Александр Трифонов «И свет во тьме, как прежде не погас…»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Александр Трифонов «И свет во тьме, как прежде не погас…»

Нам не дано оценить величие и неповторимость тех, кто живет рядом с нами. Так бывает всегда, что ж поделать – природа человеческая неизменна.

Алепино – ныне совсем уж небольшое село. Здесь в крепком, с каменным цокольным этажом доме, недалеко от полуразрушенного храма, который стоит на берегу заросшего ряской деревенского пруда, началась жизнь Владимира Солоухина. Вместе с другими деревенскими мальчишками он бегал по окрестным проселкам босиком, удил рыбу, ходил в лес по грибы, по ягоды. Но и став уже известным писателем, барином себя не держал – с мужиками на День Победы бредешком процеживал умирающий пруд, пил водку, закусывая жареными карасями тут же, на свежей травке. Писал об этом сочно и вкусно, но и с оттенком горечи… Нынче Владимиру Алексеевичу исполнилось бы 80 лет.

По этому случаю 14 июня на родину писателя съехалось множество народу из окрестных сел, Владимира, Москвы и еще невесть откуда. И звучали над прудом, над домами и домишками сельскими, отдаваясь в лугах, разные голоса. В том числе и голос самого писателя: «…Я родился на владимирской земле, в крестьянской семье. И это большая удача, потому что я не могу пожаловаться на свою жизнь. Я считаю, что жизнь у меня сложилась в общем-то удачно. Но не благодаря тому, что было вокруг и через что я шел в течение своей жизни. А может быть, и вопреки этому. Потому что действительность не сильно одаривала нас положительными эмоциями. Во время коллективизации, раскулачивания мне было 6–7 лет. Я помню это прекрасно, и это чистая случайность, что я и другие крестьяне уцелели. Других бросили в тайгу и тундру вместе с шестью миллионами крестьянских семей… Еще перед глазами стоит картина сбрасывания колоколов по всей России. Я помню, как в нашем селе срывали с колокольни замечательные колокола…

…Когда ходил по владимирским проселкам, фактически открывал свою Родину». К юбилею Солоухина во Владимире была переиздана одна из его самых знаменитых книг – «Владимирские проселки». Но организаторы юбилея, видимо, не решились пустить ее в продажу тут же, при великом скоплении земляков и почитателей, – столь мизерным оказался тираж. Солоухин завещал похоронить его на сельском погосте. Он любил приходить сюда, на окраину села, на взгорье, поросшее соснами, подолгу сидеть, любуясь дух захватывающим простором, размышлять о чем-то своем, сокровенном. Эти размышления рождали книги, которые долго еще будут жить не только на Владимирщине. Они, как и сам писатель, как и память о нем, уже принадлежат человечеству. На кладбище, где упокоился прах Владимира Алексеевича под вековыми соснами, отслужили панихиду.

В райцентре Ставрово, в местном краеведческом музее открылась постоянная экспозиция, посвященная жизни и творчеству Владимира Солоухина. Экспонатов пока небогато, но устроители надеются на помощь друзей, знакомых и поклонников таланта писателя. Семен Шуртаков, известный писатель, лауреат Государственной премии, друг и однокурсник Солоухина по Литературному институту, вспоминает: «Мы познакомились в августе 1946 года. У доски, где вчитывались, холодея от ожидания, в списки зачисленных. “Ну что, хлопец, прошел?” – раздалось у меня за спиной. Я обернулся – на меня смотрел улыбчивый, русоволосый, в гимнастерке со следами недавно снятых погон, парень. Ну а я был в тельняшке – только демобилизовался с Тихоокеанского флота. Я-то нижегородец. И спросил у него: не земляки ли мы? Он ответил, нарочито “окая”: я с Володимирщины, нас разделяет только речка Клязьма. Значит, мы с тобой самые близкие земляки… Так началась наша дружба, которая и со смертью Володи не закончилась, – тихо говорил Семен Иванович. – Тропа к его могиле не зарастет. Видите, с каждым годом сюда приходит все больше людей. Это означает, на мой взгляд, не только благодарную память, но и то, что все большее число соотечественников разделяет взгляды Солоухина, его позицию. Его отношение к России, его боль и надежду».

В этой поездке познакомились мы с Михаилом Мендоса-Бландоном, президентом Благотворительного фонда «Энциклопедия Серафима Саровского». Его история сама по себе замечательна. Отец Михаила, революционер из Никарагуа, учился в Москве, а после учебы решил вернуться на родину к привычной деятельности – террору и борьбе. Но мама маленького Миши Любовь Васильевна, не разделяя намерений супруга, осталась в Москве и ребенка не отдала. Глава интернационального семейства, как говорят, сгинул, сойдя с трапа самолета в Никарагуа. Дальнейшие поиски результата не дали – революция… Михаил помнит и чтит отца, но считает своей Родиной и единственной страной, где живет и собирается жить, – Россию. Вместе с женой Мариной и матерью растит шестерых детей – четверых мальчиков и двух девочек. С Владимиром Алексеевичем он познакомился еще будучи студентом. Конец восьмидесятых – пора больших надежд всего общества, время, когда Солоухин публично провозгласил идею воссоздания храма Христа Спасителя – символа, как он говорил, красоты, веры и памяти народной. Михаил Мендоса с друзьями взялся помогать писателю.

– Мое личное знакомство с Солоухиным нельзя считать совершенно случайным, – вспоминает Михаил Орландович. – Мама очень любила и продолжает почитать его. Как-то один из моих приятелей принес зачитанный толстый журнал, в котором была опубликована повесть Солоухина «Черные доски». Она меня потрясла… Впервые мы встретились и познакомились в 1988 году, когда я помогал С. А. Шатохину и Ф. Я. Шипунову в организации вечера, посвященного 70-летию А. И. Солженицына. О нем уже говорили, но еще шепотом. Вечер был, как теперь выражаются, несанкционированным, за нами откровенно следили. Но пришли и выступили многие достойные люди – писатели Валентин Распутин, Владимир Крупин, Леонид Бородин, только что вернувшийся из мест заключения… Выступил и Солоухин. После этого мы встречались много раз, беседовали, я был приглашен в его дом. Но, признаться, так и не осмелился воспользоваться приглашением. Знаете, как в молодости бывает: еще не вполне осознаешь, с кем тебе повезло быть знакомым. А еще думаешь – так будет всегда, еще успею. Теперь очень жалею, что не успел. Все оборвалось в начале апреля 1997 года, когда Владимира Алексеевича не стало. В первую годовщину его смерти мы приехали в Алепино только с Мариной. На первых «Солоухинских чтениях» народу было не много. Не скрою, меня это задело. Уже на обратном пути мы решили – теперь ежегодно будем заказывать автобусы, пригласим друзей и знакомых писателя, знатоков его творчества, членов нашего православного братства «Во имя преподобного Серафима Саровского». С тех пор так и делаем. Нынче я был приятно поражен масштабом «Чтений». С нами приехали писатель А. Н. Стрижев и поэтесса Людмила Барыкина, издавшая в 1997 году книгу Солоухина «Последняя ступень», кинорежиссер и поэт А. Васильев, общественный деятель С. А. Шатохин, да всех не перечислить. На следующий год постараюсь привезти с собой еще больше ценителей наследия Солоухина.

– Михаил Орландович, Вы помогаете Православной церкви, ведете просветительскую работу, издаете на свои средства книги, помогаете ветеранам, госпиталям ФСБ и МВД, молодым людям, пострадавшим в Чечне. Есть ли у Вас планы восстановления храма в селе Алепино? Известно, что за несколько лет до смерти писателя был ограблен его родительский дом, похищено много икон, которыми Владимир Алексеевич очень дорожил, хотел передать их в храм Покрова Пресвятой Богородицы. После этого случая он как-то охладел к родному селу, редко там бывал.

– Роза Лаврентьевна, вдова Солоухина, говорила мне о том, что Владимир Алексеевич в последние свои годы часто возвращался к теме восстановления этого храма. Она считает, что лучшим памятником ему стал бы восстановленный храм, в котором молились его родители, родственники, односельчане. Ради этого он готов был отказаться от издания и переиздания своих книг. Но давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны. В храме проведены работы по консервации – чтобы остановить процесс разрушения. Он, разумеется, будет восстановлен. Но несколько позже. А пока мы помогаем строительными материалами отцу Виктору, священнику прихода в соседнем селе Собинка. Отец Виктор строит храм иконы Державной Божией Матери, это тоже солоухинские места. Там очень много верующих, православных мирян. С отцом Виктором мы познакомились на Солоухинских чтениях несколько лет назад, он большой подвижник, замечательный батюшка, настоящий сельский священник. Теперь вот дружим, помогаем, чем можем. В Алепино же осталось совсем мало жителей. Как руководитель, я привык определять приоритеты. Иначе ни одна цель не будет достигнута. Лучше делать что-нибудь конкретное. Мы начали с установки дорожных указателей на пути в Алепино. Нам бы хотелось, чтобы дорога для приезжающих на родину писателя была короче и прямее, чтобы ценители его таланта не плутали, как мы когда-то, по извилистым владимирским проселкам.

Еще меня тревожит: в Москве, в храме Христа Спасителя, нет никаких свидетельств того, что Владимир Алексеевич был первым, кто не побоялся публично заявить о необходимости восстановления этой поруганной нашей святыни, был основателем Фонда восстановления храма. Нет его имени ни в обширных списках жертвователей, которые мы видим на стенах, ни даже в музее храма. Недавно работники музея обратились к нам за помощью в подготовке экспозиции, посвященной этой странице в биографии писателя. Конечно, мы с радостью поможем…

Тот день в середине июня, после холодных, затяжных дождей, выдался в Алепино погожим – солнечным и непривычно жарким. Как будто Господь раздвинул тучи на время праздника. И скорбь наша была легкой и светлой.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.