Генерал «Вперед!»

Генерал «Вперед!»

УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР

О присвоении звания Героя Советского Союза красноармейцам и начальствующему составу Красной Армии

За образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с финской белогвардейщиной и проявленные при этом отвагу и геройство присвоить звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда»:

Полковнику Лелюшенко Дмитрию Даниловичу.

Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. Калинин.

Секретарь Президиума Верховного Совета СССР А. Горкин.

Москва, Кремль. 7 апреля 1940 г.

УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР

О НАГРАЖДЕНИИ ГЕРОЕВ СОВЕТСКОГО СОЮЗА ВТОРОЙ МЕДАЛЬЮ «ЗОЛОТАЯ ЗВЕЗДА»

За образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками, дающее право на получение звания Героя Советского Союза, наградить второй медалью «Золотая Звезда» Героев Советского Союза:

Гвардии генерал-полковника танковых войск Лелюшенко Дмитрия Даниловича.

Соорудить бронзовые бюсты и установить их на постаментах на родине награжденных.

Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. Калинин.

Секретарь Президиума Верховного Совета СССР А. Горкин.

Москва, Кремль. 6 апреля 1945 года.

«ЛЕЛЮШЕНКО ДМИТРИЙ ДАНИЛОВИЧ род. 2.10.1901 на хуторе Новокузнецкий, ныне с. Новокузнецовка Зерноградского р-на Ростов. обл., в семье крестьянина. Украинец. Член КПСС с 1924. В Сов. Армии с 1919. Участник Гражд. войны, сражался в рядах 1-й Конной армии. С 1925 на парт-политработе в кав. частях. Затем командовал ротой, батальоном, полком, бригадой в бронетанк. войсках. Окончил Ленингр. военно-полит. школу в 1925, Воен. акад. им. М. В. Фрунзе в 1933. Участвовал в освободит. походе сов. войск в Зап. Белоруссию 1939. Во время сов. — финл. войны 1939 — 40 командовал 39-й отд. танк. бригадой; за успешные боевые действия бригады и проявленное личное мужество 7.4.40 полковнику Л. присвоено звание Героя Сов. Союза. С 1940 командовал 1-й Пролетарской Моск. дивизией.

Участник Вел. Отеч. войны с июня 1941. Командовал общевойск. и танк. армиями. За успешные действия 4-й танк. армии при разгроме кельце-радомской группировки пр-ка, форсировании Одера, личное мужество 6.4.45 ген. — полковник Л. нагр. второй мед. „Золотая Звезда“.

В 1949 окончил Воен. акад. Генштаба, командовал армией, войсками ряда воен. округов. Ген. армии (1959). В 1960 — 64 пред. ЦК ДОСААФ СССР, с 1964 в Группе ген. инсп. МО СССР. Деп. Верх. Совета СССР 1, 5 и 6-го созывов. Герой ЧССР. Нагр. 6 орд. Ленина, орд. Октябрьской Революции, 4 орд. Красного Знамени, 2 орд. Суворова 1 ст., 2 орд. Кутузова 1 ст., орд. Богдана Хмельницкого 1-й ст., Отечественной войны 1 ст., „За службу Родине в ВС СССР“ 3-й ст., медалями, Почет. оружием, иностр. орденами. Бронзовый бюст Героя установлен в Ростове-на-Дону. Почетный гражданин Свердловска, Львова, Праги и др. городов. Умер 20.7.1987. Похоронен на Новодевичьем кладбище…»

(Из краткого биографического словаря «Герои Советского Союза», М., Военное издательство, 1987 г., т.1, с.861–862.)

Вот что писал о себе дважды Герой Советского Союза генерал армии Дмитрий Данилович Лелюшенко в своей книге «Москва — Сталинград — Берлин — Прага» (Москва, 1985):

«Родился я 26 октября 1901 года в семье иногороднего крестьянина-бедняка („Иногородние“ — это крестьяне, поселившиеся в казачьих областях после реформы 1861 г. Они не имели права на получение надельной земли, поэтому часть из них покупала или арендовала землю у помещиков или богатых казаков, остальные работали по найму. Иногородние не пользовались никакими правами и постоянно находились под угрозой насильственного выселения из казачьих областей. — Прим. автора.) Даниила Ивановича Лелюшенко на хуторе Ново-Кузнецовском Мечетинской станции Области Войска Донского (ныне Ростовская область). (По национальности — украинец. — Автор.) Было нас шесть братьев и одна сестра; я был младше всех. Мой дед был кузнецом. Его предки жили в Запорожской Сечи, а когда она была ликвидирована, бежали на Кубань и Дон.

На формирование моего мировоззрения важное влияние оказали три обстоятельства.

Уже с 9-летнего возраста мне, как и многим другим моим сверстникам, пришлось добывать средства к существованию собственным трудом: весной на пахоте, а летом смазчиком на паровой молотилке помещика Дацыка. Только зимой удавалось учиться в сельской церковно-приходской школе, которую я успешно окончил в 1912 г.

Обязательным и главным предметом школьной программы был закон божий. В семье, в школе, на работе — всюду в сознание людей постоянно внедрялись религиозные верования. Везде твердилось, что бог правит всей Вселенной, природой и обществом и, разумеется, жизнь человека зависит от его воли, что власть бога неограниченна, что царь — это наместник бога на земле, что необходимо безропотное послушание и кроткая покорность. Анафеме были преданы прогрессивные мыслители, в том числе Н. Коперник, Д. Бруно, Л. Н. Толстой и многие другие.

В 1914 г. вспыхнула Первая мировая война. С самого начала этой неслыханной бойни появились сотни, тысячи убитых, тяжелораненых, неисчислимое количество калек, вдов, сирот. Забрали и моих старших братьев на войну, остались дома инвалид-отец, мать, я и сестра — старше меня на полтора года. Мне было 13 лет. Голод и холод, работать некому. Вот тут-то я и подумал, а где же тот бог, о котором так убежденно твердили, что он спасает бедных, страждущих, голодающих, где же он?! Если он есть, то почему допускает неслыханную несправедливость, тяжкие страдания и гибель ни в чем не повинных людей? И мною был сделан твердый и бесповоротный вывод — бога нет, бог — это ложь и обман. Приходится сожалеть, что и сейчас некоторые верят в бога. Думается, что они хотя и поздно, но прозреют.

Вторым обстоятельством, наложившим отпечаток на всю мою жизнь, была тяга к технике. Я настойчиво стремился познать машины, которые были в нашем селе. Помогали мне братья, особенно самый старший — Иван Данилович, учитель. Через некоторое время я освоил двигатель внешнего сгорания (локомобиль, применяемый в сельском хозяйстве вместе с молотилкой при обмолоте хлеба).

Год я был смазчиком вместе с братом Ильей Даниловичем, который работал на молотилке кочегаром. Мысль освоить машину, понять ее секреты поглощала меня. За это время мне удалось кое-что узнать, а вот двигатель внутреннего сгорания для меня оставался загадкой. Я стремился использовать любую возможность, чтобы постичь эту тайну. На помощь мне пришел двоюродный брат Спиридон Васильевич Лелюшенко, работавший шофером у помещика Королькова. Через два года основное было для меня ясно. Вначале я чистил, мыл, смазывал автомашину, помогал брату разбирать и собирать ее и постепенно добрался до основного — „души“ автомашины — питания и зажигания. Беспредельно счастлив был, когда в поле после ремонта делали обкатку автомашины и брат доверял мне управление ею, хотя сам сидел рядом со мной. Любовь к технике и знание ее пригодились мне в течение всей жизни, особенно в дни войны.

И, наконец, третье обстоятельство, оказавшее на меня серьезное влияние, — это наставления отца. Самоучка, кропотливо работавший над собой, он стал грамотным человеком, читал книги и газеты, особенно увлекался математикой и географией. Он не раз говорил мне: „Пробивай себе дорогу трудом, учись грамоте, не пей водку, не кури, будь честным, трудолюбивым. Что знаниями и трудом взято, — будет живо, будет свято навсегда. Не поддавайся соблазнам, не попадай в грязную компанию. Сторонись воров, разгильдяев и пьяниц. Они загубят. Вот тебе три заповеди: честность, труд, познание науки, особенно техники — за ней будущее“.

С благодарностью я вспоминаю наставления отца. Он сам был примером трудолюбия, храбрости, презирал трусов, подхалимов, угодников, стремился к знаниям. Поучения отца мне пригодились на всю жизнь.

Первая мировая война породила тяжелую обстановку в стране. Революционное движение нарастало с каждым днем. 25 октября (7 ноября) 1917 г. рабочие, крестьяне, солдаты и матросы во главе с партией большевиков под руководством В. И. Ленина взяли власть в свои руки. Этот день стал днем победы Великой Октябрьской социалистической революции.

На Дону это известие было встречено трудящимися с большим одобрением. В станицах избирались Советы рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов. Но, как известно, враги революции начали вооруженную борьбу, стремясь задушить молодую Советскую республику.

Под руководством партии большевиков на Дону создаются отряды Красной гвардии и красных партизан под командованием Б. М. Думенко, С. М. Буденного, Д. Жлобы, Шевкопляса, Никифорова и др. На Украине, в районе Луганска, организуются отряды под командованием К. Е. Ворошилова и Е. А. Щаденко, ставшие затем ядром 10-й Красной армии.

На Дону широко разгорается гражданская война. В 1918 г. под Царицыном по указанию В. И. Ленина создаются регулярные части, образовавшие 10, 9 и 8-ю Красные армии.

28 апреля 1919 г. я вместе с братом Ильей и другом детства Ваней Рябко (Иван Никитович Рябко пал смертью Героя в начале января 1920 г. в бою за г. Ростов-на-Дону. — Автор) добровольно вступил в 21-й кавалерийский полк 4-й кавалерийской дивизии С. М. Буденного, действовавшей на р. Маныч. Другие мои братья добровольно ушли в Красную Армию в 1918 г. В этом полку я служил до конца Гражданской войны рядовым бойцом и командиром отделения. Участвовал в боях под Царицыном, в разгроме Мамонтова и Шкуро под Воронежем, в освобождении Ростова, в разгроме белоказачьей конницы под станицей Егорлыкской, в сокрушении белополяков под Львовом и ликвидации Врангеля, в уничтожении банд Махно. Две лошади были убиты подо мной. Два раза был контужен и один раз ранен. Так начался мой боевой путь.

В ходе боев росли кавалерийские соединения. В ноябре 1919 г. была создана 1-я Конная армия, основой которой послужили 4, 6 и 11-я кавалерийские дивизии. Во главе ее был командующий С. М. Буденный, члены реввоенсовета К. Е. Ворошилов, Е. А. Щаденко.

В 1920 г. на польском фронте я уже был среди сочувствующих партии большевиков. Был избран председателем группы содействия рабоче-крестьянской инспекции полка.

В 1920 г. гражданская война кончилась, и я мог бы уйти из рядов Красной Армии как выслуживший положенный срок, но решил посвятить себя службе в армии. При расформировании 1-й Конной 4-я кавалерийская дивизия была направлена в Петроградский военный округ. Наш 21-й кавалерийский полк дислоцировался в Гатчине.

В 1923 г. в Петрограде я поступил в Военно-политическое училище им. Ф. Энгельса. Все курсанты были членами партии. Вначале меня не принимали, поскольку я был тогда еще кандидатом, но по указанию члена реввоенсовета Петроградского военного округа С. И. Гусева меня приняли в училище в порядке исключения, как конармейца. Это была большая радость для меня. Старался не отставать, хотя и трудно было тянуться за лучше подготовленными курсантами. В 1924 г. я стал членом РКП (б). (Позднее — ВКП(б), КПСС. — Автор.)

В 1925 г. я успешно окончил училище и по ходатайству командования 4-й кавалерийской дивизии был направлен в свой родной 21-й Доно-Ставропольский полк и назначен политическим руководителем пулеметного эскадрона.

Влекло меня на командную работу. В 1927 г. я экстерном выдержал испытание за полный курс 2-го Ленинградского командно-кавалерийского училища. В 1928 г. был назначен военкомом полковой школы, затем военкомом отдельного кавалерийского эскадрона и около года работал комиссаром 21-го кавалерийского полка. В течение двух лет готовился к поступлению в Военную академию им. М. В. Фрунзе. Первый раз я не прошел по конкурсу, но не унывал и с удвоенной энергией стал готовиться к новому поступлению.

В 1929 г. я выдержал экзамены в академию при весьма сложных условиях. В академию требовалось 66 слушателей, а прибыло держать экзамены около 400 человек. Из их числа 31 человек — отличившиеся в боях на КВЖД — был принят без экзаменов, поэтому боролись за одно место 10 человек. Я оказался в числе принятых.

Будучи слушателем третьего курса академии, я женился на студентке Института цветных металлов и золота З. К. Гутновой. (Зинаида Кирилловна Гутнова — дочь колхозника-осетина из села Кадгарон Алагиро-Ардонского района Северо-Осетинской АССР. Дмитрий Данилович познакомился с ней в г. Москве, куда Зинаида приехала учиться. — Прим. автора.)

В 1933 г., успешно окончив академию по бронетанковому профилю, я был назначен заместителем начальника оперативного отделения штаба 1-й механизированной бригады. Бригада носила имя первого своего командира — К. Б. Калиновского. Он был талантливым военачальником, волевым командиром, теоретиком по танкомеханизированному делу. К сожалению, он трагически погиб в авиационной катастрофе в 1931 г.

Не хотелось мне сразу после академии идти на штабную работу. Я настойчиво просил, чтобы меня назначили командиром танковой роты. Считал, что в новом роде войск нужно начинать с азов. Навстречу мне пошел бывший командарм 1-й Конной, который знал меня еще с Гражданской войны, — С. М. Буденный. Он поддержал мою просьбу, и меня назначили командиром танковой роты.

И так с танковой роты началась моя служба в бронетанковых и механизированных войсках. Через год я был назначен начальником оперативного отделения 13-й механизированной бригады 1-го механизированного корпуса им. К. Б. Калиновского, развернувшегося на базе механизированной бригады. Командиром корпуса был участник Гражданской войны Н. Ракитин, бывший конармеец. Теперь уже после командования танковой ротой, которую мне довелось водить во время парадов на Красной площади, и проведения ряда опытных учений было легче руководить оперативным отделением механизированного соединения.

Большим, радостным событием в моей жизни было рождение сына Бориса в 1935 г.

Год спустя меня назначили командиром учебно-танкового батальона этой же бригады в г. Калуге.

По плану заместителя наркома обороны М. Н. Тухачевского проводилось много опытных учений, вплоть до подводного форсирования рек. Надолго остались у меня в памяти четкость цели, глубина замысла, ясность постановки учебных вопросов. Многому я научился у Михаила Николаевича. Если во время Гражданской войны я только слышал лестные отзывы о нем как о талантливом, молодом, эрудированном красном полководце, то теперь я от него получал задачи на проведение весьма интересного и ответственного учения — комбинированного форсирования водной преграды танками. Этот опыт пригодился мне и во время Великой Отечественной войны. Обширные знания, исключительная корректность, обаятельность М. Н. Тухачевского подкупающе действовали на нас — тогда еще молодых командиров.

В 1937 г. меня назначили начальником отдела боевой подготовки бронетанковых войск Московского военного округа, а в 1938 г. — командиром 3-го учебного танкового полка в Рязани. Уже в 1939 г., будучи командиром 39-й танковой бригады Резерва Главного Командования, я с бригадой участвовал в освобождении Западной Белоруссии. За успешное выполнение боевого задания был досрочно удостоен звания полковника. А в ноябре того же года пришлось вступить в бой с белофиннами на Карельском перешейке, на р. Тайпален-Иокки. За участие в прорыве первой линии обороны меня наградили орденом Красного Знамени.

Победа далась нам нелегко. Вражеские пушки „бофорс“ и „эрликон“ прошивали насквозь броню наших танков Т-26. Танк, на котором я шел в бой, тоже был подбит, к счастью для меня, дело обошлось только контузией. Теперь пришлось подумать, как усилить броневую защиту. Мы разрезали автогеном подбитые танки, наращивали их броней лобовые части и башни на исправных танках, иначе говоря, навешивали так называемые экраны. Потом провели испытание, и оказалось, что такое приспособление весьма эффективно. Экран пробивался снарядом, а основная броня получала лишь вмятины. Вначале мы оборудовали 10 таких танков, а потом это количество увеличили. Каждый экранированный танк уничтожал два-три дота и сам не был поврежден.

11 февраля 1940 г. началось новое наступление на линию Маннергейма, мы уничтожили 15 дотов на фронте 7 км. За танками пошла в атаку пехота 23-го стрелкового корпуса, которым командовал генерал С. Д. Акимов. За успешный прорыв линии Маннергейма на участке 23-го стрелкового корпуса меня удостоили высшего отличия — звания Героя Советского Союза.

После окончания боев с белофиннами 39-я отдельная танковая бригада была переведена в Калугу. Не прошло и месяца, как поступил приказ о переходе в Прибалтику. В первой половине июня 1940 г. железнодорожным составом мы двигались к границе буржуазной тогда Латвии. В июне — июле 1940 г. мы были уже в Прибалтике, пришли туда по договору с правительствами этих государств. Позже я вступил в командование 1-й Московской Пролетарской мотострелковой дивизией. Вернувшись осенью 1940 г. с дивизией в Москву, был счастлив вести это прекрасное соединение на параде в честь годовщины Великого Октября по Красной площади. Большое впечатление произвели на меня воины-пролетарцы, и не случайно эта дивизия уже в начале войны заслужила высокое звание гвардейской.

Вскоре я был назначен командиром крупного механизированного соединения, в составе которого мне довелось воевать в первые месяцы Великой Отечественной войны…»

Вот как характеризовало командование Дмитрия Даниловича Лелюшенко в период с 1926 года до 1938 года:

За 1926 год — Политически развит хорошо. Дисциплинирован, выдержан, имеет силу воли. Здоров. Участвовал в боях Гражданской войны. Авторитетом среди красноармейцев комполитпартсостава пользуется. Активно работает. Успешно занимается самоподготовкой. Имеет большой интерес к кавалерийской службе. Подлежит в очередном аттестационном порядке продвижению на политрука школы.

За 1927 год — Отмечаются положительные качества. Авторитет среди подчиненных имеет. Среди комполитсостава авторитет достаточный. Одержим гордостью, иногда бывает заносчив, страдает высокомерием, самолюбив. Имеет желание пойти в ВУЗ. Как политрук учебно-полковой школы подготовлен недостаточно, в работе суетлив, не предусмотрителен. Организаторские и административные способности слабые. Соответствует должности политрука сабельного эскадрона.

За 1928 год — Здоров. Дисциплинирован, исполнителен, энергичен, выдержан, вежлив, инициативен, трудолюбив, честен, политработу знает хорошо, иногда много берет работы сам лично, а недостаточно руководит и вовлекает в таковую нач. состав.

К политико-воспитательной работе, в обращениях с подчиненными тактичен, авторитетом у красноармейцев пользуется, у нач. состава недостаточно. Авторитетен благодаря переоценке своих знаний и сил, т. е. самомнение.

Строевое дело знает, им интересуется. В тактическом и тактико-стрелковом деле разбирается удовлетворительно.

В походной жизни вынослив. Должности политрука учебной полковой школы соответствует.

За 1929 год — В основном считается в силе аттестация за 1928 год.

Следующие пункты аттестации за 1928 г.

1. «Недостаточно вовлекает нач. состав в политработу» и

2. «Страдает самомнением»

За время годичной совместной работы не подтвердились. Авторитетом среди начсостава пользуется.

Занимаемой должности вполне соответствует — подлежит командированию в Военную Академию в текущем году.

За 1933 год — На слушателя выпускного курса Военной академии РККА имени М. В. Фрунзе

За время пребывания в Академии политический кругозор значительно расширился. В масштабе полка политработой может руководить самостоятельно.

Тактический кругозор в масштабе до дивизии — хороший. В сложной тактической обстановке не теряется и действует быстро и уверенно. Легко справлялся с работой, как на командных, так и на штабных должностях. Современную технику знает весьма удовлетворительно и применяет ее без грубых ошибок. В решениях инициативен, но несколько многословен в постановке задачи и отдаче распоряжений.

Общевойсковой бой и управление им в масштабе до дивизии организует теоретически правильно. Практические же навыки недостаточны. Основы боя мото-мех. частей усвоил весьма удовлетворительно.

Инструкторские навыки развил в Академии. С самостоятельной разработкой и проведением игр и занятий с начсоставом на карте и в поле справляется свободно.

Социально-экономический цикл усвоил весьма удовлетворительно. С изучением иностранного языка справляется успешно.

Личная стрелковая подготовка хорошая.

По характеру спокойный, выдержанный, но иногда проявляет излишнюю суетливость. Энергия, активность, инициатива и твердость воли вполне достаточные. Работоспособность хорошая. Хорошо добивается поставленных целей. Хорошо дисциплинирован сам и дисциплинирует других.

В походной обстановке вынослив. Годен как к строевой, так и к штабной работе.

Подлежит выпуску с оценкой весьма удовлетворительно.

Соответствует должности начальника штаба полка. Целесообразно использовать его на работе в мото-мех. частях.

За 1933 год — На временно исполняющего дела Начальника штаба батальона:

«Тов. ЛЕЛЮШЕНКО работал в должности врид. Начальника штаба батальона с 20.5.33 по 29.7.33.

В процессе работы тов. ЛЕЛЮШЕНКО показал отличные знания и навыки в вопросах подготовки нач. состава и штаба, хорошо наладил систему огневой подготовки части, много содействовал общему росту подразделений.

Будучи хорошо развитым вообще и грамотным политически, активным в общественно-политическ. жизни части, твердым волей, энергичным, решительным и примерно дисциплинированным, тов. ЛЕЛЮШЕНКО показал пример нужного и ценного армии командира, способного к творческой работе в разрез всем трудностям.

Отдаваясь своей непосредственной работе по должности, тов. ЛЕЛЮШЕНКО непрерывно работал над своим дальнейшим ростом уделяя особенное внимание вопросу овладения техникой.

По всем данным тов. ЛЕЛЮШЕНКО может быть выдвинут вне очереди на должность Командира отд. танкового батальона мехбригады…»

За 1935 год — Политически развит хорошо. В общественной и партийной жизни принимает активное участие. В военном отношении подготовлен хорошо. Окончил Военную академию имени Фрунзе. Дисциплинирован хорошо. К подчиненным требователен. Обладает инициативой и настойчивостью. Хорошо знает материальную часть танков и вооружений. Много уделяет внимания огневой подготовке и танковой службе. Имеет хорошие методические и организаторские навыки. Военная подготовка курсантов батальона вполне удовлетворительна. Материальная часть содержится хорошо. Парковая служба налажена, хозяйство приведено в порядок.

Занимаемой должности командира учебного батальона механизированной бригады вполне соответствует.

За 1938 год — Тов. Лелюшенко вступил в должность командира 3-го отдельного танкового полка. До этого работал начальником 1-го отделения автобронетанкового управления Московского военного округа. За два с половиной месяца работы в части, можно характеризовать, как в военном, так и политическом отношении достаточно подготовленного, энергичного командира. На последних учениях Московского военного округа показал себя, как хорошо знающего тактику танковых войск и умело выполнял роль посредника. За этот короткий срок работы в части тов. Лелюшенко энергично начал борьбу с недочетами в боевой и политической подготовке. Много работает сам, конкретно показывает командирам как улучшить организацию учебы. В партийной жизни принимает активное участие.

За этот период работы т. Лелюшенко можно сделать вывод, что по своим деловым качествам вполне справится с работой командира полка.

Достоин присвоения военного звания «ПОЛКОВНИК».

В 1938 году, когда японская военщина стала выполнять захватнические планы своего руководства на Дальнем Востоке, офицер-танкист будучи командиром полка написал рапорт. Вот что в нем говорилось:

«Командующему войсками Московского военного округа

Маршалу СССР т. Буденному

Члену Военного Совета Московского военного округа

Дивизионному комиссару Т. Запорожец

В связи с гнуснейшими происками злейших врагов на Дальнем Востоке, пытающихся перешагнуть твердыню наших границ. Прошу Вас послать меня в части Дальневосточного фронта, непосредственно ведущие бои с самураями.

Я подготовлен во всех отношениях, чтобы давать отпор зарвавшейся сволочи.

Настоятельно прошу удовлетворить мою просьбу.

Командир части 6041

Майор (подпись) /Лелюшенко/

9.8.1938 г.»

Маршал С. М. Буденный отреагировал на этот рапорт:

«Члену В. С. (Военного Совета. — Автор)

Думаю, надо поддержать.

С. Буденный (подпись)

15.8.38.»

Но кадровые органы имели свои планы. В начале 1939 года полковник Лелюшенко Д. Д. был назначен на должность командира 39-й отдельной легкотанковой бригады Ленинградского военного округа.

Именно командуя этой бригадой, которая вошла в состав 13-й армии Северо-Западного фронта, он принял самое активное участие в боях советско-финляндской войны 1939–1940 гг., за что был удостоен ордена Красного Знамени, а затем и высших наград Родины.

Командование армией, представляя командира 39-й отдельной легкотанковой бригады полковника Лелюшенко Дмитрия Даниловича к званию Героя Советского Союза, в Наградном листе отмечало:

«…В боях с 15.12.39. по 13.3.40 г. проявил отвагу, храбрость и геройство по организации и руководству боевыми действиями танковых подразделений вверенной ему бригады.

Благодаря его личному руководству с передовых боевых линий, танковые подразделения, успешно действуя, овладевали укреплениями и обеспечивали успех и выполнение задач войсковых частей и соединений…»

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 апреля 1941 года «За образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с финской белогвардейщиной и проявленные при этом отвагу и геройство» полковнику Лелюшенко Дмитрию Даниловичу было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ему ордена Ленина и медали «Золотая Звезда»…

По возвращении с Карельского перешейка, ему, командиру танковой бригады, отличившемуся при прорыве «линии Маннергейма», были вручены в Кремле Золотая Звезда Героя Советского Союза за № 264 и орден Ленина. В столичном гарнизоне он затем командовал одним из самых славных соединений Красной Армии — 1-й Пролетарской Московской мотострелковой дивизией.

Весной 1941 года Дмитрию Даниловичу было поручено формирование 21-го механизированного корпуса. Когда образовалось ядро этого корпуса из танковых и мотострелковых частей, оно было выведено в лагеря для боевой учебы. Оттуда-то, как только вспыхнуло пожарище Великой Отечественной, и выступили «лелюшенковцы» навстречу превосходящим силам врага, наступавшим в Прибалтике…

Так начался боевой путь героя этого очерка в развязанной фашистами Великой Отечественной войне.

«…Мой боевой путь, — писал Дмитрий Данилович, — в Великой Отечественной войне начался в Прибалтике, затем — битва за Москву, Сталинградское сражение, освобождение Донбасса, форсирование Днепра, изгнание оккупантов с Правобережной Украины, из Польши, штурм Берлина, освобождение Праги…»

Пройдем вместе с прославленным танковым военачальником и мы, уважаемые читатели, его фронтовыми дорогами…

…21-й механизированный корпус, которым командовал комбриг Д. Д. Лелюшенко, в июле 1941 года еще не закончил формирования, не получил положенной ему техники и вооружения.

Несмотря на это, корпус получает задачу удержать рубеж по реке Западная Двина. Немецкие войска уже захватили город Даугавпилс. Командир корпуса обеспокоен создавшимся положением: неготовность к боям корпуса и глубокое вклинивание противника.

— Драться! — принимает комкор решение и в срочном порядке по наличию вооружения и боевой техники создает маневренные, подвижные полки сокращенного состава. Эти полки включали подразделения всех родов войск и служб. И вот корпус упорно контратакует противника. Но не во всех частях контратаки проходят успешно. Авиация немцев господствовала.

— А вы врезайтесь в боевые порядки фашистов, затрудняйте вражеской авиации определять, где свои, а где чужие, — учит комкор.

— Не лезьте в лоб, бейте врага в тыл и во фланги…

И действительно, такие действия то и дело заставляют противника развертываться, нести потери, вводить новые силы. Корпус под командованием комкора Д. Д. Лелюшенко срывает планы фашистов по срокам и по захвату рубежей на этом направлении. Это дает некоторый выигрыш времени для подготовки обороны Ленинграда. Позднее гитлеровский генерал Манштейн в связи с задержкой у Даугавпилса признается: «Цель — Ленинград — отодвигалась от нас на далекое будущее».

Проведенные первые бои с немецко-фашистскими войсками показали, что прежний воинский опыт, приобретенный еще в походах 1-й Конной армии, приумноженный в боях с белофиннами, помог Дмитрию Даниловичу вновь проявить и личную храбрость, и мастерство в управлении войсками. За успешные действия на Западной Двине сотни воинов мехкорпуса удостоились правительственных наград, а их командир — ордена Красного Знамени.

В августе 1941 года Дмитрий Данилович был отозван в г. Москву и был назначен на должность начальника управления формирования и комплектования автобронетанковых войск — заместителем начальника Главного авто-бронетанкового управления Красной Армии (ГАБТУ).

В начале октября 1941 года, когда враг прорвал оборону Брянского фронта и его подвижные соединения устремились вдоль шоссе Орел — Тула, над Тулой нависла смертельная опасность. Ставка Верховного Главнокомандования навстречу им срочно выдвинула сформированный 1-й гвардейский стрелковый корпус. Командиром этого корпуса был назначен генерал Д. Д. Лелюшенко.

Ставя в Кремле вновь назначенному командиру корпуса задачу, Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин, начертив на карте красным карандашом конечный рубеж обороны на реке Зуше, сказал:

— Дальше Мценска противника не пропускать!

Тяжелая задача поставлена перед войсками генерала-танкиста: надо сдержать три полнокровных танковых корпуса противника одним своим, еще не полностью укомплектованным.

С большой радостью генерал Д. Д. Лелюшенко встречает здесь полковника М. Е. Катукова, прибывшего в его распоряжение во главе 4-й танковой бригады (М. Е. Катуков впоследствии будет командовать 1-й гвардейской танковой армией, станет дважды Героем Советского Союза, маршалом бронетанковых войск. О нем очерк размещен в этой книге. — Автор.)

Готовя войска корпуса, генерал Д. Д. Лелюшенко не перестает учить личный состав:

— При превосходстве врага — никаких контратак. Чаще меняйте позиции танков, рубежи обороны, да так скрытно, чтобы враг не догадался. Подпускать фашистов надо ближе, бить в упор, сдерживать. Когда ослабите его действиями из засад, тогда и в контратаку.

— Вы поглубже зарывайтесь, — требует он от командиров рот. — Не страшны и танки, когда люди надежно укрыты.

— Твоя «тридцатьчетверка» десяток фашистских танков уничтожит. Окопайся, да подготовь огонь по рубежам, — учит генерал-комкор танкистов.

Девять суток воины 1-го гвардейского стрелкового корпуса героически сражались на полях Орловщины в районе Мценска. Четырежды занимали они новые рубежи, видя, как это применял Д. Д. Лелюшенко и в Прибалтике, подвижную оборону, изматывая противника. На пятом рубеже — по реке Зуше, как и предписала Ставка ВГК, враг был остановлен. А 11 октября решительным контрударом корпус выбил его из Мценска. Итак, расчеты немцев быстро проскочить к Туле, а там и к Москве, были сорваны. Они застряли в лабиринтах обороны из опорных пунктов и рубежей с целой системой артиллерийских и танковых засад. А тут еще дерзкие контратаки танкистов по флангам и тылу. Гитлеровцы здесь понесли большие потери.

В этих боях родилась советская танковая гвардия. А родоначальницей ее стала доблестная 4-я танковая бригада полковника М. Е. Катукова, которая была преобразована в 1-ю гвардейскую танковую бригаду.

К середине октября 1941 года гитлеровские войска создают серьезную угрозу Москве с запада. Они захватывают Вязьму, устремляются к столице по Можайскому шоссе.

Именно в это время генерал Д. Д. Лелюшенко был отозван в г. Москву и непосредственно в Ставке ГВК от Верховного Главнокомандующего получил новую задачу: возглавив войска 5-й армии, действовавшей под Можайском, отразить удары другой танковой группировки врага.

«…Завязалась борьба за каждый населенный пункт, до последнего патрона отстаивалась каждая высота, — пишет Н. Денисов в очерке „Советской гвардии командарм“, вошедшем в книгу седьмую „Герои огненных лет“ (Москва, 1984). — Некоторые деревни по нескольку раз переходили из рук в руки. Ожесточенный бой разыгрался в середине октября на знаменитом Бородинском поле, где в 1812 году русская армия дала бой иноземным захватчикам.

Соединения 5-й армии, сдерживая натиск гитлеровских войск, опирались на укрепления Можайской линии обороны. Оборудовать ее воинам помогали не только местные колхозники, но и рабочие столичных предприятий. У всех, кто находился тогда на Бородинском поле, было приподнятое настроение.

— В те минуты нам казалось, — вспоминал Дмитрий Данилович, — что мы стоим перед лицом истории, и она властно повелевает: „Не посрамите славу тех, кто пал здесь смертью храбрых, умножьте их доблесть новыми подвигами, преградите путь врагу“.

И советские воины стояли насмерть. Горели фашистские танки и бронетранспортеры. Пылали окрестные деревни. Повсюду рвались снаряды, взметая султаны дыма. В конце дня, когда лучи предзакатного солнца осветили видневшийся вдали памятник фельдмаршалу Кутузову, гитлеровцы усилили натиск. Группа их танков прорвалась к наблюдательному пункту командующего 5-й армией. Лелюшенко, штабные офицеры, разобрав винтовки и бутылки с горючей смесью, заняли места в окопах. Начался скоротечный ожесточенный бой. В ходе его Лелюшенко был тяжело ранен. „Придя в сознание, я услышал, — писал он в одной из своих книг об этом эпизоде, — что враг тогда не прошел через Бородино. Никогда я не был так счастлив, как в ту минуту…“»

Потерявший сознание командарм был эвакуирован в госпиталь, который дислоцировался в г. Горький (ныне г. Нижний Новгород. — Автор).

Мучительно переживает генерал свой выход из строя. Торопит врачей с выпиской. Но рана заживает медленно. Тогда Дмитрий Данилович обращается с просьбой вернуться в боевой строй. Ставка ВГК удовлетворяет его просьбу. Это было как раз в те дни, когда гитлеровцы возобновили наступление на Москву с еще более решительными целями. Разгорелись невиданные по своей ожесточенности бои.

Сложная обстановка создается на Калининском направлении, где тяжелый удар наносит 3-я танковая группа противника. Наша 30-я армия не выдерживает напора врага и отходит. Выписавшись из госпиталя, Д. Д. Лелюшенко в самый разгар боев вступает в командование этой армией, действовавшей на правом крыле Западного фронта.

Приказ командующего войсками фронта 30-й армии звучал лаконично и немногословно:

— Любой ценой удержать плацдарм юго-восточнее Иваньковского водохранилища.

Более двух недель войска армии под руководством «приземистого, крепко сбитого, бритоголового, непоседливого, неукротимо-энергичного, порой крутого и вспыльчивого», — как писал о нем Главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров, — генерала Д. Д. Лелюшенко самоотверженно отстаивали каждую пядь родной земли. Сражались все — боевые части, штабы, тылы, даже легко раненные бойцы. Самому командарму приходилось несколько раз по-солдатски участвовать в схватках с наседавшими фашистами.

В итоге генералу Д. Д. Лелюшенко удалось построить оборону войск армии так, что о нее разбиваются все атаки фашистов, несмотря на их численный перевес.

А вскоре в армию прибывают свежие сибирские дивизии, и генерал Д. Д. Лелюшенко готовит свои войска к контрнаступлению. Он получает приказ прорвать растянутый фронт врага между Волжским водохранилищем и Дмитровом, наступать в общем направлении на город Клин.

Из очерка А. Соболева «По дорогам войны», вошедшего в книгу первую «Люди бессмертного подвига» (Москва, 1961):

«…Лелюшенко обдумывает ночную операцию. Он проверяет свои мысли, беседует с сибиряками.

— А если ночью навалиться? Танки фашистов будут слепы, а самолеты летать не смогут. Как думаешь? — допытывается Дмитрий Данилович у здоровенного, разрумяненного морозом солдата в добротном сибирском полушубке.

— Это дело подходящее, товарищ генерал! Мы по тайге иногда ночью ходим — и ничего, в пихты лбами побьемся, — отвечает сибиряк…»

Под утро 6 декабря 1941 года 30-я армия вместе с другими частями и соединениями Западного фронта переходит в контрнаступление. До рассвета в рукопашной схватке сибиряки уничтожают боевое охранение противника, а к вечеру главные силы объединения прорывают оборону немцев.

9 декабря 1941 года армия генерала Д. Д. Лелюшенко, действуя на правом крыле Западного фронта, ломая ожесточенное сопротивление немецко-фашистских войск, перерезала железную дорогу Москва — Клин, а затем, развивая успех, совместно с частями 1-й ударной армии генерала В. И. Кузнецова блокировала в районе Клина крупную вражескую группировку. Наращивая темп наступления, уже 15 декабря 1941 года части и соединения 30-й армии заняли город Клин.

Задача выполнена. Дмитрий Данилович Лелюшенко впервые за дни войны испытывает радость победы. Битва под Москвой сорвала гитлеровские планы «молниеносной войны». Она была первым предвестником грядущего уничтожения фашистской военной машины.

В битве на полях Подмосковья генерал Д. Д. Лелюшенко показал себя военачальником, обладающим широким оперативно-тактическим кругозором, способным руководить войсками в самой сложной обстановке. Это незаурядное воинское мастерство было не раз подтверждено во многих операциях, последовавших за разгромом гитлеровцев под Москвой…

В Сталинградской битве генерал Д. Д. Лелюшенко командует 1-й гвардейской армией, сыгравшей большую роль в окружении 6-й фашистской армии фельдмаршала Паулюса.

А. Соболев в вышеназванном очерке пишет:

«…На одном направлении немцы вводят в дело до сотни танков, густые цепи пехоты, а с воздуха сыплют тонны бомб. Вес гудит и стонет от взрывов. Здесь решается судьба армейской операции. Дмитрий Данилович, чтобы лично видеть бой и влиять на ход его, на этом участке развертывает свой наблюдательный пункт. Вскоре наши подразделения дрогнули, стали пятиться. Но командарм не меняет своего пункта наблюдения. Призыв „Ни шагу назад!“ в одинаковой степени касается бойца и командарма. Все, находящиеся при генерале, ложатся в оборону, в цепи.

— От балки справа контратаковать противника во фланг, — приказывает Лелюшенко командиру танкового полка подполковнику Позолотину. Танкисты Позолотина сминают фашистов, рвавшихся к наблюдательному пункту. (Об офицере-танкисте Т. С. Позолотине, удостоенном позднее звания Героя Советского Союза, мною помещен очерк в изданной книге „Герои-танкисты 42-го…“ (Москва, 2001). — Прим. автора.)»…

В этом бою Дмитрий Данилович получает второе пулевое ранение. Но напрасны были попытки врачей отправить генерала в тыловой госпиталь. Он категорически отказывается уезжать из армии и продолжает руководить боевыми действиями. Орден Суворова 1-й степени украсил широкую грудь генерала-командарма.

Чтобы высвободить окруженных в районе Волги, немцы создают крупную группировку в районе Тормосина. Задача сдержать и разгромить группировку возлагается на 3-ю гвардейскую армию, командование которой принимает генерал Д. Д. Лелюшенко. Корпуса армии успешно выполняют эту задачу, освобождают станицы Тацинскую, Морозовскую и другие, захватывают около 300 исправных немецких самолетов.

Теперь задача армии — преследовать и беспощадно уничтожать врага, освобождая при этом города и села от захватчиков. Столица Родины — Москва салютует войскам Д. Д. Лелюшенко, освободившим Луганск, Лисичанск, Константиновку, Запорожье, Никополь…

В битве за Днепр войска 3-й гвардейской армии генерала Д. Д. Лелюшенко, входившие в состав 4-го Украинского фронта (до 20 октября 1943 года — Степного фронта. — Автор), отличились в операции по захвату Никопольского плацдарма.

В операциях 1942–1943 годов росло и крепло оперативное искусство генерала Д. Д. Лелюшенко, еще более весомым становился его незаурядный военный талант управления войсками в различных условиях и обстановке, на различной местности, в разные времена года…

В марте 1944 года генерал Д. Д. Лелюшенко вступил в командование 4-й танковой армией. Это была замечательная армия, принявшая боевое крещение в огненной купели Курской битвы. Костяк ее составлял добровольческий танковый корпус, созданный трудящимися Урала. Все вооружение этого объединения — от танка до саперной лопатки — не только производилось сверх плана, но и полностью оплачивалось тружениками уральских заводов, колхозов, учреждений.

Партийные организации и военкоматы Свердловской, Челябинской и Пермской областей скрупулезно рассматривали многочисленные заявления тех, кто хотел с оружием в руках защищать Родину. Разумеется, удовлетворить все просьбы было невозможно. В части формируемого корпуса направлялись лучшие из лучших, и прежде всего коммунисты и комсомольцы. 1 мая 1943 года солдаты-уральцы приняли военную присягу, а через несколько дней полкам и бригадам вручили боевые знамена. Когда эшелоны начали отправляться на фронт, бойцам зачитывался наказ земляков, который заканчивался так:

«Отважно бейтесь, воины Урала,

Чтоб вся земля по праву называла

Отцом героев доблестный Урал!»

Отличившись в боях на Курской дуге, Уральский добровольческий танковый корпус стал 10-м гвардейским. С частями и соединениями корпуса вновь назначенный командир знакомился в ходе начавшейся Проскуровско-Черновицкой наступательной операции. Полтора месяца в условиях весенней распутицы 4-я танковая армия во взаимодействии с другими соединениями вела кровопролитные бои. Армия в этой операции преодолела более 350 километров, освободила от гитлеровцев свыше двух десятков городов.

Огромная ударная сила, высокие маневренные возможности, которыми располагало такое объединение, как танковая армия, были по душе Дмитрию Даниловичу, соответствовали его опыту, энергичному характеру. Он хорошо знал тактику и оперативные возможности бронетанковых войск.

Проскуровско-Черновицкая операция, проходившая в условиях сплошного бездорожья, была для него серьезным экзаменом в вождении крупных танковых масс. С этим испытанием он справился образцово.

А летом сорок четвертого, когда танковая армия пополнилась техникой и личным составом, когда в нее влились новые части, пришла пора еще более сложной операции — Львовско-Сандомирской. От командующего, офицеров штаба, командиров соединений и частей она потребовала исключительной четкости и решительности в управлении войсками, незаурядной храбрости и мужества. В ходе этой операции впервые в истории военного искусства был осуществлен такой смелый маневр, как ввод в прорыв в узком коридоре — всего 4–6 километров, — простреливаемом орудийным и пулеметным огнем противника, двух танковых армий: 3-й гвардейской генерала П. С. Рыбалко и 4-й генерала Д. Д. Лелюшенко. Взаимодействуя с общевойсковыми соединениями, отражая фланговые контратаки врага, танкисты, пройдя так называемый колтовский коридор, устремились на оперативный простор. В боевых порядках наступающих частей находился и командующий армией генерал Д. Д. Лелюшенко. Его командный пункт все время пребывал в движении, перемещаясь из одной бригады в другую. Это позволяло командарму прямо на местности ставить или уточнять задачи подчиненным командирам, что способствовало быстрейшему их решению в целях развития стремительного удара на Львов.

Иные из этих мест были хорошо знакомы Дмитрию Даниловичу еще по Гражданской войне. Тогда, почти четверть века назад, он принимал участие в походе 1-й Конной армии, дошедшей до Львова. И вот раскинувшийся на холмах крупный и древний город наконец показался на горизонте. Согласно плану операции предусматривалось, что 4-я танковая армия будет охватывать львовскую группировку противника с юга, а 3-я гвардейская танковая совершит подобный маневр с севера. С востока на город наступали общевойсковые армии. Обходя Львов с юга, на рассвете 22 июля 1944 года соединения 4-й танковой армии достигли южной окраины города и завязали уличные бои. Первой в город ворвалась 63-я гвардейская Челябинская бригада, усиленная полком тяжелых танков, истребительно-противотанковой артиллерией и мотопехотой. Экипажу тяжелого танка «Гвардия» поручили прорваться к центру города и водрузить красный флаг на львовской ратуше. Его установил комсомолец Александр Марченко. Отважный танкист и его командир Александр Додонов пали смертью храбрых, а другие два члена экипажа — механик-водитель Федор Сурков и наводчик орудия Николай Мельниченко — были тяжело ранены. В память об их подвиге танк «Гвардия» и по сей день высится на постаменте в центре Львова. Всякий раз, когда Дмитрий Данилович бывал в этом городе, он обязательно клал цветы на броню легендарной боевой машины.

Пять суток, взаимодействуя с пехотой, отважно сражались танкисты на улицах Львова. Штурмовые группы овладевали все новыми и новыми кварталами. 27 июля 1944 года командующий войсками 1-го Украинского фронта Маршал Советского Союза И. С. Конев доложил в Ставку ВГК: «4-я танковая армия во взаимодействии с частями 60-й и 38-й армий освободила город Львов». В тот же день в Москве прогремели залпы салюта в честь войск, одержавших победу. Оба корпуса армии генерала Д. Д. Лелюшенко, танковый и механизированный, получили почетные наименования Львовские.

В середине августа 1944 года, совершив 400-километровый марш от предгорий Карпат, 4-я танковая переправилась через Вислу и сосредоточилась на Сандомирском плацдарме для поддержки войск фронта, отражавших яростные контратаки и контрудары врага. Здесь танкисты впервые встретились с новейшими гитлеровскими танками — «королевскими тиграми». Советские воины научились поражать их с одного-двух выстрелов…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.