Оживить «восточный вектор»

Оживить «восточный вектор»

Россия и Китай развиваются «лицом к лицу», а встречают вызовы «спина к спине»

Двуглавый орел на российском гербе напоминает нам об исторической миссии нашей страны в XXI веке. Суть ее, на мой взгляд, состоит в том, чтобы возродить на новом витке истории идею Великого шелкового пути. То есть воспользоваться собственным географическим положением, дабы обрести роль трансконтинентального моста между Восточной Азией и Западной Европой. Только теперь такой мост должен иметь как транспортную, так и энергетическую составляющую.

Неудержимый процесс глобализации мировой экономики делает актуальной концепцию «нового евразийства», побуждает задуматься о роли «восточного вектора» в российских торгово-экономических связях. Пора преодолеть присущий многим нашим соотечественникам инстинктивный западоцентризм и взглянуть на изменившийся мир непредубежденным взглядом.

Общественно-политическую жизнь России издавна окрашивал спор между западниками и славянофилами. И вот теперь новым элементом этой дискуссии может служить опыт и международное влияние наших дальневосточных соседей — Японии и Китая.

Совершив в 60–80-х годах свое послевоенное экономическое чудо, Страна восходящего солнца стала третьей экономической сверхдержавой, уступая по экономическому потенциалу лишь США и Советскому Союзу. Продемонстрировав наивысшие темпы роста ВВП, Япония отказалась копировать американскую модель. Она сохранила свою самобытность, специфику трудовых отношений, политической и деловой этики, то есть первой доказала, что можно осуществить «модернизацию без вестернизации».

Эти же предпосылки стали залогом успеха и в Китае. За три десятилетия реформ Поднебесная сумела увеличить свой ВВП в шестнадцать раз, стократно расширить внешнюю торговлю. На долю Китая ныне приходится более трети ежегодного прироста мировой экономики.

Однако если разделить эти впечатляющие показатели на жителей КНР, окажется, что сумма валового внутреннего продукта на душу населения на порядок меньше, чем в США и Японии.

Россия географически, да и геополитически является тихоокеанской державой. Дружеские связи между Москвой и Пекином, которые определяются как «равноправное доверительное партнерство, направленное на стратегическое взаимодействие в XXI веке», — реальное достижение российской дипломатии. И нам необходимо извлечь из него максимальную пользу. Употребить на благо России взлет нового мирового лидера — вот ключевая задача в нынешнем столетии.

Партнерству благоприятствует и то, что социально-экономическое развитие наших государств идет как бы на встречных курсах. Если главная часть населения и экономического потенциала России сосредоточена в его западной, европейской части, то в Китае — на Восточном побережье. Нам надо заселять и осваивать Дальний Восток, китайцам — Дальний Запад.

Развиваясь лицом к лицу, можно эффективнее помогать друг другу.

В то же время в Пекине часто слышишь, что Китай и Россия считают друг друга надежным стратегическим тылом, то есть встречают любые вызовы «спина к спине».

Когда Дэн Сяопин тридцать лет назад начинал реформы, в абсолютной бедности находилась четверть населения миллиардной страны. Ныне же вместо 250 миллионов бедняков, которые жили впроголодь и ходили в заплатках, появилось 250 миллионов «новых китайцев». Символами благосостояния для них служат уже не термос и велосипед, как было в знакомые мне годы первой пятилетки, а выкупленное в собственность жилье и личная автомашина. Став лучше жить, самый многочисленный в мире народ начал больше покупать. Китай гораздо меньше, чем соседняя Япония, зависит от экспорта.

Однако наряду с плюсами есть и минусы. Главной помехой для возросших темпов роста ВВП служит отставание энергетической базы.

От острого энергетического голода китайская экономика пока спасается отечественным углем. Он составляет три четверти энергетического баланса страны. Доля же «чистых источников» — нефти и газа вдвое ниже. В результате экономический взлет Поднебесной несет экологическую угрозу.

Заботясь об энергетической безопасности, Китай все чаще обращает взоры к недрам Сибири и Дальнего Востока. Нет нужды доказывать, что в интересах России продвигаться на китайский и другие растущие азиатские рынки. Нужно для начала хотя бы сбалансировать экспорт нашей нефти и газа на Запад и на Восток, а в перспективе даже сделать восточный вектор приоритетным, дабы ускорить освоение почти безлюдных просторов за Уралом.

Важнейший шаг в этом направлении — строительство нефтепровода Восточная Сибирь — Тихий океан. Его нынешний маршрут — это компромисс, найденный после многолетних споров. Дело в том, что идея тихоокеанского нефтепровода породила конкуренцию между Токио и Пекином, выгодную для Москвы. Японцы настойчиво предлагали тянуть трубу не до китайского Дацина, а до нашего порта Находка, что обеспечило бы широкий выход российских энергоносителей в Азиатско-Тихоокеанский регион.

Именно соперничество с Пекином в данном вопросе побудило Токио отказаться от жесткой привязки торгово-экономических связей с Москвой к подвижке в территориальном споре. Стране восходящего солнца пришлось согласиться с нашей концепцией, что российско-японские отношения — это улица с многорядным движением, где тупик на одной из полос не должен блокировать движение на остальных.

Россия и Япония смогли успешно сотрудничать в осуществлении таких энергетических проектов, как «Сахалин-2». В рамках его уже вступил в строй завод по сжижению газа, который доставляется танкерами в японские порты. А это означает, что мы экспортируем не просто сырье, а продукцию высоких технологий.

Поставки газа занимают важное место и в энергетическом сотрудничестве России и Китая. Ведь его в КНР добывают немногим более 20 миллиардов кубометров, тогда как потребность в газе к 2020 году составит 140 миллиардов кубометров.

Если сопоставить потребности Китая и Японии в энергоносителях с запасами их собственных недр, очевидно, что энергетике суждено быть самым перспективным направлением экономического сотрудничества этих стран с Россией. Второе по значению направление порождено географической ролью России как трансконтинентального моста между Азией и Европой.

Распад СССР, вызвавший появление новых границ, создал помехи для контейнерных перевозок по Транссибу, чем тут же воспользовались судоходные компании. Возврат к советскому уровню грузооборота принес бы России многие миллиарды долларов.

Но если бы удалось модернизировать Транссиб на основе непревзойденного японского опыта скоростных железнодорожных перевозок, трансконтинентальный мост между Западной Европой и Восточной Азией стал бы несравненно выгоднее морских перевозок через Суэцкий канал.

Может стать явью и мечта о том, чтобы пассажир вошел в вагон в Токио и вышел из него в Лондоне. В Японии внимательно следят за планами прокладки тоннеля Сахалин — материк. Из Токио уже давно ходят поезда под проливом между островами Хонсю и Хоккайдо. Остается осуществить давний проект тоннеля Хоккайдо — Сахалин. И тогда из столицы Японии пойдут поезда в Москву и дальше.

На Дальнем Востоке имели широкий резонанс заявления Москвы о трех наиболее перспективных направлениях взаимодействия России со странами Азиатско-Тихоокеанского региона. Это энергетика, транспорт, фундаментальная наука. Чтобы претворять эти потенциальные возможности в жизнь, необходимы политические контакты на высоком уровне.

Кроме Шанхайской организации сотрудничества Россия регулярно участвует теперь в ежегодных встречах других региональных организаций. Это АТЭС, куда входят 19 государств и две территории (скоро их очередной саммит пройдет во Владивостоке), АСЕАН, имеющий 10 членов. Кроме того, руководители Китая, Японии и Южной Кореи стали приурочивать к саммитам АСЕАН свои трехсторонние встречи. Было бы полезно включить туда и представителя России, создать консультативный механизм по формуле «АСЕАН плюс четыре». Интеграция России в региональные политические и хозяйственные связи отвечает интересам народов Восточной Азии.

Повторю, что следует воспользоваться нашим географическим положением, чтобы возродить на новом витке истории идею Великого шелкового пути, превратить Россию, Китай и Японию в опоры трансконтинентального моста между Восточной Азией и Западной Европой. Нужно использовать динамизм наших дальневосточных соседей, прицепить сибирский вагон к набирающему скорость азиатско-тихоокеанскому экспрессу.