13 октября

13 октября

Жена Алеши давно эвакуировалась в Ташкент, Соня тоже уехала куда-то в сторону Урала, и он зачастил ко мне «на чаек». Иногда пытался меня обнять, но я угрожала лишить дружбы, и он смирялся.

Вечером 13 октября ко мне на Станиславского ворвался Марк Ефетов. Удивилась его появлению ? все считали, что он в эвакуации. Он объяснил, что так оно и есть и что он приехал за мной: положение с городом критическое, и потому необходимо срочно покинуть Москву. Я категорически отказалась:

? Когда опасность будет так велика, уедет правительство, а значит, и ВЦСПС. А я поеду только с организацией ? мне нельзя без работы. Кто, кроме меня, будет содержать моих детей?

? Я добирался сюда с таким трудом, ? кричал Марк, ? нередко по крышам вагонов, чтобы увезти вас, а вы опять отказываетесь?

— Неужели только из-за меня вы приехали? ? удивилась я, подчеркивая свое неверие в его «рыцарство».

Он обиделся страшно:

? Как вы можете мне не верить? У меня здесь нет никаких дел! Мы поедем с вами сразу в Молотов. Там у меня друзья, они устроят вас на работу, наконец, мы можем вместе написать книжку, будут гонорары!

Я сидела на столе, болтала ногами, кокетничала и несла всякую чепуху. Марк бегал по моей узкой, заставленной вещами комнате и, ероша свои волосы, продолжал упрашивать.

? Нет, нет, не верю, что у вас нет другого дела, из-за которого вы очутились в Москве, ? твердила я.

? Неужели я приехал, чтобы сменить старый костюм на новый? ? чуть не плача восклицал он.

В этот момент открылась дверь, и вошел Алексей Мусатов. Он спокойно, не торопясь, снял плащ и повесил его на вешалку. Потом подошел ко мне, пожал руку и с недоумением уставился на Марка. Я стала их знакомить.

? Алексей, ? представился Мусатов.

Марк довольно невнятно буркнул свое имя и тут же собрался уходить, но остановился, услышав:

? Завтра на восток уходит последний писательский эшелон, нас для этого собирали в Союзе. Что скажешь ? ехать мне или не ехать?

? Конечно, ехать, раз предлагают, ? не раздумывая, ответила я.

? А как же ты?

? А я ? как мое издательство, где работаю и, между прочим, являюсь секретарем партийной организации. Жаль, что ты не присутствовал при моей беседе с Марком. Я ему сказала то же самое.

Марк повернулся к двери и кивнул мне в знак прощания. Я выбежала за ним и уже в коридоре поблагодарила за участие в моей судьбе.

? Ну, почему вы тогда не поехали со мной, ведь немцы вот-вот ворвутся в Москву! ? вновь вернулся он к разговору.

? Не разводите панику, ? с гневом ответила я. ? Неужели вы полагаете, что Москву отдадут? Да никогда! Мы все будем сражаться за нее, за каждую улицу, за каждый дом...

? Вот-вот, вы мать двоих детей, у которых нет отца, вы первая броситесь в бой! Знаю я вас, за то и люблю, но вижу, что опоздал... ? Зло рванул дверь и, уже открыв ее, добавил:

? А как по-свойски ведет себя у вас этот человек! ? и выскочил.

Марк правильно подметил эту черту: уж такая у Алеши была черта ? присваивать любое пространство и располагаться в нем с наибольшим удобством.

Когда вернулась в комнату, Алексей недовольно спросил:

? Кто это?

? Писатель, слегка влюбленный, а потому тревожится о моей судьбе, ? засмеялась я и рассказала о неудачной попытке Марка увезти меня с первым писательским эшелоном, когда все получилось, по выражению Марка, как в «Парижанке» Чаплина.

? Ты правильно сделала, что не поехала с ним, ? категорическим тоном заявил Алексей. ? Поедешь со мной в Ташкент, я внес тебя в список.

? Нет, с тобой я поступлю так же, как с Марком.

? Но я не могу уехать без тебя! Ты, женщина, остаешься, а я, здоровый мужик, поеду?

? У тебя там семья, а я что буду делать?

? Но ведь немцы в двух шагах от Москвы!

? ЦК партии, правительство, ВЦСПС ? все в Москве. Значит, бояться нечего. Если будет нужно, сотрудников вывезут, не беспокойся.

? Но как же быть мне, как? ? метался он по комнате.

? Слушай, ? остановила я его. ? Поезжай домой, собери вещи. Купи завтра все, что просила твоя жена, и отправляйся с Богом.

? Ты серьезно так считаешь?

? Да, совершенно серьезно. Прошу, даже требую, если ты, конечно, считаешься с моим мнением, поступить именно так. Это разумно! Неизвестно, сколько еще времени ты будешь гулять, ведь скоро, наверное, объявят призыв твоего года рождения!

Это его как-то сразу убедило. Со слезами на глазах он попросил разрешения поцеловать меня на прощание, медленно и нерешительно оделся, потоптался у порога и, наконец, ушел. А я долго не спала, невольно растроганная тревогой этих двух таких разных людей за мою жизнь и судьбу.