Батька Махно
Батька Махно
Знаменитое Гуляйполе в Александровском уезде на юге Украины было самое большое, богатое торгово-промышленное украинское не то село, не то город с многотысячным населением разных национальностей. Окруженное огромным количеством богатых землевладельцев и богатейших немецких колоний, Гуляйполе являлось также культурным центром, славилось не только в Александровском уезде, но и во всей Екатеринославской губернии. А в годы Гражданской войны Гуляйполе прославилось еще тем, что стало центром и штаб-квартирой анархо-революционного движения под предводительством Нестора Ивановича Махно.
Нестор Иванович Махно родился 27 октября 1889 г. на юге Украине в Гуляйполе Александровского уезда, Екатеринославской губернии в бедной крестьянской семье.
Отец его умер, когда ему было 11 месяцев. На руках матери кроме него остались четыре брата мал мала меньше. С 7 лет он со своими братьями был пастухом, пас коров, свиней, овец. Позже батрачил у помещиков и у богатых немцев-колонистов. Тяжелые, жесткие условия жизни рано начали развивать в нем чувство ненависти к богатым и желание отомстить за унижения и оскорбления. Будучи активным, любознательным юношей, он быстро примкнул к «Союзу бедных хлеборобов», организации анархического направления, и, собрав шайку таких же головорезов, как и он, начал нападать на барские усадьбы, почту, терроризировать купцов, грабить лавки, банки и раздавать награбленное бедным.
В 1906 году он напал на городскую кассу г. Бердянска, убил одного чиновника и в 1908 году был арестован за анархо-террористическую деятельность, осужден и приговорен к повешению. Приговор к смертной казни, ввиду его несовершеннолетия, был заменен бессрочной каторгой.
Закованный по рукам и ногам за непокорный характер, он 9 лет каторги отбывал в Московской центральной пересыльной тюрьме в Бутырках.
Тюрьма также была его единственной школой. Здесь он встретился и сблизился не только с настоящими анархистами, но и с их идеями безвластной федеративной организации общества на основе свободных трудовых группировок и решил, что это самое правильное для него направление. Все свои знания он черпал из обмена мнениями среди своих товарищей, таких же малограмотных бедолаг, как и он. И сам он часто заявлял: «Не только я, но и 90 % анархистов из рабочих и крестьян не имеют никакой теоретической подготовки и никакого понятия, что такое анархизм, ввиду своей малограмотности». Но все они считали, что это самое правильное для них направление: крушить, громить, жечь и убивать все и всех, что им не по душе, что им не нравится и не разделяет их взглядов.
Освобожденный Февральской революцией 2 марта 1917 г. из Бутырской тюрьмы, Махно немедленно вернулся в свое родное Гуляйполе, где крестьяне в это время, не обращая внимания на призывы и распоряжения Временного правительства, уже вовсю громили, жгли помещичьи усадьбы, выгоняли помещиков и делили землю.
Здесь оставались его единомышленники анархисты-коммунисты. Он всю жизнь до самой смерти называл себя анархистом-коммунистом, готовился бороться за освобождение трудящихся от любой эксплуататорской власти и установление социальной справедливости. Многие из его товарищей за эти годы были расстреляны, повешены, высланы в Сибирь или скитались по заграницам. Основное ядро анархистов-коммунистов погибло. Но то, что осталось, пустило глубокие корни среди трудового крестьянства, откуда родилась и поднялась огромная сила революционных масс, на которую и решил опереться Махно.
Как только в марте месяце в Гуляйполе появился Махно, немедленно был организован «Крестьянский союз», куда вступил Махно и был избран председателем этой организации, как бывший политкаторжанин. Он тут же, в качестве председателя Совета, в осуществление своих анархо-коммунистических идей, отобрал у помещиков и землевладельцев документы — купчие бумаги, произвел учет всего имущества и сжег документы. Предложил всем помещикам и кулакам, желающим заняться собственным трудом, получить такую же норму земли, как и все трудящиеся, а крестьянам — организовать в усадьбах сельхозкоммуны на добровольных началах.
Махно также утверждал, что он хочет указать трудовому крестьянству пути и средства, как можно разрушить строй поработителей и угнетателей и как создать новый строй, при котором исчезли бы власть и рабство и наступили бы свобода, равенство и братство. А что для этого необходимо сделать? «Необходимо, — заявил он, — немедленно предпринять решительные меры, разогнать все правительственные учреждения и отнять всю частную собственность у помещиков, капиталистов и у государства. Землю раздать крестьянам, а все фабрики и заводы передать в общественное пользование трудящимся». Для проведения этих идей в жизнь съезд избрал группу анархистов-коммунистов, которая и стала ядром его «черной гвардии».
В августе 1917 г. гуляйпольским районным съездом трудящихся была принята резолюция, решительно осуждавшая претензии Временного правительства в Петрограде и Украинской Центральной рады в Киеве на управление жизнью людей и призывавшая всех игнорировать всякие распоряжения этих правительств. «Народ должен сам управлять своей судьбой», — категорически и безапелляционно заявил Махно в качестве председателя Совета.
Когда в Петрограде произошла Октябрьская революция под руководством мудрого Ленина, а слухи о ней дошли на Украину лишь в конце ноября или даже в начале декабря 1917 г., ее лозунги «Вся власть Советам рабочих и крестьянских депутатов», «Землю крестьянам, фабрики и заводы рабочим» Махно воспринял с энтузиазмом.
А когда сюда начали доноситься слухи о петроградских событиях и о том, что революция в Петрограде находится в тяжелом положении, что там уже льется кровь братьев-рабочих, Махно решил, что он немедленно должен помочь им вырваться из этой петли и помочь уничтожить антиреволюционную язву — Временное правительство и все окружающие его партии. Для этого решено было организовать «Комитет защиты революции», руководителем которого был назначен тоже Нестор Иванович Махно.
И когда в июне 1918 г. он поехал в Москву на свидание с руководством анархического движения, он встречался даже с Лениным, к которому питал огромную симпатию и уважение.
Но в Москве, решив, что анархисты занимаются только болтовней, а не делом в то время, когда украинское крестьянство бурлило, Махно с большим риском для своей жизни (т. к. оккупировавшие Украину австро-германские войска уже объявили очень высокую цену за его голову) махнул обратно, в свое родное, оккупированное немцами, Гуляйполе. Там в это время вернувшиеся с немецкими оккупантами на Украину помещики отбирали у крестьян обратно землю и требовали с них непосильную арендную плату. Появились карательные отряды, которые чинили суд и расправу над населением. А германские оккупационные войска разоряли, грабили, избивали, вешали, расстреливали население и сжигали дотла деревни и села. Все это способствовало укреплению махновщины, и в течение очень короткого времени она стала огромной грозной силой, которая наводила ужас не только на местную буржуазию и австрогерманские войска, но иногда и на Красную армию.
Вновь избранный Комитет защиты революции обратился с призывом к рабочим и крестьянам взяться за оружие, облететь все помещичьи усадьбы, кулацкие хутора и богатые немецкие колонии всего Гуляйпольского уезда и от имени Комитета защиты революции разоружить всю буржуазию и ликвидировать, отобрать все ее права на народные богатства, на землю, фабрики, заводы, типографии, а если надо и жизнь, и раздать все истинным защитникам революции. Все «соратники» Махно с энтузиазмом отозвались на этот призыв.
Махно к тому времени уже приобрел в этом районе колоссальную популярность среди крестьян и трудового населения и невероятно огромную ненависть помещиков, землевладельцев, капиталистов, всех тех, у кого он отнимал не только оружие и землю, но все имущество и жизнь. И даже Красная армия объявила его вне закона, и под нажимом Красной армии он вынужден был отступить даже до границы с Галицией.
Но как только в сентябре 1919 г. генерал Деникин подошел к Орлу, угрожая Москве, Махно вновь поднял свои повстанческие отряды, призывая их бороться с «золотопогонниками». Он стремительно набросился на деникинские тыловые части, перебил их и начал занимать один город за другим: Алексан-дровск, Пологи, Гуляйполе, Бердянск, Мелитополь и очень важные ж.-д. узлы: Лозовую, Синельников о, Волноваху, Мариуполь, через которые проходила основная линия военно-артиллерийского снабжения деникинской армии. Тем самым он совершенно отрезал фронт белых от военной базы снабжения (при взятии махновцами Бердянска и Мариуполя там было обнаружено несметное, не подающееся учету количество оружия), поставил под смертельную угрозу основную штаб-квартиру генерала Деникина в Таганроге.
Деникину пришлось выслать против Махно части, стоявшие в резерве, и оттянуть некоторые лучшие кавалерийские части Шкуро и Мамонтова с северного фронта для сражения в тылу с партизанскими повстанческими бандами Махно.
В это же самое время, в конце сентября 1919 г., ударной группе Красной армии удалось успешно разгромить конницу Мамонтова и генерала Шкуро и, начав наступление по всему фронту, освободить в ноябре ряд городов: Курск, Орел, а также, совместно с партизанским повстанческим движением, нанести сокрушительное поражение армии Деникина в тылу.
Деникинцы, под напором Красной армии, заявили, что центр борьбы теперь переносится с севера на юг, где и будет решаться их судьба. И в ожесточенных боях на юге деникинцы вытеснили Махно из Мариуполя, Бердянска и даже Гуляйполя. Но Махно снова нанес огромные поражения деникинцам, и особенно его кавказским частям, которые заявили, что они отказываются воевать против Махно, бросили армию Деникина и махнули к себе на Кавказ. Так Деникину не удалось захватить Москву, о чем он мечтал, разогнать Советы и перевешать большевиков.
Поражение Белой армии на Южном фронте в конце 1919 г. дало возможность Красной армии ликвидировать фронты Колчака, Юденича, Закавказский, Туркменский и другие. О, Господи, сколько же их было!
В декабре 1919 г. генерал Врангель, став вместо генерала Деникина главнокомандующим Добровольческой армии, переименовал ее в Русскую армию. Врангель, воспользовавшись тем обстоятельством, что между махновцами и советскими войсками в это время шли ожесточенные бои, послал к батьке Махно посланца с официальным предложением вступить с ним в союз для разгрома большевиков, обещая ему все звания, блага и привилегии, какими пользовалось тогда офицерство Русской армии.
Махно в это время находился недалеко от города Мариуполя в селе Времьевка. Выслушав капитана — посланца генерала Врангеля, он предложил Совету казнить посланца. Капитан был повешен с надписью на груди «Никогда никакого союза у Махно с белогвардейцами не было и не может быть, и если еще кто из белогвардейского стана сделает попытку прислать делегата, его постигнет та же участь, какая постигла первого». Несмотря на это, генерал Врангель послал второго посланца — полковника. Его Махно расстрелял, и все многочисленные дальнейшие неофициальные попытки через различных агентов разведки также не увенчались успехом.
Армия Махно, ведя бескомпромиссную войну с австро-немецкими оккупантами на Украине, помогла уничтожить гетманщину и ликвидировать петлюровщину. Она боролась как с белым контрреволюционным движением на Украине, так и с Красной армией.
Но с последней она часто объединялась для совместной борьбы против Белого движения, но как только цель бывала достигнута, разногласия обострялись, и начиналась жестокая борьба между Красной армией и Махно. И несмотря на то что Нестор Иванович Махно считал себя анархистом-коммунистом, все считали его большим разбойником. Он был смелый, бесстрашный, до наглости решительный и беспощадно жестокий.
Страх и ужас охватывал население, когда сотни пулеметных тачанок и многочисленная конница армии Махно, доходившая иногда до 50 тысяч разношерстных бойцов, внезапно с грохотом и свистом врывались в города и села. Они жгли, крушили, грабили, уничтожали помещичьи усадьбы, кулацкие хозяйства, вешали и расстреливали урядников, священников, офицеров и всех тех, кто, с точки зрения Махно, являлся символом народного рабства. А после пьяного разгула, опустошительных грабежей и насилия они покидали населенные пункты. Стреляя без разбора направо и налево и так же без разбора убивая, махновцы оставляли после себя горы трупов. А за ними следовали тачанки, нагруженные добычей: золотом, тюками всевозможной одежды, ящиками с коньяком, спиртом и водкой.
Махно также крушил, разрушал и взрывал тюрьмы, так как считал, что являются символом народного рабства, и что буржуазия всех стран в течение тысячелетий укрощала бунты народа плахой и тюрьмой, а свободному народу они не нужны.
Вначале Махно поддерживали украинские беднейшие крестьяне. Когда он собирался в поход, то в мгновение ока мог собрать многотысячную армию мужиков-партизан, он умел зажечь толпу своими речами. Кончался бой — и эти же мужики мирно стояли у своих хат как ни в чем не бывало, в то время как немецкие и австрийские войска с ног сбивались в поисках махновцев.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.