Несравненный король Сиама и его женщины

Несравненный король Сиама и его женщины

Тайну рождения американского актера русского происхождения Юла Бриннера мечтали узнать многие его поклонники, однако он не торопился раскрывать карты, потому что больше всего в жизни любил мистификации. В годы Второй мировой войны он приехал в Америку из Парижа, а познакомившись со своей будущей женой, американской актрисой Вирджинией Гилмор, он представился девушке монгольским ханом и сказал, что приехал в Штаты для того, чтобы подобрать подходящую невесту. Вирджиния поверила Юлу, да и как было не поверить, если внешность у молодого человека была и впрямь восточной, к тому же он практически не говорил на английском языке.

В Нью-Йорке Бриннер поселился в номере одного из самых шикарных отелей, который снимал, разумеется, в долг, и каждый раз встречал ее, развалившись на бархатном диване, в дорогом шелковом халате. Вся комната при этом была уставлена бутылками с изысканным французским шампанским. Вирджиния, конечно же, не устояла и влюбилась без памяти в восточного богача, у которого, впрочем, вскоре закончились деньги и он переехал в ее скромную квартиру.

На недоуменные вопросы девушки Бриннер невозмутимо отвечал, что отцу, наверное, не понравился его выбор, поэтому он и не торопится высылать деньги. И Гилмор снова поверила, потому что деньги для нее уже не имели значения. Она боготворила его самого, не догадываясь о том, что «богатый» ухажер подрабатывает не в самом лучшем ресторане под названием «Голубой ангел».

Актерская карьера Вирджинии только начиналась. Она снялась в фильмах «Гордость янки» с Гарри Купером и «Высокий, темный и красивый», после чего ее стали называть «звездой фильмов второго сорта». Ради Юла она бросила режиссера Фрица Ланга, который был ее любовником.

Руководство студии «XX век-Фокс» грозилось уволить Гилмор, если она не порвет со своим странным дружком. А Юл вдруг сделал ей предложение и в ознаменование их помолвки подарил поистине царский подарок – старинную бриллиантовую диадему. Вирджиния, не задумываясь, дала согласие. Бриннер был явно разочарован столь скорой победой и с сожалением заметил: «Я думал, что делаю предложение по крайней мере принцессе…»

Их свадьба состоялась 6 сентября 1943 года. С тех пор Юл больше никогда не сотрудничал со студией «Фокс», а как только отзвучал свадебный марш, потерял также и весь интерес к своей жене. Тем не менее именно с ее помощью он получил свою первую роль на Бродвее в мюзикле «Песнь лютни». Неожиданно для Бриннера на его премьеру приехал русский актер Михаил Чехов, которого высоко ценили в Голливуде. От него Вирджиния узнала, что ее муж русский.

В 1865 году 16-летний дед Юла – Жюль, или Юлий Иванович, Бриннер, а в те годы фамилия писалась именно так, был юнгой на пиратском судне, команда которого грабила корабли с шелком из Китая и с серебром из Маньчжурии. В поисках приключений он сбежал из родительского дома в Швейцарии. Капитан судна бросил его в Йокогаме, где юноша устроился на работу в экспортную фирму.

Случилось, как в хорошем романе: хозяин этой фирмы полюбил Жюля, как своего сына, и завещал ему все свое состояние. После его смерти Бриннер переехал во Владивосток, где открыл собственную пароходно-транспортную компанию. По утверждению Юла, вскоре его дед стал крупнейшим на Дальнем Востоке предпринимателем. Забегая вперед, скажем, что спустя годы сын Юла, Рок, опровергнет версию отца, заявив, что семья Бриннеров в XVIII веке приехала в Россию из Швейцарии, где занималась садоводством при царском дворе.

Юл Бриннер

Как бы то ни было, приехав в Россию, дед Юла женился на Марии Куркутовой, в жилах которой текла русско-монгольская кровь. Вероятно, от нее Юл и унаследовал свою экзотическую внешность. Отец Юла, Борис Бриннер, женился на дочери владивостокского врача – Марусе Благовидовой. Девушка обладала замечательным сопрано, которым восхищались педагоги Петербургской консерватории, мечтала петь в оперном театре, однако взамен этого судьбой ей была уготована участь брошенной жены.

Юл был еще совсем маленьким, когда его отец влюбился в актрису МХАТа Екатерину Корнакову, талантливую ученицу Михаила Чехова. Она была замужем, но в конце концов уступила настойчивым ухаживаниям Бриннера, разошлась с мужем, актером Алексеем Диким, и вскоре стала женой Бориса.

Всю жизнь мать ревновала Юла к мачехе, но он не обращал на это внимания. Ему нравилось бывать в гостях у Екатерины Ивановны, которая бросила театр и переехала во Владивосток.

Благодаря общению с этой женщиной Юл увлекся театром и решил стать актером. Смутная тревога закрадывалась в сердце Бориса Бриннера, когда он ловил взгляд сына, обращенный на его жену: в детских глазах светилось восхищение взрослого мужчины, так что Юл рано приобрел вкус к зрелым женщинам.

Как и многие русские, после революции Бриннеры из Владивостока перебрались сначала в Харбин, а затем в Париж, где Юл познакомился с цыганским семейством Димитриевичей. Иван Димитриевич научил его цыганским песням и пригласил юношу в русский ресторан «Распутин», посетители которого считали Юла чистокровным цыганом. Его дебют состоялся 15 июня 1935 года, когда юноше шел 15-й год. Пел он в этом ресторане несколько десятилетий, правда, с большими перерывами.

Тот первый день Юл запомнил на всю жизнь, так же как и последнее напутствие, которое дал ему перед выходом на сцену Иван Димитриевич: «Когда поешь с гитарой в руках, помни – ты должен выглядеть сильным, настоящим мужчиной». Таким он и стремился быть. Первой женщиной, которую сразило его мужское обаяние, стала красивая цыганка Маруся, младшая дочь Ивана Димитриевича. В благодарность за то, что Юл не отверг ее, когда девушка бросилась ему на шею после одного из самых проникновенных его выступлений, Маруся однажды нагадала ему, что он станет королем, не зная тогда, насколько верным окажется ее пророчество.

Цыганские песни стали не единственным увлечением Юла. Он хотел попробовать свои силы буквально во всем. Юноша поступил в Сорбонну, но через два года учебу забросил. Он любил слушать Шаляпина, обожал оперу и представления русского балета. Много лет спустя он признавался, что стал актером не в тот момент, когда впервые появился на сцене, а после длительной и довольно серьезной подготовки в драматической студии Жоржа и Людмилы Питоевых.

Но, наверное, самым романтическим увлечением юного Юла был цирк. Однажды он познакомился с цирковыми акробатами, которых уговорил обучить его некоторым премудростям акробатического мастерства. Юл оказался способным учеником. Благодаря природной гибкости и многолетним занятиям гимнастикой ему очень быстро удалось освоить довольно сложные трюки, так что вскоре он стал цирковым артистом.

На одно из воскресных представлений Бриннер решил пригласить мать и сестру Веру. Увидев своего сына под куполом, где он проделывал сложнейшие трюки на летающей трапеции, мать пронзительно вскрикнула и упала в обморок. Юл тем временем спустился на арену и, подхватив брошенную ему гитару, начал распевать веселые куплеты.

Однако цирковая карьера Юла была недолгой. На одном из представлений он сорвался вниз с огромной высоты, но, к счастью, остался в живых. То чудовищное состояние Юлу запомнилось на всю жизнь: сначала он, мертвенно-бледный, лежал на диване в артистической, потом его, забинтованного с ног до головы, отправили в больницу. Он старался лежать неподвижно, потому что каждое движение причиняло нестерпимую боль.

Больше всего Юл тогда боялся, что кто-то начнет жалеть его, поэтому он беспрестанно что-то рассказывал окружающим, шутил и заставлял смеяться других, хотя самому было не до смеха. Через несколько дней в Юла были влюблены все медсестры, которые чуть ли не дрались за право сделать ему укол или перевязку.

Тогда же Бриннер пристрастился и к морфию. Пристрастие это было недолгим, может быть, потому, что врач назначил ему наркотик в тот момент его жизни, когда он был абсолютно беспомощным. В тот период судьба свела его с Жаном Кокто, который сразу же признал в Юле морфиниста. Жан познакомил Бриннера с Жаном Марэ, а позднее – с Жан-Луи Барро, Марселем Марсо, Коллет, Дали и др. Бриннер пропагандировал русское искусство, пел для друзей цыганские романсы.

По ночам Бриннер и Кокто наведывались в доки, где покупали опиум, затем шли в портовый бордель. Здесь в обществе девиц, пахнувших дешевым мылом и резким одеколоном, Юл обучался искусству любви и, надо сказать, учеником он был способным и благодарным.

Однако распутная жизнь надоела Бриннеру, и он решил избавиться от пагубного пристрастия к морфию. Юл попросил своего дядю Феликса Юльевича устроить его в клинику. После лечения Бриннер навсегда вычеркнул наркотики из своей жизни.

Вскоре Юл решил отвезти больную лейкемией мать на лечение в Америку. В Соединенных Штатах уже жила его родная сестра Вера, ставшая известной оперной певицей. Перед отъездом мачеха написала рекомендательное письмо, адресованное Михаилу Чехову, который к тому времени открыл в Америке драматическую студию, где обучались такие знаменитые голливудские актеры, как Мэрилин Монро, Грегори Пек, Энтони Куинн и др.

Первые годы жизни в Америке были для Юла очень тяжелыми. Ему приходилось работать швейцаром, официантом, что психологически с его независимым характером было невыносимо. На бензоколонках он зачастую дрался с чернокожими, которые ревновали его к своим подружкам. Нередко дело доходило до поножовщины. На самом же деле Юл и не думал приставать к девушкам, потому что никогда не испытывал тяги к афро-американкам, однако каждый раз, когда одна из них проходила мимо, одаривал их красноречивыми взглядами, что и выводило из себя работавших вместе с ним негров.

Об этом периоде своей жизни Юл рассказывать не любил, а на вопросы многочисленных поклонниц о том, где он брал деньги на содержание себя и матери, он отвечал, что получил небольшое наследство от дяди. Не узнала всех подробностей и Марлен Дитрих, с которой судьба свела Юла весной 1951 года.

Загадочная Марлен Дитрих. Любовный Эверест короля Сиама

Знакомство их стало неожиданностью для обоих. Марлен вошла в гримерную небольшого театра на Бродвее, где он играл роль короля Сиама в мюзикле «Король и я», и увидела сидевшего к ней спиной мужчину. Его лицо, отраженное в зеркале, показалось ей необычайно красивым. Несколько минут она стояла завороженная, склонив голову набок. Молодой человек тоже внимательно вглядывался в отражение вошедшей женщины.

И вдруг словно ток прошел по всему телу Юла: это же Марлен Дитрих, легендарная актриса, на которую он заглядывался в парижских кинотеатрах, по несколько раз пересматривая все фильмы с ее участием. Охваченный восторженным порывом, он резко развернулся, так что стул, на котором он сидел, полетел в сторону. Однако ничего сказать ни он, ни она не успели, потому что раздался звонок, и он должен был идти на сцену. «Я сейчас», – осипшим голосом произнес актер и попятился в сторону двери.

Наконец, Юл оставил свою партнершу по мюзиклу Гертруду Лоуренс, которая по сценарию должна была исполнять свою знаменитую арию «Знакомясь с тобой…» В распоряжении Юла было всего несколько минут, и он помчался обратно в гримерную. К счастью, Марлен Дитрих стояла на том же самом месте, прислонившись к оштукатуренной стене. Она не могла прийти в себя: настолько сильное впечатление оказала на нее встреча с Юлом. Он влетел в гримерную и, ни слова не говоря, притянул ее к себе и начал целовать.

Несмотря на довольно внушительную разницу в возрасте (Марлен было 49 лет, а Юлу – 31), между ними завязался сумасшедший роман. О свидании влюбленные договаривались, передавая записки через костюмера Юла. Обращались они друг к другу не по именам, а по прозвищам, придуманным Юлом. Он называл себя Кудрявым, а она подписывалась еще забавнее – Банда.

Местом их интимных свиданий стала маленькая квартирка, которую Марлен Дитрих сняла на Парк-авеню. Это был довольно уютный уголок. Стены комнаты были обтянуты золотистым сиамским шелком. В центре стояла огромная кровать, по обеим сторонам которой тянулась к потолку цепочка из электрических лампочек, напомнивших Бриннеру огни взлетной полосы и предвещавших райское блаженство.

На кухне стояло множество бочонков с черной и красной икрой, а шкафчики были до предела наполнены бутылками с самыми лучшими сортами шампанского и красных коллекционных вин, которые так нравились Юлу. Заранее договорившись о встрече с Марлен, Бриннер врывался в эту странную квартиру сразу же после спектакля, предпочитая не тратить драгоценного времени на то, чтобы смыть темный грим короля, покрывавший все его тело. Поэтому Марлен, прощая ему подобные выходки, по несколько раз перестилала простыни на кровати, а прежние, испачканные темной краской, просто-напросто приходилось выбрасывать.

В конце жизни Бриннер говорил: «Собственно, благодаря Марлен я чуть-чуть, совсем немножечко понял, что такое настоящая женщина». Изысканные эротические фантазии Марлен были поистине неиссякаемыми. Каждый раз она представала перед любимым в новом образе: легкомысленной девчонки в свободном свитере, танцовщицы в обтягивающем трико, великосветской дамы.

Марлен обладала удивительной способностью перевоплощаться. Однажды Юл и Марлен вместе отдыхали в романтическом месте, расположенном в горах Сан-Бернардино, где метрдотель открытого ресторана принял их за гомосексуалистов и потребовал немедленно покинуть зал, сидя в котором, они непрерывно целовались.

Марлен, одетая в мужские брюки, рубашку и галстук, медленно закуривала сигарету. Иллюзии способствовали рассеянный вечерний свет и легкая близорукость Юла. Она была до того похожа на юношу, что он вдруг впервые устроил ей сцену, приревновав к женщинам, и пытался выяснить подробности ее отношений с Эдит Пиаф. Она смеялась и на серьезные расспросы любимого отвечала шутками.

Именно благодаря Марлен Дитрих Юл приобрел свой знаменитый имидж. Однажды, наблюдая за ним в гримерной, Марлен убедила парикмахера Нейла Гивена сбрить Юлу волосы, потому что считала, что в таком виде у Бриннера не будет возникать проблем с репертуаром. Со временем ее доводы подтвердились, а Юл с тех пор начал бриться наголо. Так волосы Бриннера стали неотъемлемой частью легендарного образа сиамского короля, благодаря которому он стал известным в 1950-е годы. На киноэкранах Юл появился уже бритоголовым.

Марлен безумно ревновала Бриннера к его парижскому прошлому, ей казалось, что в жизни этого «цыгана русского происхождения» есть какая-то загадка. Марлен доверительно кивала, когда Юл рассказывал о своей кочевой жизни во Франции. Он думал, что именно эта таинственность и привлекает к нему Марлен, а если он начнет рассказывать о том, что учился в Сорбонне и стал актером после основательной подготовки в драматической студии, она навсегда потеряет к нему интерес. Не знала Марлен и о страстном увлечении Юла цирком, и что когда-то он проделывал опаснейшие акробатические трюки…

Весной 1956 года не веривший своим глазам Юл Бриннер стоял на подиуме и смотрел, как полуобнаженная Анна Маньяни подносит ему позолоченную статуэтку за лучшую мужскую роль в киноверсии мюзикла «Король и я». После вереницей потянулись известные люди, каждый из которых хотел лично поздравить его с успехом, но перед ним почему-то стояло бесстрастное лицо Марлен, которую он увидел в первом ряду. Да, 1956 год был для Юла чрезвычайно удачным. «Десять заповедей», «Анастасия» и «Король и я» принесли ему мировую известность. Но Юл не чувствовал удовлетворения, он прекрасно знал, что завоевал любовь зрителей не благодаря своему актерскому таланту, а скорее всего из-за неординарной восточной внешности.

Отношения с Марлен окончательно разладились. Получив известие о том, что Юл разводится со своей женой Вирджинией Гилмор, Марлен тотчас прилетела на съемки фильма «Анастасия». Но Марлен ждало большое разочарование, ведь причиной развода великого короля стала не любовь к Дитрих, а страстное увлечение Юла партнершей по фильму Ингрид Бергман. В те дни Марлен неотступно следовала за Юлом, устраивая ему сокрушительные сцены ревности, а в день его триумфа на голливудском подиуме язвительно попрощалась – навсегда. Обидно было и то, что в тот же день очаровательная Ингрид тоже решила разорвать их отношения. Но Юл не отчаивался, это было просто не в его стиле. И на вечеринке, устроенной в его честь, он так же веселился и ухаживал за женщинами.

На Дорис Клайнер Юл Бриннер женился лишь потому, что она обладала классической красотой и как нельзя лучше подходила для роли жены в его новом богатом доме. Однако истинной теплоты в их отношениях не было. Дорис больше напоминала ему глупую красивую куклу. В эти дни Юл все чаще вспоминал Марлен Дитрих, которая осталась для него любовным Эверестом до конца жизни.

Чтобы убить в себе тоску по настоящей любви и хорошим ролям, Юл целиком отдался развлечениям стандартного прожигателя жизни. Завсегдатаями на его вечеринках стали Фрэнк Синатра, Стив МакКуин, а то и сам Джон Кеннеди. Однажды Юл и его друзья устроили на улицах Лас-Вегаса грандиозное шоу, изображавшее похороны Криса, героя Юла из «Великолепной семерки». Юл в одежде священника прочитал поминальную молитву, а затем залпом выпил бутылку водки. Современные женщины и вовсе перестали его привлекать. Разве можно было найти хоть каплю женственности в этих тощих созданиях в потертых джинсах? Юл и сам чувствовал, что его утонченный эротический романтизм постепенно становится анахронизмом.

В 1971 году он по настоянию друзей женился на французской аристократке Жаклин де Круассе, имевшей обширные общественные связи. Пристрастие Юла к женскому обществу и алкоголю она повернула совершенно в другое русло, не без усилий, конечно. Она столько времени твердила об ужасной судьбе вьетнамских детей, что супруги в конце концов съездили в Сайгон и удочерили двух девочек, дав им имена Миа и Мелоди. К сыну Року и дочери Виктории, рожденным от предыдущих браков, Юл не питал никаких родительских чувств и, наблюдая, как он с почти нечеловеческим оскалом подбрасывает в воздух вьетнамских девочек, его близкие друзья удивлялись. Действительно ли это тот самый разудалый Юл, который пел под гитару песни и соблазнял хорошеньких женщин?

Юл оправдывался тем, что он затосковал по семейному теплу, но то, что он получил в итоге, вряд ли можно было назвать семьей: огромный, какой-то даже гротескно вычурный особняк, целая ферма по выращиванию белых пингвинов, вьетнамские дочери, контролирующая каждый шаг жена. Да, Юл, наверно, сошел с ума. Все прежние качества вдруг как-то измельчали, перешли в противоположность. Он обвинял сына Рока в том, что тот делал журналистскую карьеру на его славе. Ему казалось, что друзья постоянно выносят из его дома ценные вещи, а на одной из премьер фильма режиссера Роберта Круза кинулся драться за то, что тот «сляпал просто чудовищную вещь».

Единственным местом, где он по-прежнему был как дома, оставался ресторан «Распутин». Здесь он мог петь цыганские песни и чувствовать себя более значимым, чем на сцене при вручении «Оскара».

В 1968 году вышла знаменитая пластинка Юла Бриннера и Алеши Димитриевича «Мы цыгане», которая с восторгом была встречена по всему миру. Даже в советской России высокопоставленные чиновники пускали слезу, когда слушали эти песни.

Через 9 лет возобновили показ некогда популярного мюзикла «Король и я». Играя свою вечную роль короля Сиама, он инстинктивно искал в первых рядах Марлен. Но время не стоит на месте, и теперь за кулисами его ожидали телохранители и четвертая жена Кэти Ли, на которой он женился только из желания доказать окружающим, что он все еще крепкий орешек. Вскоре врачи поставили жестокий диагноз: рак легких. Бриннер неожиданно для всех развелся с женой-китаянкой и пригласил жить в свой дом Ирину Бриннер, общение с которой он не поддерживал в течение нескольких лет. Его мучили постоянные боли в области груди, но, несмотря на это, он продолжал балагурить. Раз в неделю ему все так же сбривали волосы и надевали его любимый костюм черного цвета, даже когда он уже не вставал с постели.

Он скончался 10 октября 1985 года в возрасте 65 лет. Свое 20-миллионное состояние, к удивлению американцев, он оставил четвертой жене, с которой прожил всего два года.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.