Высоцкий в Польше

Высоцкий в Польше

В Польше Высоцкий стал… народным героем. Слава его подкреплялась еще и его фильмами, а кино – мы знаем – в Польше на большой высоте и в большом почете.

Петр Вегин

В Польше Высоцкого знают все…

Даниил Ольбрыхский

В знаменитой анкете, составленной в июне 70-го года, на вопрос: Страна, к которой относишься с симпатией? – Высоцкий наряду с Россией и Францией назвал Польшу. Еще при жизни Высоцкий был очень популярен в Польше, и журналисты этой страны были первыми, кто оценил дарование Высоцкого как актера. Уже с конца 1960-х годов в польской прессе появляются вдумчивые, профессиональные обзоры знаменитых таганских спектаклей.

В то время как в своей стране Высоцкий долгое время был известен, главным образом, как автор и исполнитель своих песен и киноактер, польская публика, еще не видя ни одного спектакля с его участием, уже знала о нем как о весьма самобытном театральном артисте.

«“Жизнь Галилея” – спектакль сложный, насыщенный диалогами, требующий от актеров большого исполнительского мастерства, – писал журнал «Przyjazn» (№ 12, 1967 г.). – Роль Галилея исполняет молодой актер Владимир Высоцкий, прекрасно известный завсегдатаям Театра на Таганке. Высоцкий играет своего героя без грима. Его Галилей молод и остается таковым на протяжении всего спектакля. Несомненный актерский талант Высоцкого способствует тому, что спектакль воспринимается как целостное зрелище».

Привлек внимание польской критики и спектакль «Пугачев». В обзоре, опубликованном в журнале «Teatr» (№ 19, 1968 г.), в частности, говорится следующее: «Владимир Высоцкий, играющий роль Хлопуши, появляется на сцене внезапно, неожиданно для зрителя. Он хочет приблизиться к знаменитому атаману, увидеть его собственными глазами. Путь ему преграждает железная цепь, трижды, четырежды обвивает она помост. Хлопуша должен преодолеть это препятствие. Как будто падая с высоты, валится он обнаженным торсом на цепь. Он вонзается в железо, которое отбрасывает и снова принимает падающее тело. Свой длинный, полный экстаза монолог Хлопуша произносит короткими, неровными фразами, прерываемыми борьбой с цепью…»

Во второй половине 1973 года в польском журнале «Панорама» появилось интервью Высоцкого журналистке Э. Ватала. «Я люблю вашу страну, – сказал он в интервью. – У меня там много друзей». Подтверждением этим словам может служить письмо, полученное Высоцким в этом году от своего однофамильца из Польши…

«Уважаемый товарищ Высоцкий!

Извините мне, что я обращаюсь к Вам этим письмом, лично совсем незнакомый вам человек, извините тоже плохой русский язык и многие ошибки, которые в этим письме наверно будут, но я учился русского языка самоучкой и очень давно тому назад, в сороковых годах когда работал в Союзе борьбу молодежи – как в этих годах назывался польский комсомол. Уже много лет я моряк, работаю в польском торговом флоте.

Я очень хотел бы рассказать вам одну историю насчет ваших песен, как я познакомился с вашими песнями и чем они стали для меня и моих друзей – моряков из экипажа польского судна «Йозеф Конрад».

В первых днях ноября прошлого года мое предприятие – Польские океанические линии – направило меня вместо с остальными членами экипажа на работу на очередное в моей жизни судно «Йозеф Конрад» стоящее с мая 1972 года в вьетнамском порту Хайфоне. Как вы наверное знаете в этом порте стоит много судов, в том числе и советские в связи с этом что американцы сбросили тут мины и брокировали порта демократического Вьетнама. Эти суда, в том и три польские стоят в Хайфоне к настоящему времени. Мы нормально работали на нашем судне, меня даже избрали секретарем партийной организации на нашем корабле. Очень подружились с советскими моряками – хорошие парни – особенно с трех советских кораблей стоящих ближе нас – «Дивногорск», «Мичурин», и «Бабушкин». За время одной из частных наших встреч, это было в первых днях декабря, я был вместе с товарищами на «Дивногорске» и там первый раз в жизни из магнитофонной пленки услышал ваши песни. Это был ваш концерт для моряков, он начинался с вашего выступления, думаю в Министерстве морского флота СССР и с песни «Корабли постоят и уложатся на путь…» а кончался – если хорошо помню песней «Честь шахматной короны» о матче Спасского с Фишером, всего 20 разных песен. Вы очень популярны среди советских моряков. Слушал их вместе с моими товарищами и они все, особенно морские ваши песни, нам всем очень понравились, понравились к этой степени, что я попросил русских товарищей переписать весь ваш концерт на нашу магнитофонную ленту. И так мы имели на нашем судне – «Йозеф Конрад» – ленту с вашими песнями и очень часто после работы, вечерами, слушали их. Некоторые из нас знали несколько с ваших песен наизусть. Я переводил вслух слова ваших песен на польский язык для этих членов нашего экипажа, которые совсем не знали русского языка. Вы поете очень хорошие песни, их тексты я бы даже сказал делают очень положительную политическую работу среди моряков, они воспитывают настоящую моряцкую солидарность, человеческую честность, мужество, дружбу, они настоящие наши моряцкие, социалистические, человечии.

Как вы, наверное, знаете из советских газет, в ночь с 19 на 20 декабря в порте Хайфон пиратские бомбы американской авиации попали в наше судно. Погибло от американских бомб четырех наших моряков, как думаем самых лучших из нашего экипажа, много, среди них и я, было раненых и контузированных. Это был самый трагический день в жизни каждого из нас, тем более трагический что видели как горели и гибли наши товарищи. Само судно сгорело и затонуло. Первую помощь мы получили от моряков и врача судна «Дивногорск», от советских моряков, которые взяли нас на свой борт, дали свою одежду, перевязали раны. Много помогали нам тоже и вьетнамские товарищи. И все это делали для нас русские и вьетнамские друзья во время самой тяжелой бомбардировки, когда и они сами были в большой опасности, летели бомбы и осколки вокруг нас. Мы были еще в Хайфоне к 29 декабря, когда уехали в Ханой. Все время шли очень тяжелые бомбардирования и эвакуация нас, 21 польских моряков, была очень тяжелая. Автомашинами ехали в Ханой и американцы много раз бомбардировали дороги, близко наших машин. Там, на вьетнамских разрушеных дорогах мы еще раз вспомнили ваши песни. Помню, как один из наших мотористов сказал мне: «Януш, ты помнишь эту песню Высоцкого, которую ты имел на ленте, эту первую… Он там поет как бы о нашем судне… припомни слова…» Да, есть такие слова в этой песни, и я припомнил их всем сидящим в автобусе: «Но мне хочется думать, что это не так, что сжигать корабли скоро выйдет из моды, я конечно вернусь…» И это самая настоящая правда, что «возвращаются все, кроме лучших друзей, кроме тех, кто нужней…» – потому что и для нас и для семей и друзей погибших они, эти из нас которые погибли именно и такими наверно были.

Мы знали из собственного уже опыта, что самые тяжелые бомбардирования идут ночью и выехали из Хайфона ранним утром. Но много раз во время бомбежки должны были покидать наше автомашины и убегать в рисовые поля. А время шло. И это время припомнилось нам другая ваша песня «Четыре года рыскал в море наш корсар…», есть там такие слова: «Еще не вечер». И если кто-то начинал нервничать что время уходить, что быть может перед вечером мы не доедем к аэродрому эти слова стали успокоительным лозунгом в нашей автомашине, один говорил другому: «еще не вечер» и говорил это на русском языке словами вашей оптимистической песни, а не на польском, хотя польские слова очень близкие: «еще не вечур».

Вместе с нашим сгоревшим судном, вместе со всеми нашими вещами и одеждой (ибо никто из нас не спасал во время бомбардировки и пожара вещей, а только спасали раненых товарищей) в моей каюте сгорел магнитофон и на нем и лента с записом вашего концерта для моряков.

Есть три повода, по которым я пишу это письмо к Вам. Прошлой недели несколько из нас, моряков из судна «Йозеф Конрад» сидело у меня дома. И кто-то бросил предложение: «Януш, ты знаешь русский язык, ты напиши Володимиру Высоцкому и передай ему наш самый сердечный привет и что помним его хорошие песни». Сначала я отказывался, это что я сумею немножко говорить по-русски совсем не обозначает, что я сумею писать на русском языке, почти никогда этого не делал. Потом согласился. Примите наш самый сердечный привет.

Второй повод письма – это просьба к вам, могли бы вы помочь нам получить такую магнитофонную ленту с записом концерта ваших песен, всех этих которые вы пели на встречи в Министерстве морского флота, а которые мы в первый раз узнали в далеком Хайфоне, а быть может и других которых мы не знаем. Это тоже и моя личная просьба к вам. Но как это сделать чтоб я и мои друзья из судна могли получить ленту с записей ваших песен – этого я уже совсем не знаю. А так очень хотелось бы иметь эту ленту, эти хорошие песни.

Если когда-нибудь будете петь еще для моряков и хотели бы это сделать – скажите им несколько слов о нашей польский моряков благодарности за помочь которую они оказали нам в самом трагическим моменте – 20 декабря – когда в Хайфоне погибнуло наше судно и четырех лучших членов нашего экипажа – Станислав Налиевский, Адам Кочаровский, Яцек Гертлер и Роман Дудек.

Здесь пишу вам мой адресу: Януш Высоцкий, ул. Свентоянская 108, кв.7, г. Гдыня – Польша.

Если бы вы когда-нибудь были в Польше и в моем городе – очень сердечно приглашаю вас в свой дом, всегда будете очень близким и милым гостием для меня, моей семии, моих друзей – польских моряков из судна «Йозеф Конрад».

Так случилось что у нас таже самая фамилия – Высоцкий – так примите самый сердечный привет для вас, вашей семии и друзей, для всех работников театра на Таганке.

От Януша Высоцкого, 5 марта 1973 г.».

В этом же году два советских поэта – Борис Слуцкий и Петр Вегин – были приглашены в Варшаву на праздник «Осень Поэзии». После чтения стихов состоялся прием, на котором Слуцкий сказал: «Мое поколение видело кровь и смерть, мое поколение написало об этом много настоящих стихов. Но ни один из нас не смог создать стихов, которые написал человек, не нюхавший пороха, человек, который во время войны был ребенком. Это не всем вам, наверное, известный Владимир Высоцкий, он артист и пишет стихи, которые, как и Булат Окуджава, поет под гитару. И если Вегин мне сейчас поможет, то мы споем для вас эту песню…»

И он запел, по-солдатски дирижируя себе крепким кулаком:

На братских могилах не ставят крестов…

Но разве от этого легче?!

Ошибся ветеран, Высоцкий в Польше уже был хорошо известен…

Постепенно Высоцкий становится известным в Польше не только как актер театра и кино (а статьи о его новых ролях появлялись в польской печати регулярно), но и как поэт. Первые переводы его стихов появились в журналах «Student» и «Nurt» в 1976 году. В переводах Яна Чопика и Ежи Литвинова были напечатаны польские варианты песен «Кони привередливые», «Охота на волков», «В наш тесный круг не каждый попадал…», «Он не вернулся из боя», «Как призывный набат…», «Братские могилы». Несколько позже переводы произведений Высоцкого печатают такие издания, как «Zycie Warszawy», «Literatura na ?wiecie», «Przyjazn», «Kultura», «Ekran»… Таким образом, Польша входит в список стран, где стихи Высоцкого публиковались при его жизни.

Еще в 70-е годы режиссер А. Лажборек на сцене Нового театра в Познани поставил спектакль, в котором использовал песни Высоцкого: «Я решил поставить спектакль, основой которого были бы только песни, исполняемые без всяких комментариев. <…> Артист Тадек Джевецкий поет волнующую песню Высоцкого «Он не вернулся из боя»… Мы показываем войну, увиденную глазами простого солдата. На войне мало медалей и фанфар, гораздо больше гробов, калек и рыдающих вдов. Поэтому мы включили в спектакль песню Высоцкого «О госпитале»…»

В день смерти Высоцкого польский поэт Адам Земянин написал эпитафию «Czarny blues o czwartej nad ranem», которая вошла в выпущенный в 1998 году CD группы «Stare dobre ma??e?stwo».

В сентябре 80-го журнал «Student» опубликовал переводы трех стихотворений Высоцкого. К пятой годовщине смерти Высоцкого молодежный еженедельник «Radar» под заглавием «Блатные песни Владимира Высоцкого» опубликовал песни в переводе Я. Ярмолика: «В тот вечер я не пил, не пел…», «Я в деле и со мною нож», «Если б водка была на одного», «За меня невеста отрыдает честно», «Парня спасем, парня в детдом…». Автор перевода свой интерес к этим произведениям объяснил следующим образом: «Несмотря на то что в них клубятся пары спиртного, ест глаза дым сигарет, слышен тюремный жаргон и ругань, они всегда касаются человека и важных для него проблем. Говорят о вкусе победы и горечи поражения, указывают любовь, надежду и веру, присутствует в них страх, подлость и предательство. Знакомство с творчеством Высоцкого без учета его «блатных» песен было бы не полным».

Первый сборник переводов «Владимир Высоцкий – 14 песен в переводе Земовита Федецкого» издан в 1986 году. К июлю 1988 года в Польше было опубликовано свыше 130 произведений Высоцкого.

Некоторые органы печати выпустили номера, специально посвященные творчеству Высоцкого. Материалы о нем печатались более чем в шестидесяти журналах и газетах, в том числе и сугубо отраслевых – медицинских, военных, музыкальных, для девушек-подростков, юмористических, милицейских, религиозных…

В 1995 году известный польский филолог Анна Беднарчик в книге «Wysocki po polsku: Problematyka przek?adu poezji ?piewanej» («Высоцкий по-польски: проблематика переводов песенной поэзии») провела глубокий анализ особенностей перевода произведений Высоцкого на польский язык. Перевод Высоцкого на любой язык – дело непростое: к обычным трудностям добавляется особый язык автора, часто использующего своеобразный просторечный сленг, специфический юмор, опирающийся на конкретные реалии жизни советских граждан. Кроме того, если учесть, что свои поэтические произведения Высоцкий создавал для музыкального исполнения, то задача адекватного перевода становится неизмеримо более сложной.

Отмечая огромную популярность личности Высоцкого и его поэзии в Польше, А. Беднарчик указала на ряд недостатков перевода, обусловленных, прежде всего, желанием политизировать тексты, приблизить их к польским реалиям, небрежностью переводчиков… В результате исходный текст деформировался и порой не соответствовал первичному замыслу поэта.

К 2005 году в Польше вышло более трех десятков книг переводов Высоцкого на польский язык. Как отмечает польский филолог Агнешка Магдзяк-Мишевска: «Высоцкий в своих стихах может быть ироничным, насмешливым, даже грубым, но ни в коем случае не пошлым или вульгарным. Сегодня для многих поляков он стал мифом, необыкновенно важной и близкой по духу легендой, воплощением мечты о творческом противостоянии сложившемуся миропорядку; более того, и сама его жизнь, и его поэтическое творчество – доказательства осуществимости этой мечты. Миф Высоцкого в Польше пользуется широчайшей популярностью».

Писатель, поэт и певец Ю. Брудзевский (Julian Brudzewski) перевел песню Высоцкого «Черное золото» на силезский диалект. Впоследствии песни Высоцкого в переводе Брудзевского и в его же исполнении (кстати, он поет Высоцкого не только по-силезски, но и по-польски, и по-русски) много раз звучали на «Радио Катовице».

Среди книг, переведенных на польский язык, есть наиболее популярные в России: М. Влади «Владимир, или Прерванный полет» (1990), Д. Карапетяна «Владимир Высоцкий. Между словом и славой» (2005), И. Высоцкой «Мой брат Высоцкий. У истоков» (2007).

В самом конце 1986 года в Гданьске был создан первый в Польше клуб любителей творчества Высоцкого. В программе деятельности клуба – вечера поэзии, баллад, песен Высоцкого, проведение научных семинаров по изучению творчества, конкурсы на лучшее исполнение его песен.

Регулярно в Варшаве проводятся всепольские фестивали, посвященные памяти Высоцкого, на которых звучат его песни, организуются конкурсы переводов его стихов на польский язык. Посвященные ему передачи часто транслируются по телевидению и радио, а в гданьском театре «Выбжеже» проходят вечера песен поэта.

В конце апреля 1987 года в течение двух дней в Варшавском Дворце культуры проходил фестиваль песен Высоцкого.

Две первые премии присуждены Анджею Флисаку из городка Хощно и поручику милиции Вацлаву Калете из Жешува. Они стали обладателями призов Общества польско-советской дружбы – пластинок и сборника стихотворений Высоцкого на польском языке. Была вручена также почетная награда молодежной газеты «Штандарт млодых» за лучший любительский перевод произведений поэта, исполнявшихся на фестивале.

В Польше выпущено множество компакт-дисков с песнями Высоцкого, как в авторском исполнении, так и в переводах. Так, в комплекте из четырех дисков «Vladimir Vysotsky. Collected Songs» звучит около ста песен в авторском исполнении. На диске «Z?ote Przeboje» записано 38 песен Высоцкого. Популярная группа «Mietek Folk» в 1999 году записала CD «Spisek Collisa», в который вошла песня «Корабли». В 2001 году известный драматический актер Марьян Опаня в свой компакт-диск «Cukierki dla panienki mam» включил три песни Высоцкого: «Москва – Одесса», «Татуировка» и «За меня невеста…» в переводе Войцеха Млынарского.

Петр Фрончевский записал две песни Высоцкого – «Татуировка» и «Гимнастика», а Густав Луткевич – «Веселую покойницкую».

Песня Высоцкого «Кони привередливые» в переводе А. Осецкой вошла в CD «Latwopalni. Tribute to Agnieszka Osiecka» (1997), «Ocean Nispokojny» (2002) и «Rosyjskie Sentymenty Agnieszki Osieckiej» (2005). А исполнительницами этой песни были Марыля Родович, Елена Рутковска и Иоанна Левандовска.

На CD «Pie?ni rosyjskjskie» Аннета Ластик исполняет на русском языке две песни Высоцкого – «Почему все не так…» и «В наш тесный круг не каждый попадал…».

Певец Виктор Зборовский исполнил в польском переводе песню «?a?nia» («Банька по-белому»), вошедшую в 2004 году в CD «Mam jedno oko zielone».

Обращались к творчеству Высоцкого и другие польские актеры. Артисты театра «Атенеум» поют песни Высоцкого на польском языке, причем в большинстве случаев полностью сохраняют мелодию Высоцкого.

Польский певец Кшиштов Цвинар положил на музыку стихотворение Высоцкого «И снизу лед, и сверху…». Эту песню он назвал «L?d» и использовал ее в своем спектакле о Высоцком «Когда любви похмелье…», а затем включил в CD «Wszystko przed nami» («Все еще впереди»).

Выходец из России, музыкант, писатель и исполнитель Алексей Авдеев, прозванный в Польше «польским Димитриевичем», включил в свой репертуар несколько десятков песен Б. Окуджавы и В. Высоцкого в собственном переводе.

В 1992 году он выпустил аудиокассету «Alosza Awdiejew spiewa Wysockiego» («Алеша Авдеев поет Высоцкого»). Затем Авдеев выпустил несколько компакт-дисков. Высокую оценку критики получило исполнение Авдеевым на польском языке песни «Банька по-белому», а песня «Притча о Правде и Лжи» в его исполнении вошла в диск «Владимир Высоцкий на языках мира» (2000 год).

В 2005 году певец М. Малиновский выпустил CD «Prolog», куда включил восемь песен Высоцкого. В этом же году певец Гжегорж Шварц включил в свой CD «Piosenki turystyczne» песню «Если друг оказался вдруг…» в переводе А. Авдеева.

Может быть, только в России было выпущено больше компакт-дисков с записями песен Высоцкого, чем в Польше.

В мае 1988 года в краковском театре «Багатела» состоялась премьера спектакля по песням Высоцкого “Высоцкий – со смертью на «ты»” (режиссер С. Носович).

В июне 1988 года варшавяне с интересом знакомились с фотовыставкой, посвященной памяти Владимира Высоцкого, которая была организована Союзом советских художников-графиков. На выставке было показано 100 фотографий популярного в Польше поэта и артиста и 25 картин, написанных его друзьями и знакомыми. Выставку сопровождал фотохудожник Валерий Нисанов – автор многих снимков Высоцкого и его сосед по дому на Малой Грузинской.

Первым научным выступлением, посвященным творчеству Высоцкого, был доклад Ежи Литвинова на научной конференции в городе Зелена-Гура в 1978 году. Затем появились: статья Галины Милейковской об экспрессивных фонических средствах в песнях Высоцкого, работа Ядвиги Савицкой, напечатанные в восьмидесятые годы анализы польских переводов Ольги Бранецкой, Агнешки Магдзяк-Мишевской, Анны Беднарчик.

Следует отметить, что первая в мире иностранная докторская диссертация, посвященная творчеству Высоцкого, написана в Польше – Анной Жебровской.

Знаменитый польский актер Даниэль Ольбрыхский, как драгоценную реликвию, хранит записку Высоцкого: «Дорогой Даниэль! Как хорошо, что я имею тебя как друга, в Варшаве, Париже, Москве. Как жаль, что ты не живешь в России, оставаясь поляком или русским – не важно. Я тебя люблю и ценю…»

В 1981 году в Польше состоялся Фестиваль «запрещенной песни», который в большом зале «Оливия» организовала гданьская «Солидарность». В качестве конферансье на фестиваль был приглашен Д. Ольбрыхский. На подведении итогов фестиваля Ольбрыхский сказал: «Нет сомнения, что поэты и барды, поющие свои стихи под гитару, вполне оригинальны. Но их литературная и эмоциональная родословная идет от замечательных русских певцов и поэтов. Прежде всего – от Булата Окуджавы и Владимира Высоцкого, который в Польше все более известен. Увы, его уже год как нет в живых. Полагаю, если бы он был жив и ему удалось бы получить польскую визу, что вовсе не гарантировано, его выступление стало бы вершиной этого фестиваля. Он умер, проблем с визой больше нет. Так дадим ему духовную визу! Я хотел бы, чтоб наша встреча завершилась песней в его исполнении…»

И раздалась знаменитая «Охота на волков». Зал слушал Высоцкого стоя…

В 1992 году на Московском кинофестивале Д. Ольбрыхский представил в русском переводе свою книгу «Поминая Высоцкого»: «Я думаю, что фрагменты из моей книги лучше скажут о том, что я люблю, а что ненавижу. Книга сложилась как диалог с Мариной Влади – это изложение в свободной манере новеллы о разных встречах с Владимиром. Она тоненькая, но состоит из двух частей – собственно воспоминаний и 12 песен, в которых мой Высоцкий.

Мир мчится как безумный. Как кони Высоцкого. О чем спел бы сегодня мой друг? Гитара бы еще и сегодня дрожала в его руках, он все еще заклинал бы свой микрофон, как змею… Он был бы против нарождающихся мерзостей. Володя не ушел бы ни на какую пенсию. И сколько всего он высмеял бы в нас самих…»

Выбрав форму изложения воспоминаний как перекличку с книгой М. Влади, Ольбрыхский добавил к ее фактологическим ошибкам свои собственные…

Очевидно, самым большим энтузиастом пропаганды творчества Высоцкого в Польше является выпускница филологического факультета МГУ, переводчик стихов Высоцкого на польский Марлена Зимна: «Изучению творчества Высоцкого, путешествиям по его следам, собиранию всего, сделанного им, переводу его поэзии и прозы на польский язык, открытию и содержанию музея, посвященного его жизни и творчеству, – вот чему я отдаю все свое время. Все другое в моей жизни можно вместить в одно слово – “остальное”». Свою докторскую диссертацию на тему творчества поэта, артиста, барда М. Зимна защитила в МГУ.

М. Зимна издала в Польше два тома его произведений в переводе на польский и посвятила поэту с «Таганки» ряд вышедших в Польше собственных публикаций. В числе ее работ такие статьи, как «Вечные темы и их философско-поэтический анализ в творчестве Высоцкого», «Разнородность литературных категорий в поэзии Высоцкого», «Поэзия Высоцкого и Есенина: темы и мотивы. Сходства и различия»… М. Зимна – автор трех книг о Высоцком: «Высоцкий между жизнью и смертью», «Кто убил Высоцкого» и «Высоцкий – две или три вещи, которые я о нем знаю».

Как одну из важнейших достопримечательностей небольшого города Кошалина на севере Польши в туристских справочниках называют частный музей Высоцкого, открытый 29 мая 1995 года М. Зимной в ее собственной квартире. Первые посетители могли познакомиться с пятьюстами экспонатами, собранными на площади в тридцать квадратных метров. В настоящее время в кошалинском музее Владимира Высоцкого на семидесяти пяти квадратных метрах собрано больше пятнадцати тысяч экспонатов из самых отдаленных уголков мира. Часть экспонатов передал в экспозицию в Кошалине московский Дом Высоцкого на Таганке. Здесь представлены личные вещи поэта; гитара, на которой он играл во время одного из своих зарубежных концертов; автографы, рисунки, черновики, письма, фотографии, уникальные киноматериалы, виниловые пластинки, компакт-диски, DVD, огромная библиотека, видеотека; художественные произведения, посвященные Высоцкому; плакаты, афиши, театральные программки, документы, экслибрисы, почтовые марки, спичечные коробки, стереооткрытки-календари и даже упаковочные целлофановые пакеты с портретом поэта.

Человек невероятной энергии, М. Зимна провела несколько международных конференций, которые широко освещались польской прессой. К этим конференциям были приурочены концерты польских артистов, исполнявших песни Высоцкого. Наряду с постоянной экспозицией она намеревается проводить в своем музее тематические выставки. Экспонаты, считает Зимна, в достаточном количестве найдутся у многочисленных польских поклонников творчества Высоцкого.

Накануне 60-летия Высоцкого (17–18 января 1998 года) в Кошалине прошла первая Международная конференция «Владимир Высоцкий и Польша». В ней приняли участие, как ученые, так и любители-высоцковеды из Венгрии, Израиля, Польши, России и Украины. От России с докладами выступили доктор филологических наук, профессор В. Новиков и сотрудник Музея В. С. Высоцкого В. Дузь-Крятченко. С тех пор подобные конференции проводились там регулярно. Так, 17–18 июля 1999 года в городской публичной библиотеке Кошалина прошла международная конференция «Марафон с Высоцким». В конференции приняли участие Х. Пфандль (Австрия), Й. Эверли (Норвегия), М. Зимна, Я. Савицка, А. Чапюк (Польша), В. Новиков, В. Васильева, В. Дузь-Крятченко, В. и Е. Поповы (Россия), Дойне и Дан Константинеску (Румыния). В завершение «Марафона» в помещении Балтийского театра состоялся концерт, на котором песни поэта звучали на польском и норвежском языках. Тогда же было выпущено два штемпеля. На одном из них изображен портрет Высоцкого анфас, окруженный текстом по-польски: «“Марафон с Высоцким” 17.07.1999 Кошалин». На другом – портрет в профиль и текст: «Международная конференция. Владимир Высоцкий. Польша. 17.07.1999. Кошалин».

19—20 января 2002 года в Кошалине проходила очередная, девятая по счету встреча с поэзией Высоцкого. И снова почта Польши выпустила очередной штемпель: портрет Высоцкого, а по кругу текст по-польски: «Место встречи изменить нельзя. 19.01.2002».

К 65-летию Высоцкого М. Зимна – председатель Польского объединения поклонников Высоцкого – организовала в своем частном музее выставку «Высоцкий – парад музеев». Чтобы создать эту выставку, она просмотрела экспозиции и запасники 24 музеев разных стран мира и 28 частных коллекций.

На экспозиции можно было увидеть черный кожаный пиджак Высоцкого, гитару, на которой он играл во время своего единственного концерта в Африке в городе Касабланка в апреле 1976 года, рукописи, рисунки, автографы, редкие фотографии певца и его знакомых… Некоторые документы связаны с гастролями Театра на Таганке в Варшаве в мае 1980 года. Варшавяне могли тогда увидеть российского певца и актера в роли Гамлета. Часть экспонатов получена организаторами выставки от Марины Влади. Перед окончанием выставки прошел первый Международный показ документальных фильмов о певце, где были представлены 25 лент, снятые в 14 странах.

На Втором кошалинском фестивале в марте 2004 года режиссер из Уганды Омони Кайонго представил фильм «Черный Высоцкий», куда вошли кадры из кинофильма «Сказ про то, как царь Петр арапа женил».

На Третий фестиваль, проходивший 22–23 января 2005 года, было выдвинуто 40 фильмов о Высоцком, из которых жюри отобрало 14 наиболее интересных.

На фестивале под девизом «Страсти по Св. Владимиру», организованном М. Зимной в январе 2006 года, демонстрировались документальные фильмы из Польши, Болгарии, Германии, Дании, Израиля, России, США и Франции.

Неутомимый исследователь М. Зимна в 2006 году отыскала в недрах архива польского Телевизионного информационного агентства (TAI – Telewizyjna Agencja Informacyjna) кадры съемки выступления Высоцкого на сцене Театра оперетты во время фестиваля «Международные варшавские театральные встречи» в 1980 году.

Эта документальная съемка представляет собой очерк о безвременной кончине В. Высоцкого. Когда звучит закадровый голос диктора, на экране показывают фотографии здания Театра на Таганке, программку фестиваля «II Международные варшавские театральные встречи», статьи из польской прессы о Высоцком, в частности, известную статью Эльвиры Ваталы (Elwira Wata?a) из популярного еженедельника «Панорама» – «Wo?odia, Wo?odia…»… Но самое важное – уникальные кадры фрагментов из спектаклей «Таганки», в которых принимает участие Высоцкий.

2006 год оказался необычайно урожайным для М. Зимной. В архиве Студии документальных фильмов (WFDiF – Wytw?rnia Film?w Dokumentalnych i Fabularnych) в Варшаве она нашла документальную съемку В. Высоцкого, сделанную оператором польской кинохроники Ежи Гощиком (Jerzy Go?cik) во время V Московского международного кинофестиваля в 1967 году.

В этом же году М. Зимна обнаружила в Архиве механической документации (Archiwum Dokumentacji Mechanicznej) 36 кадров негативов пленок, выполненных фотографом Теодором Вальчаком (Teodor P. Walczak) во время репетиций «Гамлета» на сцене варшавского Театра оперетты в 1980 году. В. Высоцкий запечатлен на 26 кадрах, на остальных – другие участники спектакля. Большинство из этих кадров никогда не были опубликованы.

Все свои последние находки и многое другое Марлена Зимна показала на V Международном фестивале документальных фильмов о В. Высоцком, проходившем 20–22 января 2007 года в Кошалине.

Традиция кошалинских фестивалей продолжается…

В августе 2004 года, когда в Польше торжественно отмечалась 60-я годовщина Варшавского восстания, в информационном бюллетене Армии Крайовой («AK: Biuletyn Informacyjny») под заглавием «Владимир Высоцкий, русский, бард, друг Польши – о Восстании-44» были опубликованы два стихотворения Высоцкого: «Ах, дороги узкие…» и «Лес ушел, и обзор расширяется…», написанные под впечатлением путешествия в Париж через Польшу. Для бывших повстанцев и солдат Армии Крайовой эта публикация имеет большое значение.

В конце 2005 года под патронажем Военной ассоциации «Спорт – туризм – защита» вышел CD «Туристские песни в исполнении Гжегожа Шварца», на котором записана «Песня о друге».

К 25-летию со дня смерти В. Высоцкого варшавское Артистическое агентство MTJ выпустило два авторских CD под общим названием «Wysocki w Pary?u» («Высоцкий в Париже»). Часть первая носит название «Polowanie na wilki» («Охота на волков»), часть вторая – «Po?egnanie z g?rami» («Прощание с горами»). На них собраны все песни, которые выходили во Франции на виниловых дисках.

С августа 1980 года, с появлением «Солидарности», с угрозой советского вторжения в Польшу, имя Высоцкого в Польше стало тесно переплетаться с политикой. Попытки использовать имя Высоцкого как оправдание своей неприязни к России и всему русскому неоднократно предпринимались некоторыми польскими политиками и литераторами. Польские толкователи творчества Высоцкого ищут во всех его песнях подтекст, иносказание, социально острые мотивы, несуществующую «фигу в кармане».

Тенденция показа Высоцкого как борца-заступника и одновременно жертвы советского режима проявилась в очерке театрального критика А. Магздяк «Рапсодия о Гамлете», опубликованном вскоре после того, как в Польше было введено военное положение.

Попытку осветить некоторые эпизоды биографии Высоцкого предприняла упомянутая выше Марлена Зимна. Однако ее книга «Kto zabil Wysockiego?» («Кто убил Высоцкого?», Краков, 1999) оказалась неудачной. Проведя анализ собственных домыслов и публикаций в «желтой» прессе, автор делает вывод о виновности в гибели поэта КГБ. Многих людей, окружавших Высоцкого в последние годы жизни (А. Федотов, Б. Серуш, Р. Фрумзон, Ш. Колманович, А. Андреев), Зимна «оформила» сотрудниками (офицерами) КГБ или хотя бы доносчиками. Доказательств серьезных обвинений в книге нет – все базируется на интуиции автора и слухах, по сей день окружающих Высоцкого. С приходом «нового мышления» всем вдруг захотелось явное выдать за тайное, а главное – выразить противоречие официальной версии: Маяковский не стрелял в себя, Максим Горький не умер от болезней, Есенин не повесился, Высоцкого замучил КГБ…

Неудачной оказалась и книга М. Зимны «Wysocki – dwie lub trzy rzecze, ktore o nim wiem» («Высоцкий – две или три вещи, которые я о нем знаю»), выпущенная в 1998 году и «ставшая бестселлером» в Польше. Дважды (в 2004 году в Минске и в 2007 году в Ростове-на-Дону) книга вышла в переводе на русский язык. В аннотации к переводу говорилось, что эта книга «отличается искренностью, правдивостью и независимостью суждений в изложении многих еще неизвестных читателю фактов из жизни Высоцкого». Здесь верно только то, что автор проявила независимость суждений при изложении фактов, т. к. книга полна ошибок, искажений этих самых фактов.

После выхода первого перевода в 2004 году известный высоцковед М. Цыбульский написал рецензию на книгу (http://v-vysotsky.narod.ru/statji/2004/Ne_v_ladah_s_faktami/text.html), указав на явные промахи и ошибки. Однако, руководствуясь принципом «И так сойдет!», автор оставила свой труд без правок, и ростовское издательство «Феникс» в 2007 году выпустило книгу в девственном виде.

Социально-культурная значимость творчества Высоцкого заключается в том, что оно оказало и продолжает оказывать сильнейшее духовное воздействие на огромное число людей в разных странах мира. Многие молодые поэты делают попытки продолжить линию Высоцкого, писать в той же манере и тематике. Так, известный в Польше бард Яцек Качмарский многократно называл себя учеником Высоцкого. Он оказался первым из нероссийских авторов, кто откликнулся на смерть поэта. В ноябре 1980 года Я. Качмарский впервые исполнил «Epitafum dla W?odzimierza Wysockiego» («Эпитафия Владимиру Высоцкому»), а в 1990 году «Epitafum» была записана на CD «Live».

Считается, что Качмарский перевел на польский язык девятнадцать песен Высоцкого. Однако большинство сочинений Качмарского нельзя называть даже «вольными переводами». Это его собственная поэзия по мотивам поэзии В. Высоцкого. По выражению самого Я. Качмарского, он «воспитывался в сфере уважения и надежды по отношению к оппозиции в СССР», а Высоцкого записал в главные оппозиционеры советскому режиму: «Я решил, что, написав Высоцкому эпитафию, могу создать некий образ России, да и, в конечном счете, образ советской системы».

В 1977 году на Фестивале студенческой песни Качмарский в дуэте с Петром Гераком занял первое место за исполнение песни «Облава», написанной по мотивам «Охоты на волков».

Качмарский писал свои тексты «под Высоцкого» с учетом потребностей и ожиданий польского слушателя, с учетом общественно-политической ситуации в стране. Свою «Облаву» он приблизил, как ему казалось, к польским реалиям – ввел в текст собак. Я. Качмарский: «Кто-то мне потом сказал, что с собаками на волков не ходят, потому что пес на волка не пойдет. Но я сделал это сознательно. Не мог я по примеру Высоцкого использовать образ красной тряпки над землей, которую боится волк. Эта метафора Высоцкого была актуальна в Советском Союзе, так как речь шла о безволии подавленных людей, которые не в состоянии перепрыгнуть через красную тряпку, даже если от этого зависит их жизнь.

В Польше же каждый перепрыгивал через красную тряпку, если хотел или был вынужден это сделать. В Польше проблемой были именно псы, готовые пойти против собственной природы…»

В 1982 году Качмарский пишет песню «Облава-2», представляющую, на взгляд некоторых исследователей, «почти точный перевод песни Высоцкого “Словно бритва рассвет полоснул по глазам…”». Но, как сказал сам Качмарский, в тот момент он даже не знал о существовании такой песни Высоцкого, а свою написал как реакцию на введение генералом В. Ярузельским военного положения в Польше в декабре 1981 года: «Здесь уже нет образа одинокого волка, травимого собаками, зато присутствует уничтожение целого вида». На эту же тему он написал песню «Наш цирк закрыли на ключ…» по мотивам песни Высоцкого «Канатоходец».

В дальнейшем Качмарский продолжает разработку темы «Охоты на волков» и сочиняет одну «Облаву» за другой – «Облава-3», «Облава-4». Здесь против волков выпускают не только «псов», но и ставят капканы…

Для поляков Яцек Качмарский стал главным певцом «Солидарности».

В 2006 году фирма звукозаписи «EMI Music Poland» выпустила CD-box из семи дисков «Suplement». На трех из них записаны в исполнении Качмарского ранее не издававшиеся песни Высоцкого: «Корабли», «Сгорели мы по недоразумению…», «Подумаешь, с женой не очень ладно…».

Наиболее точную характеристику тенденциозности творчества Я. Качмарского дал польский филолог Кшиштоф Гоздовский: «В неформальной сфере широко распространилось исполнение польскими бардами переводов произведений их русских учителей, вернее – одного Учителя. Разумеется, это был Владимир Высоцкий. Однако на подавляющем большинстве переводов лежал «первородный грех» – чрезмерная, отсутствующая в текстах «барда с Таганки» политизация текстов. Это было особенно заметно в «высоцких» парафразах самого известного барда того периода – Яцека Качмарского. Его песни «Облава», созданная на основе «Охоты на волков», и «Не люблю» (на основе песни «Я не люблю»), как и многие другие его произведения, порожденные тем же источником, искажают, а зачастую просто упрощают тексты русского артиста, сводя их к сиюминутным, перегруженным политическими аллюзиями «песням борьбы», рассчитанным на стихийное одобрение слушателей».

Вот еще одно воспоминание о Высоцком… А может, не о Высоцком?

В 2004 году в Польше выпущен компакт-диск «Adam Hanuszkiewicz “…to lubi?…”» («Адам Ханушкевич “…это я люблю…”»). В этой аудиокниге выдающийся польский актер и режиссер Адам Ханушкевич вспоминает гастроли в Москве варшавского «Teatr Narodowy» («Народного Театра») в 1973 году: «Володя Высоцкий смотрел в Москве «Три сестры». Он пришел на наш спектакль, стоял за кулисами и плакал. И был настолько тронут нашей игрой, что пригласил нас на ужин (на квартиру своей подруги). Мы поехали с ним, нас было человек пятнадцать, и их было четверо. Нам приготовили стол: водку и нехитрую закуску – помидоры, колбасу. И принимали нас очень сердечно. <…> Мы сели вдоль стен, на полу, а Высоцкий сел в углу комнаты и начал петь… Ничего подобного я никогда в жизни не видел. Никогда в жизни. Я видел всех величайших певцов. Но ничего подобного я никогда не видел. Закрытые глаза, слегка наклоненная голова, отрешенное лицо, перекошенное отчаянием, болью… И эта пустая комната, выступление в таком интерьере производило еще более сильное впечатление, нежели на концерте. Нечто невероятное. А в нашем театре был такой актер Henryk Bak. Heniu играл в трех спектаклях, которые мы показывали во время гастролей в Москве. И он ни за что не хотел ехать в Россию. Он мне сказал: “Я не могу ехать. Они убили всю мою семью. Если я поеду, дело кончится скандалом. Меня повяжут, и тебя вместе со мной. Обоих нас повяжут”. Я говорю: “Heniu, тебе непременно надо ехать. Ты играешь в трех спектаклях, я не буду вводить замену, тебе надо ехать”. Heniu говорит: ”В случае чего, пеняй на себя, помни, что ты будешь за все отвечать”. Ну вот. Когда Высоцкий спел пятую песню, Heniu поднялся с места и стал ходить по комнате по диагонали. Он ходил по комнате и повторял: ”Я вас ненавижу, я же вас ненавижу, черт вас всех побери, да идите вы все… горите вы все синим пламенем” – и… плакал. И получилась невероятная ситуация. Высоцкий поет и видит все это (естественно, видит, он открыл глаза и видит, что происходит) и слышит, потому что тот произносит все вслух. И достаточно громко. И чем громче Высоцкий поет, тем сильнее тот пытается себя убедить: ”Я же вас ненавижу…” И плачет. Образовался такой своеобразный дуэт. Когда Высоцкий кончил петь, мы не аплодировали. В комнате стояла полная тишина. Молчание значит порой больше, чем аплодисменты, и выражает восторг лучше, чем хлопки. Я подошел к Высоцкому, обнял его, поцеловал и сказал: ”Ты извини, Володя, здесь расстреляли всю его семью”. Высоцкий ответил: ”Я понял, но ты знаешь, такого успеха я еще не имел. Чтобы человек, который меня ненавидит, который ненавидит мой народ и который так демонстрирует эту ненависть, чтоб он слушал меня и плакал. Такого успеха я еще не имел”. А потом они вместе напились, Володя и Heniu…»

Этот эпизод действительно имел место в сентябре 1973 года на квартире И. Саввиной.

Наиболее ярко русофобию под флагом Высоцкого выплеснул в своей статье, опубликованной в журнале «Новая Польша», № 7 2005 года, польский «высоцковед» Якуб Садовский: «Одна из доминант распространенного среди поляков стереотипного взгляда на представителей русского народа – уверенность в том, что это люди культурно и цивилизованно отсталые, или даже просто «дикари». В случае Высоцкого эта «дикость» трансформируется в решительно положительную категорию. Русский, представляющий собой фигуру бунтовщика против режима и его норм, а значит, против российского государства и общества, становится своеобразным «антирусским», кем-то вроде диверсанта… Однако можно смело сказать, что фигура певца, поэта и актера с «Таганки» в польском сознании – это призма образа России, ее культуры, ее истории. Миф Высоцкого, «борца с режимом», «русского антирусского» и «варвара», заполнил в польской культуре чрезвычайно важную «психологическую нишу», став ее языком. Это ниша в мышлении о русских и России, ниша, в которой культурно заложенный страх и неприязнь заменяется восхищением и признанием за «своего». И вряд ли можно назвать во всей истории двух антагонистических (?) славянских культур подобную личность – назвать имя актера, сумевшего сыграть такую роль. Как ему это удалось? Это, пожалуй, вопрос той самой невиданной «энергетики», понятной даже тем, кто не понимает по-русски…»

Непонятны подобные высказывания израильскому высоцковеду Лиону Наделю: «Антагонистических славянских культур? Как это понять? Всегда считал наоборот – до боли сердечной близких культур. Пушкин – Мицкевич, Блок – Галчинский, блестящие переводы польской поэзии на русский и украинский языки, культ гения Шопена в России, сочувствие к соседней Польше, по которой война дважды прошла кровью и пожарами, общность трагедии, ужасов войны, спасение Кракова русскими, я перечислил только малую частицу единства судеб, культур Польши и России…»

В. Высоцкий при жизни сам пресекал всяческие попытки навесить на него ярлык диссидента. У шовиниста Садовского круче – Высоцкий уже не диссидент, а «антирусский диверсант» благодаря своей «невиданной энергетике».

Хотя Высоцкий позволял себе значительно больше задиристых высказываний о системе, чем другие представители этого поколения, диссидентом в точном смысле этого слова он не был. Нельзя утверждать, что его, как А. Галича или А. Солженицына, не устраивала именно эта система.

В 2005 году в одном из предвыборных интервью президент страны Лех Качиньский, известный своими антироссийскими настроениями, однако, заявил, что его любимыми исполнителями являются Булат Окуджава и Владимир Высоцкий.

В 2007 году в краковском издательстве «Collgium Columbinum» вышел перевод на польский язык книги двоюродной сестры Владимира Высоцкого Ирэны Высоцкой «Мой брат Высоцкий. У истоков». Эта очень популярная в России книга была переведена филологом, большим знатоком творчества поэта Данутой Сиесс-Кржишковской. Со вкусом оформленная, с большим количеством фотографий, книга имеет приложение в виде CD с пятью песнями Высоцкого в исполнении автора.

Наряду с успехами в польских изданиях просматриваются промахи. Неудачей можно назвать выпущенную в Катовицах (издательство «VIDEOGRAF II», 2008 г.) к 70-летию поэта беллетризованную биографию Высоцкого под названием «Nie u?miecha si? ?ycie do wilk?w…» («Чтобы жизнь улыбалась волкам – не слыхал…»). Авторы Р. Словинский и И. Выгода пересказали на польском языке книгу М. Влади «Прерванный полет», добавив в текст собственные фантазии на тему «Wladimir Siemionowicz Wysocki».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.