Глава 21. Англия на коленях

Глава 21. Англия на коленях

Печать, Ватсон, — настоящее сокровище, если уметь ею пользоваться.

А. Конан Дойл "Шесть Наполеонов"[54]

Позднее Конан Дойл вспоминал, что, возвращаясь в июне из Канады домой, он еще "не имел представления о том, как близки мы к этому важнейшему событию в мировой истории". На самом-то деле он видел приближение войны гораздо яснее большинства. Тремя годами раньше он принимал участие в автомобильных гонках доброй воли, носивших название "Ралли принца Генриха" — любительском соревновании между пятьюдесятью немецкими пилотами и сорока британскими из Королевского автомобильного клуба. Организованные германским принцем трехнедельные гонки совпали по времени с коронацией Георга V и должны были служить укреплению англо-германских связей, но в конечном итоге только продемонстрировали расширяющуюся между двумя странами пропасть.

Трасса длиной в две с половиной тысячи миль шла через Кёльн в Бремерхафен, оттуда на пароходе в Саутгемптон, на север до Эдинбурга, и финиш в Лондоне. Девяносто машин покрывали в сутки по 150 миль. Конан Дойл прилагал все усилия к тому, чтобы тоже не отставать, хоть и приходилось подчас выходить из автомобиля и толкать его вверх по крутому склону.

В каждой машине ехал военный наблюдатель противоположной стороны. Конан Дойл был неприятно поражен воинственностью немецких наблюдателей. К тому времени, когда Британия получала в Лондоне приз за победу в гонках — кубок из слоновой кости с надписью МИР, Конан Дойл уже ясно понимал, что все это мероприятие — не более как "дурная инсценировка", предназначенная, чтобы отвлечь внимание от немецких военно-морских маневров у берегов Марокко. "Я уехал с тяжелым сердцем", — вспоминал он.

Но публично он поддерживал идею дружбы с Германией. Характерно для Конан Дойла публично выражать благодарность, несмотря на свои дурные предчувствия. Но как бы то ни было, поняв, что война вот-вот разразится, он направил свое внимание на повышение боеготовности. Еще в 1906 году он послал в "Таймс" письмо с предложением организовать из английских автомобилистов отряд быстрого реагирования, готовый по сигналу, сообщающему о вражеской высадке, доставлять на побережье местных стрелков. После "Ралли принца Генриха" он принялся изучать немецкую военную литературу, в особенности труды генерала фон Бернхарди, чья книга "Германия и будущая война" своим захватническим духом встревожила его не на шутку. На нее Конан Дойл отозвался большой статьей "Англия и будущая война", где описал новые, чрезвычайно действенные способы ведения войны. "Новые факторы — это подводные корабли и аэропланы", — писал он, с сожалением отмечая, что в свое время им не было уделено необходимого внимания. Торговые суда, как и боевые, пострадают в ходе подводной атаки, пишет он дальше, переходя к страшной угрозе голода, перед которой окажется Британия, отрезанная от источников продовольствия. Тут единственное спасение, как это видится Конан Дойлу, — строительство туннеля под проливом Ла-Манш. Он давно изучал этот вопрос и пришел к выводу, что на строительство, которое обойдется британским налогоплательщикам в пять миллионов фунтов, уйдут три года. В мирное время канал будет способствовать росту туризма, а во время войны обеспечит свободную переброску военных частей и снаряжения из Англии на континент и снимет угрозу полной блокады.

Что касается идеи строительства туннеля, Конан Дойл вовсе не претендовал на первенство, но он был первым, кто использовал все свое влияние, чтобы привлечь к этому внимание общества. Завязалась оживленная дискуссия в прессе, многие спрашивали: что будет, если противник завладеет туннелем? Конан Дойл отвечал, что захватчикам придется удерживать оба выхода одновременно, "а это, на мой взгляд, практически невозможно", — заявлял он. А что, спрашивали другие корреспонденты, если Британия окажется в состоянии войны с Францией? Конан Дойл и это счел крайне маловероятным, но заметил, что в таком случае вход в туннель можно заблокировать. Дебаты продолжались, и он все больше досадовал, что время идет, а ничего не делается.

Разочарованный тем, что его предложения ставятся в зависимость от партий и их политики, он решил обратиться к читающей публике. Шесть лет тому назад в рассказе "Чертежи Брюса-Партингтона" одна высокопоставленная дама пожаловала Холмсу изумрудную булавку для галстука в награду за его роль в спасении чертежей субмарины. Теперь, когда Британия оказалась на грани войны, Конан Дойл вернулся к этой теме, написав в феврале 1914-го рассказ-предостережение "Опасность! Бортовой журнал капитана Джона Сириуса", который был напечатан в "Стрэнде". Время действия — ближайшее будущее: Британия втянута в пограничный конфликт со сравнительно слабым европейским государством, которому Конан Дойл дал хитрое название Норланд[55]. Король Норланда уже подумывает о капитуляции, но капитан Сириус, командующий норландским скромным флотом из восьми подводных судов, знает, как парализовать английский торговый флот. План капитана, понятное дело, предполагает перерезать Британии пути снабжения. Хотя Британия вскоре уничтожает норландский надводный флот, восемь субмарин под командой Сириуса проскальзывают мимо ее миноносцев и принимаются топить грузовые суда, идущие курсом на Англию. И вот уже вся Англия в тисках голода, а норландские субмарины плавают в устье Темзы. "Удивительно, что англичане, пользующиеся репутацией практичного народа, не разглядели опасности, — замечает капитан Сириус. — Они не могли бы потерпеть более полного и скорого поражения, даже если бы у них не было ни одного броненосца и ни одного полка".

"Опасность!" — наверное, лучшее пропагандистское произведение Конан Дойла. Его восторженные описания подводных лодок и их оснащения не только предвосхищают современные военные триллеры, но и показывают, как глубоко он изучил техническую литературу. Об изяществе изложения Конан Дойл в этом рассказе не особенно беспокоился. Его цель была, как он сам потом объяснял, не развлекать, а привлечь внимание к серьезной опасности, угрожающей стране.

Одновременно с публикацией рассказа в "Стрэнде" Конан Дойл и Гринхоф Смит опросили дюжину экспертов (в основном отставных адмиралов) и напечатали их мнения о нем. Один из них назвал рассказ "вполне правдоподобным", а другой высказал мнение, что против будущего нападения, как оно описано у Конан Дойла, есть только два средства: либо строительство государственных зернохранилищ, либо — туннеля под проливом. Почти все двенадцать опрошенных согласились с оценкой, которую дал мистер Арнольд Уайт, историк мореходства, сказавший, что "сэр Артур Конан Дойл надавил пальцем на болевую точку Британской империи — ненадежный путь снабжения продовольствием". По поводу угрозы нападения субмарин мнения разошлись, но идея государственных зернохранилищ получила всеобщее одобрение. "Мораль рассказа в том, что нужно построить по всей стране огромные закрома, — писал адмирал сэр Вильям Кеннеди, — с этим я полностью согласен". Но по поводу туннеля под Ла-Маншем у него, как и у многих других, имелись серьезные сомнения: "Бог создал нас островом, и давайте островом и останемся". К этому времени, однако, идея строительства туннеля получила дополнительное развитие, и на 29 июня 1914 года были назначены дебаты по этому вопросу в палате общин. Но судьба распорядилась так, что днем раньше в Сараеве был убит Франц Фердинанд, эрцгерцог Австрийский. Через шесть суток был выпущен билль об объявлении войны.

Предостережение Конан Дойла насчет подводной войны один эксперт отверг как фантазию в духе Жюля Верна. Однако не прошло и года, как немецкие Unterseebooten — подводные лодки — начали нападать на торговые суда, и рассказ Конан Дойла перестал казаться таким уж невероятным. Хуже того, из Германии поступили сведения, из которых явствовало, что контрадмирал Альфред фон Тирпиц оказался более восприимчивым, чем британское правительство. 18 февраля 1915 года в лондонской газете "Таймс" появилось сообщение "Die Blockade Englands"[56], перепечатанное из немецких газет и подписанное: "Нейтральный наблюдатель". "Сердце каждого немца переполняется гордостью и восторгом, — говорилось там, — когда он читает официальное коммюнике, сообщающее, что после 18 февраля каждое британское торговое судно, входящее в британские воды, будет уничтожено". В ответ на вопрос, каким образом это уничтожение будет осуществлено, несколько "хорошо осведомленных" немцев указали на рассказ Конан Дойла. "Идея была разработана для нас в Англии, — якобы ответил один из них. — Общий план сформулировал Конан Дойл, и каждый немец надеется, что он будет осуществлен. Его рассказ ‘Опасность!’ поведает вам о наших намерениях гораздо яснее, чем я".

Конан Дойл пришел в ужас. Никогда в жизни ему еще не случалось попадать в такое двусмысленное положение. Каковы бы ни были его личные чувства, он понимал, что сейчас не время выяснять отношения. Развивая дальше мысль об угрозе нападения подлодок, он только умножит страхи населения, а заодно и утвердит отношение к себе как к автору немецкого военного плана. Спеша ответить как можно скорее и убедительнее, Конан Дойл направил следующее заявление в прессу:

Едва ли нужно писать о том, как больно мне было слышать, что какое-то из моих сочинений используется во вред моей стране. Моим намерением было предостеречь публику против опасности, нависшей, как я видел, над нами, и показать пути противостояния угрозе. В этом рассказе я датировал подводную блокаду более поздним временем. Речь идет о будущем. Изучив реальные возможности, я пришел к выводу, что современные подводные суда не способны произвести описанное мною опустошение. Но я по-прежнему полагаю, что, если бы войну отодвинули на пять лет и если бы за это время строительство подводных судов совершенствовалось с такой же скоростью, как и прежде, Англия оказалась бы в крайне опасном положении, которое как раз и описано в рассказе. Однако я совершенно убежден, что в современных условиях мы, может быть, и понесем потери, но германская блокада не окажет существенного влияния на ход войны.

Германские дизельные подлодки и в самом деле не оказали существенного влияния на ход войны. Можно себе представить, что думал Конан Дойл, когда в мае 1915 года была потоплена "Лузитания". Чего он, однако, совсем не предвидел, это создания глубоководных бомб, гидрофонов и наступательных подводных лодок, способных противостоять немецкому нападению. Оглядываясь в конце войны на рассказ "Опасность!", Конан Дойл мог с удовлетворением отметить, что недооценил силу и изобретательность британского ответа немцам. "Великая беззвучная битва, происходившая в глубинах вод, кончилась победой над армадой, гораздо более могучей, чем некогда была испанская", — написал он.

Как ни дико, представление о Конан Дойле как об авторе немецкой стратегии сохранялось на всем протяжении войны. В мае 1917-го, как сообщает "Нью-Йорк тайме", слова признательности прозвучали в рейхстаге: "Единственным прорицателем современной экономической войны, — объявил контрадмирал Эдвард фон Капелле, германский морской министр, — был писатель Конан Дойл".

Пропагандистская деятельность Конан Дойла только начиналась.