Глава 9 Макс Эрнст. Мастер сновидений, переносящий галлюцинации на холст

Глава 9

Макс Эрнст. Мастер сновидений, переносящий галлюцинации на холст

«Сюрреалист – это я!»; ставшая крылатой фраза была произнесена Сальвадором Дали. Ни один, пишущий о Дали, не избежал соблазна привести эти знаменитые слова, ведь в их простоте сокрыта тайна гениального художника. Не только его полотна, но и вся его жизнь – это сюрреализм. Но разве появился бы сам сюрреализм, не будь перед тем дада?

Откроем «Популярную художественную энциклопедию, чтобы с научной точки, а не с точки зрения простого описания, понять, что «дадаизм (фр. dadaisme, от dada – деревянная лошадка; в переносном смысле – бессвязный детский лепет) – модернистское литературно-художественное течение, существовавшее в 1916–1922 гг. Дадаиз зародился в Цюрихе, в среде анархиствующей интеллигенции, воспринявшей Первую мировую войну 1914–1918 как развязывание в человеке извечных звериных инстинктов, а разум, мораль, эстетику – как их лицемерную маскировку. Отсюда проистекали программный иррационализм и демонстративный антиэстетизм Дадаизма и конкретные методы его представителей (французы М. Дюшан, Ф. Пикабиа, швейцарец Ж. Арп, немцы М. Эрнст, К. Швиттерс и др.), нередко сводившиеся к разного рода скандальным выходкам – заборным каракулям, псевдотехническим чертежам, комбинациям случайных предметов, наклейкам на холст (коллажам) и т. п. В 1920?х гг. во Франции дадаизм слился с сюрреализмом (перенявшим парадоксальность приемов дадаизма), а в Германии – с экспрессионизмом…».

Макс Эрнст

Так что, не будь дадаизма, не возник бы сюрреализм, и не будь Макса Эрнста, вряд ли Гала решилась связать свою жизнь с Сальвадором Дали, даже если бы он возник на ее пути и умолял стать его женой. Почему? Кажется, на этот вопрос ответить не так уж сложно. Гала имела опыт общения с необыкновенным человеком (Элюар), жила во власти почти неземного чувства; муж – этот человек, принадлежавший богам, коль скоро он стал известен своим творчеством – сам боготворил ее, простую смертную, не дерзнувшую попытаться соперничать с ним в чем-либо (разве что в силе любви?!). Она, обещавшая ему свою любовь до конца дней своих, не хотела ни измены, ни другого опыта. Об этом свидетельствуют и ее отношения к друзьям Поля, и письма, которые она писала своему мужу во время коротких разлук.

Конечно, ее муж не Аполлон, но ведь не внешность часто привлекает нас в мужчинах. Макс (уменьшительное от Максимилиан) – стройный, мускулистый, пышущий здоровьем и счастьем, вызывает симпатию, он сразу располагает к себе. Во время первой встречи с четой Элюаров Максу было тридцать лет. Его биография вызывала уважение дадаистов: Макс имел опыт общения с блюстителями порядка, сидел в полицейском участке, узнал отречение от него отца и был лишен наследства. Эрнст был женат на красивой белокурой немке Луиз, у них рос годовалый сын Ульрих (отец переименовал его в Джимми, под этим именем тот станет известен, опубликовав в 1986 году свои мемуары). Луиз работает в музее, ее родители не понимают и не принимают зятя, при этом оба они из зажиточных семей, но связь с родственниками почти не поддерживается; правда родители жены из жалости дают иногда деньги.

Такие, как Макс, не вызывают одобрения в глазах состоятельных людей, его отец и вовсе считает, что сын опозорил семью. Существует психологическая драма, о которой не говорят вслух. Макс весел и жизнерадостен, по его виду не скажешь, что ему довелось пережить. Проблема отцов и детей не нова, но слишком остро встает она в это тысячелетие, слишком часто рушатся устои. Разрыв происходит и в семьях, которые, казалось бы, никак не затронуты войной или революцией. Но мировые процессы не так безобидны, отсидеться в окопах безразличия невозможно. Настанет день, и Дали выйдет из-под контроля отца и даже более – отец отречется от сына…

Луиз (или Луи, а еще – Роза) по-своему несчастна: она живет с изгнанником. Что она может дать своему избраннику, кроме любящего сердца и заботы? Но ее жертва не будет оценена по-настоящему; уйдя из семьи, Макс откажется и от этой женщины, и от воспитания сына. Лу сделает почти героическую попытку вернуть мужа, но что может она, добрая и бесхитростная, сделать против загадочной, чертовски притягательной Гала, не обремененной к тому же заботой о ребенке?

Макс Эрнст – этот веселый и общительный малый, вынужден жить под постоянным наблюдением, он не может спокойно работать: все, чем он занимается, подвергается цензуре. Он должен учиться обходиться замкнутым пространством: Германия и Луиза, дом и родина. Праздник всеотрицания и непослушания не может принадлежать одной стране; он вспыхивает в разных местах, предлагая принять участие всех, называющих себя дадаистами. Разве Эрнст зря рекомендует себя друзьям как Дадамакс? Он верит, что обязательно вырвется из ужасного круга ограничений. А помогут ему в этом Элюары.

Отношения Поля и Макса – пример мужской дружбы, с оттенком нежности и … любви.

Не такая ли противоречивость присутствовала и в отношениях между Сальвадором Дали и Гарсией Лорка? Они с легкостью причисляют своих друзей к гениям и готовы прислушаться ко всему, что говорят гениальные, пока не осознают себя столь же великими, или просто существующими где-то в иных мирах, а не для кого-то рядом с ними…

Элюары были одними из первых французов, убедившиеся воочию, что Макс Эрнст рисовать умеет и владеет кистью в совершенстве, а не только играется с клеем и ножницами.

Конечно, Поль Элюар – бунтарь, ведь он осмелился заниматься еще и поэзией, а не только бизнесом отца. И к тому же он тратит свои силы на глупые выходки, прославляя свою религию – дадаизм. Но Макс Эрнст оказывается еще большим бунтарем, он полон молчащих противоречий и похож на Дон Кихота в своем желании сражаться с действительностью. Картины, увиденные Полем в мастерской художника, вызывают еще большее восхищение, чем загадочные «почтовые открытки». Поль, словно любитель и коллекционер, приобретает одну из картин Эрнста. В его работах вряд ли просматривается чья-либо школа, Макс молод, талантлив от рождения. Не пройдя никаких классов живописи, он избежал ошибок: он хочет не повторять, но создавать. Правда, образы на его полотнах странны и непонятны и, возможно, возникают из подсознания. Фантастический и нереальный мир воплощается на картинах; кошмары, пришедшие из снов, оживают, подступают слишком близко… Странные существа, полулюди-полуживотные, жившие, возможно на заре человечества, во времена детства всего мироздания, будоражат воображение. Эти работы не совсем дада, ведь в них есть смысл и какое-то пророчество. Они шокируют и притягивают. Эрнст владеет даром переносить галлюцинации на холст, он поистине мастер сновидений.

Рандеву друзей. Художник Макс Эрнст

И вновь возникает ассоциация: Гала, присутствовавшая при рождении многих снов на полотнах Эрнста, не раз будет наблюдать, как совершенствуется в этом же (!) Сальвадор Дали. И не она ли впоследствии явилась инициатором, подсказав Дали верный способ «поймать сон за хвост», то есть проснуться среди ночи?

У Макса и Поля находится много общего: они оба ненавидят войну, оба знают о ней не понаслышке, оба стремятся к свободе в творчестве. Понадобилась всего неделя знакомства, чтобы они назвали себя братьями. Они любят жизнь и любят… женщину по имени Гала.