Жизнь на чемоданах

Жизнь на чемоданах

1 апреля 1906 года судьба отметила праздничной шуткой: человек, недавно перевернувший всю современную физику, получил повышение по службе, стал техническим экспертом 2-го класса Бюро патентов. Но «светский монастырь» уже не вполне устраивал Эйнштейна. Пока наука была своего рода хобби, Альберту вполне хватало свободного времени для изысканий. Но он осознавал масштабы своих научных исследований и желал продолжать серьезную научную работу. И теперь ежедневная восьмичасовая дань, которую приходилось платить Швейцарскому Бюро патентов, стала слишком обременительной.

В конце 1907 года Эйнштейн попытался получить место приват-доцента по теоретической физике в Бернском университете. Первая попытка оказалась неудачной. Для получения должности нужно было подать конкурсную работу. Ученый выбрал свою статью о теории относительности, но она была отвергнута, в частности, как непонятная. В конце января 1908 года с Эйнштейном связался профессор Цюрихского университета Альфред Клейнер. В 1901 году он отклонил его диссертацию, но теперь был заинтересован в молодом ученом. Клейнер хотел предложить ему место экстраординарного профессора в Цюрихском университете. Но для начала надо было все-таки стать приват-доцентом в Берне.

Во второй раз Эйнштейн подал на конкурс другую, более традиционную статью и благополучно получил место. Приват-доценты не получали жалованья, а довольствовались платой, которую студенты вносили за лекции. На первой лекции Эйнштейна присутствовало всего четыре слушателя, одним из которых был его друг Бессо. Надо сказать, что наш герой не был талантливым лектором, и его занятия поначалу не пользовались популярностью. Поэтому он продолжал работать в Бюро патентов. Но такое положение длилось очень недолго. Весной 1909 года в Цюрихском университете на кафедре теоретической физики была введена должность экстраординарного профессора. Ее и занял Эйнштейн.

В сентябре 1909 года он впервые появился перед ученой аудиторией. Эйнштейн выступил на конгрессе естествоиспытателей, проходившем в Зальцбурге. Доклад назывался «О развитии наших взглядов на сущность и структуру излучения». В нем было все: и квантовая теория, и теория относительности. За год до этого Минковский подготовил прекрасную почву, доступно и понятно изложив теорию относительности геометрически. Теперь выступление Эйнштейна произвело благоприятное впечатление на многих крупных ученых.

Вскоре молодой профессор приступил к чтению лекций. В Цюрихе он не излагал студентам свои революционные идеи, а ограничивался преподаванием классической физики. Постепенно оттачивалось преподавательское мастерство Эйнштейна. Он научился завладевать вниманием аудитории, доступно и просто излагать материал. Слушатели подчеркивали еще одну характерную особенность преподавания Эйнштейна. Он старался не нагружать лекции математическими формулами, большее внимание уделяя физической стороне изучаемых процессов. Сам ученый неоднократно говорил о том, что физический смысл гораздо важнее его математического отображения. Например, в одной из бесед он сказал, что ни один ученый не мыслит формулами, а уже в 1950 году написал: «Существует поразительная возможность овладеть предметом математически, не поняв существа дела».

Преподавание в Цюрихе длилось недолго. В 1911 году Эйнштейну предложили занять должность штатного профессора Немецкого университета в Праге. До 1895 года ректором университета был Эрнст Мах. Теперь же его ученики с большим энтузиазмом встретили теорию относительности Эйнштейна, так хорошо подтверждавшую философские взгляды их учителя. Поэтому они и решили оказать высокую честь 32-летнему ученому, пригласив его на должность ординарного (штатного) профессора. Перед этим руководство университета обратилось за рекомендацией к Планку, который среди прочего написал: «Если теория Эйнштейна окажется справедливой, как я и ожидаю, ее автор станет Коперником XX века».

Со вступлением Эйнштейна в должность связана еще одна интересная история. По установленным правилам, вступающий в должность должен был объявить о своем вероисповедании. Император Франц-Иосиф, который лично утверждал кандидатуры профессоров, считал, что если ученый не исповедует какую-либо из официальных религий, он не может приносить клятву. В начале своей сознательной жизни Эйнштейн придерживался атеистических взглядов, а затем верил «.в Бога Спинозы, который являет себя в гармонии сущего, но не в Бога, который возится с поступками людей». Теперь ученый стал перед необходимостью назвать какую-то религию. В Австро-Венгрии был сильно распространен антисемитизм. Эйнштейн объявил себя последователем иудаизма, в знак протеста, лишний раз напомнив о своем происхождении.

Между тем его слава росла. Филипп Франк, биограф Эйнштейна и его преемник на посту профессора в Пражском университете, писал: «Когда Эйнштейн прибыл в Прагу, он походил скорее на итальянского виртуоза, чем на немецкого профессора, тем более что был женат на южной славянке. Он явно не укладывался в стереотип рядового профессора Немецкого университета в Праге. Поскольку ему предшествовала слава не обычного физика, а, несмотря на его молодость, незаурядного гения, все стремились увидеть его и поближе с ним познакомиться».

О вступительной лекции молодого ученого один из очевидцев писал: «Эйнштейн завоевал сердца исключительно простой манерой держаться на кафедре. Он говорил живо и ясно, без всякой напыщенности, чрезвычайно естественно и порой с оживляющим аудиторию юмором. Многие слушатели были, вероятно, удивлены, что теория относительности настолько проста».

В июне 1911 года Эйнштейн участвовал в первом Сольвеевском конгрессе[107] в Брюсселе. На конференцию был приглашен только 21 ученый — наш герой попал в научную элиту. Задачей конгресса было вывести физику из кризиса, к которому привела теория квантов Эйнштейна и Планка. На конгрессе Эйнштейн завел знакомства со многими знаменитыми учеными. Далеко не всех именитых коллег ему удалось убедить в своей правоте. О конгрессе Эйнштейн писал: «Лоренц председательствовал с несравненным тактом и невероятной виртуозностью. Он одинаково хорошо говорит на трех языках и обладает необычайной научной проницательностью. После многолетних усилий мне удалось убедить Планка в основном согласиться с моими мировоззрениями. Он исключительно честный человек, скорее думающий о других, чем о себе <.> В Брюсселе было исключительно интересно <.> Лоренц — это чудо интеллигентности и такта, живое произведение искусства!.. Пуанкаре занял позицию огульного отрицания (теории относительности) и вообще проявил недостаточное понимание новой ситуации, Планк — в плену заведомо ложных предпосылок <…> но никому ничего не известно. В целом все это было бы наслаждением для дьявольских отцов-иезуитов».

Несмотря на неоднократные перемены в жизни, на необходимость переезжать, устраиваться на новых местах, приспосабливаться к новым условиям работы, Эйнштейн продолжал научную деятельность. В 1911 году он опубликовал статью «О влиянии тяготения на распространение света». Ученый вплотную приступил к исследованиям гравитации, которые еще долго занимали его внимание.

Эйнштейну не сиделось на месте. Вскоре он получил несколько заманчивых предложений от разных учебных заведений Европы. Однако друзья, оставшиеся в Швейцарии, искали возможность вернуть его в Цюрих. Вскоре в Политехникуме специально для Эйнштейна была создана кафедра математической физики. Получив предложение возглавить ее, ученый с радостью согласился: Швейцария уже давно заняла прочное место в его сердце. Проведя в Немецком университете Праги три семестра, он вернулся в Цюрих.

В Цюрихе работал и Марсель Гроссман. Закадычные друзья стали сотрудничать. Гроссман считал, что дальнейшее развитие теории относительности требует специальных математических методов. Друзья разработали такие методы и вместе приступили к дальнейшему развитию теории. Результатом их совместной деятельности стала статья «Набросок обобщенной теории относительности и теории гравитации». Это был важный этап в разработке общей теории относительности. Об этой работе Эйнштейн писал Маху: «В эти дни Вы, наверное, уже получили мою новую работу об относительности и гравитации, которая, наконец, была завершена после бесконечных усилий и мучительных сомнений. В будущем году во время солнечного затмения должно выясниться, искривляются ли световые лучи вблизи Солнца, другими словами, действительно ли подтверждается основное фундаментальное предположение об эквивалентности ускорения системы отсчета, с одной стороны, и полем тяготения, с другой».

Солнечное затмение, о котором писал Эйнштейн, состоялось 8 августа 1914 года (по старому стилю). Немецкая экспедиция, которая должна была фотографировать затмение с территории Российской империи, по понятным причинам не состоялась. Практическое подтверждение гравитационной теории Эйнштейна, или общей теории относительности, было получено только в 1919 году. О подробностях мы расскажем ниже.

И в Цюрихе Эйнштейн задержался ненадолго. Летом 1913 года он получил предложение стать членом Берлинской академии наук. Приведем некоторые выдержки из рекомендации в министерство образования Германии, составленной Планком и еще несколькими именитыми немецкими учеными:

«Нижеподписавшиеся полностью отдают себе отчет в том, что их предложение — избрать в действительные члены академии столь молодого по возрасту ученого — является необычным. Однако они полагают, что оно не только оправдано необычными обстоятельствами, но и что интересы самой Академии прямо требуют использовать представляющуюся возможность включить в ее ряды такой исключительный талант. И хотя они, естественно, не могут поручиться за будущее, они все же с полной убежденностью утверждают, что уже имеющиеся на сегодня научные достижения кандидата <.> полностью оправдывают его избрание в высшее научное учреждение страны. Они также уверены, что выступление Эйнштейна в Берлинскую академию наук будет расценено физиками всего мира как особенно ценное приобретение для академии».

Кроме похвалы, которой удостоился наш герой, мы видим, что на него возлагались и большие надежды. И Эйнштейн это понимал. Одному из своих друзей он в это время сказал: «Берлинские господа спекулируют на мне, как если бы я был курицей-несушкой, получившей медаль на выставке; но я не уверен, смогу ли еще нести яйца».

В рекомендации содержались и такие слова: «В своих умозрительных построениях он иногда, возможно, заходит слишком далеко, как, например, в своей гипотезе световых квантов, однако это не следует чересчур строго вменять ему в вину, так как, не идя на риск, нельзя внести существенно нового вклада даже в точное естествознание».

Этот документ и Брюссельский конгресс отчетливо показывают, что даже «соавторы» открытий Эйнштейна сомневались в их достоверности. Пуанкаре не признавал теорию относительности, а Планк продолжал сомневаться в реальности квантов света.

Условия, которые предлагались Эйнштейну в Берлине, были просто великолепными. Высокое жалованье, звание профессора, отсутствие обязательной преподавательской нагрузки, наконец, пост директора специально созданного научно-исследовательского института при «Обществе содействия наукам имени императора Вильгельма» — все это было очень соблазнительно, обещало материальное благополучие, прекрасные условия и много свободного времени для исследований. Несмотря на дурные воспоминания детства и недоверие к немецкому милитаризму, Эйнштейн решил отправиться в Германию. В июле 1913 года он был избран членом Берлинской академии наук. В ноябре избрание было утверждено. В начале апреля 1914 года ученый прибыл в Берлин. 19 июля (по старому стилю) Германия вступила в Первую мировую войну, ставшую самой кровопролитной из всех, случавшихся до того.