Прощай, Родина!

Прощай, Родина!

27 ноября 1946 года американский самолет в 9 часов утра приземлился на границе Мексики и США в городе Бронсвилл, штат Техас. И только вступив на твердую американскую почву, мы почувствовали себя в относительной безопасности. Потому что, пока самолет летел над мексиканской территорией, мексиканское правительство по просьбе советского посольства могло потребовать вернуть его обратно.

Дети, которых мы разбудили в 4 часа утра и сказали им, что летим на один из мексиканских курортов, сейчас, удивленно оглядываясь по сторонам, протянули:

— Вот вам и Акапулько, мы ведь в Америке.

В здании «Кастом-хаус» на границе, в таможне, еще было чувство страха — а вдруг уже сюда передали требование задержать нас? И когда все формальности как транзитных пассажиров были закончены и мы подошли к такси, я уже еле-еле держалась на ногах от волнения. Такси помчало нас вдоль американо-мексиканской границы в город.

Нам нестерпимо тяжело было расстаться со своей Родиной, со своим многострадальным народом. Разрыв с Советским Союзом для нас (как и для всех советских эмигрантов) значил самим похоронить, поставить крест на всем своем прошлом вместе с родными и дорогими, близкими людьми. Руки и ноги дрожали, сердце стучало так громко, мне казалось, почти вслух.

Шофер такси любезно объяснял нам, как заправским туристам: «Вот мост через Рио-Гранде, а вон там „Кастом-хаус“ с мексиканской стороны, у переезда через мост». И, двигаясь вдоль американской границы, мы с грустью смотрели и чувствовали, что где-то там, за этим мостом осталась приветливая, веселая, бедная и богатая, гостеприимная страна Мексика.

Там же осталась небольшая, но внушительная, отгороженная высокой железной оградой территория, неприкосновенная собственность Советского Союза — советское посольство: «Кальсада Такубая № 204 (досиэнтос куатро)», которое во всех мельчайших деталях отражало нашу настоящую советскую действительность.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.