КАРТИНА ТРЕТЬЯ
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Служебный кабинет Хлебникова. На стене план совхоза и несколько схем. Около них стоят Огнев и Долгополов.
Д о л г о п о л о в. На бумаге выходит гладко, бумага все терпит, но есть объективные обстоятельства, коллега..
О г н е в. Они за нас, а не против нас, товарищ Долгополов.
Д о л г о п о л о в. А засухи? А осадки? А суховеи?
О г н е в. Не так страшен чорт, как его малюют. (Показывает на план.) Если бы здесь сеялись травы, лес не рубили нещадно, занимались бы всерьез семеноводством, засухи не влияли бы так сильно на урожайность.
Д о л г о п о л о в. Каменной стены лбом не прошибешь.
О г н е в. А в Каменной степи вы не бывали?
Д о л г о п о л о в. Нет. Но я знаю, если не было осадков летом — урожаю не быть.
О г н е в. А зимние осадки? Почему вы о них забываете?.. На первом отделении, у Середкина, за последнюю зиму выпало 350 миллиметров осадков… Каждый миллиметр десять тонн воды на гектаре, а всего 3500 тонн. Так?
Д о л г о п о л о в. Допустим… Признаюсь, об этом я просто не подумал.
О г н е в. Для того чтобы получить сто пудов зерна с гектара в самое засушливое лето, достаточно полутора тысяч тонн воды… Сто пудов! А вы с Середкиным сколько получили? Сто килограммов!..
Д о л г о п о л о в. А сорняки? а распыление почвы? а весенние потоки? Вы об этом забываете?..
О г н е в. Так об этом же я вам и толкую. Если бы шесть лет назад, вступив в должность агронома, вы занялись на тех же Волчьих ямах, скажем, созданием хорошего водного режима почв, сеяли бы для этого травы, — девяносто процентов зимней влаги не скатывалось бы с пашни весной… Но вы этого не делали!
Д о л г о п о л о в. Если бы да кабы… Но для этого же не было условий. А по-вашему, выходит: в плохих урожаях этих лет виновата не засуха, а я — Долгополов!
О г н е в. Именно! Шесть лет — достаточный срок для того, чтобы перестроить почвы.
Д о л г о п о л о в. Чудовищно! Даже в Америке не додумываются до таких сверхчеловеческих замахов на природу.
О г н е в. В Америке? Вы были там на практике?.. И не видели, что миллионы простых американцев бедствуют от варварской эксплоатации земли крупными хищниками, а монополисты наживают огромные прибыли, сжигая леса и дернину, по-волчьи хватают у земли блага, а потом обессиленную, выжатую, как лимон, забрасывают ее. И сами же кричат после этого о перенаселении и убывающем плодородии. Они действуют по «принципу»: после нас хоть потоп.
Д о л г о п о л о в. Вы имеете в виду, вымывание и выветривание почв. Так ли это?
О г н е в. Плохо же вы смотрели Америку, если этого там не заметили. Там только в Западных Штатах около 35 миллионов гектаров земли в результате эрозии вышло из строя — заброшено. Сам Трумэн вынужден был сознаться в этом публично не так давно. А вы говорите — в Америке!
Д о л г о п о л о в. Я изучал в Америке сельское хозяйство, а не политику.
О г н е в. Жаль… А я был на практике в Каменной степи, где мертвую, когда-то бесплодную землю опоясали лесными полосами наши советские агрономы. Там сохранились и разрослись рощи, посаженные еще в прошлом веке Василием Васильевичем Докучаевым… Там, на опытной станции, раньше больше семи-десяти центнеров зерна с гектара в хорошие годы не получали, а в прошлогоднюю засуху по 24 центнера сняли на круг… Такого в Америке вы не найдете, товарищ Долгополов! Монополисты сознательно насаждают бескультурье в сельском хозяйстве. А нам это бескультурье, которое гнездится еще кое-где в отстающих хозяйствах, надо выкорчевывать…
Д о л г о п о л о в. Зачем же избрали вы одно из таких отстающих хозяйств?
О г н е в. Зачем? Затем, чтобы одним плохим совхозом стало меньше в Советском Союзе.
Д о л г о п о л о в. А одним знаменитым агрономом больше… Но я здесь ни при чем.
О г н е в. Нет, очень даже при чем… Нам надо вместе работать. И вы должны изменить свое отношение к делу.
Д о л г о п о л о в. Унтер-офицерской вдовой, которая сама себя высекла, я не буду..
О г н е в (гневно). Просто не надо жить чужим умом. У нас своего русского, советского ума хватит.
Д о л г о п о л о в. Ну, знаете, уж ума-то у вас я занимать не собираюсь!
О г н е в. Напрасно! Ложное самолюбие! (Долгополов в бешенстве хочет еще что-то сказать, но умолкает, увидев Хлебникова, стоящего в дверях и качающего укоризненно головой.)
Х л е б н и к о в (проходит к столу, садится в кресло). Опять сражаетесь, словно два медведя в одной берлоге!..
(Входит Николай.)
Н и к о л а й. Можно заводить?
Х л е б н и к о в. Да. На четвертое поедем. (Николай хочет итти.) Постой, Николай. Как стогомет?
Н и к о л а й. Затруднение.
Х л е б н и к о в (тревожно). А что?
Н и к о л а й. На повороте с грузом крепления летят и ось полевого колеса гнется…
Х л е б н и к о в. Постой. Так у тебя крепление-то жесткое, что ли?
Н и к о л а й (волнуясь). Жесткое. А что?
Х л е б н и к о в. Ну разве при повороте такой махины со стогом и людьми жесткое крепление выдержит? Мягкое надо, чтоб пружинило, резких толчков не давало, нагрузку равномернее распределяло, — тогда и ось не будет гнуться…
Н и к о л а й (подумав, радостно). И верно ведь, Алексей Иванович. Правильно: мягкое крепление надо!
О г н е в. Ну вот, а ты говоришь…
Н и к о л а й. Разрешите заводить?
Х л е б н и к о в. Нет, подожди. Скажу…
(Николай уходит.)
Д о л г о п о л о в (решительно встав). Я так не могу, товарищ директор. Агроном обвиняет меня во всех смертных грехах. Я виноват в том, что засухи губят урожаи, я о водном режиме почв не заботился, я… Прошу разрешить подать рапорт в трест о переводе… Я имею самолюбие, я не могу позволить…
Х л е б н и к о в. Не разрешу. Надо работать…
Д о л г о п о л о в. Но я настаиваю.
Х л е б н и к о в (строго). Ферапонт Константинович! (Долгополов покорно опускает голову.) Зайдите в мастерскую — динамомашина капризничает.
Д о л г о п о л о в. Слушаюсь. (Быстро уходит, не глядя на Огнева.)
Х л е б н и к о в (медленно прохаживаясь по кабинету). Скажу вам откровенно, товарищ Огнев, ваши предложения меня заинтересовали и даже взволновали. Я ведь не агроном. Я экономист. В свое время собирался на научную работу, но хозяйственные дела захлестнули. Текучка нас угнетает — вот беда. Мичурина, признаюсь, не читал, Вильямса — тоже…
О г н е в (в изумлении). Вы, Алексей Иванович, возможно ли?
Х л е б н и к о в (берет со стола рукопись). И многое из того, что здесь изложено вами, для меня откровение. Я обеими руками за… (Поднимает обе руки вверх.) Но, Дмитрий Семенович… Я прежде всего администратор и политик. Поэтому, соглашаясь с планом, не могу принять его вводную часть, или преамбулу, как говорят дипломаты.
О г н е в (в волнении, поднимаясь). Как? Вы полагаете, что можно возродить земледелие в совхозе, не вскрывая гласно причин его запустения, не разоблачая Середкиных и Долгополовых, упорствующих в своей косности. И вы серьезно…
Х л е б н и к о в. Вполне. Я понимаю — мы отстали, предстоит большая работа. Согласен, что надо обуздать, как вы пишете, стихии и все такое, но… (подходит к Огневу) зачем же стулья ломать, Дмитрий Семенович.
О г н е в (горячо). Стулья, да! Но корни, которые питают всю эту дикость, нужно выкорчевывать без остатка.
Х л е б н и к о в (раздражаясь). Вы утверждаете, что примерно на одну четверть виновата в неурожаях засуха, а на три четверти — неправильная система, вернее, отсутствие правильной системы земледелия… Так?
О г н е в. Точно.
Х л е б н и к о в (повышая голос). Что для успеха дела надо, грубо выражаясь, прогнать Середкина и еще кое-кого с руководящих постов.
О г н е в. Так.
Х л е б н и к о в (читает по рукописи, с возмущением). И открыто, напрямик рассказать рабочим, всему коллективу о тех ошибках руководства совхоза, которые привели к резкому снижению урожайности совхозных полей.
О г н е в. Безусловно! Все должны понять вред того, что до сих пор допускалось этими руководителями…
(Входит Самохин, останавливается в дверях.)
Х л е б н и к о в (с трудом сдерживаясь). Больше того: на первом отделении вы уже атакуете нас под этим лозунгом и люди в панике.
С а м о х и н. Виноват, я перебью. На первом отделении товарищ Огнев начал работу вместе со мной и по заданию партийной организации. И то, что там уже сделано, — замечательное начало!
Х л е б н и к о в. Мне уже сообщили об этом Середкин с Долгополовым и устроили при этом истерику…
С а м о х и н. Ну и что же? Вполне закономерно…
Х л е б н и к о в. Василий Иванович, но ты читал вступительную часть огневских предложений?
С а м о х и н. Читал и полностью разделяю, даже больше…
Х л е б н и к о в (прерывая Самохина). А я не согласен. (Нервничая.) На три четверти виновата засуха и на одну четверть — мы… Это еще туда-сюда! Середкин — человек с рукой, его можно еще раз подправить, а с Долгополовым надо сработаться. (Огневу.) Это — мое категорическое требование. Он, правда, плохой агроном, но опытный механизатор, хотя и самолюбив излишне….
О г н е в (волнуясь). Не в этом главное, Алексей Иванович. Середкины возводят свои пороки в степень добродетели, а Долгополовы их окрыляют. Мириться со всем, что здесь творят Середкин и Долгополов, значит, обречь совхоз на прозябание и в будущем.
С а м о х и н (горячо). Факт! Ас Долгополовым надо разобраться, Алексей Иванович. Откровенно говоря, и я и ты слишком многое ему передоверили… И я думаю, что дело не только в раздутом Долгополовском самолюбии, а гораздо сложнее… Факт!
Х л е б н и к о в (с досадой). Так. Значит двое против одного? Ну что ж, давайте разберемся подробнее (иронически) в наших разногласиях… Хотя я считаю их второстепенными. Главное — план, он одобрен.
С а м о х и н. План только начало. А люди? А руководители?
О г н е в (горячо). План требует упорного труда. Идея плана должна дойти до сознания, до сердца. (Телефонный звонок. Хлебников берет трубку.)
Х л е б н и к о в (отрываясь от трубки). Вот пожалуйте: завтра мой доклад на бюро райкома о состоянии совхоза, будут, конечно, ругать… а предупреждают накануне. Ну, я сажусь за доклад. Работы на всю ночь. Придется наш разговор отложить… Сейчас мне схему отчета будут передавать по телефону. (Берет трубку.)
О г н е в (Самохину в дверях). Не нравится мне такая… преамбула. Боюсь за последствия…
С а м о х и н (Огневу). Ничего, Алексея Ивановича уломаем.. А если потребуется, то и сломаем… Факт!
Н и к о л а й (появляясь в дверях). Разрешите завод…
(Хлебников, прижимая телефонную трубку плечом к уху, машет на него обеими руками. Николай, Самохин и Огнев уходят.)
Х л е б н и к о в (в трубку). Здравствуйте! Большая схема? (В ужасе.) Шестьдесят вопросов?! (Подвигает к себе торопливо лежащую на столе стопу бумаги и берет несколько карандашей, продолжая придерживать трубку телефона у уха плечом.) Есть! Та-ак. (Записывает.) Наличие, валсбор, в гектарах, в центнерах. Лошадей, волов, тракторов, автомашин, людей, прибылей, убытков. (В сторону.) Самая страшная графа — убытков! (В трубку.) Так… По видам работ, по месяцам, по декадам, по дням. У-уф! (Вытирая вспотевший лоб рукавом, отрываясь от трубки, в сторону.) Вот она как нас заедает — текучка-то эта, проклятая!
З а н а в е с.
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКЧитайте также
КАРТИНА ПЕРВАЯ
КАРТИНА ПЕРВАЯ Конец зауральской весны. Степь. Полевой стан тракторной бригады у одинокого березового колка. Слева и справа два спальных тракторных вагончика. В левом вагончике через открытую дверь видна тумбочка, на ней телефон. Впереди самодельный стол и скамейки на
КАРТИНА ВТОРАЯ
КАРТИНА ВТОРАЯ Декорация та же. Ночь. Луна. Гул работающих тракторов. У левого края стола Самохин беседует с Лизой, у правого — Огнев с Николаем. Николай с увлечением рассказывает о чем-то, рисуя в воздухе рукой воображаемые линии. Огнев, слушая Николая, набрасывает чертеж
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
КАРТИНА ТРЕТЬЯ Служебный кабинет Хлебникова. На стене план совхоза и несколько схем. Около них стоят Огнев и Долгополов.Д о л г о п о л о в. На бумаге выходит гладко, бумага все терпит, но есть объективные обстоятельства, коллега..О г н е в. Они за нас, а не против нас,
КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ Большое поле. Кругом много пней. На переднем плане две кудрявые березки.. Долгополов и Середкин выходят, разговаривая.С е р е д к и н. Изобьют меня опять, Ферапонт Константинович, чувствую. За предплужники и ручной сев строгий выговор по партийной
Картина третья
Картина третья Зал ресторана. Входят Синицын и Роман.Голос. Сережа, Ромашка, здорово!Появляется Царь Леонид.Царь Леонид. Где пропадаете, балбесы?Роман. Ты заметил, Птица, что кодовое название «балбес» применяется им ко всем без исключения лицам мужского пола и имеет
Картина третья
Картина третья Корабль в море. Ночь. Звездное небо. На корме корабля Парис и Рыжая наблюдают за действиями кормчего.Рыжая. Посмотри, мой пастушок, какая кругом красота. Тихо, ни ветерка.Парис. Вот это-то плохо, козочка. Парус не колыхнется, повис, как не знаю что. Гребцы
Картина четвертая
Картина четвертая Спарта. Зала в доме Менелая. Стены увешаны оружием. Зала полна женщин. Одни вышивают кайму, другие плетут корзинки, кто-то спит, кто-то закусывает. Женщины хором поют по-бабьи жалостливо что-то вроде: Ему сказала Афродита: Зачем тобой я позабыта? А у него
Картина пятая
Картина пятая Троя. Дворец Приама. Портик и колоннада. Вдали видна гавань Сигея. С разных концов колоннады появляются Рыжая и Парис. Бегут друг к другу. Сходятся.Парис. Прибыл вестник. Они требуют выдать Елену. Вот потеха!Рыжая. Тебе смех, а мне слезы. Что, если они меня
Картина шестая
Картина шестая Египет. Зала в доме Протея. Мебель перевернута вверх дном. Из нее образовано что-то вроде крепостного вала. Двое мальчиков — 9 и 7 лет — гоняются друг за другом и сражаются на бамбуковых палках. Старший загоняет младшего за «вал».Старший (останавливается и
Картина седьмая
Картина седьмая Под Троей. Военный лагерь. На возвышении, покрытом коврами и шкурами, сидят Менелай и Одиссей. Агамемнон стоит. Невидимая толпа воинов ревет, как штормовое море.Агамемнон. Это возмутительно! Дайте же мне сказать!Крики со всех сторон: «Снимайте осаду!
КАРТИНА
КАРТИНА Вся картина была мгновенье, но то мгновенье, к которому вся жизнь человеческая — есть одно приготовление. Гоголь, «Портрет». Сюжет своей картины Иванову неоднократно приходилось объяснять. Обычно он ссылался на евангельский текст. На берегу Иордана Иоанн
КАРТИНА
КАРТИНА Из далекого прошлого моей жизни в сегодняшни день сопровождают меня воспоминания, которые можно назвать очень прозаически: целесообразные воспоминания, содержащие крупицы выводов, полезных ранее для моих увлечений, а ныне для моей профессии. Они рождали
Картина века
Картина века Молодому художнику дали задание от наркомата нарисовать картину «Ленин на Красной площади провожает полки на Гражданскую войну».Художник очень волновался. Чтобы всё получилось достоверно, он рисовал Красную площадь, сидя на Красной площади. В результате у
Древнеегипетская картина
Древнеегипетская картина Аким Бедрач, у которого я работаю, видно, был когда-то зажиточным хозяином, сумевшим устоять на ногах, когда становление колхозов сметало и уничтожало все, что свидетельствовало о труде настоящих хозяев.Семья: две дочери замужем, живут
Картина-невидимка
Картина-невидимка Можно прожить на экране драму, трагедию человека только тогда, когда ты сам пережил в жизни что-то похожее, хоть приблизительно. Из книги «Мое взрослое детство» И еще одна роль, сыгранная тогда Гурченко, ясно говорила о том, что «поющая актриса»,