Введение Третья революция

Введение

Третья революция

Иоганн Гутенберг.

Если представить историю развития человеческого общения за последние 5 тысяч лет в виде графика, то можно увидеть, что путь от нечленораздельного рычания до электронной почты не является плавной линией. На ней отчетливо выделяются четыре поворотных момента. Каждый из них соответствует изменению, при котором общение резко перешло на новый уровень (начиная со скорости и заканчивая распространенностью). Первый этап – возникновение письменности, благодаря чему появилась возможность создания больших устойчивых обществ, элиту которых составляли священнослужители. Второй поворотный момент – создание алфавита (в результате сегодня письменность доступна детям с четырехлетнего возраста). Третий этап – изобретение книгопечатания методом подвижных литер. Четвертый поворотный момент – появление Интернета, который, похоже, превращает нас в единый всемирный организм.

Данная книга посвящена третьему поворотному моменту. Около 600 лет назад метод подвижных литер быстро распространился по всей Европе, а затем и по планете. Книгопечатание настолько радикально изменило мир, что теперь представить без него жизнь невозможно. Хотя делать что-то подобное нет смысла: книгопечатание все равно изобрели бы, поскольку все необходимые для этого составляющие были в Европе еще в XV веке, причем не только в Германии и не только в родном городе Гутенберга. Тем не менее именно Гутенберг сумел найти тот импульс, который соединил все предпосылки в единое изобретение.

Можно выделить четыре этапа развития человеческого общения: возникновение письменности; создание алфавита; изобретение книгопечатания методом подвижных литер; Интернет.

В результате мир узнал совершенно новый тип общения. Внезапно, по историческим меркам в мгновение ока, писари стали не нужны. Если еще за год до гениального изобретения на создание одного экземпляра книги требовалось 1–2 месяца, то благодаря Гутенбергу изготавливать 500 экземпляров стало возможным за неделю (именно таким был средний тираж в первое время). Доставка по-прежнему была либо пешей, либо на лошадях, но это роли уже не играло. Ведь удачная книга, напечатанная большим по тем временам тиражом, – это как камень, брошенный в воду: слово расходится, как волны по воде, и воспринимается сотнями, тысячами, миллионами человек.

Книга – это феномен, затрагивающий практически все аспекты жизни. К примеру, если бы все происходящие в стране события и принимавшиеся в связи с этим законы, обязательные для исполнения гражданами, документировались более подробно, сегодня у нас было бы прекрасное учебное пособие по организации мятежей. Благодаря существованию книг ученые могут сравнивать результаты исследований и, опираясь на сделанные до них открытия, совершать новые, что способствует более быстрому и лучшему пониманию устройства Вселенной. Изобретение Гутенберга – тот фундамент, на котором основаны современная история, естественные науки, популярная литература, возникли нации и государства, да и вообще многое из того, что мы называем современным.

* * *

Чтобы получить хоть небольшое представление о том, какое значение имеет изобретение Гутенберга, давайте заглянем на международную книжную ярмарку во Франкфурте, где свою продукцию представляют издатели из Великобритании, США и других стран мира. Каждый из них старается выделиться на фоне других и вызвать интерес к своему стенду, о чем свидетельствуют 400 тысяч названий книг – и это только те, которые выпущены за время, прошедшее с предыдущей ярмарки. (У начинающих издателей может вызвать недоумение обилие на книжной ярмарке колбасных изделий, кофе и пива. Писатели ведь должны контролировать свои желания и не отклоняться от намеченного пути.)

Книга – это феномен, затрагивающий практически все аспекты жизни.

Перед нами Ник Вебб, в прошлом генеральный директор издательства, а ныне автор, получивший наибольшую известность за написанную им биографию Дугласа Адамса[1] «Жаль, что тебя нет с нами» (Wish You Were Here, Headline, 2003), которому не в новинку присутствие на выставке, главным образом в ее международном отделе.

Назовем только некоторые издания. «Украшение садовой тачки» (Wheelbarrow Decoration), «Видения у смертного одра» (Deathbed Visions), «Реализация внутреннего „я“» (Realising the Inner Self), книги о динозаврах (все еще), «Профессиональные заболевания поваров» (Vocational Diseases of Professional Cooks), «Семиотика моделей сапог» (The Semiotics of Sneaker Design), романы, количество которых не позволяет привести все названия (не менее 20 тысяч из них совершенно новые), серии книжек с симпатичными героями-зверьками, книжки-раскладушки, наборы карточек, книжки с музыкальными чипами, опять эти динозавры, «Литые модели образца 1945—1948 годов» (Die – Cast Models from 1945 to 1948), «Группа „The Corrs“» (The Corrs) (на 12 языках), «Как стать миллионером и остаться приятным человеком» (How to be a Millionaire and Remain a Nice Person), «Как стать миллионером, будучи законченным негодяем» (How to be a Millionaire by Being a Complete Bastard), «Наследие Биро» (The Legacy of the Biro), еще романы, многие из которых написаны милыми подростками, живущими на батончиках Mars, а потому пригодны разве что для их собственного продвижения, «Стратегии борьбы с преступностью в современном торговом центре» (Crime Control Strategies in the Modern Mall), «Искусство украшения афганских грузовиков» (The Art of the Afghani Truck), «Искусство украшения афганских грузовиков», часть 2 (The Art of the Afghani Truck Vol. 2), «Золотой период: Парменид – заново открывая гения» (The Golden Period, Parmenides – the Rediscovered Genius), «Был ли Бог ножкой стула?» (Was God a Chair – Leg?), «Времена до Сократа, не включая Парменида» (The Pre – Socratics Excluding Parmenides), а вот еще романы, уже более маститых писателей, находящихся на вершине творческой славы: «Салаты из съедобных цветов» (Salads with Edible Flowers), «Порно» (Porn) – не существует ни одной темы (какой бы узкоспециальной, бессмысленной, недальновидной или смущающей она ни являлась), которой не была бы посвящена хоть одна книга. О да, некоторые из них, несомненно, являют собой видоизмененное воплощение творческого гения человечества, ставящего целью духовное обогащение как читателя, так и культуры. Но, видит бог, все оставшиеся книги вы можете собрать в кучу, которая будет представлять собой высоченную гору отбросов.

И это только за год! Причем я говорю исключительно об англоязычных изданиях, которые находятся только в одном из 10 залов Франкфуртской книжной ярмарки. Кстати, помимо этой ярмарки, в мире ежегодно проводится еще около десятка различных книжных выставок. При работе над своей предыдущей книгой о более раннем изобретении, алфавите, мне пришлось изучить такой объем печатных материалов, вес которых равен печатной продукции, издаваемой за целый год. В 1455 году все книги, изданные в Европе, можно было увезти в одном фургоне, а уже через 50 лет количество названий книг составляло десятки тысяч, число томов выросло от единиц экземпляров до миллионов. Сегодня с печатных станков сходит по 10 миллиардов экземпляров книг в год. Это почти 50 миллионов тонн бумаги. Добавьте сюда еще 8–9 тысяч экземпляров ежедневных газет плюс воскресные выпуски и журналы – и цифра увеличится до 130 миллионов тонн.

Это довольно высокая гора. Ее высота составила бы 700 метров – в четыре с лишним раза выше пирамиды Хеопса. Умножьте это число на полтысячелетия книгопечатания, прошедшего со времен Гутенберга, – и получите огромную гору печатных материалов. Поскольку значительная часть роста объемов пришлась на минувшее столетие, высоту пиков вполне можно уменьшить, но даже в этом случае мы получим сотни пирамид, высота каждой из которых в два раза превышает уже упомянутую пирамиду Хеопса. Причем процесс продолжается. Несмотря на то что несколько лет назад было модно предсказывать конец книгопечатания, электронные публикации никак не повлияли на реальное положение дел. А впереди – еще более высокие горы бумажных книг.

Для исследователей, университетов, музеев, организаторов выставок и конференций изучение истории книгопечатания успело стать бизнесом. В 2000 году отмечалось 600 лет с предположительной даты рождения Гутенберга, что и послужило основанием для проведения международного фестиваля. В Британской библиотеке Гутенберг был признан человеком тысячелетия, как и в родном городе Майнце. Так, Луисвилл, штат Кентукки, не имеющий никакого отношения к истории книгопечатания, настоял на проведении собственной выставки Гутенберга только потому, что, как оказалось, этот город является побратимом Майнца. Японский Университет Кэйо взялся собрать все сохранившиеся примеры из величайшего труда Гутенберга – отпечатанной им Библии – в оцифрованном виде (первые результаты уже выставлены в Британской библиотеке и представляют собой отдельные буквы, проработанные до мельчайших деталей). Каждый год общество Гутенберга в Майнце выпускает подборку научных докладов, в которых подробно рассматриваются его жизнь и изобретение.

Общество Гутенберга в Майнце каждый год выпускает подборку научных докладов с подробным анализом его жизни и изобретения.

Тем не менее в основе всей этой так называемой гутенбергианы лежат загадки, ожидающие своего исследователя, и истории, ожидающие своего рассказчика, – отчасти потому, что Библия Гутенберга, как и все революционные книги, действует на наше историческое зрение подобно лучу яркого света, ослепляя и не позволяя видеть самое начало. С нашей точки зрения, Библия Гутенберга – яркое начало, но, помимо этого, она является результатом двух десятилетий интенсивных исследований и разработок. Ослепленные этим ярким светом, мы не можем увидеть сам момент создания и дать ответ на некоторые основополагающие вопросы. Почему именно Гутенберг? Почему именно на рейнских землях? И почему в середине XV века? Чтобы дойти до сути вопроса, нужно понять, какова доля личного гения Гутенберга в этом изобретении.

Чтобы разобраться в подобных вопросах, придется погрузиться в непривычный нам мир и вернуться в далекое прошлое по мостику, которым является изобретение Гутенберга.

В те времена Европа была не так плотно населена, как сейчас. Города, соединенные немощеными дорогами, были тогда не больше сегодняшних деревень. В западной части Германии можно было за полдня пешком или на лошади добраться от одного города до другого через леса, где обитали волки и злые духи. Если бы вы по глупости или несчастью оказались в сельской местности ночью, то не смогли бы увидеть и проблеск света – только затянутое облаками небо да слабое мерцание звезд. Большие здания: соборы, крепости, монастыри – являли собой настоящее чудо для простых людей, жизнь которых зависела лишь от смены времен года, состояния здоровья, климатических условий да политики правителей. Даже образованное население имело весьма смутное представление о событиях, которые в итоге задали направление развития целых поколений на несколько эпох вперед. Экспериментальная наука была чем-то из области невозможного, христианский Бог – живой сущностью, бессмертная душа – такой-же реальностью, как и тело, а грех – заразой, подобной чуме. В поисках духовного спасения десятки тысяч паломников посещали сотни близлежащих святых мест, вместо того чтобы предпринять опасное путешествие длиною в год к настоящей Святой земле. За небольшую плату можно было купить индульгенцию, освобождавшую человека от бремени греха, правда, только на какое-то время. Такие условия и отношения оставались неизменными в течение очень долгого времени, представляя собой тот набор незаметных на первый взгляд мелочей, которые сформировали немецкоязычный мир, Священную Римскую империю, от которой Германия освободится только 400 лет спустя.

Печатная Библия Гутенберга – результат двух десятилетий интенсивных исследований и разработок.

* * *

Поиски ответа на эти вопросы привели меня к удивительным выводам.

Если книгопечатание – это одна из основ современного общества, тогда Гутенберг, по моим предположениям, должен был являться бескорыстным гением, полностью посвятившим себя совершенствованию мира и стремившимся упростить возможность получения новых знаний.

Ничего подобного! Истина, как это мне представляется теперь, в точности противоположна моим догадкам. Целью Гутенберга, скорее всего, было извлечение прибыли на еще не освоенном рынке. А эта задача могла быть достигнута, только если бы он сделал что-то действительно революционное, объединив расколовшийся христианский мир. Однако ирония судьбы заключается в том, что Гутенберг добился цели, прямо противоположной той, к достижению которой стремился. Проявив поразительную сообразительность и настойчивость, он достиг успеха, но потерял почти все, с огромным трудом избежав бедности и забвения.

Гутенберг достиг успеха в книгопечатании, но потерял почти все, с огромным трудом избежав бедности и забвения.

Напечатав величайшее из христианских изданий, мастер создал предпосылки для революции – Реформации, которая навсегда расколола христианский мир.

Его история – это история почти непризнанного гения. Если бы письменных документов того времени было чуть меньше, мы не относились бы к Гутенбергу как к первопечатнику Библии столь благоговейно. Нам остались бы только результаты его работы: идея, изменившая весь мир, и одна из самых удивительных книг, жемчужина в мире искусства и технологий, появившаяся в полностью законченном виде. Совершенство ее во много раз превосходит назначение, по которому она используется. Это напоминает нам о том, что дело, начатое Гутенбергом, содержит в себе элементы возвышенного и среди гор печатных материалов действительно есть произведения на вес золота.

Печатная Библия Гутенберга – жемчужина в мире искусства и технологий.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.