Лучший друг

Лучший друг

Кто тебе настоящий друг, узнаешь, когда попадешь в скандал.

Элизабет Тейлор

Образцово-показательный союз Эдди Фишера и Дебби Рейнольдс вчера занесло на нескольких крутых поворотах, вернее, на выпуклостях Лиз Тейлор».

Газета «Дейли ньюс», Нью-Йорк

Трудно описать словами, какая немыслимая тяжесть навалилась на Лиз после трагической гибели веселого, неутомимого, несравненного Майка: казалось, и ее жизнь теперь закончена, ничего больше не будет, просвета нет. Молодая вдова заливала горе ромом и виски и жалела лишь о том, что по случайности избежала участи мужа: накануне злополучного рейса Лиз слегла с простудой и не смогла сопровождать его на вручение премии. Близкая подруга Тейлор, актриса Хелен Роуз вспоминает:

– Мне еще ни разу не доводилось видеть человека, сломленного горем. Вся ее жизнь рассыпалась в прах, и слова были бессильны ее утешить.

…казалось, и ее жизнь теперь закончена, ничего больше не будет, просвета нет…

Мысли о суициде стали навязчивыми, отрешенно глядя в никуда, Лиз безучастно сообщила друзьям, что не хочет жить без Майка. Жена ее брата Говарда, Мара Тейлор, не выдержала:

– Элизабет, как тебе не стыдно! Ведь у тебя трое детей. Два сына и ребенок Майка. Твой долг ради них взять себя в руки, как бы плохо тебе ни было. Майк, знай он такое, ужасно разозлился бы!

Однако Лиз не могла взять себя в руки, слишком силен был удар и невосполнима потеря. Позднее секретарь Майка Тодда, приглядывавший за Элизабет после смерти босса, вспоминал:

– Мне ни разу не приходилось видеть, чтобы человек терзался горем так долго. Лиз тогда не снималась. Она безвылазно сидела дома и безутешно рыдала ночи напролет. Она все говорила, и говорила, и говорила, а я слушал. Она считала себя виноватой в случившемся, укоряя себя за то, что отказалась лететь вместе с Майком.

…Доктор Кеннамер все это время пичкал ее таблетками, сначала, чтобы она могла уснуть, затем – чтобы взбодриться, успокоиться и перестать плакать. Элизабет так сильно переживала, что даже снотворное ей мало помогало, и тогда доктор давал ей другие таблетки, в качестве противодействия. В результате этих пилюль оказалось чересчур много. Элизабет отказывалась от еды и только пила пиво с попкорном.

Ричард Брукс пытается рассмешить Элиз на съемках «Кошка на раскалённой крыше»

Первым шагом Лиз к нормальной жизни стало ее возвращение на студию: сначала она, опухшая от слез, неряшливо одетая и слегка пьяная, просто молча стояла в стороне, глядя, как идут съемки. Позднее она нашла в себе силы вернуться на съемочную площадку уже в качестве актрисы. Все происходящее напоминало Лиз стремительное падение в темную, мутную глубину, в которой она гребла, гребла, выбиваясь из сил, пытаясь нащупать твердую почву под ногами и выплыть к берегу. Биограф Китти Келли рассказывает:

«…Однажды в Каннах она удивила британского журналиста Леонарда Мосли тем, что запустила пепельницей в динамик, откуда доносилась французская версия мелодии к фильму «Вокруг света за 80 дней».

«Когда ты сядешь писать мою биографию, Леонард, знаешь, с чего я бы советовала ее начать? – спросила она. – Начни так: «Это было в четыре чаем утра, в дрянном баре на французской Ривьере. По радио звучала мелодия из «80 дней». И неожиданно Элизабет Тейлор почувствовала, что ей все до смерти надоело: кино, люди и, что самое главное, она сама».

«Звучит как первая глава трагедии», – заметил Мосли.

«Ты, черт возьми, прав, – ответила Элизабет. – И знаешь, как тебе следует ее назвать? «Мне всего двадцать пять, и не хочется больше жить»…».

Лучший друг покойного, музыкант Эдди Фишер, женатый на коллеге Элизабет – актрисе Дебби Рейнольдс, – буквально спасает Лиз от самоуничижения и отвлекает от мыслей о самоубийстве. Эдди боготворил Майка и во многом старался ему подражать – так же снисходительно похохатывал, курил сигары и много времени проводил за карточным столом. Мало того – он назвал своего сына (родившегося за три недели до трагедии) его именем и переживал смерть друга почти так же тяжко, как и его вдова. Фишер стал казаться Лиз неким наследством, оставшимся ей в утешение от Майка.

Музыкант Эдди Фишер буквально спасает Лиз от мыслей о самоубийстве

И вот уже окружающие с удивлением и негодованием замечают, что между безутешной вдовой и отцом двоих маленьких детей – уже не просто дружба. Секретарь Тодда вспоминал:

– Все те парни, которых она пыталась подцепить после Тодда, были никудышными мужиками, но ведь Лиз была так одинока. Затем, совершенно неожиданно, на горизонте появился Эдди.

«Это была обычная еврейская свадьба. Как обычно, Элизабет опоздала даже на свою собственную свадьбу», – напишет Фишер в своих воспоминаниях

Общественность очень враждебно и бурно отреагировала на тот факт, что Фишер ушел из семьи и стал жить с Лиз. Дебби Рейнолдс с удовольствием разыгрывала на публике несчастную жертву подруги-разлучницы, разумеется, умалчивая о том, что ее отношения с Эдди давным-давно дали трещину и от развода их уберегла лишь внеплановая беременность Дебби вторым ребенком. Китти Келли пишет:

«…Заголовки «Лиз – Эдди – Дебби» не сходили с первых полос газет больше месяца, причем большинство американцев пытались приободрить Дебби, ругали Эдди и поносили Элизабет. В качестве слабой, беззащитной жертвы Дебби Рейнольдс вскоре обнаружила, что ее карьера резко пошла в гору, в то время как Эдди Фишер, превратившись в разрушителя семьи, обнаружил, что фэн-клубы от него отвернулись, продажа его пластинок пошла на убыль, а Эй-Би-Си даже отменило его телешоу…

Преданная публичному порицанию как «разрушительница семьи», Элизабет неожиданно из объекта всеобщего сочувствия превратилась в объект всеобщих нападок и презрения.

«По-моему, открывшиеся факты только подтверждают мое давнее подозрение, что во всех своих романах она проявляла агрессивность – полное пренебрежение к чувствам тех, кто стоял на ее пути, демонстрируя полнейшее равнодушие к тому разрушению, что она оставляла после себя», – писала Эльза Максвел.

Нажив на скандале недурной капитал, MGM выпустила в прокат «Кошку на раскаленной крыше». В этом фильме Элизабет кошачьей походкой разгуливала в своей шелковой комбинации и атласных лодочках, не оставляя надежды соблазнить своего несговорчивого гомосексуалиста-мужа. Благодаря бесплатно доставшейся студии рекламе, этот фильм побил в 1958 году все рекорды кассовых сборов и вошел в десятку самых знаменитых хитов MGM. Кроме того, он принес Элизабет ее вторую номинацию на награду киноакадемии, позволив ей попасть в десятку самых популярных кинозвезд, а также подарил награду «Звезда года», присуждаемую американским союзом владельцев кинотеатров. Но по мере того, как дурная слава Элизабет продолжала разрастаться, кинематографический мир, призадумавшись о возможных последствиях, в конечном итоге проголосовал за лишение ее награды».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.