Детство Элизабет

Детство Элизабет

Мое самое первое воспоминание связно с болью.

Элизабет Тейлор

Слякотным и теплым днем 27 февраля 1932 года в Хэмпстеде (северо-западном пригороде Лондона, застроенном шикарными особняками богатой аристократии) родилась необычная девочка, о которой позже вспоминали близкие:

– Когда новорожденная открыла глаза, они заблестели фиолетовым: как два аметиста в глубине колыбели.

Господь наделил малышку кукольной внешностью, яркими фиалковыми глазами и густыми ресницами в два ряда (результат редкой мутации). Впрочем, другие источники утверждают, что красота снизошла на девочку несколько позже. А уродливый младенец, неприятно орущий из свертка, который сестры вложили в руки измученной родами матери, вызывал у той чуть ли не отвращение. Припухшие веки превращали глаза новорожденной в узкие щелочки, которые оставались такими еще пару недель (необычных фиолетовых глаз было не разглядеть). Само личико было сморщенным и красным, покрытым черным пушком-лануго: ни дать, не взять – зверек или какой-нибудь горный тролль… Мать растерянно сравнивала новорожденную дурнушку Элизабет с красивым, светленьким, пухлощеким мальчиком, похожим на боттичеллевского Амура (именно так выглядел ее первый ребенок, сын Говард, родившийся на пару лет раньше). Однако ее страхи были напрасными: прошло совсем немного времени, как маленькая Лиз оправилась, превратившись в миленькую куколку с правильными чертами лица, вздернутым носиком и большими, выразительными глазами цвета аметиста, обрамленными пушистыми ресницами в два ряда…

Хэмпстед – северо-западный пригород Лондона

Ее родители, американцы из Канзаса, перебрались в Великобританию, где отец, Френсис Ленн Тейлор, ирландец по крови, руководил художественной галереей своего родного дяди, мультимиллионера Говарда Янга (известного также аналогичной художественной галерей в Нью-Йорке). Мать девочки, Сара Виола Вомбродт, дочь иммигрантов из Германии, играла в театре под псевдонимом Сара Созерн.

Элизабет Роузмонд Тейлор (так назвали малышку, получившую второе имя в честь ирландской бабушки) с раннего детства приобщилась к богемной жизни: с трех лет она брала уроки балета, помогала отцу в его художественной галерее, занималась с матерью актерским мастерством. Одно из первых воспоминаний Лиз – о том, как ее, трехлетнюю, родители вывели в свет: на серебряный юбилей Георга V. Девочка важно прогуливалась с отцом в толпе придворных: тщательно уложенные смоляные локоны, шикарное, совсем взрослое парижское платье из матовой органзы, модные туфельки на каблучке… Френсис показывает ей королевских фрейлин, но Лиз не до них, она с восторгом перебивает отца:

– Посмотри, папа, посмотри, какая лошадь у короля!

Актриса Сара Виола с маленькой Элизабет

Перед самым началом Второй мировой войны семья Тейлор решила вернуться в Соединенные Штаты во избежание опасности. В Америке у маленькой Лиз Тейлор началась новая жизнь: ее мать, так и не сумев выбиться из категории провинциальных актрис, в конце концов решила сосредоточиться на звездной карьере дочери. Сара не жалела времени, обучая Элизабет хорошим манерам, сценической речи, игре на фортепиано и натаскивая ее для кинопроб. Отца девочки несколько смущала и тревожила чрезмерная активность жены, однако он не вмешивался, зная, что Сару невозможно остановить или переубедить.

Американская журналистка и биограф знаменитостей Китти Келли, рассказывая о детстве Элизабет Тейлор, пишет:

«Подобно любой другой даме довоенных лет с веером из лебяжьего пуха, Сара Тейлор прекрасно умела прятать свои честолюбивые устремления за нежным, обманчивым фасадом. Эта небольшого роста женщина умела говорить столь вкрадчиво, что ее голос, казалось, источал мед. Своего супруга она называла «папочка», дочь – «мой ангел», сына – «мой милый ягненочек», а все остальные были для нее просто «дорогушами». Миссис Тейлор понимала всю важность знакомств и неизменно стремилась к тому, чтобы быть в нужное время в нужном месте. Свое редкостное умение правильно выбрать нужный момент она продемонстрировала, появившись на ведущей киностудии мира именно тогда, когда там безраздельно царствовали дети-кинозвезды…

…Сара, к собственному удовольствию, окунулась в волнующую атмосферу фабрики грез. Уже к рождеству голливудская мишура совершенно вскружила ей голову. Как и многие поколения золотоискателей до нее, Сара воспринимала Южную Калифорнию, как некую золотую жилу, которую следует разрабатывать до самого дна: тогда обретешь богатство. Миссис Тейлор с завидной энергией взялась завязывать полезные знакомства, с любым, кто был достаточно знаменит или богат, чтобы иметь отношение к кинобизнесу или же приобретать кинокартины у ее мужа. Сара повсюду брала с собой свою семилетнюю дочь. И с торжествующим видом наблюдала, как все вокруг ахали от восхищения впервые увидев ее Элизабет. Эти изумленные возгласы раздавались всякий раз, когда взгляду окружающих представало нежное, словно фарфоровое личико в обрамлении иссиня-черных локонов. Самой притягательной чертой этого безупречного детского личика были выразительные, синие, цвета сапфира, глаза, оттененные длинными черными ресницами. Эти глаза отличались такой насыщенной синевой, что при определенном освещении казались фиолетовыми. За первым изумленным вздохом обычно следовали восклицания:

– Чудо, а не ребенок!

– Ах, до чего же она хорошенькая!

– Ну просто куколка!

Сара отвечала собеседнику горделивой улыбкой и поглядывала на дочь: «Скажи спасибо, мой ангел», – ворковала она. И крошка Элизабет с улыбкой отвечала «спасибо» и делала книксен так, как учила ее мать. Получалась весьма трогательная сцена, рассчитанная на то, чтобы произвести впечатление…».

Господь наделил малышку кукольной внешностью

Разумеется, у прекрасной Лиз, ведомой пробивной мамашей, были шансы попасть в число юных звезд, царствующих в Голливуде. Однако стремление вращаться в аристократических и звездных кругах стоило Саре неимоверных усилий хотя бы потому, что их семья была вовсе не богата (как могло показаться при поверхностном знакомстве с Тейлорами). Доходов Френсиса (особенно в годы войны, когда предметы искусства практически не покупались) еще хватало на то, чтобы жить, снимая квартиру в приличном по меркам Сары месте, однако на престижные частные школы для Говарда и Элизабет уже, увы, не было средств. Однако Сара изыскала возможность для того, чтобы ее Лиз смогла посещать уроки хореографии вместе с девочками из богатых и знаменитых семей. Некоторое время спустя наработанные связи позволили деятельной мамаше пристроить дочь в частное учебное заведение: в конце концов Элизабет поступила в престижную Байроновскую школу, где учились дети звезд кино, медийных и кинематографических магнатов.

Маленькая Лиз и ее старший брат Говард со счастливой мамой

В девятилетием возрасте Лиз выглядела старше своих лет: утонченная внешность и мелодичный голос делали ее похожей на сказочную принцессу. Однако одной лишь привлекательной внешности и уроков актерского мастерства, которые брала девочка, было явно недостаточно для Большого Успеха. Так справедливо считала предприимчивая Сара, которая пошла на рискованный шаг: она придумала новую английскую биографию дочери, в расчете на то, что никто не будет проверять правдивость фактов. Согласно материнской легенде, Элизабет училась в балетной школе с английскими принцессами Елизаветой и Маргарет, была лично представлена Ее Величеству и увлекалась конным спортом вместе с английским бомондом. Китти Келли рассказывает о том, как Сара завоевывала дружбу обозревателей светской хроники:

«…Она по собственной инициативе начала заводить дружбу с самыми влиятельными журналистами Голливуда. Прихватив с собой Элизабет, она нанесла визит Луэлле Парсонс: дабы выразить свой восторг по поводу ее кокер-спаниеля Джимми. Затем она наведалась к Хэдде Хоппер (якобы по той причине, что Элизабет не терпится увидеть любимую собачку мисс Хоппер и она пришла спросить, можно ли ей будет привести с собой дочь). Мисс Хоппер, разумеется, растаяла. Шейла Грекхэм, по происхождению англичанка, регулярно получала приглашения на чай. Когда студия организовала интервью Элизабет с Аделой Роджерс Сент-Джон, Сара купила розовый куст: чтобы дочь преподнесла его в подарок гостье. Ведь ей было прекрасно известно, что знаменитая журналистка испытывает особую гордость за свой розарий…

Жаждущая ласки и всеобщего одобрения, Элизабет была готова радовать мать, сотрудничая с отделом по связям с прессой. Она обожала позировать перед фотографами, она часами была готова сидеть, пока кто-нибудь завивал ей волосы. Однако более склонной к сотрудничеству была именно Сара, готовая без конца сочинять сказки о юной Элизабет, о годах, проведенных в Англии. В угоду пробританским настроениям, царившим на MGM, Сара без зазрения совести лгала о шикарной жизни, о нянях, шоферах и элегантных усадьбах на лоне английских ландшафтов. Она туманно намекала на вечера в Букенгемском дворце и придворные уроки танцев, которые посещали также и юные принцессы:

– Годы, проведенные нами в Лондоне, были самыми великолепными, они были полны пышности и торжеств, – лепетала Сара. Она с такой убедительностью повествовала о серебряном юбилее короля Георга Пятого, что у присутствующих могло сложиться впечатление, будто она действительно сидела с королевой в одной ложе, а не наблюдала, как все простые смертные, за происходящим откуда-то сбоку. Несмотря ни на что, Ауэлла и Хэдда были в восторге, также как Шейла и Адела. Вскоре в их персональных колонках новостей появились коротенькие сообщения о славной малышке Элизабет Тейлор, родом из Англии. Сара весьма дальновидно использовала двойное гражданство, связывавшее Элизабет как с Англией, так и с Америкой…».

В 9-тилетнем возрасте Лиз выглядела старше своих лет: милая внешность и мелодичный голос делали ее похожей на сказочную принцессу

Юная Лиз обожала позировать перед фотографами

Данный текст является ознакомительным фрагментом.