошибок, не бояться многократного, повторного труда исправления их – и мы будем на самой вершине“. (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 44 с. 418, 423.).
В. И. Ленин убедительно показал причины наших трудностей, многократных перестроек и переделок. Эти причины в том, что мы – первопроходцы, что мы идем по неизведанному в истории пути социального прогресса – по пути социалистического и коммунистического строительства.
Буржуазия, в свое время, придя к власти, имела, по образному выражению В. И. Ленина, „уже испробованный экипаж, заранее подготовленную дорогу, испытанные уже ранее механизмы. А тут ни экипажа, ни дороги, вообще ничего, ровно ничего испытанного ранее!“ (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 44, с. 416).
„Мы должны были сплошь и рядом идти ощупью…“, – справедливо отмечал В. И. Ленин. (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 38, с. 138).
Сколько злорадства, улюлюканья, злопыхательства было у наших классовых врагов и многоликих идеологических оруженосцев (и есть сегодня!) по поводу наших трудностей и ошибок, недоделок и переделок. Да и у доморощенных недругов, заблуждающихся и инакомыслящих, обывателей и маловеров. Но ничто не поколебало нашу партию, наш народ.
Мы всегда помнили завет В. И. Ленина: „Надо как можно трезвее, яснее, нагляднее дать себе отчет в том, что именно мы „доделали“ и чего не доделали; тогда голова останется свежею, не будет ни тошноты, ни иллюзий, ни уныния“. (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 44, с. 417)».
Но у В. И. Ленина есть и другие оценки переделок и перестроек. Он писал, что крайне устал от них, ибо «большего бедствия я и не знаю». Речь шла о непродуманных, неподготовленных, скороспелых, судорожных переделках и перестройках.
Теперь, конечно, ясно, что горбачевская перестройка именно из такого рода. Потому нам и выпали такие жесточайшие испытания и бедствия, каких мы еще не знали. Дали себя обмануть, доверились партийным «вождям», волею обстоятельств вознесенных на самую вершину партийной власти и коварно, кощунственно использовавших свое положение, чтобы обречь на гибель Коммунистическую партию и советскую державу, «построенный в боях социализм». Такого ренегат-предательства не только история коммунистического движения, но и в целом мировая история еще не знали…
Это станет ясно впоследствии. А пока…
Мое понимание сути перестройки укрепилось после прошедшего в январе 1987 года Пленума ЦК КПСС, который впервые сформулировал её основные принципы. Вот они:
«Перестройка – это решительное преодоление застойных процессов, слом механизма торможения, создание надежного и эффективного механизма ускорения социально-экономического развития общества. Главный замысел нашей стратегии – соединить достижения научно-технической революции с плановой экономикой и привести в действие весь потенциал социализма.
Перестройка – это опора на живое творчество масс, это всестороннее развитие демократии, социалистического самоуправления, поощрение инициативы, самодеятельности, укрепление дисциплины и порядка, расширение гласности, критики и самокритики во всех сферах жизни общества; это высоко поднятое уважение к ценности и достоинству личности.
Перестройка – это неуклонное повышение роли интенсивных факторов в развитии советской экономики; восстановление и развитие в управлении народным хозяйством ленинских принципов демократического централизма, повсеместное внедрение экономических методов управления, отказ от командования и администрирования. Обеспечение перехода всех звеньев экономики на принципы полного хозрасчета и новые формы организации труда и производства, всемерное поощрение новаторства и социалистической предприимчивости.
Перестройка – это решительный поворот к науке, деловое партнерство с ней практики в целях достижения высших конечных результатов, умение поставить любое начинание на солидную научную основу, готовность и горячее желание ученых активно поддерживать курс партии на обновление общества; одновременно это и заботы о развитии науки, росте ее кадров, их активном участии в процессе преобразований.
Перестройка – это приоритетное развитие социальной сферы, все более полное удовлетворение потребностей советских людей в хороших условиях труда, быта, отдыха, образования и медицинского обслуживания; это постоянная забота о духовном богатстве, культуре каждого человека и общества в целом; это способность сочетать решение масштабных, кардинальных проблем жизни общества с решением текущих вопросов, волнующих людей.
Перестройка – это энергичное избавление общества от искажений социалистической морали, последовательное проведение в жизнь принципов социальной справедливости; это единство слова и дела, прав и обязанностей; это возвышение честного высококачественного труда, преодоление уравнительных тенденций в его оплате, потребительства.
Конечная цель перестройки – глубокое обновление всех сторон жизни страны, придание социализму самых современных форм общественной организации, наиболее полное раскрытие гуманистического характера нашего строя во всех его решающих аспектах – экономическом, социально-политическом и нравственном».
Сегодня, спустя четверть века после того январского Пленума ЦК КПСС 1987 года, читая и вдумываясь в эти семь принципов перестройки, я не нахожу такого, против чего следовало бы возразить, восстать. Они кажутся действительно прогрессивными по сравнению с доандроповским временем и звучат в духе его замыслов. Горькая и горестная правда заключается в том, что очень скоро были преданы эти идеи перестройки теми, кто их озвучивал, теми, кто сумел обмануть и партию, и народ…
Очень скоро, в том же в 1987 году, начался откат от XXVII Съезда КПСС, от принятых им новых редакций Программы и Устава КПСС, от основных направлений экономического и социального развития страны на период до 2000 года и от манифеста о сущности перестройки, обнародованного Горбачевым на январском (1987 года) Пленуме ЦК КПСС.
Всё будет вскоре, но не сегодня и не завтра. А пока, ознакомившись с документами январского Пленума ЦК КПСС и принятым им манифестом о сущности перестройки, партия и советский народ получили определенную ясность, успокоение и даже вдохновение, активно включились в борьбу за их воплощение в жизнь…
Между тем, в европейских странах социализма, в коммунистических партиях и в обществе кризис обнаружился уже довольно ощутимо. Тревога за их судьбы нарастала изо дня в день.
Пишу об этом, потому что мне довелось встретиться с этой реальностью лицом к лицу уже в начале 1987 года.
…В личном плане всё складывалось благополучно. Позади остались «многострадальные» годы, вызванные псевдонаучными (или околонаучными) баталиями, порождавшими нервозность и немалое напряжение. Теперь пришла долгожданная возможность для успешной плодотворной научной работы и спокойной жизни. Этому в решающей мере благоприятствовало отношение ко мне в краевом комитете КПСС, его руководства.
Без препятствий и осложнений стали печататься мои статьи не только в научных сборниках, но и в периодической партийной печати: в краевых газетах, в «Блокноте агитатора», в альманахе «Кубань». По материалам научных исследований были изданы монографии.
Я уже два года был профессором, заведовал кафедрой научного коммунизма Кубанского государственного университета. Супруга к этому времени уже работала доцентом кафедры хлебопечения в Краснодарском политехническом институте. Сын успешно окончил аспирантуру по философии в Московском государственном университете и защитил кандидатскую диссертацию. После некоторых неурядиц с трудоустройством, о чем я уже рассказывал, к 1987-му году ситуация стабилизировалась, и он успешно работал на кафедре философии в Кубанском медицинском институте.
С интервалом в два года (1983–1985) Коля с Леной (женой) подарили двух прелестных внучек – Юленьку и Катюшу. Так что семья наша увеличилась вдвое: теперь нас стало шестеро. Мечтали еще и о внуке. Об этом я постоянно напоминал сыну и невестке. Одним словом, жизнь была бы в радость, если бы не рождались и не нарастали тревоги за судьбу страны: куда мы идем? куда мы растем?
Не только Общество «Знание», как это было еще недавно, но и краевой комитет КПСС, Краснодарский горком партии во всю мощь использовали мой пропагандистский потенциал. Всё чаще предоставлялась возможность получать трибуну на союзных и республиканских семинарах лекторов Общества «Знание» и партийных комитетов, а также на научных конференциях.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.