Бендеры. В степи молдаванской…

Бендеры. В степи молдаванской…

Время стремительно близилось к лету. Первый раз после ухода из жизни бабушки Тани мы готовились к традиционному переезду на дачу. Однако планы несколько нарушились. На работе ждал очередной аврал: новым промышленным предприятием решили осчастливить провинциальный город Бендеры в Молдавии.

Директор не терпящим возражений, хотя и мягким голосом предложил мне возглавить комплексную группу проектировщиков. Весь процесс должен был осуществляться одновременно. Иными словами, «стройка с листа». На все этапы, от начала до конца, отводилось всего сто дней. Срок небывало короткий. Я невольно вспомнил аналогичное число дней императора Наполеона. Его триумфальное возвращение с острова Эльба закончилось окончательным поражением при Ватерлоо…

Даже у людей, чуждых мистике и суеверию, невольно возникали мысли о возможной неудаче. Но начались лихорадочные сборы. В первую очередь пришлось раньше намеченного срока перевезти всех домашних на дачу. Кстати, установившаяся теплая погода этому благоприятствовала.

Все женское окружение, особенно жена и мама, огорчились, что мне придется уехать более чем на три месяца. Одна «мужская сила» на всех постоянно была востребована: житейские проблемы давали о себе знать. Дочь, уцепившись в меня, заявляла:

– Не отпущу тебя. Даже не пытайся уехать. Хочу, чтобы ты гулял со мной и рассказывал о дальних странах!

Незадолго до моей командировки Яна и Михаил (так звали ее жениха) вступили в законный брак. После свадьбы молодожены отправились к морю, в Гагры. Мы с мамой больше всего хотели, чтобы наши опасения оказались ошибочными.

Приехав в Бендеры, мы почти полностью заняли небольшую уютную гостиницу недалеко от центрального бульвара. Богатая фантазия местных градоначальников нарекла его пышно: Парк имени Горького. Бульвар, конечно, считался излюбленным местом горожан. С раннего утра до позднего вечера здесь было многолюдно. Мне он напоминал корпусный парк родной Полтавы… Невысокие белокаменные строения города оживляли силуэты старинной крепости XVI века и Преображенского кафедрального собора. Небольшой город имел более чем 600-летнюю историю. Кто только его не захватывал: татаро-монголы, Венгерское королевство, Молдавское княжество… Пришли турки, которых изгнала Российская империя. Впоследствии здесь господствовала Румыния, затем – Молдавия. А сейчас – непризнанная Приднестровская Молдавская Республика. Отпечатки различных культур сохранились в элементах декора старых построек.

Пушкин за свою короткую жизнь также не обошел Бендеры своим вниманием. Во время южной ссылки он неоднократно пытался разыскать в них могилу коварного гетмана Мазепы, о чем помянул в поэме «Полтава»:

…Бендер пустынные раскаты,

Где бродят буйволы рогаты

Вокруг таинственных могил, —

Останки разоренной сени,

Три углубленные в земле

И мхом поросшие ступени

Гласят о шведском короле.

С них отражал герой безумный,

Один в толпе домашних слуг,

Турецкой рати приступ шумный,

И бросил шпагу под бунчук;

И тщетно там пришлец унылый

Искал бы гетманской могилы:

Забыт Мазепа с давних пор!

В дирекции небольшого архаичного предприятия ждали нас с нетерпением. Здесь были представители заказчика и подрядчика. Заказчика представляла непосредственно дирекция – в качестве доверенного лица государства, которое выделило средства на комплексное осуществление проекта. Подрядчиком была местная строительная организация. От ее технической мощи зависела быстрая реализация замысла. Между ними находились представители потребителей готовой продукции – военпреды и другие высокие заинтересованные лица. Наготове стояли и монтажники – оборудование для установки в огромном количестве стояло на складской площадке в деревянных упаковках.

Со своей комплексной командой я должен был безошибочно увязать взаимодействие всех звеньев. Малейшее упущение и неточность в графике могли привести к сбою непривычного параллельного (а не последовательного) процесса. Ответственность была колоссальная. Кроме того, важнейшее значение имело наличие психологической и профессиональной совместимости всех руководителей взаимозависимых сторон. Успех зависел от нашей целеустремленной суммарной воли. К счастью, практический опыт, сознание равной ответственности и другие связывающие всех в «морской узел» условия способствовали уважительному взаимопониманию.

За несколько дней напряженной, почти без передышки, работы был составлен график функциональной увязки комплексного процесса. Определили схему генерального плана с размещением новых корпусов с участием главного архитектора города. После разметки на местности начались земляные работы. От скорости выполнения нулевого цикла в увязке с устройством фундаментов под установку оборудования во многом зависело начало успешного старта «бешеной» стройки. Усложняющим фактором стало отсутствие надлежащих условий для работы проектировщиков. Выделенное из-за отсутствия свободной площади убогое помещение было совершенно не приспособлено для этой цели.

После долгих раздумий, посоветовавшись с руководителями смежных направлений, я принял, под свою ответственность, рискованное и нетрадиционное решение. Предложил работу выполнять в гостинице или любом удобном месте. Были сняты временны?е ограничения. Важнейшим условием являлось абсолютное выполнение согласованного всеми сторонами графика. С каждого исполнителя для подстраховки пришлось взять расписку о соблюдении сроков.

Единственным ярым противником принятого решения был главный специалист по санитарно-техническим системам Таубин. По общественной линии он значился профсоюзным лидером. И поэтому заявил, что нарушается закон о длительности рабочего дня. Предупредил, что это чревато большими неприятностями. Хотя он сам вместе со всей своей группой изнывал от невыносимой жары в душном, неприспособленном помещении. Видимо, неприязнь, которая у нас установилась с момента моего появления в институте, открыто проявилась в условиях ответственной командировки.

Я пытался его урезонить и готов был на любой компромисс ради интересов общего дела. Поэтому для смягчения отношений решил переговорить с ним с глазу на глаз. Мой сосед по комнате Марк пропадал на стройке с утра до вечера. Казалось бы, обстановка благоприятствовала. Но с первых же минут общения Таубин занял агрессивную позицию. В грубой форме заявил:

– Вы еще не доросли до такой ответственности! Возглавить группу для проектирования такого важного объекта! Мой стаж работы в институте в несколько раз больше! Я знаком с тонкостями, которые вам и не снились!

Я, стараясь сохранить дружелюбный тон, ответил:

– Кто «не дорос» или «перерос», решали не мы с вами. Руководству виднее. Я ведь не напрашивался! Мне было бы намного легче, если бы, к примеру, назначили вас. Но в данном случае роль архитектора, по общему охвату всех функций, более важна. Наверное, именно это и сыграло решающую роль. Предлагаю все же наладить наши отношения!

Я протянул ему руку. Он сделал вид, что не заметил. Направляясь к выходу из комнаты, зло бросил:

– Жаль, что в войну ты потерял только один глаз!

Таких кощунственных слов я не мог ожидать даже от самого большого недруга. Это было подло! От незаслуженной жестокости моя вспыльчивость удесятерилась. Не в силах сдержаться, я нанес ему звонкую пощечину. Всего лишь! Проводнику поезда, по вине которого пришлось повиснуть на подножке вагона, несущегося в ночи в Черновцы, повезло меньше: удар ему был нанесен изо всех сил…

Мы стояли друг против друга. Глаза в глаза. Он был старше, я моложе. Оба одного роста и комплекции. Он то ли оказался сдержаннее, то ли осознал, что перешел грань допустимого. Но уже у самой двери прошипел:

– Ты еще пожалеешь об этом, обещаю!

Когда спустя неделю последовал вызов в Москву, стало понятно, в чем причина. Решил основательно подготовиться к встрече. Заручился официальными посланиями от заказчика, подрядчика, военпредов. Хотя команда работала с послаблениями, выдача рабочей документации для строительства шла опережающими темпами. Верные помощники Федоров и Константинов доходчиво и красочно изобразили сложную динамику строительства на листах ватмана, которые для наглядности взял с собой.

Несмотря на предельную напряженность и работу в вечернее время, все проектировщики, за исключением группы Таубина, успевали совмещать полезное с приятным. Днем самый пик южной жары проводили на берегу Днестра или в тени Парка имени Горького.

Строительство шло круглосуточно, в три смены. Поэтому и проектирование, в унисон, проводилось в полной взаимоувязке, чтобы исключить малейшие простои.

Природа не наделила меня чувством злорадства. Но когда группа Таубина взбунтовалась из-за невыносимых условий перегретого невентилируемого помещения, обнаружил в тайниках своей души его ядовитые крупицы.

Таубин вынужден был частично приблизиться к установленному мной «вольному» режиму. Тем самым появился еще один козырь не в его пользу в борьбе со мной – руководителем с замашками «анархиста». Я также перестраховался еще в одном вопросе. В жару нестерпимо мучила жажда. Качество водопроводной воды оставляло желать лучшего. Даже в кипяченом виде она имела неприятный привкус.

Напротив гостиницы ютился небольшой магазин с подвалом. В его прохладном помещении старенький винодел торговал слабым столовым вином собственного изготовления. Вывеска на полуграмотном молдавско-украинском суржике гласила: «Вено сталове слабо не пьяняще». Внизу была приписка: «Дешевше водычки».

Мы закупали у него спасительный напиток в объеме канистры. Разбавляли кипяченой водой. Напиток моментально утолял жажду и создавал слегка бодрящий, оптимистичный настрой. У меня зародилось опасение, что Таубин подведет это под распитие алкоголя во время работы. Поэтому попросил отметить в официальных документах безукоризненное поведение проектантов и отсутствие каких-либо нарушений.

В Москве предстал перед «ясными» очами директора и его окружения. Быков, несмотря на внешнюю интеллигентную мягкость, умел жестко стелить. Я развесил графики и, вооружившись указкой, постарался четко охарактеризовать состояние и динамику работ. Ответил на многочисленные вопросы. Чутье и интуиция подсказывали, что «атака» начнется в конце деловой самой важной информации. Как в воду глядел! Посыпались очень дипломатичные и обтекаемые вопросы о соответствии установленного мной режима работы группы существующим нормативным законам и правилам. Я ответил как на духу, что вынужден был несколько нарушить «букву закона» ради успешного выполнения важного государственного заказа.

– Поступили сведения, что сотрудники, с вашей легкой руки, больше времени проводят на берегу Днестра, чем работают. При этом опустошают канистры вина.

Я выложил все документы на стол. И ответил:

– Объективная истина здесь, а не в предвзятых доносах Таубина, которого я ценю как опытного специалиста, но не уважаю как плохого человека. Ради личных целей он готов очернить и обидеть любого из нас!

Ответом было молчание. Знак согласия? Или пауза для углубленного изучения посланий, которые пошли по кругу?..

После перерыва директор продолжил встречу в более узком составе. Я догадался, что обеденное время потребовалось для обсуждения и принятия соломонова решения – казнить или помиловать.

Убеленный сединами директор пожурил меня за единоличные действия без согласования с ним. В его компетенции и власти было обязать заказчика подобрать надлежащее для нормальной работы помещение. И еще не поздно было решить этот вопрос.

Он предложил мне не мешкая вернуться в Бендеры. Я попросил заменить Таубина другим специалистом, так как в данной ситуации наши деловые и личностные отношения в ущерб делу зашли в тупик.

Директор после раздумья согласился со мной. В итоге от большой тучи пролился маленький дождь. Нет также худа без добра: благодаря вызову в Москву из-за самовлюбленного самодура удалось пообщаться с семьей и мамой. По обыкновению, не забыл побаловать их молдавскими подарками.

Вскоре после возращения в Бендеры нам было предоставлено приспособленное для нормальной работы помещение. Это стало возможным благодаря авторитетному вмешательству директора. Для себя, на будущее, я четко усвоил: никогда впредь через собственную голову не перепрыгивать. Действовать в допустимых, разумных пределах административных полномочий.

К концу лета отпала необходимость держать в Бендерах большую группу специалистов. Это, хотя и полностью себя оправдало, было весьма накладно. Приходилось помимо зарплаты оплачивать еще и командировочные. Не говоря уже о других затратах.

Осталась на строительстве мобильная команда «скорой помощи». Нагрузившись фруктами, вином и сувенирами, основная часть комплексной группы возвратилась в Москву.