ПСИХОЛОГИЯ МАРИОНЕТКИ

ПСИХОЛОГИЯ МАРИОНЕТКИ

Для Караджале писать — значит анатомировать своих героев, проникнуть в самые затененные извилины сердца и мозга. Догадки, прозрения и открытия Караджале вырастают до уровня общеобязательных психологических законов.

К чему может привести человека привычка не удивляться самым абсурдным и неразумным вещам? Она приводит не только к безропотному принятию несправедливой действительности, но и к душевному уродству — участвуя в недостойной игре, человек готов возмущаться нарушением ее правил, забывая о том, что он же и является их первой жертвой.

Вот рассказ «Триумф таланта» о двух молодых людях Ница Гицеску и Гица Ницеску, готовящихся занять свое место в жизни, в которой все заранее предопределено. Они когда-то были школьными товарищами, а теперь встретились вновь накануне конкурса на занятие вакантной должности переписчика в одном министерстве. Ница Гицеску обладает редким по красоте почерком и уже много раз участвовал в таких конкурсах, но ничего не добился, вакантные места всегда занимали те, у кого была протекция. Гица Ницеску обладает очень скверным почерком, тем не менее он намерен пойти на конкурс, так как у него есть рекомендательное письмо к самому министру. Ница Гицеску, наученный своим горьким опытом, решается отказаться от участия в конкурсе, тем более что у него появилась перспектива получить другую службу. И он сообщает о своем решении Гице Ницеску и даже предлагает ему свою помощь: за небольшую плату он готов явиться на конкурс и подписать свою пробу именем своего товарища. А Гица Ницеску подпишет работу именем Ница Гицеску. Таким образом, результат экзамена будет окончательно предрешен. Но произошло нечто неожиданное. На экзамен явилось только два кандидата. Ознакомившись с пробами, председатель комиссии сообщил, что победителем является Ница Гицеску. Услыхав это сообщение, Ница возмущается:

— Позвольте, господин директор…это, вероятно, ошибка!..Не может этого быть, господин директор! Вы ошиблись. Посмотрите на работы!

Ница Гицеску знает, что у его приятеля было рекомендательное письмо, кроме того, он за него написал работу, следовательно, тут «двойная ошибка». Удивленный председатель комиссии, услыхав многозначительное «посмотрите работы!», извлекает из кармана конверт, хорошо знакомый Гице Ницеску, это именно то письмо, которое он привез министру. Внимательно перечитав его, председатель говорит с улыбкой:

— А знаете, вы правы!.. Я действительно напутал… Победителем конкурса является господин Гица Ницеску.

— Вот это правильно! — удовлетворенно сказал Ница Гицеску».

Человек, который много раз был жертвой нечестной игры, «удовлетворен», когда выясняется, что игра продолжается по тем же нечестным правилам.

Отсюда до превращения человека в марионетку, в безвольную куклу — только один шаг. В обществе, в котором все предопределено заранее, многие поступки превращаются в ритуал, лишенный истинного содержания. Люди куда-то спешат, что-то делают, суетятся, но при ближайшем рассмотрении выясняется, что все их движения бесцельны.

Вот герой рассказа «Петиция». Он приходит рано утром в какое-то учреждение: у него есть «дело», требующее разрешения.

— Какое дело? — спрашивает служащий, сидящий у окошка.

— Какое дело? Ах да! Я подал заявление… Хочузнать, где оно. Сообщите мне номер.

— А разве вам не сказали регистрационный номер, когда вы его подали?

— Нет.

— А почему вы не спросили?

— Не я подавал заявление.

— А кто?

— Я передал его с одним человеком.

— Когда? Какого числа?

— Месяца два назад…

— Вы не знаете приблизительно, какого числа?

— Откуда мне знать?

— Как это откуда? Как ваша фамилия?

— Нае Ионеску.

— О чем вы просили в заявлении?

— Я? Я ничего не просил.

— Как так ничего?

— Это не мое прошение.

— А чье же?

— Одного приятеля.

— Какого приятеля?

— Некто Гица Василеску.

— А что он просил?

— Он? Он ничего не просил.

— Как так ничего не просил?

— Он ничего не просил; это не его заявление.

— А чье же?

— Его тетки…» и т. д. и т. п.

Караджале подчеркивает не только тупость и ограниченность персонажа, но и абсурдность его действий. Он делает то, чему его научили. Он подражает. Он принял на себя служебную роль просителя и приходит в учреждение по «делу», которого фактически не существует. Он не только смешон, он еще и абсурден. В ритуальном, абсурдном мире, где средство заменяет цель, жизнь течет по рутине, по схеме, из которой выветрилось содержание.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.